На расстоянии любви. (Книга 1).

них дом – полная чаша. Вон, какие продукты достать могут! И машина имеется, и квартира большая, и Вероника одета в красивые шмотки…»
 А вот ее папа на том же самом заводе дальше мастера бригады пробиться не смог, поскольку они с мамой были глубоко верующими людьми. А таких в советское время не то что недолюбливали – чаще притесняли, а бывали даже случаи, что и преследовали. Путь «наверх» им однозначно был заказан. Но, слава богу, наступили другие времена, и то, что раньше являлось клеймом, сейчас возводится в ранг святости. Только вот родители уже немолоды и карьеру свою строить не будут. Да и претит им все это. Они вполне довольны своей жизнью, разве что только с небольшой оговоркой: порой Лера ощущала их беспокойство по поводу ее будущего. Как и все родители на свете, они хотели для своего чада только самого лучшего, тем более Лера у них поздний и единственный ребенок. Отец с матерью мечтали о большой семье, но бог дал им почему-то только одного, поэтому они спят и видят ее в институте, хотят, чтобы хотя бы их дочь выбилась в люди и жила в достатке.
 От размышлений о несправедливостях этой жизни девушку оторвали возбужденные голоса с улицы, и она выглянула в окно.
Там, на лужайке уже топталось человек пятнадцать - подтянулись остальные родственники - а значит, следовало поторопиться. А то как бы проголодавшаяся орава не начала обгладывать окрестные кусты!
Когда все расселись, и волна ажиотажа вокруг угощений поутихла, Лера, подперев щеку рукой, тихо наслаждалась атмосферой веселья и непринужденности, царившие вокруг нее. Шум, гомон, шутки, тосты создавали ощущение большого праздника не только в воздухе, но и в душе.
Как же все-таки замечательно иметь такую многочисленную, дружную родню, когда за одним столом собирается столько неравнодушных к тебе людей! Они знают о тебе почти все: и когда родился, и когда первое слово сказал, и скольких в жизни любил. Разве может быть на свете что-нибудь ценнее этого? Если только… Такая же крепкая, глубокая и спокойная любовь, как у ее родителей!
Лера перевела на них взгляд, и ее затопила нежность.
Как и положено молодоженам, они восседали во главе стола, касаясь друг друга плечами. Некогда черные, как смоль волосы папы, которого окружающие люди уважительно звали не иначе как Борисом Сергеевичем, были сплошь усеяны сединой. Взгляд его по обыкновению серьезных и внимательных глаз, сейчас искрился сдержанным весельем и внутренним достоинством. На щеках мамы - Надежды Семеновны или Наденьки, как кликали ее близкие - играл яркий румянец смущения, поскольку находиться в центре внимания для той, кто в повседневной жизни предпочитал держаться в тени своего мужа, было делом непривычным. Но ничем особо не привлекательная в обыденности, сегодня она будто светилась изнутри.
Лера не сдержала улыбки, когда мама на очередную оду в ее честь застенчивым жестом пригладила собранные в пучок волосы.
Поймав на себе изучающий взгляд дочери, отец вопросительно вскинул брови и едва заметно кивнул, испрашивая, не нужно ли ей чего, на что Лера отрицательно помотала головой. И тот тогда, расслабившись, положил свою натруженную, мозолистую ладонь поверх лежащей на столе руки супруги и посмотрел на брата. Дядя Вася вновь приковал к себе всеобщее внимание новым тостом.
При виде столь естественного и любящего жеста, у Леры защемило сердце от умиления и легкой тоски.
Ну, почему у нее нет парня? Чем она не удалась? Ей девятнадцать, школа позади и другие девчонки вовсю уже хвастаются своими многочисленными победами на любовном фронте, а у нее глухо, как в танке! Ведь много-то ей и не надо! Найти бы одного. Самого лучшего. Такого, с которым она могла бы прожить всю жизнь душа в душу, как ее родители. Она бы отдала ему всю свою накопившуюся любовь, все тепло и заботу. Они прошли бы по жизни рядом, рука об руку, поддерживая и защищая друг друга в трудные минуты…
«Хотя, нет», - мысленно поправила она себя, - «для полного счастья нужен еще и достаток в семье, чтобы их дети ни в чем не знали нужды: ни в любви, ни в деньгах».
