исполнителем? А вдруг Ответственное лицо среди нас?
Ворон Д.А.
Да! Или его соглядатай? Вывернется, гад! Обязательно вывернется!
Пульберг.
И жертвой станет исполнитель.
Балбеткин.
В том-то вся интрига. Мы тайно проголосуем: десять пустых бумажек, а на одиннадцатой поставим крестик. Свернём в трубочки и бросим в шапку. Кому достанется роль исполнителя - мы знать не будем.
Зам.
Как это знать не будем? А кто будет контролировать? Даже за гласностью нужен негласный надзор.
Мартынов.
Мне нравится! Пусть Ответственное лицо боится всех нас!
Зам. оглядывает подозрительно всех.
Ух, какое непробиваемое и спокойное это Ответственное лицо!
Пульберг. Встаёт рядом с Замом.
Да уж, поверь: лицо – не жопа, завяжи, да лежи!
Охеев присоединяется к Пульбергу с Замом.
Лучше сразу сознайтесь, кто из вас – Оно? Всё равно найдут!
Пульберг.
Кто?
Охеев.
Не я!
Зам.
И не я!
Банкир.
А я уж, тем более – не я!
Ворон Д.А.
Меня могли бы не спрашивать. Не я!
Поручик.
Поручено, но не мне.
Мартынов.
Я бы очень хотел, но, увы!
Родькина.
Мне тоже не повезло.
Студнев.
Лучше бы мне поручили! Нет, не я!
Шурпеткин.
Мне никогда не фартило. Не я.
Балбеткин.
Ну вот, тайна жеребьёвки сохранена. Теперь мы знаем, что все мы – не мы. И все можем поклясться на Конституции, что в глаза не видели метку на бумажке!
Акт второй.
Сцена 4.
Охеев входит в кабинет Балбеткина. Балбеткин заучивает ответный поздравительный текст перед зеркалом, который он читал в первом акте.
Охеев.
День – впустую. Никто не забит, ничто не убито. Устал.
Балбеткин.
Ждать, когда тебя укокошат?
Охеев.
Нюхать устал. Подхожу к каждой двери, к каждому кабинету, принюхиваюсь: нет! Нет, трупом не пахнет! А за дверями тихо, как в покойницкой. Но трупами не пахнет.
Балбеткин.
Не нюхай! И жить на одно чувство будет легче.
Охеев.
Сегодня из кабинета на мобильник позвонили. Интересовались, когда я смогу вернуться на рабочее место. А я и сам не знаю – когда? Всё мне покоя мысль не даёт: а вдруг меня по ошибке убьют? Ну, спутают с Ответственным лицом и прикончат? Даже не узнаю, кто оприходует. Страшно как-то. Внутри трепетно и страшно!
Балбеткин.
Не трепещи, не спутают! Если убьют, значит, ты и будешь Ответственным лицом.
Охеев.
С моей позорной, безответственной зарплатой до Ответственного лица мне ещё топать и топать босыми ногами… Кто бы это мог быть? Как вы думаете?
Балбеткин.
Думаю, что кто бы это ни был, скоро узнаем, кто бы это мог быть.
Влетает Студнев.
Колитесь, черти! У кого чёрная метка, кто исполнитель?!
Быстро исчезает.
Охеев.
Не успел спросить: не он ли Ответственное лицо?
Входит Поручик.
Я по поручению! Здравствуйте!
Балбеткин.
Да что у меня здесь, трупным ядом намазано, что ли? Что вы все ко мне прёте?
Поручик.
А кто виноват? Заварили кашу – приглашайте теперь всех расхлёбывать. Пусть каждый хватит лиха.
Охеев.
И то – правда! До Вас у нас всё было просто и понятно, прозрачно. А Вы навели здесь анархию, покусились, так сказать, на самое святое. И после всего хотите в сторону отойти? Запереться и в одиночку переждать?
Входят Пульберг и Зам.
Пульберг.
Теперь-то мы знаем точно, что Мартынов – и есть Ответственное лицо.
Зам.
Судите сами: никого и ничего не боится, на всё имеет своё мнение, отличное от мнения большинства, и живёт как стилист. А именно: никого не бреет и купоны не стрижёт.
Пульберг.
Деньги ему, видите ли, не нужны!
Зам.
А если деньги ему не нужны, значит, у него их – прорва!
Пульберг.
Ведь Мартынов пьёт на что-то и взаймы не просит.
Зам.
Сложная личность, к нему трудно подступиться!
Пульберг.
Точно вам говорим: он – Ответственное лицо.
Балбеткин.
Кому вы говорите? Мне? Но я же не исполнитель!
Зам.
А вдруг? Покажите Вашу бумажку! Если нет метки, обратимся к другому!
Входит Мартынов.
Ни к кому вы не обратитесь! Вам незачем себя выдавать! Поскольку ты (показывает на Зама) – Ответственное лицо, а ты (кивает в сторону Пульберга) – исполнитель.
Зам.
Самое глупое заявление! Глупее ничего не слышал!
Пульберг.
