Зимний вальс

люстра, а потом половину лампочек взяли и выключили… Мать смотрела на неё с тревогой и жалостью, но вопросов не задавала. А девочки… Девочки, занятые своими важными делами просто не замечали, что у их матери болит душа… Просто открытая рана, а не душа…

К началу марта она неожиданно внешне успокоилась. В школе готовились к празднованию восьмого марта, и, хотя она не особенно любила этот праздник, тоже включилась в подготовку. Свою боль  она спрятала глубоко, стараясь даже не вспоминать ни эту поездку, ни тепло его руки, ни насмешливые, невозможные,  погибельные глаза…
Шестое марта выпало на субботу. В  школе восьмое марта отпраздновали ещё накануне, в пятницу, а в субботу школа не работала. С утра мать отправилась на рынок, девчонки, пошептавшись, тоже убежали.  Вероятно, готовили им с матерью какие-то сюрпризы… Она стояла у окна, равнодушно глядя на почти пустой двор, где то подъезжали, то уезжали какие-то машины, передвигались редкие прохожие и прыгали редкие птицы, то ли вороны, то ли галки…
Телефон в её руке неожиданно залился новой мелодией, которую поставила Дашка и она вздрогнула, ещё не успела привыкнуть….
Звонила мать. Сообщила, что в магазинах « ну, просто огромные очереди, все к празднику готовятся» и чтобы обедали без неё, она задержится.
« Я люблю его… Господи, я же люблю его… - думала она, глядя на скачущую во дворе галку, - Принц разбудил Спящую Красавицу… Но как в сказке не получилось.  Принц просто исчез…»

И снова телефон взорвался лихой мелодией.
- Да, Даша, -  не глядя на дисплей, ответила она наугад.  Потому что это либо она,  либо Машка.  Звонят сообщить, что они задерживаются тоже…
- Я не … Здравствуйте, Любовь Андреевна… - услышала она голос, который так давно, так долго хотела услышать.
- Да… Да,  – помертвевшими губами сказала она, чувствуя. как её сердце сначала ухнуло куда-то вниз, а потом забилось у самого горла.
- Я хочу видеть тебя. Я хочу видеть тебя сейчас… Слышишь, Любаша, Люба? Я просто не мог раньше…
- Да. Да, слышу, - ровным голосом ответила она.
- Прямо сейчас…  Но где? - тревожно спросил такой родной, такой любимый, долгожданный голос.
- В сквере… Где живёт Зима, - ответила она.
- Хорошо. Я буду … - в трубке раздались гудки отбоя, и она вдруг ужаснулась.

« Что я сказала? Что я сказала, Господи? Куда он придёт? Ведь он не знает этого сквера… Он же не знает этого сквера! »
Она наспех набросила шубку, лихорадочно  натянула сапожки, и внезапно, ей стало просто всё равно…
Он не придёт. Ничего не будет. Он подумал,  что она просто издевается… Уже на улице она открыла «Журнал звонков», собираясь нажать кнопку вызова, но… передумала.
« Не придёт… Ну, значит так  и быть. Так и должно быть.  Пусть…» - почти равнодушно думала она, не торопясь подходя к скверу.

Дорожка к сказочному домику была не дорожкой, а скорее тропинкой, подтаявшей, узкой и скользкой. Видимо всю зиму сквер не чистили и редко кто заходил сюда, такой вот ничейный был скверик… Толстые сугробы по краям тропинки были уже слегка повядшими, опавшими и  съежившимися, словно сдувшиеся воздушные шарики после праздника, а на скамейках вместо пушистых подушек лежала тонкая, запёкшаяся ледяная корка.
И домик Зимы оказался вблизи вовсе не сказочным… Серебряный иней растаял, и размалёванный грубовато-аляписто, с местами отслоившейся краской, из под которой выглядывала вздувшаяся серая фанера, домик вызвал разочарование…. Она нерешительно заглянула в чёрное окошко, но там, внутри было пусто, валялись какие-то ветки, палки и сломанная детская машинка без колёс. Никакого белого мягкого кресла, никакой Зимы…

- Зима здесь больше не живёт… Улетела на Север…
Она вздрогнула и повернулась на голос.
-  Как вы…   Как ты меня нашёл? – сбиваясь, тихо-изумлённо спросила она.
- Сложил два и два, - ответил он, улыбаясь, - Зима покинула нас.  Скоро Весна…
Она смотрела в его улыбающиеся лицо, насмешливые глаза, понимая, что без них просто совершенно невыносимо, немыслимо жить дальше…
- А где будет жить Весна? – глядя в эти невозможные, эти родные  искрящиеся глаза,  тихо спросила она.
- Где? Не знаю… А надо знать?
Лицо его вдруг стало таким несчастным, а глаза такими растерянными, что она негромко рассмеялась.
- Не надо… Нам совсем не обязательно  это знать…

Она точно знала теперь, что Весна будет, непременно будет -  яркая, солнечная, радостная, счастливая… А где она поселится в их городе  - да какая разница!
Ведь она -  уже здесь…