так уж по старинке в программках пишут «атакующий защитник». За час до игры Матвей привез учителя в спорткомплекс, провел его в спортзал и усадил на самое удобное место. Музыка, зрители в зале и на балконе, высоченные игроки обеих команд на разминке забрасывающие мяч в корзину одной и двумя руками сверху, поразили воображение Аркадия Николаевича, который всю жизнь тренировал детей. Матвей отличался от всех прыгучестью и забрасывал мяч сверху чисто, не касаясь кольца руками. Учитель смотрел игру, и бурные эмоции переполняли его, он вспоминал свою молодость, своих учеников, радовался за Матвея и подумал: «Наконец – то в городе появилась команда мастеров. Есть на что посмотреть».
Вечером на ужине обсудили игру, изменившиеся правила, поговорили о сборной команде СССР, о победе на Олимпийских играх в Мюнхене. Нина Егоровна предложила учителю выпить водочки, но тот отказался, настроение у него и без этого было приподнятое. Около полуночи легли спать, все вспоминали и вспоминали успехи Азинской спортивной школы, судьбы ребят, девочек, учителей, воспитателей и многое другое.
Утром на автостанции они попрощались. Садясь в автобус, Аркадий Николаевич поблагодарил Матвея и в конце сказал с легкой дрожью в голосе: « Матвей, ты сейчас самый близкий мне человек». Матвей заметил, на глазах учителя слезы.
Глава пятая.
Весной Анна снова сдала на отлично экзамены и получила диплом. Проректор по науке вел у них предмет «История педагогики». Он заприметил хорошенькую Анну и оказывал ей всяческое внимание в процессе учебы. После вручения диплома предложил ей перейти на работу в университет и поступить в аспирантуру. «Вам необходим карьерный рост, вы обладаете определенным талантом», - сказал он ей. Анна не ожидала такого предложения, ведь ей нужен был только диплом, а тут преподавание в университете, аспирантура, потом кандидатская диссертация, должность доцента, профессура. Голова закружилась у Анны от мыслей о карьере, которую она сможет сделать с помощью проректора. Она с потаенной радостью сообщила Матвею о возможности перехода на работу в университет. Матвей был не против этого.
Учебное напряжение схлынуло. Вспоминая разговор с Ниной Егоровной о втором ребенке, Матвей занимался любовью с Анной без предохранения. В конце мая она забеременела. В середине июня Анна с Настей уехала в полюбившуюся Абхазию к знакомой хозяйке, а мысли о переходе в университет и перспектива карьерного роста не давали ей покоя. Проректор дал на раздумья целое лето. «В августе вы должны перейти к нам на работу, если решите»,- напомнил он ей при очередной встрече. Бескрайнее море с переливами волн от светло синего до темно зеленого с белыми барашками, мягкие лучи солнца, влажный теплый воздух с особым запахом тропических растений наполняли тело негой, снимали напряжение мысли. Анна беззаботно лежала на одеяле, и вяло думала о беременности, декретном отпуске, рождении ребенка, пеленках, кормлении. Все это затянется года на два, а то и три, появится лень, на работу не захочется, и будет она дома на подхвате у мамы, с друзьями и коллегами на концерт не сходишь, в кафе не посидишь. С такими мыслями проходил день за днем, и к концу отдыха решение о переходе в университет укрепилось у нее окончательно.
Матвей в это время закупил необходимые материалы для строительства, нанял троих толковых плотников и каменщика. В течение двух недель он помогал им заливать фундаменты, возводить первые ряды брускового дома, а когда убедился в том, что мужики работают профессионально и все идет по плану, тогда и уехал в июле на несколько дней в Азинск. Аркадий Николаевич встретил Матвея, как всегда, радушно с двумя кошками и котенком. Ничего не изменилось в квартире. На столе лежали журналы и газеты, стояли стаканы на подносе с цветными узорами. «Гармоничный хаос»,- подумал Матвей, усаживаясь на свое место за столом.
-Что нового?- спросил он.
