Золотая кувалда

звёздочка  «в водке утонула». Серков часто напивался в казарме после службы, бросал на пол канцелярии старую шинель, которую хранил для этого дела в шкафу, и спал прямо на полу.
Беда в том, что сон алкоголика крепок, но краток. Проснувшись часов в пять утра, а то и раньше, с похмелья злой, как бобик, Серков, на правах старшего офицера, поднимал роту по тревоге и заставлял бегать кросс с полной выкладкой.
Иногда Серков, предполагая, что вечером напьётся, посылал курсанта к себе домой, сказать жене, что у них в части объявлены учения и домой ночевать он не придёт. Естественно, никаких сопроводительных бумаг курсанту не давал, поэтому идти надо было по партизански, перебежками и оглядываясь, чтобы не напороться на патрули. Жена у Серкова была добрая женщина, понимала, какие у мужа «учения», часто оставляла посыльного ужинать. Не пропадать же добру, приготовленному для мужа! Говорили, что, когда у неё настроение бывало особо тоскливое, посыльные задерживались с поручением гораздо дольше, чем на время, отпущенное Уставом для доставки посыльным донесения на дом и принятия пищи…

На спортивной площадке капитан выстроил взвод в две шеренги.
- Форма одежды – голый торс. Всё, что снимете с голого торса, сложите кучками на том бревне. Ясно?
- Так точно!
- Приготовиться к проведению занятий. Р-разойдись!
Бойцы принялись раздеваться по пояс.
- Товарищ капитан, а что вы всё сами, да сами… Товарищ младший сержант провёл бы занятия, а вы отдохнули! – схитрил один из бойцов, предполагая, что капитан и на физподготовке достанет всех своей занудливостью.
- Во-первых, боец, если хотите обратиться к старшему начальнику, чётко подойдите, отдайте честь, если у вас голова не пустая. В головном уборе, я имею в виду. Потому что к пустой голове в нашей армии руку не прикладывают. И спросите разрешения спросить. Поняли?
- Так точно, товарищ капитан! – стал по стойке смирно и выпятил тощий живот боец.
Капитан скептически оглядел бойца.
- Хорошо выглядишь, боец.  Как туман на кладбище.  Кто же с такими мускулами приходит в армию служить? Тебе бы студенчить где-нибудь в институте, подальше от турников и козлов с матами.  А занимаюсь я с вами вот почему… Жизнь в армии, она, в общем-то, не сложная. Делай всё, как предписано Уставом, и в нужное время тебе присвоят положенное тебе звание, продвинут по должности… Что губит командира? Пьянство, воровство, женщины. Не пей, не гуляй, не воруй! Если еще и работать будешь, слава тебя сама найдет! Ясно?
- Так точно, товарищ капитан!
- Сержант, постройте взвод перед турником!
- Объясняю порядок проведения занятий, - по-птичьи заложив руки за спину и наклонив «клювастую» голову вниз, расхаживал капитан перед строем. -Услышав свою фамилию, боец моментально откликается: «Я!» Далее следует команда: «Для исполнения упражнения, на исходную позицию – шагом марш!». Вы отвечаете «Есть!» и строевым шагом подходите к турнику. Далее следует команда «Выполнить упражнение!». Вы отвечаете «Есть!» и выполняете упражнение. Спрыгнув с турника, докладываете: «Товарищ капитан, боец такой-то упражнение закончил!» По команде «Стать в строй!» строевым шагом становитесь в строй…
Бойцы в глубине душ плакали навзрыд, выслушивая «армейский порядок выполнения спортивных упражнений»!
Упражнение было простым – подтягивание. Норма для молодого бойца – десять раз.
Младший сержант чётко сказал всё, что положено при подходе к турнику, без устали подтянулся двадцать пять раз, капитан остановил его.
- Вот так вот, бойцы, - показал он на сухощавого, но мускулистого сержанта. – Покажите теперь, на что вы способны!
Бойцы показали мало. Редко кто подтягивался семь-восемь раз. Многие осиливали свой вес только один-два раза.
