своей мамочке свежий материал для работы с тобой.
- Что ты имеешь в виду? – напрягся Игорь.
- Привезла ей что-нибудь из твоих личных вещей, свежие фото. Ну, знаешь, как собакам, надо дать что-то понюхать, так и шаману – материал для установления контакта с жертвой.
- А хрен её знает! Во всяком случае, всё у меня здесь было хорошо до её приезда. А как приехала, и то не так, и это не так. И после её отъезда, - сам видишь, где я сейчас.
Я лишь снова взглянул на дурацкий портрет, который он сам же повесил над своим спальным местом, как икону. Мне захотелось сменить тему.
- Так что ты хотел сказать о местных английских духах? Похоже, тебя они приняли хорошо, и защитили от украинской порчи, - хохмил я.
- В Лондоне, одно время я жил в районе Acton, по соседству с одним странным парнем. Он, кстати, из твоих краёв, из Николаева. Некий Толя Подмазко, я звал его – Пирамида.
- Тоже – шаман?
- Нет. Повёрнутый на всяких аномалиях. Выписывал литературу, экспериментировал с пирамидой.
- И что с ним? Крыша съехала?
- Однажды, на какой-то работе, он познакомился с чёрной подругой. Стали они встречаться и обнаружили общие интересы.
- Чёрно-белый секс? – вставил я.
- Про секс – не знаю. А вот про шаманство она ему много всякого рассказала. Толя однажды сказал, что ему интересно и страшновато с ней.
- И что вышло из их афро-украинского романа?
- Однажды, она пригласила его на вечеринку к своим землякам. Так он говорит, это был некий шаманский шабаш. Сначала они по очереди выступали, обменивались опытом. Затем, хором пели какие-то молитвы или заклинания. Затем последовали ритуальные танцы. А он там – один белый козлёнок. Перепугался наш Толя, как бы его не применили в качестве жертвоприношения. Одинокий нелегал из Украины в огромном мегаполисе – находка для приехавших из Африки, тоскующих без работы шаманов-людоедов.
- И чем всё закончилось?
- Сбежал он оттуда. Показалось ему, что их танцы вокруг беленького гостя – это предварительный ритуал, подготовка жертвы. Больше не встречался с ней. Испугался, что она может приделать ему что-нибудь. Повесил крест на шею, молился и не отвечал на её звонки.
- Ты ему рассказывал свою историю с тёщей? Может быть, его африканская подруга закодировала бы тебя от тёщиной порчи?
- Нет, ему я этого не рассказывал. В то время у меня всё было в порядке. А затем, он съехал на другой адрес и мы потерялись. Остался лишь его старый адрес. Если написать ему, то хозяйка дома, возможно, передаст.
- Если он интересующийся парень, тебе следовало бы поделиться с ним своими наблюдениями.
- Я же говорю, когда мы общались, у меня не было подобных жалоб. Я уже начал и забывать о тёще. А сейчас сижу здесь, прокручиваю в памяти все события и начинаю чувствовать, что этот украинский вирус сидит где-то во мне.
- Рассказал бы обо всём его чёрной подруге, одолжил бы у жены фото любимой тёщи, и дали бы заработать африканским шаман. Возможно, сейчас не сидел бы здесь и вести из дома получал бы иные. Может, сходим на приём к моему заирскому приятелю? Я вижу у него здесь немало земляков, и на свободе много. Но ему понадобится что-нибудь от твоей тёщи, - рассуждал я вслух.
- Откуда.
- А может, познакомим заирских каннибалов с твоей жёнушкой? - взглянул я оценивающе на её портрет. – У тебя, наверно, и фото её имеется или ещё какие-нибудь мелочи.
- Не! Не надо. На тёще ещё можно было бы поэкспериментировать, - неуверенно отказался Игорь.
- Напрасно, я думаю, твоя жена сотрудничает с тёщей и повитухой против тебя, - предположил я.
Игорь ничего не ответил
- Жаль. Это скрасило бы наше однообразное пребывание здесь. И африканским друзьям дали бы на табак заработать.