- Олег с женой в конце зимы приехал. Купил здесь квартиру, работает хирургом. Жена устроилась в сбербанк экономистом.
-Навещает ли он вас?
-Нет, не навещает. Один раз виделись по его приезду, поговорили и все. Сердится на меня, дескать, я семью развалил. А я не стал ждать, когда жена бросит меня и уйдет к другому мужчине, подал на развод первым, - тихо ответил учитель и грустно посмотрел на Матвея. Матвей понимающе слушал его и вдруг заметил озорной блеск во взгляде Аркадия Николаевича.
-Сноха, жена сына иногда заходит проведать меня,- сказал он повеселевшим голосом. Матвей удивился перемене настроения учителя.
-А знаешь кто у него жена?
- Нет, конечно.
-Юля, детдомовка с которой ты в одном классе учился!
У Матвея тревожно екнуло сердце. Он знал, что Аркадий Николаевич, ни от кого не слышал о любви Матвея к Юле, может только догадывался о том, что она нравилась ему, и поэтому удивленно сказал, – Вот так сюрприз!
- Конечно сюрприз,- радостно ответил учитель.
Чайник вскипел. Николаевич принес кофе, печенье, сахар в маленькой пачке.
-Какие планы у тебя на сегодня,- спросил он.
-Сейчас поеду в село, а завтра к вам с ночевкой, если можно,- ответил Матвей, хотя знал, что учитель только обрадуется этому.
-Да хоть неделю живи,- улыбаясь, сказал Николаевич и добавил,- Я Юлю приглашу в гости после работы, а про тебя ничего не скажу, тоже будет сюрприз для нее.
Во время чаепития Матвей возбужденно думал, мысли беспорядочно и тревожно метались в голове. Потом, поблагодарив учителя за угощение, он собрался и вышел на улицу. Серые облака высоко закрыли все небо, было пасмурно и не жарко. Матвей ехал в село и всю дорогу удивлялся и предполагал: «Вот так дела, даже и не подумаешь о такой встрече. Я то, уже совсем вычеркнул ее из своей жизни. Интересно как мы встретимся, о чем будем говорить, как она ко мне отнесется»?
В село Матвей приехал в половине шестого вечера. Облака превратились в тучи и грозили дождем. У брата в семье и хозяйстве все было в порядке. В коротком разговоре Борис сообщил ему о том, что Геннадий получил квартиру и предложил навестить его. Через двадцать минут они сидели на кухне нового жилища Геннадия. Люба накрывала на стол, а хозяин по известной традиции, поставил на стол бутылку водки, достал рюмки. Матвей водку не пил и поэтому отказался от угощения. Тогда Люба достала бутылку черемухи на коньяке. После ужина, отметив новоселье, изрядно выпивший Борис заторопился домой. Хозяева проводили гостей с пожеланием заглядывать к ним всегда. Дома Борис, как ни в чем не бывало, достал початую бутылку водки. Матвей сел за стол попить чаю. Валентина выпила одну стопку за компанию и вышла из кухни, чтобы не мешать братьям. Борис начал рассказывать о пчелах и пил рюмку за рюмкой, а Матвей думал о своем. Наконец брат опустошил всю бутылку и совсем пьяный, пошатываясь, встал, доплелся до дивана, лег, не раздеваясь, и уснул.
-Вот всегда так, пока не напьется, не угомонится. Хорошо, что не буянит, а сразу спать валится,- с облегчением и горечью в голосе сказала Валентина.
Вскоре Матвей тоже лег спать на веранде в кровать с пологом от комаров. Он лежал, заложив руки за голову, и пытался понять свое состояние. Сердце приятно ныло от мыслей о Юле. Вспомнились остальные девчата, которых он никогда не обзывал и не обижал, за что они его уважали. За окнами зашумел ветер, пошел дождь. Он стучал в стекла и по крыше веранды. Матвей снова вспомнил и явственно представил ночевку на сеновале, стук капель дождя по крыше, упругую девичью грудь Юли, неумелые поцелуи и ласки, которые тогда возбудили его, но он не осмелился на большее, хотя теоретически знал, что надо делать. «Эх, молодо зелено»,- пришло на ум изречение.
