у этого княжества и конституция, и флаг, и гимн, и даже своя валюта, правда, пока что мнимо-виртуальная. А главное, что отличает данное государство ото всех иных — это безграничная забота о жизни и здоровье народа родного! Всё, абсолютно всё на эту цель! И обещание бессмертия, и даже полное разрешение клонирования, как для удовольствия, так и для других, более практических целей, типа воспроизводства органов тела, да и вообще органов.
Нет, нет, это абсолютно не смешно и совсем не глупо! В любой идее обязательно ворошится зерно здравосмыслия, только вот найти его не так-то просто!
II
Ох, и чего только не произошло на матушке Земле за пять сотен годков! Бывали и войны, и катастрофы, сметавшие с пути жизненного целые народы и страны, и возвеличивающие народы иные, менее или более достойные этого. Появлялись и пророки, предрекавшие то очередное окончание света истинного, то вотвотужошнюю встречу с разумом вселенским! И много ещё всяких событий, горестных либо радостных, произошло, перепахав рельеф планеты и сознание населения её.
Можно долго и увлечённо рассказывать обо всех изменениях и метаморфозах человечества и его дома вселенского, но тогда у нас вряд ли останется время для свидания с героями нашими. А разве не для этого мы и отправились так далеко, презрев не только пространство, но и само время!!
За несколько сотен лет климат совершил такие выкрутасы, что на трезвую голову и не представить! Шутка ли, в ледяной и пустынной Антарктиде, куда раньше даже преступников не ссылали, теперь относительно тепло и очень-очень многолюдно! Да и того мало! Здесь живут не абы кто, а самые известные личности планеты! Да не просто самые известные, а те, кто влиял на сам ход истории земной!
Ладно, хватит интриг.
Наука, и раньше выделывающая чудеса, почище Христовых, совсем распоясалась в своём всемогуществе! Тем более что ещё пару веков назад было решено разрешить всем абсолютно изобретать и испытывать всё, что потребно душеньке любознательной! И душеньки выдали! Опять же не станем вникать во все подробности, — нет у нас на это ни время, ни потребности, — а лишь остановимся на том достижении, которое для нас важно.
Я нисколько не сомневаюсь, что вы уже давно догадались, обладая недюжинными интеллектами, что речь идёт о клонировании. Да-да, именно оно и интересует нас.
В тёплой Антарктиде находятся множество институтов и фирм, занимающихся этим бизнесом. А это уже бизнес, очень прибыльный и совсем не трудоёмкий, и конкуренция в нём высока!
Как только было разрешено клонировать всех и вся, Земля тут же стала наполняться диковинными животными, а так же странными личностями. Вначале всё это вызывало интерес, и толпы бегали любоваться мамонтами, диплодоками и прочими алозаврами. Но когда один проголодавшийся тираннозаврус Рекс схавал небольшую экскурсию, а неуклюжий диплодок случайно раздавил несколько туристических авиеток, решено было предохраняться от таких эксцессов.
Один очень умный землянин предложил использовать практически необжитые земли почти оттаявшего южного материка. Возражений не было, и вскоре в подбрюшие земное стали стекаться все те, для кого клонирование стало главным в жизни.
Поначалу тут происходило много событий, как великих, так и печальных. Но прошли века, и всё устаканилось. Всё встало на свои места. И появились города, населённые людьми, и распластались заповедники, заполненные всякими тварями, вплоть до драконов огнедышащих и Медуз горгон окаменяющих! И если животные, даже самые невероятные и мифические, довольно скоро примелькались, то люди…
Да. О людях нужно говорить особо! Хотя, и здесь вы не могли не догадаться, какие же человеки стали являться в мир божий! Впрочем, теперь его и божиим-то называть язык не ворохнётся!
После того, как были исполнены заказы по воспроизводству точных копий родных и любимых, не ко времени покинувших бренность бытия, заказы начали наполняться смыслом более философским и более извращённым.
Кто-то, с юношеских лет полюбивший Нефертити или Клеопатру, изготовлял себе точные копии и расслаблялся до изнеможения в тесной компании первых красоток Земли. Кто-то вылеплял себе величайших философов и в ночные часы пытался учиться у них уму разуму. А кто-то заставлял гениев кисти, пера и ключика басового создавать новые, непревзойдённые шедевры.
Но вот тут, именно в создании шедевров, дело и стопорилось. Конечно, можно вылепить нового Ван Гога и даже оттяпать ему ухо, только хрена с два он напишет вам и подсолнухи, и другие, не менее ценные сельхозкультуры! Ведь мозги и душу клонировать, увы, не научились!
Хотя, почему увы?! Ведь так смешно было глядеть, как Гитлер в обнимку со Сталиным и Тамерланом вовсе не помышляют о захватах и уничтожении народов, а восхищённо любуются на яркий лик Венеры, всё так же мудро взирающий на все перипетии земные!
III
— Что будете пить? — тщательно протирая высокий коктейльный стакан, поинтересовался бармен, как две капли воды схожий с Эйнштейном.
Роман вздрогнул, выведенный из задумчивости этим самым уместным вопросом, и, протерев лицо ладонью, спросил:
— А что у вас есть?
На этот, казалось, тоже вполне уместный вопрос, бармен недоумённо пожал плечом:
— У нас есть всё. А разве может быть иначе?!
— В самом деле? — удивился наш герой, но вовремя вспомнил, что он находится не в прошлом или настоящем, а в далёком будущем, где, вероятно, действительно есть всё!
И всё же очень хотелось поддеть слишком уж самоуверенного бармена, заказав то, что тот выполнить не сможет.
— Ну, коли у вас есть всё, то налейте мне стаканчик портвейна «Три семёрки»!
