Рассветные холмы

предпочитает есть, что дают, и молчать…
-…а большие фирмы поддерживают это молчание, чтобы не потерять прибыль. И у лондар слишком хороший иммунитет для того, чтобы можно было реально отравиться, подать в суд и выиграть дело…
Райнер вдруг осёкся и замолчал. Отравиться, да. Индивидуальная непереносимость, лондар покупают кровь животных…
Сартен протянул ему руку.
-Не расстраивайтесь. И знаете что… скоро выходные, приезжайте ко мне. У меня дом за городом, подышите воздухом и посмотрите на просторы. Этого многим не хватает в нашем изменившемся мире.

***
На работе Райнер старался не огрызаться на каждое обращённое к нему слово и еле дожил до окончания рабочего дня. Шумиха в прессе, да… Только для него, беглеца с чужими документами, это было нереально. Да и на что жить, когда его мгновенно выгонят? Нужен другой путь. Индивидуальная непереносимость… надо узнать подробности, может быть, что-то получится. А где занимаются проблемами с лондарским здоровьем, когда лондар вообще не болеют? Это уже легче узнать… А если непереносимость – это миф, предлог, выдуманный теми, кто скрывает свой принцип не быть каннибалом? Надо всё проверить.
Остаток дня он провёл, зарывшись в сведения о непереносимости. Да, бывает, да, редко, а медицина на Дисе почти исчезла, остались только специалисты при фирмах, занимающихся человеческой кровью, да должности вроде врача в тюремной больнице. Круг замкнулся, надежда на то, что он сможет зацепиться за этих врачей и устроить свой филиал под предлогом… в общем, какая уже разница, что он собирался городить… Теперь всё равно только в другую фирму обращаться, а это означает потерю работы. Да и слишком шаткое основание для надежды. Ну допустим, проведут они эксперимент на каком-нибудь несчастном, дадут ему возможность нормально жить. Потом его кровью накормят лондар с непереносимостью… и – что? может быть, ничего. А человеку, глотнувшему свободы, придётся вернуться в бокс… Райнера передёрнуло. Остаётся только плюнуть, взять кредит и организовать этот филиал на свой страх и риск…
Он остановился. Самому? Влезть в этот бизнес, где конкуренты нежно друг друга любят и сжирают при первой возможности? Где крупные фирмы уже поглотили за пять лет всю мелочёвку? А что он в этом понимает? Да и пробьёт ли разрешение устроить филиал? А не слишком ли рискованно ему появляться возле Перехода, да и вообще в стране, где он уже близко познакомился и с тюрьмой, и с военными? А если его засекут? А как же инсценированная смерть? А…
Он сжал виски. Сартен прав. Надо съездить за город и подышать настоящим воздухом. Он не единственный любитель просторов.

***
Здесь было тихо. Когда Райнер приехал, вечер уже покрыл небо синевой, стали появляться первые звёзды… а он хотел, чтобы ночь не наступала как можно дольше. И простор, простор… до горизонта – никаких следов человека, только тихая земля. Сартен подошёл и улыбнулся.
-Я так и думал, что вам понравится. Это дом моего отца.
Райнер оглянулся.
-А сам он?
-Я не знаю. Когда началась эпидемия, он исчез.
-Простите.
-Ничего… Я знаю семьи, которые пережили и не такое.
Слуга сервировал стол на веранде. Райнер уселся в плетёное кресло.
-Как вам удалось так долго продержаться? Вы ведь стали лондар недавно. Если не секрет…
-Да что там, какие секреты… скрывался. Потом напоролся на подростков из соседней деревни. Вот, собственно, и всё.
-Ясно…  - Сартен придвинулся к столу. – Вы не стесняйтесь, угощайтесь. Мне, знаете, не даёт покоя ваша идея. Что-то в ней есть.
Райнер улыбнулся и последовал приглашению.
-Что именно?
-Безумие.
-Вот как?
-Именно. Я бы ещё понял, если бы вы предложили построить филиал где-то здесь, в наших краях, подальше от городов. Или в горах, где достаточно правильно выбрать место, чтобы люди уже не сбежали, - нет проблем с охраной. Но в другой стране? Так далеко? В вашем плане есть какая-то недоговорённость.
