сложного плетения, короче, всё потенциально пригодное к делу. Нико долго ходила среди них, переступая, но не приступая к работе. Во второй половине дня определилась, выбрала нужное, остальное запинала за ширмы в углу.
К этому времени Махараджа вернулся с поединка. Победителем. В поясе проигравшего из глухо звякающих при движении пластин. Танцевальный пояс, мужской. Проигравший боец - мим, известный на Мелоди. Махараджа не отнял его у партнёров и радостей Мелоди-Рынка. Боролись за трофеи, не за жизнь.
Гай и Густав были свидетелями его успеха. Что приятно. Но звал собственно ради того, что бой уже был назначен, а Махараджа не хотел пропустить ни его, ни их беседу. Фокус, который, - Раджа не сомневался, - будет в процессе маленькой лекции, платы за Калейдоскоп. Густав не возражал, больше народа, больше расспросов, надёжнее. А то с Гая станется… Процедить несколько заумных слов с таким видом, что, слушая, поклянёшься себе - ближайшая охота только на него! И исчезнуть на год… При свидетелях можно заспорить.
Артефакты нужные Гаю, на что потратил последние дни, оказались обычнейшими листами плотной бумаги. Извлечённые из цилиндра стальной тубы, теперь они скручивались, не желали ровно лежать на столе. Стол чудный у Махараджи, восьмигранный, восьминогий, яшмовая, наборная столешница... Какой-то изгнанник на континенте делал, из Собственного Мира такое не принесёшь... Кисть. Приземистая, с широким основанием непрозрачная баночка. Чернильница с тушью?
- Раджа, - спросил его Гай, - ты хотел про невидимый мир? Вот случай и представился...
Не присели даже. Без предисловий Гай рассказывал им...
- Люди эпохи до дроидов знали и изучали его. Особенно на излёте эпохи. Наблюдали сквозь приборы, примитивную механику. И прежде создания таковой, логически выводили его законы. Зачастую правильно. Но появились высшие дроиды… И мир в совокупности своего многообразия, видимый, невидимый, оказался неизмеримо шире, богаче сложней...
Гай отпил из фляжки и продолжил:
- Под дроидским взглядом. В изложении дроидов... Мир на девяносто девять процентов недоступный органам человеческого восприятия. Первые высшие дроиды абсолютно открыто делились увиденным с людьми. Придумывали термины, механику, перекодирующую в знакомые образы то, что образа не имело. Даже писали книги! Точней, дополняли энциклопедии. Голографические и обычные. Тогда появились и Вирту. Основного пункта преодолеть они не могли, принципиального: то, что для них, дроидов было несомненной реальностью, для людей - идеями, не больше. Образами. И обратное верно…
Ещё отпил, долго говорить…
- Это бы и ладно. Но люди уже давно были полудроидами… Усовершенствования продолжались. И проблема возникла на стыке воспринимаемого с трудом и не воспринимаемого вовсе. Фронт, граница. Опасность. Дроиды смогли подвести людей туда, где человек видит больше... Но он уже не совсем человек... И видит не совсем он... Пока одна часть смотрит, другая разрушается... Стоп. Табу. Против дроидских правил... Где же, а главное кто проведёт грань между запретным и дозволенным? Что беспечность и личное дело, а что провокация и предупреждаемый риск. То есть, неоправданный? Вам скучно, понимаю. Перехожу к конкретике.
Гай вышагивал вдоль разложенных на земле лент и на слушателей не смотрел. Остановился:
- Сколько основных цветов? Пять. Шире - семь. Количество оттенков, суть условное множество, ограниченное лишь величиной поэтического дара их именователей. Хоть миллиард придумай, не удлиняет шкалу!.. Утончает…
Махараджа играл с густыми, нежнее шёлка, волосами Нико и делал очень-очень умное, сосредоточенное лицо, несколько тушуясь перед Гаем. Так было всегда. Нико забыла своё рукоделие, слушала внимательно. Она соображала, куда ведёт речь...