Однако Эйнштейн нисколько не удивился этому заказу. Он быстро набрал на светящемся табло какие-то знаки, и через две минуты протянул Роману стакан с тёмно-коричневой жидкостью:
— Ваш заказ — портвейн «Три семёрки» или, как его прозвали в народе, три топорика.
— Однако! — только и смог вымолвить наш герой и понюхал содержимое стакана. От резкого смачного запаха последние сомнения улетучились, словно надежды на удачное замужество старой девы, проживающей в стране амазонок.
Сделав глоток и ощутив вкус юности, Роман решил всё же провести эксперимент по полной программе:
— А теперь налейте мне сто граммов вина «Альмийская долина» и сто — кубинского рома, привезённого с острова Свободы в нефтяном танкере!
Роман победно глядел на великого учёного, явственно предвкушая свою победу, но тот был абсолютно спокоен и уверен в своих возможностях. Он снова набрал ведомые лишь ему комбинации на табло, и вскоре перед Романом стояли ещё два стакана. Тот запах, а, вернее, удушающий смрад, что исходил из них, даже на расстоянии убивал малейшие сомнения в том, что это именно то, что заказал капризный посетитель!
Роман больше не стал экспериментировать, так же как и не стал пить заказанное.
— Да, теперь я верю, что у вас есть всё. Но как вы это делаете?!
Эйнштейн удивлённо взглянул на непонятливого гостя:
— Что значит как? Вы разве только что появились на свет?
— Практически да, — кивнул Роман, но вовремя спохватился. — Я очень много лет провёл… не совсем на земле… ну, знаете…
— Понимаю, — кивнул бармен, — есть вещи, о которых говорят не вслух.
— Да, да, — облегчённо вздохнул Роман, — именно, не вслух. Кстати, вам не говорили, что вы очень похожи на великого учёного Альберта Эйнштейна?
— Что значит, похож?! — нахмурился бармен. — Я и есть Альберт Эйнштейн! Вернее, его точная копия. Вы вообще-то как оказались в Иммортии?
Роман задумался на мгновение, но быстро нашёл нужное оправдание:
— Хорошо, я вам всё расскажу. Я находился в межзвёздном полёте, и вот там времени прошло несколько лет, а здесь, на земле… Какой нынче год?
— Сейчас идёт пятьсот третий год по-иммертийски.
— По-иммертийски?
— Да, — кивнул бармен, но, видя растерянность клиента, пояснил, — а по земному времени теперь две тысячи пятьсот третий год.
— Тогда прошло всего пятьсот лет, — быстро подсчитал Роман и с улыбкой поглядел на бармена. — Впрочем, уж кто-кто, а вы должны знать такие вещи лучше всех!
Но Эйнштейн, всё так же монотонно продолжая протирать бокалы и стаканы, не разделил оптимизма посетителя:
— Моё дело — барная стойка, а то, чем занимался мой предклон, меня не очень интересует.
— Простите, кто? — не понял Роман прозвучавшего слова.
— Предклон — предок клона.
— То есть, вы — клон?
— Конечно! — гордо выпятил грудь бармен. — Здесь, в Иммортии, все клоны: и люди, и животные, и растения! Ну, практически все.
Роману стало жарко, и он машинально произнёс:
— Счас бы пивка «Жигулёвского», ледяного!..
— Пожалуйста, — незамедлительно отозвался клон великого учёного, и перед нашим героем материализовалась большая кружка с янтарным напитком!
Пиво несомненно было тем самым, вкус которого Роман не мог ни с чем спутать. И оно охладило волнение поэта.
— А не мог бы я попросить вас рассказать мне о вашем времени подробнее? — смущённо улыбнулся он Эйнштейну.
— Я не силён в таких вещах, как поучения, — отказался тот без раздумий, но прибавил. — Вон в том здании, напротив нашего бара, вы сможете всё узнать сами.
— А там что же, библиотека?
Бармен, скорее всего не понял этого слова, потому что возразил:
— Нет, там можно найти базы данных всего не свете.
Прошло лишь несколько часов, но Роман уже был напичкан знаниями о времени, в кое ему суждено было вплыть по милости Ванды. Да, тут много имелось такого, что простому уму не подвластно. Нужно быть либо гением, либо полным идиотом, чтобы всё принимать всерьёз.
— Скорее всего, я второе, — рассуждал сам с собою Роман, — ведь будь я гением, разве я влюбился бы в мечту!
И эта мысль взрезала душу, как нож мясника свежую печень, и дымящаяся кровавая начинка её запузырилась, перемешивая боль, любовь, но и надежду!.. А перед поэтом, печально согнувшимся, словно на него навалили все беды человечества, высветился световой столбик. Он переливался мягкими тонами, неуловимо вырисовывавшими любимый образ. Но в этот раз Ангелина была совсем не печальна — её нежное, чистое личико было украшено смущённой улыбкой, а губки что-то шептали. Роман не слышал ни звука, но твёрдо знал те слова, которые стекали с уст любимой:
— Я люблю тебя, мой пиит!!!
IV
— Я люблю тебя, мой пиит! — снова и снова шептала Ангелина, и звонкое птичье щебетание вторило ей, бесспорно соглашаясь с этим признанием.
Девушка сидела на резной скамеечке в красивейшем, пышноцветущем парке, и вряд ли мы, жители начала двадцать первого века, смогли б даже подумать, что дело происходит не где-то в субтропическом Эдеме, а в самом сердце той самой суровой Антарктиды, чьё лишь название вливает в вены жидкий азот!
Да, всё же женщины более прагматичны, нежели мы, суровые представители пола сильного! Впрочем, о силе можно судить, лишь понимая её…
И Ангелина, как самая прелестная представительница пола нежного, очень легко вписалась в новое время. К тому же, у неё теперь был опыт многих тысячелетий и разных судеб,
