Два путника

называется. Найти замужнюю женщину, основательно сесть ей на хвост. Вот она твоя склонность. А что, скажешь, ты не альфонс? Альфонс самой чистой воды.
ГЕРА. Есть корыстные альфонсы, а я альфонс по убеждению.
ЗОЯ. Как это?
ГЕРА. Да ты любого обзывать альфонсом будешь, только из-за того, что он каждый день будет есть твои вонючие обеды.
ЗОЯ. То-то ты их до последней крошки подъедаешь.
ГЕРА. Вот и подъедаю. То, что я здесь нахожусь, и называется альфонсом по убеждению. Терплю, не обращаю внимания и всех других мужиков прикрываю от стресса, то бишь, от тебя.  Кстати, а что у нас на обед? Не пора ли нам снова на кукурузную кашу перейти? А то все мясо и мясо. Между прочим, ты хоть знаешь какое у меня самое любимое блюдо?
ЗОЯ. Знаю.
ГЕРА. Какое?
ЗОЯ. Манная каша с земляничным вареньем.
ГЕРА. Правильно. А откуда ты знаешь?
ЗОЯ. Ты же сам и говорил. Еще в самый первый день.
ГЕРА. А почему тогда ни разу не готовила?
ЗОЯ. Ладно, отстань.
ГЕРА. Отстань так отстань.
ЗОЯ. Ну чего тебе от меня надо? Да, я плохая, а ты, что, хороший! Пришел, чужое место занял и еще поучает. (Расшвыривает документы.) По-смотри на себя. Сорок лет. А все на птичьих правах. Был задрипаный грузо-вик и тот профукал. Да, мастер на все руки. И что дальше? Что ты такого совершил в жизни. И тоже надо, чтобы с ним кто-то считался, кто-то интересовался его мнением, биографией, любимым блюдом. Герасим Петрович, а как вы относитесь к политике нашего государства? Герасим Петрович, а каковы ваши взгляды на проблемы молодежи?..
ГЕРА. Все? Кончила? Теперь нагнись и все собери.
ЗОЯ. Нагнулась и все собираю. (Собирает с пола документы.)
ГЕРА (помогает ей). Это отсюда?
ЗОЯ. Клади сюда. Я потом все разберу.
ГЕРА. По-моему, мы с тобой неплохо сработали за этот месяц? По ко-миссионным вообще раза в полтора. А твоя ругань каждых пятнадцать минут вообще придает всему этому замечательный перчик. Слушай, а Антон тебя когда-нибудь бил?
ЗОЯ. Ага. Один раз пытался. Я его так достала, что он меня за горло схватил. Душить жалко, бить тоже и трясет меня всю, не знает, что со мной делать. Я, правда, немного струхнула и неделю потом его не трогала.
ГЕРА. Странное дело — чем больше ты про него гадостей рассказыва-ешь, тем больше я его уважаю.

Пауза.

ЗОЯ. Может мне позвонить ему?
ГЕРА. Ты только вчера звонила.
ЗОЯ. И сегодня хочу. А ты со своей Джулией поговоришь.
ГЕРА. Зачем? У меня и от тебя голова достаточно болит.
ЗОЯ. Как ты думаешь, он вернется?
ГЕРА. Если Джулия постарается как следует. А она постарается.
ЗОЯ. Я про чувства.
ГЕРА. Какие чувства, если он тебя другому мужику отдал.
ЗОЯ. Ты ничего не понимаешь. Просто он не хотел, чтобы я себя чувст-вовала брошенной женщиной, чтобы его совесть была чиста.
ГЕРА. А говоришь, что вернется? Я тоже про чувства.
ЗОЯ. Скажи мне что-нибудь ласковое.
ГЕРА. Как это? Извини. Сейчас… (Задумывается.)
ЗОЯ. Ладно, не мучайся. Я пошла. (Берет папку с документами и ухо-дит.)

Гера чинит пылесос. Звонок в дверь.

ГЕРА. Ну что ты опять забыла. (Идет открывать. Возвращается с Мадам Клочковой.) А Зоя только что ушла. Как только вы не встретились!
МАДАМ КЛОЧКОВА. А мне не Зоя нужна.
ГЕРА. Тогда прошу.

Мадам Клочкова садится.