Наглая ложь!
Мартынов.
Мне в логике не откажешь! Ты больше других проявляешь активность, следовательно, тебе очень надо всех запутать! А тебе выпала метка ( показывает на Пульберга). Ты уже знаешь, что Ответственное лицо – твой зам. Но зама тебе жаль убивать, потому что он за тебя тянет всю работу. Хотя, если бы ты был немного реалистом, то понял бы, что заместитель денег имеет столько же, а за ошибки приходится расплачиваться тебе.
Если в основу моих рассуждений взять ещё бутылку пива, то вы оба станете Ответственными лицами и исполнителями в одном двуличии.
Но я ещё не всё сказал! У меня аргументов много! Сейчас вздремну пару минут, потом сосредоточусь.
Появляется Ворон Д.А
Как дела? Жертв и разрушений нет?
Пульберг.
Какие могут быть жертвы, если вы ещё живы?
Ворон Д.А.
Мы – это кто?
Охеев.
И ваш брат – до кучи.
Ворон Д.А.
Я – серьёзно!
Пульберг.
А мы пошутковать собрались? Один брат заказал другого, и всё это – ради жизни на земле?
Зам.
Ладно, чего там, признайтесь, что вы – Ответственное лицо, а мы все вместе придумаем, как остановить вашего брата от исполнения заказа.
Ворон Д.А.
Я, действительно, отвечаю за финансы. Вокруг моего управления, знаете, сколько ненасытных попрошаек вертится? А брат страхует.
Поручик.
Кое-кто видел, как вашему брату досталась метка.
Ворон Д.А.
Кто?
Поручик.
Кое-кто.
Ворон Д.А.
Я своего брата хорошо знаю. Если бы ему досталась метка, то мы уже день пили бы за помин души Поручика.
Поручик.
Почему опять я? Слова сказать нельзя.
Ворон Д.А.
Уж очень много знаешь: подслушиваешь, подсматриваешь. С твоими знаниями безответственно к данному поручению подходить ну никак нельзя! Больно ловко ты отвёл от себя подозрения. Судя по твоей спокойной, непробиваемой роже, ты и есть Ответственное лицо.
Балбеткин.
Не вяжется!
Ворон Д.А.
Почему… ты его защищаешь?
Балбеткин.
Потому что не вяжется! Поручиком не так подробно изучены Ваши привычки, поступки и намерения, чтобы играть Вами. Более подробно о привычках знает Ваша секретарша. Но, на сколько мне известно, поручика с секретаршей никогда не вязали. Общего хозяйства они не ведут, отовариваются в разных супермаркетах, и даже педикюр делают в разных салонах.
Ворон Д.А.
Стоп! Вам откуда известны такие подробности?
Балбеткин.
Мне Надежда Исааковна сказала.
Ворон Д.А.
А Надьке откуда известно?
Балбеткин.
Что знают двое, то знает свинья. А что неизвестно никому, то знает Надежда Исааковна.
Ворон Д.А.
Логично! Надька - и есть Ответственное лицо!
Все молча смотрят на входную дверь.
Ворон Д.А.
Ещё раз громко повторяю: Надежда, ты – Ответственное лицо!
Входит Надежда Родькина.
С хера ли баня-то упала? Что вы напраслину наводите на бедную девушку?
Охеев.
Запротоколируйте, пожалуйста: в ответном слове Ответственное лицо пыталось уйти от ответа.
Балбеткин.
А мне, наоборот, ответ показался вполне аргументированным.
Поручик.
Одной бани мало, чтобы отвести от себя подозрения.
Родькина.
Хорошо! Вам будет достаточно двух упавших бань?
Поручик.
А у вас основательные основания для падения с одного основания сразу двух бань?
Родькина.
Не волнуйтесь – на всех хватит!
Во-первых, Ответственное лицо – не женского рода. Если бы лицо подписывалось «Ответственная морда», вы ещё из-под исподнего могли бы в меня тыкать пальцем.
Во-вторых, позу, из которой, как здесь раньше говорилось, не вывернется ни одно Ответственное лицо, я впитала в себя ещё с молоком мамки моего второго гражданского мужа. Поверьте, я-то уж знаю, как из неё выворачиваться, не причинив себе вреда.
В-третьих, мы все хорошо знаем, кто у нас Ответственное лицо.
Ворон Д.А.
Кто?
Входит Банкир.
Ну, и кто? Попробуй, скажи!
Охеев.
Кто?
Банкир.
Пусть она скажет!
Родькина.
Вы не догадались по причине недостатка мозгов?
Охеев.
А вы думаете, что мы здесь за понюх табака Ваньку валяли? Бились впустую головами над кроксвордами? Мы тоже догадались, только, молча, чтобы не обидеть грядущим ненароком.
Родькина.
Значит, не догадались.
Ворон Д.А.
А ты как вычислила Ответственное лицо: путём сложения, или дедукцией?
Родькина.
Аксиомой.
Балбеткин.
Аргументируйте, пожалуйста!
Родькина.
Женской логикой! А женская
