отделение.
ЖОРЖЕТТА. А может как-нибудь по-другому? Вы капитана Силантьева случайно не знаете?
УЧАСТКОВЫЙ. Поедете оба. Все. Без возражений.
ФРОЛОВ. Я не поеду. Завтра, пожалуйста, а сейчас нет. Звоню Корнюхину, пусть он разбирается. (Подходит к телефону.)
ВОРОБЬЕВА. Да что же это такое! Позвонил – и будет гулять.
УЧАСТКОВЫЙ. Вы никуда не будете звонить. Из отделения сколько угодно.
ФРОЛОВ. Какой кошмар! И чтобы именно сегодня. Лейтенант, давайте по-человечески. Я всегда был законопослушным человеком, но сегодня я действительно не могу никуда уходить отсюда. Сегодня для меня это слишком важно. Знаете что, наденьте на меня наручники. Это вам будет гарантия, что я никуда до завтра от вас не денусь. Только оставьте меня здесь одного.
УЧАСТКОВЫЙ. Какие наручники? Поехали.
ФРОЛОВ. Я не могу. Я же по-человечески прошу вас.
УЧАСТКОВЫЙ. А я сказал, поедете. Не заставляйте меня, пожалуйста, применять к вам силу.
ФРОЛОВ. Но это же безумие. На каждую силу всегда есть другая сила.
УЧАСТКОВЫЙ. С вами я как-нибудь управлюсь.
ВОРОБЬЕВА. Молодец, лейтенант! Сбил с него спесь.
ФРОЛОВ (достает из-за печи ружье). А ну шагом марш отсюда!
УЧАСТКОВЫЙ. А оно хоть заряжено?
ФРОЛОВ. Хотите узнать? Давайте.
ВОРОБЬЕВА. Ох ты, господи!
УЧАСТКОВЫЙ. Вы что же, оказываете мне вооруженное сопротивление?
ФРОЛОВ. Слава богу, догадался. Ты – первый. (Указывает на дверь.)
УЧАСТКОВЫЙ. Это для вас плохо кончится. Предупреждаю.
ФРОЛОВ. Если хотите приемчик сделать – пожалуйста. Получите орден... посмертно. Живее! Ну! (Участковый и Фролов уходят.)
САНЯ. Заводной мужик.
ВОРОБЬЕВА. Что же теперь будет?
ЖОРЖЕТТА. Попугает и все. Этих легавых действительно надо время от времени учить, а то чувствуют себя как короли.
Выстрел.
ВОРОБЬЕВА. Господи-святы!
САНЯ. Допрыгались!
ЖОРЖЕТТА. Сумасшедший! (Выбегает за дверь. Саня и Воробьева следом за ней.)
З а н а в е с
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Те же декорации. Один за другим входят Саня, Воробьева,
Жоржетта и Фролов с ружьем.
САНЯ. Так вы это нарочно или случайно?
ФРОЛОВ. Какая разница.
САНЯ. Он же скажет, что вы его убить хотели.
ЖОРЖЕТТА. А я скажу: видела, как он в воздух выстрелил.
ВОРОБЬЕВА. Да разве можно на живого человека с ружьем? Ну и съездили бы в отделение – корона бы с вас не свалилась. А теперь заварили кашу. Как расхлебывать будете?
САНЯ. За милиционера могут на всю катушку отвалить. Есть только один выход – доказать, что ничего не было.
ВОРОБЬЕВА. Выходит, все врать надо? Ну и ну.
ЖОРЖЕТТА. А они по одному будут спрашивать. Что-нибудь не совпадет – и расколят, как миленьких.
САНЯ. Скажем, выстрела не слыхали. Все как было, а выстрела не было. Надо только хорошо ружье почистить.
ЖОРЖЕТТА. А что? Это выход.
ФРОЛОВ. Теперь вы, кажется, готовы выгораживать меня?