У Бориса был еще один выходной, и он спал долго. Матвей встал, умылся и вышел во двор. Легкий прохладный ветерок, сырая трава, редкие серые рваные облака, низко летящие по небу, освежили его, и Матвей не торопясь стал прогуливаться. Он решил подъехать к учителю после обеда, чтобы не томиться в ожидании встречи с Юлей. Через полчаса он зашел в дом, брат еще спал.
-Чего ты ждешь, он может до обеда спать, садись, поешь,- предложила Валентина. После завтрака Матвей начал потихоньку собирать вещи в сумку. Он мысленно не торопился уезжать, но душа стремилась в город и он подумал: « Подъеду к Азинску, посижу на вершине горы, погляжу на речку и луг возле города, на Троицкий собор и окрестности. Потом поброжу по детдомовскому двору, вспомню наше детство, а там и время подойдет ехать к Аркадию Николаевичу».
В это время встал Борис, помятый со сна и вышел из комнаты в сени. Вернулся свежим и довольным.
-Уже собираешься?- спросил он.
-Надо ехать,- ответил Матвей, сообразив, что брат уже опохмелился.
-Остался бы хоть на денек.
-Не могу брат, еще к учителю надо заехать.
-Надо, так надо,- согласился Борис и, позевывая, снова вышел из комнаты. Вернулся с трехлитровой банкой меда.
- Гостинец вам. В следующий раз всей семьей приезжайте.
Братья обнялись. Матвей поблагодарил Валентину за прием. Вовка еще спал, Саша ушел рано утром в лесничество. Было десять часов, когда Матвей выехал из села. Порывами дул ветер. Облака рваными клочьями продолжали плыть по небу.
« Переменная облачность с кратковременными осадками,- вспомнил он прогноз погоды. Подъехал к городу к двенадцати часам. Остановился на вершине горы, вышел из машины и долго обозревал город с окрестностями, речку и луг, соседние холмы на которые ходили по клубнику. Потом завел машину, съехал вниз. В городе остановился напротив здания бывшего детдома, некоторое время смотрел в каменный проем, где некогда висели дубовые ворота, рядом большая калитка, а теперь пустота. Зашел во двор, мельком глядя на различные вывески. Посмотрел на вход в подвал с огромным замком и вспомнил случай, когда однажды летом погода испортилась, и сильный дождь лил почти сутки. Вода в Шинерке поднялась и мутным потоком несла оторванные сучья тополей, доски и мусор. Проем под мостом забило, вода поднялась выше берегов и потекла по тротуарам во дворы ближайших домов. Детдомовский двор тоже затопило, вода полилась в подвал и прачечную. Через несколько дней вода ушла, оставив слой грязи.
Завхоз Николай Степанович, почти двухметрового роста мужчина, спустился с фонариком в подвал, где хранился инвентарь, чтобы оценить ситуацию. Поскользнулся при входе в помещение, пошатнулся, уперся рукой на сырую кирпичную стену в том месте, где был выключатель. Коробка еле держалась на ржавом шурупе и развалилась. Ладонь завхоза замкнула контакты, и его пронзило током. Падая, он ударился головой о выступ стены, потерял сознание и растянулся замертво на грязном бетонном полу.
Матвей пошел дальше. Остановился около столовой. Опять вспомнилось: на полдник давали стакан молока и булочку. Матвей булочку совал в карман, а молоко пил маленькими глотками, смакуя вкус. Потом большим глотком допивал и, закрыв глаза , мечтал еще об одной порции, но добавки не давали. Однажды после полдника он зашел на кухню и попросил у повара тети Кати хоть полстакана молока. Она посмотрела на него внимательно, вспомнила, как он с другими ребятами помогал ей пилить и колоть дрова у нее во дворе, понимающе улыбнулась и подала ему небольшую эмалированную кастрюлю с молоком.
