бы!
- Но. Но!
- Да ты позволяешь на себе ездить! Позволял. – Поправился Толик, - И теперь эта… пожинаешь плоды. Сам виноват. Но – ничего трагичного. Крыс у тебя – нормальный парень. Ты – мужик хоть куда. Найдём мы тебе девку!
- Да, но…
Что-то скрипнуло в прихожей, оба насторожились.
- Оп! Кто там? Вошёл, быстро! – скомандовал Толик, в руке его образовался как бы сам собой кольт.
- Да ты чё? Башня на охране, всё включено, чужих здесь быть не может; а наши спят давно, - поправил его Олег, но его рука тоже привычно легла на рукоятку люгера.
- Ну-ну… - Толик встал, и не убирая пистолета, прошёл в прихожую. Вернулся.
- Не, никого. Половицы рассыхаются.
- Или дух Графа домой вернулся…
- Да уж. Если только.
- Да ты совсем уже носом клюёшь. Пошли спать. – Толик встал.
- Да… Сейчас… - Олег навалился грудью на стол, спрятал лицо в ладонях, помял его, будто стирая усталость и опъянение.
- … она заботилась обо мне! Я не могу это отбросить! – в десятый раз, как заведённый, повторял он.
- Тётя педиатр из деццкой поликлиники тоже заботилась о тебе, ну и что??
- Ты ничего не понимаешь!!
- Я всё понимаю!! Я понимаю, что ты опять двоишься, троишься; что ты сам ей выдумываешь отмазки!
В свете стоящей на столе свечи казалось, что за тёмной фигурой Толика на стене колышутся чёрные крылья. Он выкаркивал слова каким-то чужим голосом:
- Ты вспомни! Когда ты, после очередной разборки с ней, вне себя вылетал на улицу, с диким желанием убить кого-нибудь, всё равно кого; с кем-нибудь сцепиться, под машину попасть на худой конец – разве она тебя останавливала?? Ты вспомни, вспомни! Из тебя пёр адреналин, ты лихорадочно, трясущимися руками, одевался в прихожей, - а она стояла рядом и просто смотрела! Просто смотрела – молча! Могу спорить, что про себя она желала: «Чтоб ты сдох!»
- Это же было после ссоры… - Олег уронил голову в руки на стол и говорил еле слышно.
- А что, во время и после ссоры она тебя не любила? Она что, тебя «любит» только когда всё в шоколаде? А если бы ты тогда сдох? Сцепился бы на улице с отморозками, или сердце бы не выдержало – у тебя ведь с сердцем проблемы, и она это знала!
- Она… Она же меня к врачам водила, договаривалась… Было ведь?..
- Она ради тебя или ради себя тебя – к врачам?.. Насколько ты ей нужен тогда был, когда она тебя – к врачам, и насколько ей было пох что с тобой станет, когда надобность в тебе иссякла? А?? Вспомни! Когда вы поцапались под Новый Год, - ты ещё, как дурак, на коленях стоял, молил «Лена, давай начнём всё с начала…» - а она в запале собиралась на машине куда-то мчаться, ведь ты её не отпустил! Не потому, что хотелось повыёживаться, как она решила; а тупо потому что в её состоянии за неё боялся! За неё! За неё боялся!! А она – тебя в растрёпанных чувствах спокойно на улицу выгоняла, - типа «сдохни, освободи место!» Что, не так??
- Откуда??? Откуда ты это знаешь?? Ты не можешь это знать, тебя тогда не было. Отку-да-ты-это-знаешь??!
Олег подскочил на стуле, вцепившись в столешницу побелевшими от усилия пальцами, нащупывая брата взглядом вытаращенных глаз… Тот куда-то пропал.
- Я про тебя много что знаю! Может и то, чего ты сам про себя не знаешь! Также как ты – про меня!! – раздалось у него в ушах.
- Ты не можешь этого зна-а-ать! – опять закричал он. Колыхнулось пламя догоравшей свечи, метнулись тени по углам. Толика не было.
Распахнулась дверь, в комнату просунулся заспанный встрёпанный Сергей в нижнем белье, с накинутой на плечи курткой, с включённым фонариком, с ТТ в руке; мигом оценил ситуацию.
- Батя… Бать… Успокойся, а?
- Откуда он мог это знать? Где он??..