- Эти бесчисленные цвета, Нико, - обратился к ней Гай, в упрёк Махарадже, - дабы не усложнять, скажем так, делятся на тёплые и холодные. Хотя среди тех и других есть в свою очередь тёплые и холодные, и так далее... Что открывает вход в ещё одно пространство... Я отвлёкся. Ну, раз уж отвлёкся, хотите узнать, как выглядит центральный между всеми, не тёплый и не холодный, посредине спектра, для невооружённых человеческих глаз? Вы сочли бы его тёплым, невыразительным цветом. Двумя. Потому что вещь может двигаться или стоять... Вещь, окрашенная им. Состоящая из него… Не стоять... Как трудно короткими словами!.. Не стоять на месте, а разворачиваться, изменять форму... Направление. Приобретать направление в одной фазе… Терять в другой… Иначе - кристаллизацию переменять на распад, но распад - имеющий вектор... Зависший миг между ними...
Отпил из фляжки:
- Да, на примере времени будет ясней. В динамике это очень бледный жёлтый цвет, тон листа весной, первого, ещё не набравшего зелени. И он же - тон обесцвеченного при увядании... А между этими двумя направлениями – он же тёмный, никакой, цвет прошлогодней листвы. Тот же самый, но ни туда, ни сюда. Вот он-то, как ни странно, имеет направление!.. Они - движимые. Он - избирающее. Поэтому, сам не сдвинется никогда... Он - разворачивает шкалу... Что Раджа, давно ты встречал цельные, подлинные Впечатления в ливнях, где ничего, а только листва, к примеру, садовник с граблями? И я давно. Мы всё отборные, рафинированные покупаем...
- Я встречал... - произнёс Густав. - Когда твоя очередь ставить торговый шатёр в общем? Я приведу тебе двух человек, вместе... Ты из второго сделай мне такой бурый листок в стекле, лады? Хочу сувенир. Ты потрясный рассказчик.
- Похоже на то, - рассмеялся Гай, - раз сумел продать сухой прошлогодний лист! Никогда не знаешь, кого что зацепит. Тебе с конкретного дерева, какой-то породы?
- Осиновый.
- Истлевший до прожилок?
- Точно.
- Ишь ты... Длинное было Впечатление? С сюжетом?
- Я в книге видел, Гай. Засушенным в книге по этикету. Дроид нашёл её для одной Восходящей... И между страниц был листок осенний, он ещё сохранял цвета.
- Ясно. Не вопрос.
Нико прервала их, уклонившуюся к ботанике, беседу:
- Значит, Гай, ты имел в виду не эти два выхода в незримый мир, не через тепло и холод?
- Именно. В обе стороны нет выхода, лишь смещение точки отсчёта. Из линейки спектра выход - в бок, в сторону из любой точки. Чтоб снаружи взглянуть. Так, о чём я… Для нас цвета тёплые и холодные, для дроидов их куда больше. Однако при изучении, открывая для себя и людей, названия им и группам их давали по аналогии. Незримые - горячие и ледяные. Возникали и такие названия: пятна и вектора, ветра. Периметры и расширения. Но они не прижились. Да и прижившиеся-то я один знаю, судя по вашим лицам! Ага, оживление!.. Сейчас будете просить меня показать вам невидимые цвета?..
- Гай, - серьёзно, даже резко спросил Густав, - откуда ты знаешь про них? Как это можно узнать?!
- Книжку читал!.. Смотрел. Первое, где наткнулся, голографический атлас.
- И в атласах, исключительно в них видны незримые цвета... Ой, как здорово!..
- Нет. В них запечатлены вещи сделанные дроидами для себя. Вещи этих цветов. Дроиды тоже нуждаются в инструментах. В общей шкале измерений, переводчиках и прочем.
- Объяснил! Маленькое упущение: как же ты идентифицировал эти цвета? Если в атласе они открыты человеческому взгляду, то, как обычные. Или нет? Тогда как увидел голограммы? Как очертания? Но и они должны иметь цвет, хоть какой-то!..
- Почти угадал! Доступным взгляду, заиндевелым. Вот, как марево торгового шатра. Оно ведь видно сбоку, да? Но не зайти сбоку. Там было пространство листа, над ним. Лакуна не оставляла сомнения, что чертёж пребывает там, что атлас не испорчен...
