большими деревянными ворота-ми. В центре стояли промышленные весы. Платформа их была выгнута в форме чаши. В чаше ме-таллолом. Хозяин махнул рукой на весы:
- Тут ровно тонна. Когда будешь готов, я подгоню самосвал. От тебя только и нужно брать да закидывать в кузов. Работать можешь с кем и когда захочешь. Головне, что бы уложился за не-делю. Плачу по червонцу за каждый килограмм.
Я прикинул, что если уговорю Максима, то мы сможем справиться за два дня. А если хоро-шенько попотеть с утра до вечера то и за один. Я согласился. Мы пожали руки и договорились, что я приеду завтра к семи часам. Максим долго не соглашался, но все же сдался.
По дороге к Инне я много думал о ней. А еще о Максиме и Кирилле. Я ни как не мог понять, что же объединяло нас. Нас и множество других парней и девушек, что повстречались мне здесь. Наверное, все мы были нежеланными детьми одной забытой богом странны, чьих имен через десять лет уже никто и не вспомнит. Мы просто неслись по жизни, в надежде ухватить свой кусочек счастья.
И тогда, я твердо решил, что если эти люди могли помочь мне протянуть, хотя бы еще один день - ими непременно стоило дорожить.
Дверь мне открыла странного вида девица. Волосы ее были растрепанны, а лицо рябым. Рес-ницы густо намазаны тушью. Глаза подведены черным. Одета в длинную мужскую рубашку, за-стегнутую до самого горла.
- Привет. Я Марина. Приятно познакомиться. Проходи – враждебно простучала девушка. Тут же показалась Инна и повела меня в свою комнату.
- Не обращай внимания – прошептала она – Марине не нравятся парни - Все они вели себя с ней как подонки – Инна повернулась ко мне – Ты ведь не поступишь со мной так же?
- Конечно же, нет.
- Я в тебе не сомневаюсь - она выкрутилась из моих объятий - На кухне тебя ждет ужин. Я пойду собираться. Когда закончишь, постучи мне.
- Куда мы идем?
- Прогуляемся немного – Инна спряталась в спальне.
Из дома мы вышли уже глубокой ночью. Инна шла впереди и озиралась по сторонам. Я же шел свободно. В шортах, кедах и футболке. Погода казалась мне просто чудесной - «Куда мы идем?» – спрашивал я. Но Инна каждый раз отвечала – «Уже близко. Скоро сам увидишь» - И мы шли дальше. А я все больше убеждался, что не имею понятия о том, где нахожусь.
Мы спустились под автостраду и долго еще петляли в ее развилках, пока не вышли на старое железнодорожное полотно. Дорога была уже давно заброшена. Между шпал росла трава, Местами рельсы прерывались. Полотно тянулось примерно на пятьсот метров, и упиралось в полуразрушен-ное депо. Здание из белого кирпича, на фасаде которого красной кладкой выложено - «1960. СССР» - Все окна были выбиты. Депо стояло, погруженное в темноту.
Инна перепрыгивала со шпалы на шпалу, а я шел по рельсу, приставляя пятку к носку.
- Зачем пришли сюда?
- Здесь я провела свое детство – Инна взошла на рельс – Мой отец работал в этом депо. В девяносто седьмом, оно обанкротилось. А государство не сочло его настолько важным, что бы вы-делить деньги из бюджета. С тех пор оно стоит заброшенным.
Я не была здесь почти десять лет. И ты знаешь? Немного грустно видеть это место таким. Как будто мое детство никому не нужно. Как и это депо – Инна укуталась курткой – А что стало с местами твоего детства?
- Не знаю. Я не был там очень давно.
- В любом случае, это уже совсем неважно.
И дальше мы пошли молча. Тишину нарушал только доносящийся из далека скрежет метала.
Стены депо кое-где порушились. Ворота погрузочных порталов были выломаны, а стекла выбиты. Населяли его голуби. А о некогда величавом прошлом, рассказывало только мягкое ворко-вание.
Инна поднималась по полуразрушенной лестнице – «Хочу подняться в кабинет отца» - И ак-куратно переступала места, где в бетонном полу образовались дыры. Мы прошли по коридору и зашли в дальнюю комнату. Дверь была снята с петель. Из мебели остался только деревянный стол и несгораемый шкаф. Обои лоскутами свисали со стен.