В бараке неподалёку послышалось хоровое пение. Я умолк, вопросительно взглянув на Игоря.
- А вот и наши африканские соседи. Молитва перед сном, - пояснил Игорь.
Хор звучал всё интенсивней. Страсти накалялись. Когда богослужение африканской коммуны достигло кульминации, из других ячеек послышались крики недовольства.
- *Shut up! *Заткнитесь!
- Сейчас начнут швырять тапочки и прочие предметы в их купе-храм, - комментировал Игорь, заваривая чай.
Я прошёлся вдоль барака и сделал беглый осмотр происходящего. Африканские братья, теснясь в одном купе, завершали своё богослужение, не реагируя на грубые выкрики. Немного далее, в индусском купе было также многолюдно. У этих тихо мурлыкала музыка и продолжалось чаепитие. В других купе – кто-то спал, кто-то играл в карты, пили чай, читали, молились.
Я прошёл в душевую. Окна были приоткрыты, чтобы проветрить помещение. Обследовал решётки. Глухо, как в тюрьме. И всё же здесь был не такой строгий режим и контроль, как в тюрьмах.
Я стоял в тишине у открытого окна, вдыхал прохладный, влажный воздух и желал себе поскорей оказаться дома. В своей холостяцкой квартире.
39
“"Life is what happens when you're busy making other plans" John Lennon
Жизнь – это то, что случается с тобой, пока сам ты занят планированием чего-то другого.
Переночевав на новом месте, я отправился с Игорем на завтрак. Кушать не хотелось, и сама столовая – не лучшее место. Я шёл туда, чтобы как-то убить время.
В общем коридоре, у двери, обозначенной, как медицинский пункт, стояли несколько человек в ожидании приёма.
В столовой мы нашли Сашу, уже поглощающего завтрак в компании какого-то пожилого мужика. Мы с Игорем сонно поприветствовали их и присоединились. Мужик аппетитно кушал и что-то рассказывал Саше. Судя по его доверительному тону, они были уже неплохо знакомы.
Закончив трапезу, мужик, отправляясь выполнять какую-то работу, пригласил нас зайти к нему в гости, спустя часок. Поговорить.
Везде арестанты орудовали швабрами, поддерживая армейский порядок. Мы были незаняты. Саша предложил мне пройтись и посмотреть библиотеку и классы.
Библиотека оказалась небольшой, но содержательной. Немало книг было и на русском языке. Женщина библиотекарь приветливо пригласила нас обращаться к ней за помощью, если возникнут пожелания или вопросы. Покидая её, я обещал вскоре посетить библиотеку.
Классы только открылись, занятия ещё не начались. Я заглянул в комнату, обозначенную как класс английского языка. Пожилая женщина, предположительно – учитель, вежливо кивнула мне. Я не стал спрашивать о занятиях, надеясь на скорый отъезд. Ушёл, сонно соображая, как же здесь можно убивать время?
Уборка помещений заканчивалась. Кто-то отправлялся на занятия, кто-то на работу на кухне. Я же, полагая, что пробуду здесь недолго, не интересовался никакими видами общественной активности.
От Саши я узнал, что за работы здесь начисляют на личный счёт от 10 до 20 фунтов в неделю. Он тоже хотел бы работать, так как работающим арестантам предоставляют ещё и отдельные одноместные купе, вне общего барака. Но желающих работать было больше, чем вакансий. Саша ожидал своей очереди.
Спустя час, мы отправились в гости. Один из бараков был организован иначе. Там пространство поделили на отдельные одноместные комнатушки с закрывающимися дверями. Это обеспечивало арестанту какую-то автономию и покой.
Мужик, пригласивший нас, только закончил работу и вернулся в своё одноместное купе.
- Заходите. Саша, включай чайник, - обрадовался он нам.
- Познакомьтесь, - предложил Саша.
- Сергей, - представился я.
- Экспедик, - назвался мужик.