МАДАМ КЛОЧКОВА. Я, в общем-то, так вас и представляла.
ГЕРА. Что-нибудь не так? С покупкой или арендой?
МАДАМ КЛОЧКОВА. С теми, кто по моему участку топчется.
ГЕРА. Для этого есть милиция.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Они топчатся и живут в автобусе.
ГЕРА. Как! Антон и Джулия!
МАДАМ КЛОЧКОВА. Они самые.
ГЕРА. На вашем участке? Тут, рядом? А мы думали, они далеко уехали.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Да нет, как видите, не далеко.
ГЕРА. И что они вот так у вас… и топчатся?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Вот так.
ГЕРА. А к нам зачем, чтоб не топтались? А как Лапуля… как автобус?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Автобус цел и вымыт.
ГЕРА. Слава богу! А то я подумал, что они уже не могут на нем ездить. Вы хотите, чтобы они уехали с вашего участка?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Они сами собираются уехать, только не знают куда. Вы же их выжили из собственного дома.
ГЕРА. Кто? Я? Да кто вам такое сказал? Это они выжили меня из моей Лапули. Я ее шесть или семь лет делал, в конфетку превращал. Это они вам так сказали?!
МАДАМ КЛОЧКОВА. Я вижу, вам и здесь совсем неплохо. В халате, пушистых тапочках.
ГЕРА. Это все она, Зоя. Я бы с роду этого не одел.
МАДАМ КЛОЧКОВА. А как успехи в работе. (Указывает на пылесос.) Я не это имею в виду.
ГЕРА. Нормально. Дело не хитрое. Все как было, плюс небольшое увеличение заказов.
МАДАМ КЛОЧКОВА. А с хозяйкой как?
ГЕРА. Ну это уж наше личное дело.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Не совсем.
ГЕРА. А что, Антон сильно ревнует. По-моему, у меня такое же право ревновать. Вы про Джулию знаете?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Она тебе не пара.
ГЕРА. Кто? Джулия? Я сам знаю.
МАДАМ КЛОЧКОВА. А Зоя?
ГЕРА. Что Зоя?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Пара тебе?
ГЕРА. Что за вопросы, в конце концов!
МАДАМ КЛОЧКОВА. Мой участок, потому и спрашиваю. Будешь ме-ня еще учить, что мне спрашивать! Короче, ты хочешь и дальше крутить свой роман с Зоей? Или они могут спокойно возвращаться?
ГЕРА. Я не знаю, что вам сказать.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Как есть, так и скажи.
ГЕРА. Сейчас женщины почему-то считают, что если они полчаса побыли ласковыми и нежными, то остаток дня имеют полное право быть настоящими мегерами. Простые слова нормальным тоном кажутся им слишком вялыми и безжизненными, вот если она скажет грубость, да еще с издевкой своему мужчине – это да, это любовь и страсть.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Не отвлекайся.
ГЕРА. Если бы я знал, как она ко мне на самом деле относится, тогда бы и сказал.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Это легко проверить.
ГЕРА. А как?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Вот, дожил до седых волос и залысин, а не зна-ешь. Скажи, что уходишь, и сразу все станет ясно.
ГЕРА. Так говорить можно, когда действительно уходишь, иначе будет просто издевательство.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Если дело только за этим, то причину для ухода мы тебе найдем. (Встает и направляется к выходу.)
ГЕРА. Хорошо, а если она меня действительно… Что тогда?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Проблемы будешь решать по мере их поступле-ния. (Вместе с Герой выходят.)

День спустя. Зоя в квартире одна, нервно ходит из угла в угол.

ЗОЯ. Ну где же он, где? И мобильник, паразит, отключил. Как что-нибудь надо, так его всегда нет на месте.

Входит Гера.