Слушатели переглянулись.
- Но как?! - с гневом воскликнул Густав. - Если ты увидел, то как?!
- А вот это, - раздельно, акцентировано спокойно проговорил Гай, - тебе предстоит узнать самому. Не ожидал, Гус, что столь академическая тема способна тебя так взволновать...
- А вот это, - вернул Густав его слова и тон, - я вполне ожидал...
- Ну, разумеется. Ты же сам и просил об этом. Я спрашивал, Гус? Я спрашивал... Непременно ли сам желаешь видеть чудовище? Что ты ответил?..
Нико не вмешивалась в перепалку, наблюдая за Гаем одним. И наблюдая как-то странно. Другими глазами. Густав оказался первым на её памяти, кому удалось разговорить скрытного, нелюдимого хищника. Хан-Марик пожертвовал артефактом не зря...
Пока двое парней пытались уследить за мыслью технаря, Махараджа с непосредственным любопытством дилетанта, Густав с растущим, подспудным раздражением, Нико разглядывала ещё один вход в незримый мир. Опасный, как всё тайное.
Украшение, постоянно носимое не украшавшимся Гаем, привлекло её внимание. С любыми рубахами, куртками какими попало, всегда по шее чёрный шнурок с чёрной же гранёной бусиной. И сейчас Нико поняла, в чём странность. Толстый шнурок обвивал шею волнистой змейкой, не натянутый, под тяжестью бусины не лёг на ключицы. Как будто он состоит из перевитых двух, но второй выдернули, а первый так жёсток, что сохранил форму. Второй выдернут?.. Или невидим?.. И грани на бусине. Несколько граней под небом или в шатрах, днём, в сумерках ли, всегда так ярко блестят, с одной стороны... Блестят так, что невидимы?..
Нико задумалась, какие ещё секреты есть у хищника? А вдруг он читает мысли, вдруг они явственны в незримых цветах... И сейчас, на кого он смотрит, белая чёлка ровно до ресниц, до тёмно-серых глаз... Нарочно? Теперь всё ей будет казаться нарочно!.. "Вздор и мнительность!.." - одёрнула себя Нико. «Иначе он был бы удачливый охотник в каком-то своём стиле. А он - худший, наверное».
Внешне - полная противоположность мягкой неопределённости Густава, где надо - невнятной, где надо - до панибратства простой. Красивый без сомнения, прямой в манерах, Гай отталкивал. Как будто на лбу написано: не подходи, приятель. Стоп - опасность.
«Или на бусине написано, кроме того? На единственном украшении? Нарочно? Опять - нарочно!.. Просто это - Гай! Технарь. Почему, кому он должен нравиться, а?..» Несправедливое возражение, технари бывают разные, ну, да ладно…
- Перехожу к методике, Густав... Слушаешь, нет? Повторять не стану. Тебе нужно увидеть Впечатление "холодными" глазами. Игра слов... Каламбур. Ладно. Понял? Холодное Впечатление - холодными глазами. Ледяными. Потому оно и смертельно, да? Принцип не обойти хитростью, на то он и принцип. Но где нет обходных путей, есть каверны, углубление и утончение. Где не спасает бегство, спасает окаменелый покой. Знаешь, Гус, древние сказки до дроидов? Когда кто-то бежит, но убежать не может. И превращается в дерево. Или скала скрывает его... Похоже... Обнаруженные дроидами ледяные и горячие цвета подчиняются общим, естественным законам. Что такое жар? Ускорение. На первый взгляд именно жаркие горячие цвета должны бы называться векторами, расширениями, направлениями. Ветрами, разгоняющимися невообразимо. Ан, нет. Разгоняются они в определённых границах. А вот сжимаются до бесконечности… Области. Пятна. Материя за счёт внутренней скорости уплотнившаяся до того, что притягивает даже внимание, эфемерную как бы вещь. И не отпускает. Притягивает, но не раскрывается перед взглядом. Перед взглядом дроидов - да. Горячие цвета благодаря этому свойству и попали целиком в запретные артефакты...
Гай допил и вытряхнул фляжку:
- Знаешь, Раджа, что я слышал однажды про дроидов?.. Телохранители