- Что у вас на лбу печать скорби отложилась и уши погрустнели? Что вы висите, как танк на заборе? – ворчал капитан, брезгливо разглядывая по бабски толстенького бойца, дрыгающего ногами, будто пытающегося сбросить с себя сапоги для облегчения подтягивания.
- Что вы повисли на турнике, как сосиска, без признаков жизни? – ругался он на Вовку, обессилевшего до неподвижности после второго подтягивания.
- У меня сотрясение головного мозга было, я долго физкультурой не занимался… Да и сейчас голова болит, - оправдывался Вовка.
- Отставить разговоры! Мозготрясение, голова болит, - передразнил капитан. – Если болит голова - читайте Устав, помогает... Как это голова болит? Кость головной болью  болеть не может! И мозготрясения у солдата не может быть, потому что для этого нет почвы. И вообще, перенесённая болезнь – не повод для невыполнения норм ВСК – военно-спортивного комплекса, хотя бы третьего разряда. Я в детстве тоже переболел серьёзной болезнью. Менингитом. После менингита либо умирают, либо становятся дураками. Мой брат умер, а мне повезло.
Показ своей немощи бойцами продолжился.
- Я думаю, товарищ младший сержант, после ужина вам с бойцами надо провести тренаж по физической  подготовке. И выходной проведём не только в культурном отдыхе, но и в активном развитии: с утра кросс, перед обедом – турник, после обеда – просмотр телевизора и ещё раз турник… Не займётесь физической подготовкой, будете, как майор из соседней роты, страдать зеркальной болезнью. Он двадцатый год родной член только в зеркале видит.


После обеда   капитан проводил политзанятия. Учебная комната выглядела стандартно: учебные столы в два ряда, на стене за преподавательским столом -  доска, слегка перепачканная мелом. На окнах – канцелярские занавески. На боковых стенах и за спиной – наглядная агитация по Уставу.
- Слушайте меня внимательно, иначе я вас неправильно дезинформирую! – серьёзно предупредил бойцов капитан. - Неважно, будут ли на вас погоны офицера или простого гражданского человека после службы, но в политической обстановке внутри страны и за её пределами вы обязаны разбираться.  
Никакой вспомогательной литературы, никаких конспектов капитан с собой не принёс. Говорил, неторопливо шагая по проходу между столов. Доходил до стены, чётко поворачивался, размеренно печатая шаг, возвращался к доске. Негромкий, спокойный голос убаюкивал, мерный стук шагов гипнотизировал, как звук метронома в кабинете психиатра…
- Я не профессионал в политике, поэтому врать не буду…
«Есть же и в армии славные минуты», - думал Вовка, расслабившись и ощущая, как тело наливается приятной тяжестью и теплом. Даже ночью он спал в напряжении. А сейчас…
- О Родине-матери многие забывают и вспоминают о ней, когда в очередной раз не получают денежное содержание…
Стук… Стук… Стук… Шаги капитана, размеренные, как метроном…
-  …После войны Германия была расчетвертована на три равные половины. Сейчас великий Советский Союз тоже разодрали на части. Но это нашему потенциальному противнику не поможет! Произошла перетрубация распределения и страна сейчас находится на глубочайшем подъеме…
«Говорят, когда ты сильно возбуждён, надо заниматься аутотренингом… Я спокоен… Я спокоен… Мои мышцы тяжёлые и расслабленные… Нет уж, после турника мышцы рук  тяжелее сегодня не станут, а после вчерашней строевой подготовки ноги гудят, как столбы в степи. А за политзанятиями опять строевая подготовка. Хорошо, что только после обеда, а то обещали два раза в день…»  
- …Наша армия непобедима только потому, что она действует вопреки логике и здравому смыслу… Противник очухаться не успеет - яйца советского солдата у него в траншее... а куда деваться если они есть? Наделённая вот этой наделённостью…
- Товарищ капитан, разрешите обратиться?
- Обращайтесь.
- Советской армии уже нет.