Ну, наконец-то, где тебя носит? Я эсэмэску получила: они возвращаются.
ГЕРА. Я тоже ее получил.
ЗОЯ. Что же нам теперь делать?
ГЕРА. Разве ты не об этом все время мечтала, чтобы он вернулся? Вот он и возвращается.
ЗОЯ. А ты?
ГЕРА. Что я?
ЗОЯ. Он вернется, а ты?
ГЕРА. Я уже обо всем договорился.
ЗОЯ. С кем? С Антоном?
ГЕРА. Почему с Антоном? Насчет работы и жилья.
ЗОЯ. Когда?
ГЕРА. Да только что.
ЗОЯ. И жилья?
ГЕРА. Ну не совсем насчет жилья. Просто там большой отапливаемый гараж, где мне разрешили поставить свою Лапулю.
ЗОЯ. О чем ты?
ГЕРА. Нашел работу в авторемонтной фирме. Поставлю там Лапулю и буду в ней жить до весны.
ЗОЯ. Ты с ума сошел!
ГЕРА. К сожалению, климат у нас не совсем греческий или македонский. Надо на зиму где-то на прикол становиться.
ЗОЯ. А как же я?
ГЕРА. А ты по месту постоянной прописки.
ЗОЯ. А наша с тобой ванна?
ГЕРА. Да, по ванне я, точно, буду скучать.
ЗОЯ. Ты не можешь вот так взять и бросить меня.
ГЕРА. Зато я могу взять и бросить себя. По-моему, нормально. Я думал, ты обрадуешься.
ЗОЯ. Неужели ты до сих пор ничего не понял? Я привязалась к тебе.
ГЕРА. Но ты же знала, что я рано или поздно все равно уйду?
ЗОЯ. Знала.
ГЕРА. Ну вот.
ЗОЯ. А сейчас не хочу знать.
ГЕРА. Сейчас еще про свою любовь ко мне скажи.
ЗОЯ. И скажу!
ГЕРА. Про любовь хорошо говорить в тринадцать, ну, в девятнадцать лет, а потом это как-то по-другому должно называться.
ЗОЯ. Как по-другому?
ГЕРА. Устройством личной жизни, например. Человек устраивает себе нормальную личную жизнь, когда не получается, тогда не устраивает.
ЗОЯ. Ты моя нормальная личная жизнь.
ГЕРА. Даже без высшего образования?
ЗОЯ. Даже без высшего образования.
ГЕРА. Без кола и двора?
ЗОЯ. Ты прекрасно доказал, что можешь работать на компьютере не хуже Антона.
ГЕРА. А чинить пылесосы еще лучше.
ЗОЯ. Еще лучше.
ГЕРА. Пылесосы закончились, ремонт в квартире произведен, умелые руки могут удалиться.
ЗОЯ. Нет, не могут.
ГЕРА. И ты после этого будешь еще удивляться, почему Антон от тебя так внезапно слинял. Как женщины всегда любят возмущенно разевать варежку: почему он ушел, как последний трус, не поговорив со мной. Вот я с тобой говорю и что хорошего? Кап-кап-кап и все по темечку, все по темечку!
ЗОЯ. Я уже все решила. Мы снимем Антону и Джулии отдельную квар-тиру, и они будут жить там.
ГЕРА. Ну да и работать там на «Два путника» в качестве второго компьютерного оператора.
ЗОЯ. Почему бы и нет? Антона я уговорю. Нам давно пора расширяться. Снимем настоящий офис.
ГЕРА. И «Два путника» превратятся в «Три с половиной путника». Половиной будет Джулия.
ЗОЯ. Так вот в чем дело? Ты все-таки любишь ее, свою приблуду?
ГЕРА. Ну опять это «любишь». Устраиваю личную жизнь.
ЗОЯ. Личную жизнь с приблудой.
ГЕРА. Да, звучит как-то не очень. Но какая же она теперь приблуда. Стационарная жизнь с твоим Антоном разве не вывела ее в порядочные женщины? По-моему, вывела.

Звонок мобильника Зои.

ЗОЯ. Ну вот, еще одна эсэмэска. Завтра в два часа дня они приглашают нас к себе. Что бы это значило?
ГЕРА. Наверно, у них жилплощадь там больше.

Лужайка. Антон и Мадам Клочкова сидят за дачным столиком.
Джулия носит из кухни трейлера подносы с блюдами. Антон все время
порывается ей прийти на помощь.

МАДАМ КЛОЧКОВА. Ну сиди, я сказала. Если не давать ничего де-лать, она никогда и не научится.
АНТОН. Она может испортить ваш газон.
МАДАМ КЛОЧКОВА. Пускай портит, это зрелище того стоит. Браво, Джулия!
АНТОН. Почему вам так хочется участвовать в наших разборках?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Я и не представляла, что роль свахи может дос-тавлять такое удовольствие. Из-за этого. А вам, дорогуша, это почему не нравится?
АНТОН. Как-то без свахи оно…
МАДАМ КЛОЧКОВА. Тысячи лет все пользовались услугами свах, а тут вдруг почему-то им неудобно. Увидишь, будет самое то. Какой свахой была моя бабушка! Это было что-то.
АНТОН. А если они не приедут?
МАДАМ КЛОЧКОВА. Герасим мог бы и отказаться, а твоя жена – никогда. Кстати, это не они?

Шум подъезжающего автомобиля. Антон порывается встать.

Сиди. Когда совсем подъедут, встанешь и медленно, солидно направишься к ним.

Хлопают дверцы машины.

Пошел.

Антон уходит. Джулия с подносом замирает.

А ты двигайся, двигайся.

Входят Антон, Зоя и Гера.

АНТОН. Это и есть наша Мадам Клочкова.
ГЕРА. Мы уже знакомы.
ЗОЯ. Мы тоже.

Джулия едва не роняет очередной поднос. Антон с Герой вовремя
его подхватывают.

ДЖУЛИЯ. Я такая неловкая.
ГЕРА и АНТОН. Мы знаем.

Все идут к столу.

МАДАМ КЛОЧКОВА. Я обижусь, если вы сначала не осмотрите мои чудные владения. Джуля, где ты говорила здесь есть родник?

Джулия послушно ведет Геру и Зою к роднику.

МАДАМ КЛОЧКОВА. Зоинька, у меня к вам один вопрос.

Джулия и Гера уходят.

Какой славный на вас костюмчик! (Отводит Зою в другую сторону.)

Антон уходит к трейлеру за фруктами. На авансцену выходят Гера и Джу-лия.

ГЕРА. А тут, правда, ничего.
ДЖУЛИЯ. Мне тоже нравится.
ГЕРА. Ну как ты тут вообще?
ДЖУЛИЯ. Моя норма сорок километров в день. Я тут в радиусе два-дцати