Я постарался запомнить это.
Экспедик внешне выглядел, как пенсионер или близко к этому. И я полагал, что у него большой стаж и опыт пребывания в Англии. Однако, присев с кружкой кофе, он достал последнее письмо от своего адвоката, и прочитал его нам, желая посоветоваться.
Адвокатом выступала русскоязычная женщина. Из короткого её сообщения я узнал, что он гражданин Белоруссии, и от его имени недавно было подано прошение о предоставлении ему политического убежища. Адвокат просила приготовить доказательства, свидетельствующие о фактах его преследования на родине, чтобы подготовиться к рассмотрению дела в миграционном суде…
Когда я услышал его рассуждения, я понял, что в Англии Экспедик совсем недавно, а представления его обо всём происходящем с ним – наивны.
Хотя, я не исключал, что ему, как гражданину Белоруссии, могут пойти на встречу.
Так я, обнадёживающе, и сказал ему, в ответ на всё услышанное. Он нуждался в этом.
- А как вы сюда попали? После обращения за убежищем, они отправили вас в эту резервацию? – поинтересовался я.
- Нет. Сначала я приехал в Лондон. Никого и ничего там не знал. Языка тоже. Деньги быстро иссякли, и я стал ночевать в парке на скамейке. Там полицейские паренька приметили. Что-то спрашивали, я не понимал их. Проверили документы, и пригласили меня в полицейский участок. Погостил пару суток в полицейской камере. Затем, меня передали миграционным работникам. Те с переводчиком познакомились со мной. Пригласили адвоката. И вот, теперь я жду здесь, пока решается моё дело.
- С местом ожидания тебе не повезло! – заметил я.
- Почему?! – удивился он. – Комнатка с телевизором, работа пару часов в день, питание и зарплата - 20 фунтов в неделю.
Меня тронуло его оптимистическое восприятие положения, в котором он оказался. Я понял, что он намучался, до того, как попасть в этот «рай». Я не стал рассказывать ему, что многие просители убежища ожидают ответа на свободе, проживая в социальных комнатах, получая пособие, а, при возможности и желании, подрабатывают. Просто согласился с ним.
- Тебе не нравится в Белоруссии? – сменил я тему.
- А кому там нравится? – сразу завёлся он.
- Я слышал, что пенсионеры – довольны, - неуверенно предположил я.
- Пенсионеры и менты… - махнул он рукой.
- Работа в стране есть? Здравоохранение и образование доступны всем? Система социального обеспечения функционирует? – интересовался я.
- В общем-то, всё это работает. Но поддерживается полицейскими методами.
- Ты имеешь в виду авторитарный режим, который установил в стране Лукашенко?
- Ну да!
- Многих ли граждан такой режим беспокоит? – уточнил я.
- Там же, нормальному человеку невозможно ни частным бизнесом заняться, ни своё мнение открыто выразить, - нервно отвечал беженец.
- Я думаю, что Лукашенко просто вынужден управлять страной в строгом, ручном режиме. Для молодого государства, просвещённый авторитаризм – это нормально, и даже необходимо. Если ваш диктатор ослабит контроль, то управлять государством начнёт мировое правительство.
- Та этого Пиночета волнует только одно – оставаться при власти и контролировать всех и всё в стране!
- Я бы так не сказал. Ваш диктатор и созиданием озабочен, не только контролем. Если его авторитарный контроль сменить на либерализм, то жидо-масоны быстро впарят вам свою плутовскую «демократию». Помогут провести «открытую и честную» приватизацию всего государственного имущества. Сначала всё производство и землю прихватят, затем – и здравоохранение, образование станет частной собственностью... Далее, если тебе интересно, спроси здесь у любого гражданина Украины, какой последует бардак. А затем – просто геноцид населения.
- Возможно, есть у кого-то интересы интегрировать Белоруссию в мировое сообщество, поиметь всё ценное там, и сделать страну послушным, тупым потребителем, - согласился Экспедик. – Но сейчас, я,