- Да кто? Ты тут один. Толян давно уже ушёл поди. Пап… Ты допьёшься такими темпами! Тебя уже глюки посещать стали, да? Ты что на всю Башню тут в одиночку орёшь??
***
- Ира, Ирочка, я уже не знаю, как с ними… Они совсем с ума сошли! Это какая-то банда, звери - не люди! Они на Новый Год друг другу пистолеты дарили, патроны – а потом палили с балкона. Я думала они после этой экспедиции успокоятся, делом займутся, - ну, производством там, коммерцией, они говорили об этом… Где там! Для них это всё так, сбоку. Главное – оружие, оружие, насилие! – почти дословно повторяя слова из «Баллады об оружии» Высоцкого, шептала Лена стоявшей за окном сестре.
- Надо что-то делать. Я не могу уже так жить! Мы тут обжираемся, когда ты в таких условиях. И как твои мальчишки неизвестно… Ну, не плачь, не плачь, Ира, мы выкрутимся! Ты с Ильшатом разговаривала? Что он говорит?
***
- Авдюша…
- Я триста раз просил не называть меня «Авдюшей!!»
- Хорошо. Я виновата. Авдей! Если я сделаю, как ты сказал, - я смогу вернуться к мальчикам? Авдей! Им без меня плохо, я знаю!
- Вернёшься. Комбат же сказал: «на перевоспитание!» Или тебе уже у Ильшата понравилось, ааа??
- Авдей…
- Авдей, Авдей… Сказано же – вместе уедем. Но сначала надо сделать вот что…
НОЧНАЯ НАПАСТЬ
Поздний вечер.
- Слушай, вот сколько можно говорить, а? - Олег в очередной раз распекал Люду на кухне.
- Можно же так меню составить, чтобы съедалось в первую очередь то, что быстрее портится! Вот нафига консервы-то истреблять? Что «рацион-рацион?» А как осенью на помойку кучу колбасы выбросили вместо того чтобы съесть, - не помним?? Ах, «не при тебе»?.. Нет, я не призываю «есть тухлятину и ждать пока и нормальный продукт испортится», я призываю исходить не из гастрономических пристрастий, а из жизненных реалий! Картошку сейчас готовить чаще надо, а не крупы-каши; с крупами за год ничего не случится при правильном хранении, тем более – с макаронами! Ну и что что «много!» Картофан попортится к весне, а вы…
Внизу, на лестничной площадке, отчётливо стукнул пистолетный выстрел, и тут же оглушительно раскатилась автоматная очередь.
Опрокидывая попадающиеся на пути стулья, выхватывая на ходу люгер, Олег ломанулся к выходу из квартиры. Когда, рывком распахнув дверь, сместившись в сторону и присев, он оказался на лестнице, двумя этажами ниже стрельба стала напоминать бой: сухие пистолетные выстрелы перемежались оглушительными автоматными очередями, темноту лестничного пролёта рассекали сполохи пламени из стволов. На площадке же никого не было. Несколько секунд только понадобилось на то, чтобы из соседней с кухней мастерской-арсенала выхватить калашников и подсумок с магазинами; и Олег устремился вниз.
На тёмной площадке четвёртого этажа, освещённой только мечущимся светом чьего-то налобного фонаря снизу лестницы, сизым душным занавесом висел пороховой дым, намешанный с пылью от выбитой со стен пулями штукатурки. Олег включил свой фонарь. Дверь, ведущая в квартиру с проломом-лазом в Институт Физкультуры-бассейн была распахнута; снизу по лестнице, направив на неё стволы одновременно нагана и ТТ, оскалившись, стоял Крыс, готовый к стрельбе. Это его фонарь светил на площадку.
- Кто?? Что??
Оглохший от стрельбы, Сергей только помотал головой и махнул стволом в направлении двери:
- Ща рванёт!!
С дробным топотом сверху лестницы принёсся Толик, уже в разгрузке и с автоматом.
- Сколько их? Куда ушли? Почему мины не сработали??
Крыс только тыкал стволом в направлении открытой двери:
- Двоих видел! Туда! Щас долбанёт!! – но взрыва всё не было.
