Роман Ангелины.

В чём же?
— Как в чём?! Неужели ты считаешь, что лучше было бы жить в степях, иссыхая от жары летом и трясясь от холода зимой, нежели нежиться в тёплой шёлковой постели? Или лучше было стать женой пастуха и выделывать вонючие шкуры, одновременно приглядывая за кучей грязных детишек?! Нет, это не по мне!
— А любовь? — выплеснула с дрожью в голосе Ангелина. — А любовь к тебе так и не пришла?
— Любовь? Я, Ли, всего-лишь рабыня!
— И что, это убивает все чувства?! — недоумённо вскрикнула Ангелина. — Я тоже побывала рабыней, но любовь мою это не убило!
— Ты была рабыней?
Ангелина спохватилась, что сказала лишнее, но не стала пытаться выкрутиться:
— Была. Правда, недолго. Потом я тебе об этом расскажу. Так у тебя была любовь или…
— Не знаю я, любовь ли это, но мне радостно, когда я вижу Лунь Цу!
— А кто он?
— Он охранник Си Чхоя. Он красив, силён и… нежен!
— А у тебя с ним… было что-то?
— Да, только раз, но это мне показалось сказкой!
— Он знает, что ты теперь здесь?
— Знает. И я думаю, он ещё сюда придёт!.. Но, Ли, — сбросила с себя флёр мечтательности Ю, — как же мы будем искать твоего незнакомца? Это твой любимый?
— Это моя жизнь! Я расскажу тебе всё. Не знаю, сможешь ли ты меня понять, сумеешь ли мне поверить, но слушай!
 
Роман резко проснулся и приподнялся на ложе. Что-то ему снилось, но он теперь не мог вспомнить ни одной детали, хотя знал, что сон этот был красив и волнителен. Но, право, ему и не нужно было выпытывать у своего мозга подробности, ведь он точно знал, что сниться ему могло только одно: его любимая и недоступная Гела!
И, стоило ему вспомнить о любимой, как тоска жёстко схватила вскрикнувшую душу и стиснула её в холодных объятиях. Душа забилась, пытаясь высвободиться, но хватка жестокого агрессора была прочна, как искушение дьявола.
Роман встал и зашагал по комнате из угла в угол. Потом он присел к низенькому столику и, взяв в руки кисточку, обмакнул её в тушь. Кисточка зависла над гладкой узкой бамбуковой дощечкой, но не опустилась на неё. Роман отбросил орудие письма и сжал лицо ладонями. В ушах нежно зазвенело, но неожиданно звон плавно перешёл в тихое и далёкое пение. Роман долго вслушивался в него, пока не понял, что пение это исходит не из него, а доносится извне. Тогда он поднялся и пошёл на этот звук.
Чем ближе Роман подходил к кухне, тем явственнее и чётче различал он грустную мелодию. Она втекала в него физически ощутимо и, словно пушистый котёнок, ласкалась о потрёпанные стенки души. И холодные объятия тоски развалились, словно были сделаны из пережжённой глины, а душа, успокоясь и замерев, преданно отдалась чудесной мелодии.
То, что увидел Роман на кухне, показалось ему весёлой фантасмагорией: Ю и Ли с распущенными волосами, обнявшись, сидели за столом и плавно раскачивались в такт своему пению. Фантасмагорично было то, что ещё ни разу Роман не встречал здесь китаянок в таком распущенном виде, и именно этот вид вызвал в поэте весёлость. И он не смог сдержаться, чтобы не сказать им это:
— Никак не мог предположить, что встречу здесь двух ведьм!
Девушки разом обернулись, и Роман увидел, что они прилично пьяны! Но они не стеснялись этого своего состояния, а лишь улыбались хозяину. Причём Ю улыбалась вызывающе, а Ли — чуть виновато. И было в этой виноватой улыбке что-то такое, что больно напомнило Роману Ангелину! Но он не позволил милому образу явиться перед собою именно сейчас, он понял, что ему необходимо сделать. Хозяин этого дома, знаменитый лекарь Линь Цзы, лишь укоризненно покачал головой:
— Как вам не стыдно, юные создания, предаваться этому пороку… без своего хозяина!
И, более искушённая, Ю мгновенно уяснила суть дела. Она налила вина в большой стаканчик и с поклоном подала его хозяину.
III
 
