Массажист

-Вот моя территория,- показывал  участок доктор, медленно шагая вдоль фасада  учебного корпуса,- можно было и два участка взять, да руки надо беречь. Сейчас я  больше  получаю денег,  делая массаж на дому, а дворник так, для  трудового стажа.
Егор шёл за доктором, слушал и ждал терпеливо его реакцию на свой рассказ. -Да, дела,- наконец произнёс доктор, когда они обошли весь участок. -Ладно, парень, нет безвыходных положений. Устрою я тебя, как практиканта, массажистом знаешь куда,- он поглядел на Егора, улыбнулся во всю ширину лица, обнажив немного неровный ряд крепких зубов, сделал паузу и сказал,- в  госпиталь ветеранов отечественной войны. Торжествующе посмотрел на него, хлопнул по плечу и  с чувством удовлетворения  затянул: «Много девушек я перещупал, много женщин в углах зажимал». Егор про себя рассмеялся, в который уже  раз слушая   эти  слова, а вслух  поблагодарил: -Спасибо Степаныч.
-Не стоит благодарить друг мой. Ты мне, я тебе, вот и сочтёмся, - доктор подшиб  ботинком камешек  под ногой  и добавил,- ревнивец Мишка, если узнает, что ты с его женой встречаешься, то  правду сделает тебе бяку.
-Да,  ну,-  протянул с деланным испугом Егор.
-Ну, не ну, а вот бяку он тебе запросто устроит, вылетишь из института, как птица из гнезда. Плохим  мальчиком  был он в школе,- предупредил  его  доктор  и  тут же добавил  с добродушной усмешкой,- погубят тебя женщины Иваныч.


                                      - ! -! - ! - ! - ! –



За время весенне-летней сессии Егор ни разу не видел Татьяну Ивановну, но не страдал, зная, что она неравнодушна к нему и тоже ждёт встречи. В июле практика в пионерском лагере. За  день до отъезда, Егор  по договорённости,  пошёл на детский стадион на встречу со своими старшими товарищами. Сидели на своей трибуне, говорили обо всём на свете. Потом доктор снял  босоножки и  спустился на травку стадиона. Ходил с удовольствием, подпрыгивал, приседал, махал руками. Николай Владимирович, в это время, вспоминал одноклассников: - Класс у нас был талантливым.  Один  генерал-лейтенант милиции в Москве, другой известный писатель, Мишка  вот главврач. Многие добились успеха в жизни, всех не перечислишь. Хотел Егор спросить  у него  про  Михаила  Львовича, но  не стал, понял, что ничего нового он не услышит. Поднялся доктор, надел босоножки и стал объяснять им пользу хождения босиком. Закончил и сказал: -Пошли, что ли.
-Пора, пора время вышло,- согласился Николай Владимирович. И они неторопливо пошли к  выходу по скрипучему деревянному настилу. Через  несколько десятков метров  Николай Владимирович повернул  направо и, слегка шаркая ногами, удалился. Доктор,  опять покритиковал  его: «Вот боксёр, чемпионом города был, а по виду и не скажешь, ходит еле ноги волочит».
Время в пионерском лагере пролетело мгновенно и в августе, вместо студенческого стройотряда, Егор поехал со знакомыми на  работу по договору  в райцентр, где заработать можно было намного больше. Почти каждый вечер после работы Егор обдумывал, что  подарить  Татьяне на день рождения  двадцать первого октября. В конце месяца он решил - золотое кольцо с аметистом, которое  он   увидел  в  местном универмаге. Посредине кольца с обеих сторон к овальному, гранёному камешку шли три полоски с узорчатым рисунком. Аметист  притягательно сверкал и переливался на свету фиолетовыми гранями. Он  полюбовался им  и  надел  на мизинец. « Мне на мизинец  налезло, а ей будет впору»,- решил он. После  зарплаты, перед отъездом, он зашёл в магазин и купил кольцо. Полюбовался им ещё раз, поворачивая  во все стороны синюю коробочку, закрыл и положил подарок  в потайной карман спортивной сумки.