ВОРОБЬЕВА. Ты уже сам себя наказал своей непутевой жизнью. И еще не раз накажешь. Наверно и детей нет. А у такого уже могли быть взрослые дети.
ФРОЛОВ. А что дети?
ВОРОБЬЕВА. Были бы дети, ты бы семь раз подумал, прежде чем этими безобразиями заниматься. Не мальчик уже. По возрасту не подходит.
ЖОРЖЕТТА. Что же ты ружье не садишься чистить? Он же может по дороге любых гаишников остановить и завернуть сюда.
ФРОЛОВ. Он не вернется.
ВОРОБЬЕВА. Как, не вернется?
ЖОРЖЕТТА. Ты что, попал в него?
САНЯ. А я думал, в воздух.
ФРОЛОВ. Я действительно стрелял в воздух, но он не вернется.
ЖОРЖЕТТА. Это почему?
ФРОЛОВ. Ну что он своим скажет? Что его пуганули из дробовика? И он убежал? Офицер милиции? Да он никому и ползвука не скажет. Из-за своей офицерской чести.
ЖОРЖЕТТА. Да какая у милиции офицерская честь? Это только в армии, если я ничего не путаю.
САНЯ. Это в кино они с голыми руками на ружья лезут, а на самом деле такие же как все. Задал стрекача до самого города. Хорошо, что ключи у меня, а то мог и машину угнать.
ЖОРЖЕТТА (Фролову). Ты на это не рассчитывай, что он не вернется. Возьмет подмогу и будет здесь как миленький.
ВОРОБЬЕВА. Вы бы лучше пошли и сами первым рассказали.
САНЯ. На машине можем и опередить. Точно.
ЖОРЖЕТТА. Или своему Корнюхину позвони. Или у него руки для этого коротки?
ФРОЛОВ. Для этого – в самый раз.
ЖОРЖЕТТА (протягивает трубку). Ну так звони.
ФРОЛОВ. Потом.
ЖОРЖЕТТА. Тогда давай сматываться отсюда. Или ты передумал уже?
ФРОЛОВ. Не знаю. Сначала все это меня немного взбодрило, а теперь снова не то.
ЖОРЖЕТТА. Ты что, болен?
ФРОЛОВ. Ты действительно хочешь со мной ехать? А зачем?
ЖОРЖЕТТА. По-моему, это ты предлагал.
ФРОЛОВ. Для меня это был лучший вариант, пока ты не согласилась. И надо же было тебе согласиться.
ВОРОБЬЕВА. Потом между собой разберетесь, а сейчас надо что-то решать. И с машиной, и с этими выстрелами...
Дверь медленно открывается. Крадучись, входит Участковый,
быстро набрасывается на Фролова и валит на пол.
УЧАСТКОВЫЙ. Веревку, быстрей!
Саня подает веревку.
Руку держи!
ЖОРЖЕТТА. Не трогайте его. Что за номера еще?
Участковый с Саней быстро связывают Фролова.
ВОРОБЬЕВА. Вот ведь как все обернулось.
ФРОЛОВ. Ну и что теперь? Герои!
УЧАСТКОВЫЙ. Я же предупреждал, а ты не послушал.
ФРОЛОВ (Сане). А ты, я вижу, согласен любому помогать.
САНЯ. Я в мою родную милицию не стреляю.
ЖОРЖЕТТА. Шестерка! Мы же договорились, что никакого выстрела не было.
САНЯ. Кто договорился? Я не договаривался. Он у меня неизвестно куда сестру дел, а я должен договариваться.
Входит Вера.
ВОРОБЬЕВА. Доченька!
ВЕРА. Мама? Что здесь такое? Откуда вы?
ВОРОБЬЕВА (строго). Я из дома, а вот откуда ты?..
ВЕРА. Ай, мама, потом. За что вы его связали?
УЧАСТКОВЫЙ. Оказал сопротивление, не хотел в отделение идти.
ВЕРА. А зачем в отделение?