 Словно отклик на ее последнюю мысль за спиной  раздался громкий, обиженный рев ребенка, и Лера обернулась.
К ним, выставив ладошки вперед, неуклюже спотыкаясь и вопя во все горло, летел четырехлетний Максимка, с ног до головы перемазанный землей. Его личико было сплошь в грязи, и на нем яркими пятнами выделялись белки огромных от испуга глаз да широко раскрытый в крике рот. Похоже, бедолага угодил в недавно перекопанную, подготовленную для посадки грядку и бежал за помощью и утешением к взрослым.
…А вернее к Веронике, на лице которой уже начал проступать ужас!
Не задумываясь ни на минуту, Лера стремительно вскочила с места и рванула наперерез. Она вовремя подхватила племянника на руки, не давая тому прикоснуться к дорогому, красивому платью кузины, которое в случае объятий горе-исследователя было бы безвозвратно испорчено.
 Взлетев резко вверх, ребенок икнул от неожиданности и замолчал. Уставившись на Леру своими испуганными, влажными, как у олененка, глазками, он застыл, раздумывая, зареветь ли ему снова или же маленько обождать. По покрытым землей щекам вниз спускались две мокрые дорожки, открывая полоски нежной розовой кожи, а вцепившиеся в кофту маленькие пухлые ручонки оставили на шее и одежде грязные следы.
 Это вызвало широкую улыбку Леры. Малыш был так уморителен!
- Вот, ведь бесенок! – послышался раздосадованный голос тети Зины, его матери. – Везде ведь грязь найдет!
Услышав сердитый голос мамки, Максимка вздрогнул, испуганно обернулся и уже готов был разразиться новым плачем, как следующие слова Леры заставили его передумать:
- Конфету хочешь?
По заблестевшим глазам было видно, как в голове ребенка галопом понеслись мысли, рисуя заманчивые картины себя и большой, вкусной конфеты. Широко улыбнувшись и сунув грязный палец в рот, он кивнул.  
Лера убрала его руку от лица и направилась к дому.
- Сначала умоемся, а потом я тебя угощу, - сказала она уже на ходу.
Позже, когда Лера отмыла незадачливого непоседу и сама переоделась в чистое, по возвращению к столу она стала свидетельницей того, как родители обсуждали ее предстоящее поступление в институт этим летом. Отец с матерью были страшно горды ее желанием получить высшее образование, а вот самой Лере было немного стыдно за то, что она не оправдала их надежд в прошлом году, когда не добрала на вступительных экзаменах всего двух баллов. Но еще хуже было то, что она просидела на шее родителей целый год!
Нет, она честно собиралась найти работу! Но они просто не стали ее слушать, предоставляя возможность хорошенько отдохнуть и еще более основательно подготовиться к будущим экзаменам. Поэтому весь год Лера добросовестно штудировала учебники.
 - На кого ты поступала? – наклонившись вперед, поинтересовалась Вероника, изящным жестом убирая волосы за уши.
 Лера невольно ею залюбовалась, поэтому ответила с некоторой заминкой:
- На преподавателя русского языка и литературы в университет Герцена.
- А сейчас?
- Снова туда же.
- Фу-у-у! – разочарованно протянула Вероника и добавила, словно выплюнула: – Училка! Адский труд и копеечная зарплата! Нужно с перспективой выбирать. Сейчас актуальны программисты, экономисты и адвокаты. Вот куда нужно поступать, чтобы нормально в жизни устроиться и деньги зарабатывать! А не с сопляками всю жизнь возиться!
- А я люблю детей, - тихо ответила расстроенная критикой Лера.