— И как прошло свидание? — спросила Ангелина Ю внешне спокойно, но внутренне вся вздрагивая от нетерпения.
Нет, её вовсе не мучило праздное желание поскорее узнать об интимных тайнах подруги. Она ждала иных вестей, и Ю это очень понимала:
— Мы скоро найдём его, Ли. Теперь вся стража Си Чхоя, да и ещё очень многие будут знать, что разыскивается опасный преступник, которого нужно взять обязательно живым!
— Преступник? — изумилась Ангелина. — Но почему?
— Поверь мне, подружка, что так отыскать его будет много легче. Это не я придумала, это замысел Лунь Цу.
— И ты думаешь, его отыщут?
— Если только он в Чжоу — конечно!
— А как ты объяснила своему другу, кого искать?
— Да очень просто. Я сказала, что этот человек должен отличаться от остальных поступками, суждениями. Если кто-то где-то сотворит что-либо не привычное, что-либо не принятое, то, скорее всего, это и есть тот человек.
— Да, если он только здесь! — прошептала чуть слышно Ангелина, но тут же громко вскричала: — Он должен быть здесь, иначе это будет нечестно!
Ах, какой наивностью, какой болью было напитано это восклицание! В нём была вся Ангелина — страстная, нетерпеливая, решительная, но и ещё почти ребёнок.
— Лунь Цу найдёт его! — решительно повторила Ю.
— Я верю тебе, милая! Но скажи всё же, как прошло ваше свидание?
— Это было прекрасно! Но можно я не буду тебе рассказывать подробности?
— Что ты, конечно, не нужно.
— Ты только не подумай, что я стесняюсь или жеманничаю. Но, рассказывая тебе о своём любимом, я невольно вызову образ любимого твоего, и тебе станет грустно, а мне этого не хочется!
— Спасибо тебе, Ю, ты такая хорошая!
— Так вот, когда я поведала милому, что новый мой хозяин на меня и внимания не обращает, он мне сразу и не поверил! Но потом обрадовался, ведь, если хозяин захочет, Лунь Цу сможет меня выкупить у него, и тогда мы всегда будем вместе!
— Конечно! — обрадовалась Ангелина. — Конечно! И как мне это в голову не пришло? Я сама поговорю с Линь Цзы, он ко мне относится, как к своей дочери, и, думаю, в этом вам не откажет! Вот видишь, Ю, как всё складывается удачно!
— Да. Но я бы так хотела, чтобы ты отыскала своего любимого! А вдруг, он где-то здесь, совсем рядом?
— Возможно. Им может быть любой, даже наш хозяин! Хотя, — немного подумала Ангелина, — наш хозяин им быть не может!
— Да, это уж точно! — поддержала её подруга. — В нём нет ничего необычного, кроме нелюбви к женщинам, но в этом он не одинок. К тому же он занимается науками, а я таких повидала при дворе — у них в головах нет места для наслаждений!
Вот так, мой милый читатель, две красавицы легко отмели из необъятной когорты претендентов именно того, кто им и был! Но это и хорошо, ведь, догадайся они, что тщетно разыскиваемый Роман живёт у них под боком (вернее, они живут под боком у него), и всё, пришлось бы заканчивать наш правдивый роман. Не знаю, как вы, но я к такому скорому финишу явно не готов. Мне очень интересно и дальше следовать за героями сквозь круговерть времени и пространства!
 