Инна долго стояла молча, а потом вдруг оживилась:
- Пойдем в парк, к реке. Там уже включили фонтаны – она потянула меня за собой – Ты дол-жен увидеть их - И мы покинули депо, оставив позади «1960. СССР».
По парку не спеша бродили толпы. Промеж двух аллей стояла фигура античной дамы. В ру-ках она держала кувшин. Струя наполняла края мраморной чаши, и перетекала в следующую. И так до самой реки.
Через фонтаны перетягивались гирлянды. Над головой античной дамы красовался транспа-рант - «Лучший город России» - И сколько бы вам де довелось посетить городов, вам всегда попа-дется эта надпись. Так что либо все наши города лучшие, либо нас всех обманули.
Мы свернули на тропу и углубившись в заросли, оказались на маленьком подобии поляны. Я сел прямо на землю, а Инна умостилась меж моих колен. И так мы седели, уставившись в звезды, до самой глубокой ночи. Пока Инна не сказала – «Пойдем ко мне» - И я поплелся за ней, спотыка-ясь в темноте.
Я шел по пустынному городу и говорил Инне о чем-то. Она лишь изредка бросала –«Забавно» - И шла дальше, опустив голову. Придя к ней, мы сразу же легли, но никто из нас так и не заснуть.
Тело ее был нежно. Плечи мягки. А волосы пахли медом. Тонкий стан так хрупок, что каза-лось, вот-вот переломится под тяжестью моих рук. И усталый, чуть грустный взгляд.
Я пытался отстраниться от нее. Не позволять себе угодить в капкан. Но что я мог поделать? Через полчаса, я был готов выдрать для нее сердце. Что не говорите, а любовь всегда приходит не вовремя.
Но от куда я мог знать, что для нее это столь же серьезно? Каковы были шансы, что она вот так же, как дурра, влюбилась в человека, которого знала три дня? Я боялся, что для нее это просто забава. И что мои надежды, разобьются о равнодушное - «Пора с этим завязывать».
У меня был только один выход – рассказать ей все. И будь что будет. Но Инна лишь засмея-лась – «Женя, можешь больше не стараться. Ты уже затащил меня в постель» - Но потом, где-то по-среди ночи, когда она исчерпала все колкости и была уже просто усталой девушкой, сказала:
- Ты знаешь, я давно уже чувствую себя одинокой – она забарабанила пальцами по моему животу – Зато теперь все прошло. Когда ты рядом, мне снова хочется жить. По-настоящему. Без на-пускной живости и неуязвимости.
Пускай ты бываешь грубоват, но это куда лучше, чем лживая добропорядочность. Здесь не встретить такого как ты. Мой отец всегда говорил – «На юге, тебя смешат только для того, что бы выдрать золотые зубы».
- Тоже самое я могу сказать тебе о западе. Главное, что бы ты верила мне.
- Главное, что бы ты меня не обманывал.
И мы оба замолчали. И долго смотрели друг на друга. А когда над горизонтом, уже показа-лось зарево, Инна призналась, что я напоминаю ей отца. Такое сравнение показалось мне странным. Но все же, я решил что это не важно. Все что угодно, только бы эта странноватая девчонка с кашта-новыми волосами лежала рядом и подергивала пальцами во мне. И пусть остальной мир катится ко всем чертям.
10
Проснулся я в полдень. И когда вспомнил про Максима, тут же бросился к телефону, ожидая увидеть с десяток пропущенных звонков. Но как выяснилось, прошлую ночь он провел со своим дружком, и проснулся только от моего звонка. Я наспех собрался и вышел из дома.
Приехав на место, я застал Максима у парадного входа. В руках он держал пакет молока и большой кусок копченой грудинки – «Готов поработать?» - Максим как всегда сиял улыбкой.
Хозяин встретил нас на пороге. Он посмотрел на наручные часы и сказал:
- Мы же договорились на семь. Вы запизнилися почти на пять часов.
- У нас появились неотложные дела – оправдывался я.
