фоне иссине-фиолетового неба чернели контуры ёлок, чьи верхушки медленно колыхались. Павлик подумал, что это не ёлки покачиваются, а раскачивается весь мир, включая и его, Павлика.
Земля вздрогнула и накренилась, швырнув Павлика в снег. Обжигаясь, он пополз вперёд, не думая ни о чём. В Павлике жило одно-единственное желание - перебраться через полянку. Почему-то он уверился, что в лесу за полянкой будет теплее. Возможно, он даже отыщет там затерявшееся лето. Но пока до лета было, как до Луны. Да и никакой Луны на странном фиолетовом небе не наблюдалось. Заснеженная опушка растягивалась и превращалась в бескрайнее поле. Ёлки незаметно отодвигались всё дальше и дальше. Но Павлик не сдавался, он продолжал ползти. От снежных ожогов на глазах выступили слёзы.
Так он добрался до середины, где скрючилось одинокое деревце. Когда до уродливого ствола с обломками ветвей оставалось совсем ничего, Павлик с ужасом осознал, что никакое это не деревце, а затаившаяся ведьма. И не простая, а ведьма-хранительница. Как только он догадался о страшной сути, деревце закрутилось и принялось расти, возносясь штопором в небеса. Павлик испуганно отвёл глаза и взглянул направо, на маленький бугорок. Ему показалось, что на вершине его что-то блеснуло. Так и есть! Из снега высовывался непонятный предмет, рассмотреть который мешали слезы. Не умом, а сердцем, Павлик понял, что там прячутся те самые таинственные песочные часы.
Павлик лежал на спине и заворожено смотрел на фиолетовое беззвёздное небо.
Слева стояла громадная ведьма. Выше любого телеграфного столба, выше опоры для линии высоковольтных передач, выше, чем телебашня. А ничего выше телебашни Павлик представить не мог. Подол чёрного платья развевался пиратским флагом и уносился к недостижимой полосе леса. Худые, серебристо-серые руки вонзились острыми, тускло-чёрными когтями в снег. Лицо ведьмы, напоминавшее с такого расстояния перевернутый айсберг с чёрной пещерой раззявленного рта, обратилось к соснам, у которых была остановка сумеречного автобуса. Наверное, у ведьмы были и глаза. Вот только Павлик уж очень не хотел их видеть.
Справа лежали песочные часы. Протяни руку, и они твои! Но Павлик знал: как только пальцы выдернут долгожданную находку из снега, ведьма-хранительница взглянет вниз и начнёт своими страшными руками разыскивать Павлика у себя под ногами.
Павлик почувствовал тепло и начал проваливаться в дрёму. “Вот я и увидел ведьму, - пронеслась мысль, - но почему-то не расту, а замёрзаю”.
Глаза слипались. Павлику было грустно оттого, что он ничего не мог сделать. Но казалось немыслимым противостоять ведьме, высившейся над ним мрачной башней. “Никто не справится с такой громадой, - подумал Павлик, - даже папа”.
Эта мысль успокоила Павлика. Сон обволакивал его. “Засыпай”, - разрешила ему то ли тётенька, то ли старушка. Лицо её пропиталось безмерной жалостью, а по складкам щёк текли горючие слёзы безысходности. “Засыпай, - убаюкивала она, - и увидишь, что тебе сразу станет легче”.
“Сейчас я засну, - медленно складывались слова, - засну навсегда. А Валерка навсегда останется маленьким”.
Павлик не мог сказать, что с ним произошло. Но в следующий миг пальцы его правой руки уже сжимали деревянный корпус, в котором находились две стеклянные капельки. Песок тоненькой струйкой сыпался из верхней в нижнюю.
Земля содрогнулась ещё раз. Ведьма стремительно начала сгибаться. Её руки вознеслись и рухнули обратно. Когти чуть не пропороли правую ногу Павлика.
“Заберите меня! - мысленно взмолился Павлик, потому что бесполезно бросать жалобы ведьме. - “Заберите меня отсюда! Ну хоть кто-нибудь!”
Из пустоты показалась рука. Ненамного. Всего по локоть. Михина. Павлик опознал её по рукаву клетчатой фланелевой рубахи. Но теперь она вовсе не казалась безжалостной. Наоборот, это была самая лучшая рука в мире. Павлик без раздумий протянул свободную руку навстречу. Пальцы коснулись друг друга, сцепились - рывок.