- Ааа-ссс!! – Толик оскалился, - Твои дол-л-лбаные самодёлки! Если не снизу – значит через бассейн! И сейчас они драпают! Жмите отсюда – а я на улицу! – в его руке мигнул и зажёгся красным светом небольшой фонарь, и он быстро, но осторожно, готовый к стрельбе, устремился вниз, к подъездной двери. Ниже этажом начинались «баррикады» с насторожёнными минами-ловушками, все по случаю вечернего времени в режиме не «управляемого фугаса», а «минного заграждения»; благо навыки перемещения в этой ситуации были отработаны.
Вскоре лестничная площадка озарилась ещё несколькими фонарями.
- Сергей! Серёжа!!! Ты здесь, ты цел?? – крик Лены. Луч фонаря заметался, осветил Сергея.
Выждав ещё минуту, и так и не дождавшись взрыва, Олег коротко отдал распоряжения уже подтянувшимся к месту происшествия соратникам:
- Женщинам – очистить лестницу! Позвоните бабке – пусть не кипешует. Миша! – с автоматом держишь эту дверь. При любом там шевелении – стреляй! Володя! – с дробовиком вниз, к входной двери, питание с мин я сейчас сниму. Из Башни не выходи, паси окрестности; учти – там Толик вышел, осторожней! Серый! – бегом за автоматом! Где, чёрт побери, Белка??
Сам он метнулся в «пункт управления» и щелчками нескольких выключателей снял питание со всех мин в Башне. В это время отдалённо, за Институтом Физкультуры, протарабанила автоматная очередь. И сразу же ответные, торопливо, перебивая друг друга, из нескольких стволов.
- Толян! Ах ты чёрт!
Сверху с лестницы сбежал сын, уже с автоматом и в разгрузке.
- За мной. Страхуешь. Как на зачистке – помнишь?
В квартире, в которой в своё время подорвался при попытке бегства Ибрагим-Бруцеллёз, никого не было. Невредимый диван с бомбой отодвинут от стены, обнажая тёмный лаз.
- Нет, не полезем… Миша! Вот здесь встань, следи за лазом. Если граната – укроешься в кухне. А, ч-чёрт, боец… Если мы там будем – мы крикнем, не пальни сдуру. Серый! За мной – на улицу!
Неожиданно громко хрустел под ногами снег. За Институтом уже не стреляли. Фонари метались по сторонам, освещая то ободранные стены Башни, то беспросветно чёрные коробки соседних домов, то остовы раскуроченных машин. Прикрывая друг друга, ежеминутно опасаясь засады, добрались до угла Института.
- Толян. Толян! Ты где? – вполголоса позвал Олег. Прислушался. – Эй! Брат!
- Здесь я. Дуйте сюда! – послышался голос Толика от главного входа. Сам он укрывался за одной из четырёх массивных колонн, поддерживающих портик над входом.
- Удрали они. На джипе, на УАЗе вроде. Наверное все – но надо бы проверить, - сообщил он, когда Олег с Сергеем взбежали к нему по ступенькам, присыпанным снегом.
- Ты стрелял?
- Ага. Но уже вслед, припоздал слегонца. И они дружно так из четырёх стволов ответили, так что не привалил я никого, кажись. Но в машину несколько раз попал, да, в машину попал, это точно.
- Ты видел, откуда они выбежали?
- Не-а. Они уже отъезжали.
- Ну, осмотримся… Как же они мимо мин в Башню попали?? Это практически невозможно… - Олег посветил своим «фениксом» на занесённые снежком, пыльные, запертые массивные двери Института.
- Вот сейчас и посмотрим. Насколько невозможно. Блин, а холодно, а!..
Место проникновения в бассейн нашли довольно быстро, по вытоптанному снегу, который, к тому же был местами стёрт до асфальта, как будто по нему что-то волочили. Пролом слева от дверей, в нише стены. Через него можно было попасть в вестибюль.
- Ну что, глянем?.. Не думаю, что там кто-нибудь остался.
- Выхода нет, да. Не ждать же до утра. Да и утром – что бы изменилось?
- Я посмотрю. Посвети. – Олег приготовился пролезть в дыру.
- Давай. Если чо я за тебя потом отомщу, хы. Да не ссы, думаю, нет там уже никого. Кстати, Белка в Башне, чтоль, осталась?
- Не видели её… - глухо отозвался голос Олега уже с той стороны пролома.
Осмотр и выяснение всех деталей проникновения заняли около получаса. Нападающие пробили стену рядом с заминированными