- Неотложные дела. Да какие в вашем возрасте могут быть неотложные дела? Поди, всю ночь пили вино с дивчинами. Неотложные дела – хозяин усмехнулся – Местные парни едут на се-вер, что бы заробити денег. А вам неробам все в руки само идет - И вспылив разродился поучитель-ной проповедью.
Хозяин нервничал. В его речи все чаще проскальзывали новоросские слова, а к концу он и вовсе перешел на украинский. Максим исступленно смотрел на мужчину и не мог разобрать ни слова. Я же понимал все. Наконец не выдержав я вспылил:
- Досить – мужчина тут же замолчал – Може мы вже почнемо працювати? – мужчина под-крутил ус.
- Проходьте.
Мы зашли на под-дворик. Максим сел возле весов и закурил:
- И что это было там?
- Пытался научить нас жизни.
- А про «того москаля»?
- Не обращай внимания. Давай уже начнем работать.
- Не спеши. Успеем.
Максим лег, положив локти под голову. Я молча надел железнодорожные варежки. Стрелка на весах замерла на отметке – «1000» - Я принялся перекидывать металл в кузов самосвала. Максим цокнул языком и присоединился ко мне.
Первые два часа мы работали молча. А после разговор потек как то сам. Работа пошла быст-рее. Тогда я открыл для себя прелесть тяжелого физического труда. По мере того, как истощались силы, мысли мои приходили в порядок. Разрешились дилеммы, что терзали голову.
Теперь они были не сложнее школьной задачки. Ответ был на удивление прост - возьми и сделай. Так мы и поступали. Не обращали внимания ни на жару, ни на усталость. Просто брали еще и закидывали в кузов.
Хозяин наблюдал за нами издали. Сперва, смотрел пренебрежительно, но с каждым часом взгляд его менялся. К шести часам он подошел к нам и чуть виновато сказал:
- Передохнули бы. Може хотите кави?
- Что?
- Кофе – пояснил я Максиму.
- С удовольствием – он ухмыльнулся – А то я начал уже кивать носом – он злорадно посмеи-вался.
- Вот бесы.
Мужчина вздохнул и пошел в дом. Стрелка на весах замерла на отметке – «428» - Видимо, работать умеют не только минувшие поколения.
Мужчина вынес нам кофе и домашний хлеб. Мы, сидя втени, ели грудинку, запивая ее моло-ком. Хозяин сидел вместе с нами. И вместе с нами смеялся.
Закончили мы после заката. Работать не прекращали, пока стрелка не указала на ноль. Хозя-ин сдержал слово. В конце дня каждый из нас получил по пять тысяч и бутылке вина. Напоследок мужчина сказал – «Если захотите ще поработать, дайте мне знать» - И закрыл за нами калитку.
Мы шли по улице, еле перебирая ногами. Тело ныло. Руки беспомощно болтались.
- Это было великолепно – вымученно произнес Максим – Но повторить я не решусь.
- Завтра будет еще хуже.
- Загляни ко мне. Хочу тебя кое с кем познакомить - Мы распрощались, и дальше я пошел один.
Постепенно опустилась ночь. Тихая, но живая. Со звенящими отголосками жизни и запахом южных цветов. Со стороны центра в небо возносилось зарево, а вокруг него россыпь звезд. И чув-ство было такое, что юг, наконец-то принял меня. И говорил со мной легким шумом листвы. Гово-рил на равных.
Инна открыла мне дверь и сквозь сон пробормотала:
- Привет - и зевнув – Я уже думала ты не придешь сегодня. Делай, что вздумается, только не буди меня до утра.
Она поцеловала меня и зашаркала обратно в спальню. Я прошел на кухню и долго еще курил у открытого окна и пил вино. Пока соседка Инны не появилась в дверном проеме и не пригрозила – «Клянусь, если ты не перестанешь стучать стаканом по подоконнику, я перережу тебе горло ножом для бумаги» - Я поблагодарил ее за гостеприимство и допив одним махом, отправился спать.
11
На следующий день, поднимаясь к Максиму, я застал его на пороге. Вместе с каким-то пар-нем. Он радостно заулыбался и поспешил представить приятеля:
- Я думал, ты не сможешь встать