-Ну вот, - Райнер усмехнулся и отставил тарелку. – Как-то никогда не старался быть загадочным, а надо же, - получилось. Но вот моя начальница ничего подозрительного не усмотрела, в отличие от вас.
-Нет, нет, кто говорит про подозрительное? – Сартен замахал руками. – Надо же такое придумать! Мною движет простое любопытство, поверьте. У вас личная привязанность к этому парку? Или, может, там зарыт клад?
Райнер засмеялся.
-Правильный ответ первый. Клада там, к сожалению, нет.  
-Жаль, жаль. И всё же если бы вы не настаивали на этой территории, а предоставили фирме свободный выбор, у вас были бы шансы. Неужели вам так позарез надо туда вернуться?
-Надо, - Райнер постарался, чтобы голос прозвучал небрежно. – Но если бы просто хотелось вернуться, я бы не стал затеваться с филиалом. Нет ничего проще: купить себе дом в какой-нибудь близлежащей деревне, обзавестись хозяйством… но…
-Я уже понял это «но», - негромко сказал Сартен. – Вы недавно стали лондар, нашли себе применение в единственной сфере, где ещё нужно медицинское образование. Вам жаль людей, вы хотите хоть как-то облегчить их участь. Заодно это совпадает с запросами, так сказать, определённой части общества на чистую кровь.
Райнер замер: ему показалось, что Сартен всё знает.
-Да не напрягайтесь вы так, - Ник вздохнул. – Я понимаю, вы пять лет в бегах провели, но честное слово, ваша подозрительность просто обидна. Хотите вина?
-Что?.. Да, пожалуй. Не откажусь. Извините.
Он расстроенно взял бокал. Зачем Сартен затеял этот разговор? Зачем вообще пригласил? Действительно ли тут только любопытство?
Вино было солнечным. Насыщенный, светлый цвет… прозрачная жидкость легко касалась стенок бокала, до боли ярко напоминая о том, что он потерял.
-Солнечные южные склоны, - невпопад сказал он и отпил совсем немного. – Вызревает только жарким летом…
Вихрь мыслей почти физически обрушился на него. Вино – концентрированное солнце. Даже если собирать эти ягоды ночью, делать вино ночью… это неважно. Вино – это только для людей. И Сартен человек. Хоть и лондар.
-Спасибо, - тихо сказал Райнер. – Я никогда не пробовал ничего подобного. Это как… глоток настоящей жизни, да.
Сартен кивнул.
-Вы пейте, Кари, - в его голосе была улыбка. – Это вино делают только в нашем поместье, больше вы нигде такого не найдёте.
Райнер медленно допил бокал. Почему-то вспомнился курьер из конторы, куда он вломился. Парень с вызовом заявил, что он никогда по этому адресу не приходил, и Райнер знал, что это правда, и надо было как-то разрулить. Райнер сделал вид, что не может его узнать, потом «выяснил», что к нему якобы приходил не этот курьер, а другой, дал денег, извинился за беспокойство и, чувствуя себя последним идиотом, закрыл дверь. Подумалось: если бы у парня было другое выражение лица, он бы действовал иначе…
Они сидели на веранде, а небо темнело, ласковый вечер переходил в ночь. Скоро будет весна, она уже близко, на подходе, скоро пустые поля покроет первая зелень, уже и воздух напоён ожиданием весны, зимы больше нет… Райнер пил, Сартен рассказывал о чём-то лёгком, они смеялись, а потом Райнер стал вдруг говорить о своих степях, – сам не понял, как вырулил на это, то ли расслабился, то ли опьянел, попытался как-то себя контролировать и, вспомнив подростков из соседней деревни, всё же умудрился не сказать про Переход… получилось, они требовали с него открыть убежища людей. Почти правда… Сартен нахмурился, долго молчал, потом тоже выпил.
-Я сам не понял, как это случилось. Была вечеринка, с однокурсниками, с девушками… а наутро я посмотрел на себя в зеркало – и обмер. Было страшно вернуться домой.