УЧАСТКОВЫЙ. Для установления личности. И пока девушка не найдется.
ВОРОБЬЕВА. Так вот же она, Вера!
УЧАСТКОВЫЙ. Это ваша дочь?
ВОРОБЬЕВА. Доченька, как ты нас всех напугала!
УЧАСТКОВЫЙ. Обождите, но ведь сказали, что вы ушли.
ВЕРА. Услышала выстрел и вернулась.
САНЯ. А где ты была? У дороги тебя видно не было.
ВЕРА. Мое дело, где я была. За что вы его связали?
ВОРОБЬЕВА. Сначала ответь, что ты тут делала?
ВЕРА. Пускай твой сын скажет.
САНЯ. Со своим ухажером развлекалась. А меня попросила пару часов на машине покататься. Разве не так?
ВЕРА. Вот как ты все повернул? Ну что ж, пусть будет по-твоему. Так даже лучше.
ВОРОБЬЕВА. То есть как, развлекалась? И не стыдно даже это произносить?
ВЕРА. Хватит лицемерия, мама! Сама готова выдать меня за первого встречного и говоришь про стыд.
ВОРОБЬЕВА. Но он же женат!
ВЕРА. Ну и что?
ВОРОБЬЕВА. Как ну и что? (Указывает на Жоржетту.) А тут еще эта, худая.
ЖОРЖЕТТА. Не худая, а стройная и изящная.
ВЕРА. Мам, что ты от меня хочешь?
ВОРОБЬЕВА. Я?.. Чтобы у тебя все было хорошо.
ВЕРА. Как вы здесь оказались?
ВОРОБЬЕВА. У этого негодника нашла документы на чужую машину и вызвала участкового. Он говорит, что тут какая-то скрытая афера. Это правда?
ВЕРА. За это вы его и связали?
ВОРОБЬЕВА. Не столько из-за машины, бог с ней, сколько из-за тебя.
ВЕРА. Но я вот она, жива и здорова. Что вам еще нужно? А машина? Пусть Саня вернет ему все документы и не будет никакой проблемы. Я ее завтра сама в какое-нибудь озеро спихну.
САНЯ. У тебя что, сбрендило? И не буду я никакие документы отдавать, тут все честно, без махинаций.
ВЕРА. Вот видите, товарищ участковый, все и выяснилось. И вы можете спокойно его отпустить.
УЧАСТКОВЫЙ. Как это отпустить? Он же стрелял в меня.
ВЕРА. Но он же не попал в вас.
УЧАСТКОВЫЙ. Ну и что?
ВЕРА. Вы же представитель одной из самых мужественных профессий. Для вас выстрелы привычное дело. Вы же видите, что это недоразумение, почему бы вам не проявить великодушие?
УЧАСТКОВЫЙ. Обождите, не путайте меня. При чем здесь это?
ЖОРЖЕТТА. А если вас об этом попросит еще одна красивая девушка? Вы не женаты, товарищ лейтенант? А то бы мы с вами могли встретиться вечерком, в кино сходить.
УЧАСТКОВЫЙ. Какое кино? Не морочьте мне голову.
САНЯ. Не попал же ведь.
ВОРОБЬЕВА. Что за милиция у нас – чуть что, человека связывать! Мы сами теперь разберемся.
УЧАСТКОВЫЙ. Обождите, обождите. Вы что же, хотите сказать, что любой может стрелять в человека в моей форме и это ему преспокойно сойдет с рук?
ВЕРА. Причем здесь ваша форма?
УЧАСТКОВЫЙ. Как при чем? Эта форма может быть главнее меня самого. Думаете, мне охота было возвращаться в одиночку вязать этого снайпера? Но форма приказала: назад, и я пошел назад. Чтобы никто и никогда не мог подумать, что человека в моей форме можно чем-то устрашить.
Все молчат. Фролов неожиданно начинает смеяться.
Что за смех?
Фролов смеется еще сильней.