Довольно быстро Ю освоила некоторые кулинарные приёмы, с помощью которых приготовление пищи перестало быть для неё тайной. Этих приёмов хватало вполне, потому что Линь Цзы в еде был более чем скромен, да и девушки тоже не страдали обжорством, содержа в порядке свои стройные фигурки.
Лишь раз в день Ю, с помощью Ангелины, изготовляла какой-либо деликатес для своего друга. А он приходил постоянно и как по расписанию. Линь Цзы был в курсе этого, и препятствий не чинил, выдвинув только одно требование: любовь любовью, но чистота в доме и обед должны быть всегда на должном уровне!
Лунь Цу начинал своё посещения с доклада Ли, в котором подробно описывал те действия, что предприняты по розыску преступника. Каждый день солдаты задерживали по несколько человек, и вечером Ангелине нужно было идти в тюрьму, чтобы их осмотреть. Но всякий раз задержанные оказывались не теми, и Ли с Ю, всегда сопровождавшей её, возвращались домой грустные.
Но Ю была не тем человеком, к кому грусть может прийти в гости надолго или, тем более, поселиться навсегда! Редко теперь в доме лекаря выпадала минута тишины. В этой девчонке было столько энергии и задора, словно внутри неё работала небольшая электростанция. Но главное, что, не позволяя себе окунаться в топкую трясину хандры, она не пускала туда и подругу. Едва Ю замечала, что глазки Ли начинают туманиться печалью, как тут же принималась за дело. Она придумывала смешные истории, пела весёлые песни, а если не помогало всё это, то в ход шло самое действенное средство — стаканчик вина.
Бóльшую часть времени Ангелина была занята. Она помогала хозяину, который работал днями, а иногда и ночами. Но Линь Цзы щадил девушку и при любом удобном случае освобождал её от работы. И тогда в доме рушилась тишина, и он наполнялся звонким девичьим смехом или мелодичным пением. Но Романа вовсе не раздражает это, хотя поначалу, в первые дни появления Ю, ему очень не хватало тишины. Теперь же он привык, что дом всегда был наполнен радующими его звуками. А ещё пожилой китаец стал замечать прелести девичьих тел, и в голове порою вспыхивала неясная пока мысль, что Ю — это его рабыня, и главные её обязанности как раз те, о коих он невольно вспоминает! Но Роман легко убивал в себе зачатки сластолюбивых желаний, особенно, когда глядел на Ли. Она почему-то очень напоминала ему Ангелину, хотя абсолютно ничем не была на неё похожа, кроме, пожалуй, мягкого нрава своего и душевной теплоты.
Нет, не жди, мой читатель, что герой наш соблазнится чьею-то красотой! Этого быть не может, ведь он любит Ангелину, а не просто влюблён в неё! Конечно, кто-то из вас скажет, что он — обычный человек, и плоть его требует плоти женской, мол, в простом физиологическом совокуплении нет измены в высшем её смысле. Какая чушь! Это всё оправдания для тех, кто, не желая сдержать свои желания, разрешает себе на время забыть своих любимых! Но это их дело, только пусть не обижаются на своих подруг, отплативших им тем же способом, ведь и их плоть тоже требует того же!
 
IV
 
Лунь Цу, мягко ступая по лакированным половицам, подошёл к Си Чхою и остановился, почтительно склонив голову:
— Я тебя слушаю, господин.
Си Чхой молчал, внимательно глядя на вошедшего, словно изучая того. Но в этом не было нужды, ведь нет во всём Чжоу человека, преданнее ему больше, чем этот красивый, сильный воин. Не зря именно он стал начальником личной охраны чиновника. Он один знает все секреты своего господина, а тот не опасается, что тайны его узнают те, кому знать их не положено!
— Скажи, тебе нравится Сюань-Ван?
— Это наш правитель, и я ему служу!
— Конечно, это так. Я тоже ему служу. Но я тебя спрашивал не о том. Он тебе нравится?
— Как я должен ответить, господин?
— Ответь так, как ты думаешь.
— Чтобы мне так ответить, я должен знать, как думаешь ты, господин!
Лунь Цу скривил тонкие губы в улыбке:
— Ты не хочешь иметь своё мнение?
— Я служу тебе, и мнение моё — это твой приказ!
— Ты ответил правильно! Хорошо, я скажу: Сюань-Ван больше не способен управлять страной!
— Да, господин, это так. Ты более достоин для этого!
— Возможно, но не теперь.
— Кто же займёт место Сюань-Вана?
— Но Сюань-Ван пока на престоле!
— Тебе стоит только