Снова стало тепло и светло. Вокруг рядами тянулись сиденья сумеречного автобуса, который ехал и ехал. И не собирался останавливаться. В руках Павлика две стеклянные капли в деревянном корпусе переливались отблесками электрического света.
***
- Ну? - сказал Миха. - Очухался?
- А где ведьма? - жалобно спросил Павлик, содрогаясь от ужасных воспоминаний и одновременно радуясь, что он так и не успел заглянуть в ведьмины глаза.
- Ведьма? - настороженно спросил Миха.
- Видать ему ведьма приснилась, - пояснил Борис.
Валерка взглянул на Павлика с нескрываемой надеждой. А Павлик решил про себя, что стоит тысячу раз подумать, что лучше: расти или просто не встречаться с ТАКОЙ ведьмой. Ведь прав оказался продавец снов: ТАКУЮ ведьму не забудешь никогда.
- Какая хоть она была? - спросил Валерка. - Если не увидеть, так хоть послушать.
Павлик только замахал руками.
- Тебе лучше об этом не знать, - заметил Миха с мрачной ухмылкой и цыкнул уголком рта.
- Пока ты спал, тут прояснилось кое-чего, - сказал Борис, обращаясь к Павлику. - Помнишь продавца снов, у которого ещё собачонка лохматая была?
- Ага, - согласился Павлик, и перед глазами, как наяву, предстала собачка, у которой лучше всего получалось ходить по балконным перилам.
- Так вот, - продолжил Борис, - обмен начался. Те три кошмара, которые мы сменяли на свои сны, до нас всё-таки добрались. Михе первому приснилось. Мужичок какой-то. Да ещё мы над ним там смеялись. Вот он обиделся и заехал первому попавшемуся. А ты ближе всех оказался.
- Ты... это... извини, - глухо сказал Миха.
Павлик кивнул, почувствовал, как внутри него разворачивается что-то мягкое и нежное, и снова часто-часто замигал глазами, хотя на сей раз плакать точно не собирался. На всякий случай он быстро отвернулся к проходу, в сторону сиденья, которое в его кошмаре заняла водянистая жалостливая особа. Самое удивительное, что Миха тоже отвернулся к окну.
- А это что? - Валерка перегнулся через сиденье и засмотрелся на песочные часы, сжатые пальцами Павлика, - Неужели они?!
- Они самые, - возвестил Павлик.
- Ого, - Миха осторожно протянул руку к сокровищу. - Теперь в дороге не ошибёмся.
Павлик бережно передал находку. Несколько минут друзья неотрывно наблюдали за струйкой песка, сыплющейся вниз. Когда последняя песчинка соскользнула со стеклянной стенки, Миха перевернул часы, вручил их Павлику и перешёл к делам:
- Значит, Пахан и я со стариканом в расчёте. Остался ты, Валерка. Думается мне, пока не отдашь ты должок, так и будем кататься мы в этом средстве передвижения. С долгами в ведьмин лес не пускают.
- А что я? - вздохнул Валерка, - разве против? Наоборот! Вдруг мне тоже приснится ведьма и тогда не надо будет её искать.
- Эт ты брось, - не согласился Миха, - одного сна недостаточно, чтобы вырасти по-настоящему. Может недостаточно даже встречи с ведьмой.
Миха снова уставился в окно, хоть за ним по-прежнему ничего не было видно.
Мягкие покачивания автобуса незаметно усыпили Павлика. Он даже не успел испугаться, как бы не продолжился прежний кошмар, а уже летел куда-то, подхваченный серебристым светом.
***
Сначала он ничего не видел. Только свет, разгорающийся всё ярче и ярче. Затем замелькали разноцветные полосы, словно мимо Павлика пролетали с устрашающей скоростью тысячи неоновых реклам. Потом неведомая сила развернула Павлика и поставила его на твёрдую землю. Вернее, на асфальт. Вокруг в безумной пляске одна картинка сменяла другую. Павлик не запомнил ничего. Кроме громадного многобашенного замка то ли из хрусталя, то ли из стекла, то ли из прозрачной пластмассы. Запомнил, потому что картинка повторялась с завидной постоянностью. Замок сверкал в лучах невидимого солнца. И мириады радужных отблесков поражали своей величественностью.