-С девушками, да… - Райнер вспомнил слова Чифы.
Прежняя тоска вернулась, накрыла, но тут же разбилась о тишину вечера и покой простора, как будто всё это было давно и почти не с ним… Он удивлённо глянул на пустой бокал: сколько же он выпил, что даже от этих воспоминаний сердце так не саднит?
-Вы всё же вернулись?
-Вернулся. Признался во всём отцу… собственно, и говорить ничего не пришлось. Он понял.
Дверь дома открылась, Райнер обернулся. Сартен поднял голову, Райнер не увидел его взгляда, но почувствовал: тот страшно напряжён.
-Не возражаете, если я немного посижу с вами? – спросил пожилой статный мужчина, выходя на веранду.
Райнер улыбнулся, поднялся и протянул руку.
-Кари Ригети, - представился он. – Мы с Ником познакомились в горах, теперь вот…
-Да, я знаю, он рассказывал. Как вам вино?
-Отлично, - искренне сказал Райнер. – Это просто чудо.
Сартен придвинул третий плетёный стул.
-Вино – дитя солнца, сейчас его почти не делают. Слишком сложно.
Райнер кивнул. Они пили, говорили о чём-то, - пожилой незнакомец не позволил возникнуть неловкости, и даже Ник почувствовал себя спокойнее. Потом Райнер поймал себя на том, что азартно обсуждает рыбалку, что они вспоминают только ту жизнь, которая была до начала эпидемии, что перед ними ожили переселение на Дис, радость освоения новой земли, первые победы и первые открытия… Последние пять лет кошмара как будто были намеренно вычеркнуты, им не было доступа на веранду под открытым небом, где солнечное вино светилось на столе.
А потом Райнер вдруг заметил тоненькие прозрачные круги вокруг радужки в глазах у друга Сартена. Сначала он не придал этому значения,  подумал – показалось… а потом до него дошло.
Линзы. Цветные линзы, имитирующие глаза лондар.
Райнер спрятался за бокалом и долго пил, пытаясь привести в порядок разбежавшиеся мысли.
Ник Сартен скрывает у себя дома человека.  
Первым порывом было – рассказать всё. Рассказать о Переходе, о том, что должен был прикрывать филиал фирмы по производству крови. О той бешеной, изматывающей работе, которую он вёл пять лет. О том, почему ему самому нужно прикрытие для появления в степях. О том, что он на самом деле вовсе не Кари Ригети.
Но когда он поставил бокал на стол, то уже знал, что ничего этого не сделает. Ник и так поможет. Ему хватит и того, что Райнер хочет облегчить участь людей – хоть немногих, хоть как-то. Но если этот пожилой человек – его отец… Он не имеет права повесить на Сартена это знание, которое обречёт его на сообщничество. А если его будут допрашивать? Нет, нет. Меньше знаешь – меньше ответственности, нечего выдать. Слишком, слишком опасно. И судя по возрасту этого человека, Сартен не захочет переправить его за Переход, в неизвестность, к чужим, - из защищённого дома, где свои слуги, где всё давно уже нацелено на сохранение тайны. Интересно, как Нику удаётся заказывать такие линзы, их же менять надо? Такой заказ ведь не скроешь, это очень дико, ничуть не менее, чем идея построить филиал в другой стране. Видимо, как-то справляется…
А потом они втроём отправились к реке, через поле, где трепал волосы свежий ветер приближающейся весны. В быстрой воде колыхались живые, не заснувшие на зиму водоросли, Райнер даже опустил к ним руку на мгновение, - так хотелось коснуться пушистых стеблей.
-Хорошая штука выходные, верно? – смеясь, спросил Сартен, пока Райнер отряхивал брюки. – Можно забыть обо всём и делать глупости. Вот только возвращаться тяжело. Я не сразу смог привыкнуть, вам это ещё предстоит.
Райнер не ответил. Он понимал, что вернуться к разговору о ферме всё равно придётся, но – не сейчас, только не сейчас, когда впереди ещё долгие часы покоя… и настоящей жизни.