- Советской армии нет? Да, и  Красной Армии нет. Сейчас я по этому поводу доведу до вас анекдот. Американский проповедник выступает перед солдатами: «После того как первые грешники, Адам и Ева, съели запретный плод и были изгнаны из рая, Ева плохо кончила в публичном доме, а Адам записался добровольцем в Красную Армию». «Но, сэр, тогда не было Красной Армии!» «Заткнись, идиот! Красная Армия была, есть и будет вечно!!!»
«Хороший анекдот… Патриотический… Мышцы расслабленные и тяжёлые… Тепло распространяется по рукам и ногам…»
- …Мы воевали в Афганистане, мы не кончили воевать ещё в Чечне. Но наконец-то политики сообразили, что лучше протирать штаны на переговорах, чем рвать их в клочья на войне!..
«Руки горячие, тяжёлые и расслабленные… Ноги горячие, тяжёлые и расслабленные…»
- …Товарищи бойцы, неужели вам это не понятно? Я и то понял!  
«Мышцы лица тяжёлые и расслабленные…»
-  …Создавались две системы, на конкурсной основе, в плановом хозяйстве. То есть, мы – в плановом хозяйстве, а они – в рыночном. И в итоге были приняты обе. И обе оказались хреновыми. Потому что наша плановая система не выдержала конкуренции и развалилась, а в ихнюю рыночную систему мы с вами вляпались сегодня до такой степени, что аж блевать охота…
«Веки тяжёлые, расслабленные, закрываются…»
- …Что вы там пишете, боец? Вы что, умный, что ли? Что вы меня все время записываете? Вы лучше устав учите и повторяйте... А то я, бывает, такое иногда скажу!.. Я ещё не знаю, как оно повернётся в будущем… Не надо меня записывать! Особенностью мышления бойца является отсутствие этой особенности. Поэтому, основная задача бойца - сдать зачёты не уча, ибо уча и любой дурак сдаст…
«Веки тяжёлые, глаза закрываются, спать, спать, спать…»
- Боец, встаньте! Встаньте, боец!
Совед пнул Вовку сапогом в ногу. Вовка открыл глаза. На него в упор сердито глядел капитан. Вовка вскочил.
- Боец Козлов… Боец Волков-Козлов… То-есть, Козлов-Волков, - путался в своих фамилиях Вовка.
- И спать хочется, и Родину жалко...  Рядовой Петров спал на посту у знамени. Чуть не проспал самое святое, что у нас осталось.  Вот до чего дошло! Один чуть знамя не проспал, другой так заспался, что фамилию свою забыл! И это называется российский солдат! Так как ваша фамилия, боец?
- По паспорту – Козлов, по личному делу – Волков, по списку в роте – Козлов-Волков! – доложил Вовка.
- Оставьте свои плоские шутки для дурочки без погон, – рассердился капитан и спросил язвительно: – Вас что, во сне замуж отдали и вы приняли фамилию жены? Вы уже проснулись, боец?
- Товарищ капитан, разрешите обратиться! – встал заместитель командира взвода.
- Обращайтесь.
- Вчера только выяснилось, что произошла какая-то путаница с документами. В личном деле бойца фотография его, а остальные данные, кроме имени, не его. Напутали, наверное, в военкомате.
- А какими-либо документами подтверждено, что все данные не его?
- Никак нет, товарищ капитан.
- Так откуда вы знаете, что все данные не его? Фотография его? Похож он на фотографию?
- Фотография его.
- Сядьте, боец, - осторожно приказал капитан и искоса посмотрел на Вовку. - Интересно получается, - рассуждал он, - от фотографии боец не отказывается, а от фамилии – отказывается!
Капитан хмыкнул и недоверчиво крутанул головой
- Так фотография его! – напомнил сержант.
- А кто сказал, что фамилия не его? – капитан с ехидством посмотрел сначала на Вовку, а потом на сержанта.
- Он сказал.
- Он сказал… У нас один в госпитале говорил, что он внук Наполеона! А один боец в поезде полторы недели не ссался, а сегодня обоссался… Ну, что это за армия! Самолеты не летают, танки не