Откуда-то сбоку выплыл Валерка. Он суматошно махал руками, прыгал и перебегал с места на место, как полевая мышь. На замок упала тень, и отблески померкли. А потом по замку поползли трещины. И чем больше суетился Валерка, тем больше обрушивалось стен и башен. Свет угасал, и зубчатые контуры обломков отбрасывали смутные призрачные тени невероятной длины.
Павлик вздрогнул и проснулся.
На заднем сиденье спал Борис, а напуганный Валерка тёр глаза руками.
- Ну как? - поинтересовался Павлик. - Встретил ведьму?
Валерка не ответил.
Миха всхрапнул и открыл глаза. Удостоверившись, что нужные ему люди уже бодрствуют, он самым внимательнейшим образом осмотрел Валеркины руки.
- Ни фига не вытащил, - подвёл Миха неутешительные итоги.
- Угу, - согласился с ним Павлик.
- Один ты у нас талант! - Миха поощрительно похлопал Павлика по плечу.
Так Павлика ещё никто не хвалил. Тёплая волна прокатилась в груди и превратилась в неудержимую улыбку. Но на всякий случай Павлик тихо сказал:
- Зато сейчас ничего достать не удалось.
- А мне ерунда снилась, - пробасил Миха. - Полосы какие-то светящиеся. Статуэтки разные вроде как изо льда. Ещё ты там был, Валерка. За твоей спиной чёртик прятался и постоянно подавал тебе, то молотки, то кирпидоны, то кувалды воттакенные, - Миха развёл руки и показал размер кувалды. - И замок ещё видел...
- Замок? - в один голос выкрикнули Павлик и Валерка.
- Ну, - пожал плечами Миха, показывая, что не стоит придавать большого значения ерунде, которая иногда приходит в наши сны. - Замок как замок. Большой. Сверкающий. Только он потом всё равно на куски развалился.
- Я тоже замок видел, - сказал Павлик. - И Валерку...
- Только вот я не понял, что там кошмарного? - хмыкнул Миха. - По мне сон вполне нормальный. Интересный даже...
- Просто ты не знал, чего бояться, - вырвалось у Валерки, - Когда не знаешь, ни капельки не страшно.
- А чего? - спросил Миха. - Чёртика что ли? Так он не страшный.
- Я вообще чёртика не видел, - заметил Павлик.
- Так чёртика? - повторил вопрос Миха.
- Не скажу, - угрюмо отозвался Валерка и отвернулся.
- Всегда он такой, - пояснил Миха. - Вечно молчит. Про ведьму тоже не рассказал ничего. Найди, говорит, мне, Миха, хоть одну ведьму. А я что? Раз друг просит, найду, конечно. А зачем, почему, ни слова. Будто мне не интересно.
Валерка не ответил.
- Бориса надо разбудить, - предложил Павлик. - Может быть, ему что-то приснилось. Такое, что на все вопросы сразу ответит.
- Борьке-то вряд ли путное приснится, - мотнул головой Миха. - Забыл что ли? Ему - вещий сон, а нам - три кошмара. А разбудить, оно, конечно, надо. Долги отданы, автобус остановился. Выходить пора. Приехали!
Двигатель автобуса, действительно, молчал. За окном не посветлело. Павлику донельзя не хотелось покидать тёплый уютный салон, с которым он уже успел свыкнуться. Но Миха был человеком действия. В три толчка он разбудил Бориса и указал на выход. Все послушно потянулись к открытой двери.
В самый последний момент Павлик метнул осторожный взгляд сквозь стекло водительской кабины, намереваясь разглядеть шофёра. Но темнота в отгороженном пространстве оказалась абсолютно непроницаемой.
***
Автобус шаркнул шинами и светлячком унёсся по шоссе, отбросив в придорожный кювет фонтанчик гравия. По обе стороны дороги высился лес. Остановку отмечал покосившийся металлический столб с пустой рамкой. Жёлтый квадратик, вероятно, успели украсть чьи-то вездесущие руки. Ночь продолжалась. И Павлик боялся отойти от дороги. Одно дело, гулять по