Я это понимаю, как еще одно издевательство. И если ты не замолчишь, завяжу тебе рот. Ну хотя бы этим полотенцем.
ВОРОБЬЕВА. Как странно, у меня дома точно такое же полотенце и так же потерто.
Саня старается спрятаться.
Дайте я лучше посмотрю. (Забирает у Участкового полотенце.) Откуда в этом доме наше полотенце? (Смотрит на Веру.) Ты что же, уже и вещи свои сюда перенесла?
ВЕРА. Ну я же сказала, потом.
САНЯ. Мам, ну чего ты пристала к этому полотенцу?
ВОРОБЬЕВА (осматривается вокруг). И покрывало наше. (Поднимает покрывало, под которым камень.) А это еще зачем?
ФРОЛОВ. А ну хватит рыскать по чужому дому!
ВОРОБЬЕВА. Какой же он чужой, если в нем наши вещи?
ВЕРА. Мама!
ВОРОБЬЕВА. Что, мама? Разве это я хожу ночью по чужим дачам со своими вещами?
ВЕРА. Ты же ничего не знаешь!
ВОРОБЬЕВА. А что тут еще знать надо? Тут и так все видно. Обманул тебя этот прохвост, а ты ему и поверила.
ФРОЛОВ. Меня от этого цирка уже тошнит. Ну давайте, раз, два, взяли.
УЧАСТКОВЫЙ. Что взяли?
ФРОЛОВ. Меня взяли на ручки и понесли.
УЧАСТКОВЫЙ. Не барин, сам пойдешь.
ФРОЛОВ. Сам? Ну нет! Шутить так шутить до конца. Несите!
УЧАСТКОВЫЙ. Поднимайся, не выдуривайся. Что еще такое?
ВЕРА. Товарищ участковый, но вы же обещали его отпустить?
УЧАСТКОВЫЙ. Я?!
ЖОРЖЕТТА. Человек в вашей форме не может нарушить своего слова. Разве не так? А то как же мы с вами завтра в кино пойдем? Я не смогу довериться такому коварному мужчине.
ВОРОБЬЕВА. Действительно: повоевали и хватит.
САНЯ. И мы не можем ехать на аферной машине, придется до города пешком идти.
УЧАСТКОВЫЙ. Ладно, товарищи, пошутили и хватит.
ЖОРЖЕТТА. Это как раз вы шутите, товарищ лейтенант. Не подумали, сколько ему дадут за этот дурацкий выстрел. И все только из-за вашего самолюбия.
ВЕРА. Вы, как участковый, должны заниматься профилактикой преступлений, а вы их еще больше раздуваете.
САНЯ. Ну, девки дают!
УЧАСТКОВЫЙ. Ничего у вас не выйдет с вашей демагогией. (Фролову.) Значит, не пойдете сами? (Сане.) Берись за ноги.
САНЯ. У меня предрасположенность к грыже, мне нельзя.
УЧАСТКОВЫЙ. Думаете, сам не донесу? Жилы вытяну, а донесу. (Собирается поднимать Фролова.)
ВЕРА. Вы не того несете.
УЧАСТКОВЫЙ. Что еще за новые шутки? Вы, что, думаете, вам, городским, все можно?
ВЕРА. Я сказала, вы не того человека арестовали.
УЧАСТКОВЫЙ (указывает на Жоржетту). Ее?
ЖОРЖЕТТА. Прямо, я так и пошла. Меня тоже понесете.
УЧАСТКОВЫЙ. Так кого?
ВЕРА (указывает на Саню). Его. Это он меня связанную сюда привез и продал ему за свою машину.
УЧАСТКОВЫЙ. Как, то есть, продал?
САНЯ. Ничего я не продавал. Она все выдумала, чтобы его выгородить.
ВОРОБЬЕВА. Доченька, что ты такое говоришь? Твой брат, конечно, порядочный шалопай, но не до такой же степени.
ВЕРА.