Наступил сентябрь, начало последнего четвёртого курса обучения. В первое же воскресение приятели снова встретились на детском стадионе и как обычно разговаривали о событиях прошедшего лета, восхищались золотой осенью, погожими днями. В конце  встречи, перед уходом, доктор с серьёзным видом  обратился к Егору: -Иваныч, у меня к тебе  разговор есть. Егор напряг внимание. -Летом я езжу на велосипеде за город и успеваю возвратиться домой к обеду, а обедаем мы в три часа, как ты знаешь. Потом тихий час, чтение газет, прогулка, чай и отход ко сну в двадцать два часа. Это ты тоже знаешь. А вот зимой я с утра по воскресениям делаю ударную тренировку на лыжах, хожу в среднем темпе по сорок километров и возвращаюсь домой почти к четырём часам, а то и позже. Пока одежду сырую развешу, пока в ванной помоюсь, обедать приходиться уже в пятом часу. У многих это почти ужин,- доктор  передохнул и продолжил,- а теперь, такое   предложение  и просьба:   по воскресеньям с девяти утра до моего прихода побыть с отцом. Поможешь ему одеться на прогулку. После прогулки он ложится спать, потом читает газеты, а в три часа ты его покормишь и сам перекусишь. Я дам тебе запасной ключ от квартиры, держать будешь у себя. Ну, а в награду разрешаю пользоваться домашней библиотекой, смотреть телевизор, если надо  и  массаж  кое-кому  можешь сделать. Он многозначительно посмотрел на Егора и подчеркнул: - Массаж, кое-кому и какой угодно.
Егор  сначала слушал доктора с оттенком внутреннего недовольства, но когда понял на что намекает Степанович, что это шанс встречаться с Татьяной, настроение  его изменилось и на вопрос согласен ли он, Егор ответил: -Конечно Степаныч! Ты мне, я тебе!
-Ну, вот и ладненько,-  подытожил  их  сговор  доктор.
Через минуту вспомнил и сообщил: -В августе я разговаривал   с начальником госпиталя. В октябре можешь подойти к нему.
 -Я, наверное, откажусь, спасибо за помощь , - ответил Егор.
-Так что, как хочешь,- согласился доктор.
Егор шёл домой и  обдумывал  положение своих дел на данный момент. С учёбой было всё в порядке. В училище  больше не будет  работать – закончился договор. Вспомнил про золотое кольцо с аметистом и стал размышлять, как ему лучше поздравить Татьяну, чтобы случайный взгляд не  донёс на них её мужу.
«Целое лето не видел её. В кабинет нельзя заходить, свидетелей много»,- подумал  он,  и нежное чувство колыхнулось в душе при мысли о ней.
   
     
                                  - ! - ! - ! - ! - ! - ! –Гл. 8.