- Ну, и будешь тогда всю жизнь над тетрадками корпеть! – презрительно поджала губы та. - С утра до ночи. Никакой тебе личной жизни! - поставила точку в их разговоре сестра.
Слова Вероники внесли в душу Леры сумятицу, а главное сомнения по поводу основательности своего решения. Выбирая эту профессию, она пошла на поводу у простого, спонтанного порыва и никогда, в общем-то, не задумывалась всерьез об обратной стороне медали. Больше всего на свете она, конечно, мечтала о любви и семье, поэтому вполне реальная перспектива просидеть до конца жизни старой девой, всецело посвятив себя школе и ученикам, совершенно ее не радовала. Хоть и горько было это признать, но кузина отчасти была права - не каждый мужчина способен выдержать вечное отсутствие жены и многочасовое просиживание над тетрадками учеников. Сколько у них таких примеров в школе было! И та дорога, которая до сего момента казалась ей ясной и понятной, вдруг подернулась дымкой неуверенности. А действительно ли ей это все нужно?
 В смятении Лера поднялась с места и пошла прогуляться по саду, надеясь таким образом обмануть беспокойные мысли. Но это не слишком-то ей помогло.
 «Вот, ведь незадача!» - Леру распирала досада на саму себя. – «До экзаменов остается чуть больше двух месяцев, я готовилась к ним целый год, а теперь, надо ж такому случиться, в голове все перевернулось! Я не могу учиться всю жизнь, как это делают некоторые. У меня просто не будет такой возможности поменять что-либо на ходу, если вдруг пойму, что занимаюсь не своим делом. Нужно отдавать долги родителям, которые, кстати, молятся на меня. Ну, к чему мне все эти сомнения именно сейчас?!» - простонала она, присаживаясь на скамейку под большим кустом цветущей сирени, которая скрыла ее от любопытных глаз.
Веселый щебет пичуг, оккупировавших яблони, сладкой музыкой ласкал слух, а ветер лениво перебирал тяжелые ветки сирени, раскачивая их из стороны в сторону.
Лера взяла одну из них в руки, поднесла к своему лицу и с упоением, полной грудью вдохнула плотную, пряную густоту аромата. Легкие наполнились медовой сладостью, давая удивительное ощущение насыщения, а голова приятно закружилась. Насытившись таким образом блаженством, девушка отстранила от себя ветку и стала лениво перебирать белые соцветия.
И тут на глаза ей попался цветок с пятью лепестками, исполняющий желание!
Лера поспешно оторвала его от своих менее удачливых подруг и стала рассматривать со всех сторон, вертя в пальцах.
Может быть, это и по-детски, глупо, но она всегда верила в возможность чуда. Ей казалось, что волшебство было где-то совсем рядом, нужно было только знать, что искать.
Что бы такое загадать?
«Хочу встретить свою настоящую любовь и счастливо прожить с ним всю жизнь!» - вздохнула Лера. Она понимала, что это звучало довольно избито и неоригинально, но зато искренне и от души. «Вот если бы еще и в институт поступить в этом году…!» - совсем скромно, не настаивая, послала она вдогонку первому еще одно. Ведь это было уже второе желание, а цветок на все про все был один.
 Девушка еще раз внимательно осмотрела кисть сирени, но счастливых пятилистников больше не было.
- Желание загадываешь? – заставил ее подскочить от неожиданности голос Вероники.
Покраснев от смущения, Лера робко кивнула головой.
- Да…, вот… - неопределенно протянула она, показывая заветный цветок.
- Его еще съесть надо, - услужливо подсказала ей кузина, присаживаясь рядом.
Лера и без нее это знала.
– Хотя, по мне, так это чистый бред! – фыркнула советчица, резким движением головы откидывая непокорную челку назад. - В жизни все нужно планировать и добиваться самому. Это факт! Вот я точно уже знаю, что пойду в институт на экономиста. Познакомлюсь там с каким-нибудь