  Двадцать первого октября ранним пасмурным утром, не доходя метров пятидесяти до спорткомплекса, Егор остановился в том месте, где Татьяна ходила на занятия. Натянул на голову капюшон спортивной куртки и стал ждать. Почти рассвело, туманная морось укорачивала редкие огни уличных фонарей, они светили только под столбами. Редкие прохожие шли с зонтами. Наконец знакомая фигура появилась и приблизилась к Егору. Татьяна узнала его, остановилась без удивления, как  будь - то  он назначил ей здесь свидание. От улыбки заиграли ямочки  на щеках, глаза снова заискрились голубым светом. У Егора затрепетало сердце.
 -Здравствуй,- только и смог он сказать.
-Привет,- простецки  ответила она и подошла совсем близко. Он   осторожно  и нежно  обнял  её, прижал к себе и они слились в  желанном поцелуе, не замечая ничего вокруг. Очнувшись, Егор посмотрел почему - то на  часы, потом  осторожно  достал  из сумки  три  разных цветка гвоздик,   коробочку с кольцом и, протягивая  всё это ей, с волнением сказал: -Поздравляю тебя с днём рождения!
Татьяна  взяла цветы  и подарок, поблагодарила и  с любопытством  поглядела на Егора.
-Я, думаю, оно тебе подойдёт,- сказал Егор и чмокнул  её в сияющие от радости  глаза. Потом  ещё раз посмотрел на часы и  с нежностью добавил: -Я тебя люблю! Повернулся и быстрым шагом направился в институт.
Татьяна шла возбуждённая их встречей, его словами и размышляла: «Чем же он привлёк  меня? Смотрел  во время занятий по-особенному. Брови вразлёт, нос  не широкий  не узкий , как у многих; губы, подбородок  как у любого другого». Но тут же отметила его плавные, экономичные движения, очаровательную улыбку,  от которой хотелось самой улыбаться, гипнотическую энергию его карих глаз, его голос изливающий доброту  и  руки, передающие  возбуждающую энергию любви так, что хочется быть в их объятиях постоянно. Год назад  Татьяна и представить себе не могла, что влюбится в студента. Были тайные мысли о встрече с мужчиной её мечты и  вот, он.
Она вошла в вестибюль, поздоровалась с дежурной, прошла в свой кабинет, положила сумочку и цветы на стол и, не раздеваясь, с любопытством открыла синюю коробочку. Там была  вчетверо сложенная маленькая бумажка и золотое кольцо с аметистом. Она надела его на  безымянный палец, долго любовалась и, наконец, развернула  маленький клочок и прочла: «Позвони по этому телефону в воскресенье в десять часов дня, когда выпадет много снега». Она немного подумала и лёгкое недоумение по поводу «много снега» прошло.
«Значит раньше звонить нельзя»,- сообразила она и тут же радостно отметила, что зима уже совсем скоро. Она знала, что Егор найдёт способ встретиться с ней. Татьяна поставила гвоздики в  бутылочку из-под молока, полюбовалась кольцом и  с хорошим настроением начала готовиться к занятию.
Дома она старалась никоим образом не выдать своё изменившееся состояние. Она и с мужем стала добрее и со свекровью, которая, как все пожилые люди, учила Татьяну и сына как надо жить. Свекор, добродушный толстяк, имел устойчивое увлечение: много  читал шахматной литературы и играл в шахматы каждые выходные в городском клубе в турнирах по блицу среди ветеранов. Всегда был трезв, в семейные дела  сына не встревал. К родителям мужа Татьяна относилась с уважением. Ласки  мужа  раз в неделю, а то и реже, она теперь легко сносила. Работа над диссертацией закончилась.

 
                                  !-!-!-!-!-

   Первый снег выпал и растаял. Холодало постепенно. В последнюю субботу ноября, вечером, позвонил доктор и предложил Егору прогуляться по площади,  Егор обещал прийти.
Ночью навалило снега. Утром  Егор выглянул в окно  и  обрадовался, как в детстве. «Наконец-то намело, лишь бы не растаял»,- подумал он, вспомнив уговор с доктором и  вечернюю прогулку. На заснеженной площади к ним шаркающей походкой, оставляя следы на неутоптанном  свежем снегу, слегка сутулясь с лёгкой улыбкой, подошёл Николай Владимирович. Он был в осеннем драповом сером пальто, подпоясанный широким офицерским ремнём, чёрной шапке-ушанке надвинутой на лоб. В старомодных зимних ботинках местной обувной фабрики «Скороход» с толстой подошвой. Его ясные синие глаза глядели остро.
Егору каждая прогулка давала определённые знания. Суждения Николая Владимировича были мудры и достоверны. Разговор начался с тенденции разъединения  стран  социализма  и  изменения политического строя  в  них в сторону капитализации.
-Частичной причиной этого процесса, видимо, является теория сексуальных отношений  психолога Вильгельма Райха,- вдруг  незнакомым  преподавательским голосом сказал доктор и  добавил, обращаясь к Николаю Владимировичу,- как вы считаете,  коллега?
С усмешкой тихим голосом Николай Владимирович ответил: -Может быть, может быть.
-Слышал  про эту теорию?- спросил доктор Егора. Тот отрицательно помотал головой. -Николай Владимирович, ну-ка расскажи ему, а я по снежку пробегусь,- и потрусил вперёд.
Николай Владимирович охотно пояснил: -Это  запрещённая у нас информация. В. Райх учёный психолог. Его теория призывает к свободе сексуальных отношений, что приводит к расшатыванию государственных устоев. Поэтому