Сквозь тернии

выдернула пальчики девочки из Яськиной ладони!
Не осталось ничего. Только барахтающийся в воде Яська, и удушливая мгла.
Яська попытался всплыть. Не вышло. Он скрёб ногтями по бетону над головой, силясь прорваться через строительные швы. Но все его попытки были обречены на неудачу.
В груди жгло всё сильнее. Хотелось просто вздохнуть полной грудью, чтобы унять разрывающий сознание огонь, но Яська понимал, что это явный конец. Правда понимал лишь пока... как и то, что рано или поздно, всё же придётся вдохнуть.
Внезапно над головой обозначилась брешь. Яська устремился к ней, словно это был лучик спасительного света. Вынырнул. Принялся отхаркивать попавшую в рот воду. Затем кое-как отдышался, попытался ощупать свод над головой. Сразу же пришла догадка: именно отсюда свалилась часть плиты, из-за которой и возник тот фонтан брызг, что обдал их с девочкой колючими брызгами. С девочкой... Яська вспомнил миг, когда что-то утянуло её вниз. Прочувствовал. Сразу же накатило оцепенение – так бывает в воде, когда уверен, что под тобой что-то плавает! Туда-сюда, выжидая подходящего момента, чтобы ухватить за ногу.
Яська вздрогнул. Принялся вертеть головой, в попытке определить местоположение невидимого врага.
«Бред! Она просто захлебнулась и камнем пошла на дно. Пока в лёгких есть хотя бы грамм живительного воздуха, тело всё равно будет держаться на поверхности, даже если не размахивать руками и ногами. А вот когда воздуха больше нет, а его место занимает вода, тогда точно, как камень на дно или топор в топь! Хотя какая разница...»
Приняв мысль за данность, Яська вновь сосредоточился на нише – жалеть бедную девочку у него не было ни сил, ни времени.
Яська понял, что судьба с ним просто играет, даруя один шанс за другим. На деле же, это всё ничего не значит – рано или поздно, вода затопит и этот «колокол», а тогда уж точно всё. Придётся нырнуть, чтобы больше не выныривать. Никогда-никогда, как бы ни было страшно и больно.
«Бедная мама...»
Яська вдохнул полной грудью, оттолкнулся от потолка и медленно пошёл на дно, силясь не сойти с ума от того, что делает. Перед затуманенным взором вновь стоял образ мамы, только теперь не на кухне на фоне окна, а на скамеечке у дома. Мама протягивала к нему руки и почему-то плакала.
Правой рукой Яська совершенно случайно прочертил по полам разбухшей от воды курточки. Наверное, просто хотел спрятать руки в карманы – он так частенько делал, негласно признавая собственную вину.
Под синтепоном проступило что-то твёрдое и острое. Яська что есть сил рванул подкладку. Потом вцепился зубами, принялся буквально рвать куртку на части.
Что-то чуть уловимо хрустнуло – боли Яська даже не почуял. Он схватил гладкий многогранник и прочертил пальчиком по знакомым сотам. Зажмурился, пытаясь преодолеть раздирающий лёгкие спазм.
Сердце зашлось в груди.
Это было оно! Зелёное стёклышко, некогда заключавшее в себе естество живой природы, провалившееся в дыру кармана.
Удушье сделалось нестерпимым, и Яська в отчаянии разлепил ресницы.
Буквально в метре над головой раскачивалась бликующая кромка воды. За ней мерцал глаз красного солнца.
Яська вскрикнул, выпуская из лёгких остатки воздуха. Тут же сообразил, что такое творит и поскорее закрыл рот. Всё же не поверил  в происходящее, снова зажмурился. А когда заново открыл глаз, принялся что есть мочи грести вверх – там грезилась поверхность! Поверхность, которая не была ограничена чем-то свыше, за исключением небесной сферы. Это походило на сказку, а возможно и являлось последней.
Яська вынырнул и буквально оглох от собственного вопля.

16.

Яська вылетел из воды, будто мячик! А когда плюхнулся обратно толком и не понял, во что угодил. Такое ощущение, что в кипяток – и это ещё мягко сказано. Открытые участки тела обожгло, а за шиворот полезло что-то белое и густое, на вроде молочных сливок или растопленного масла. Однако поначалу Яська не обратил на это внимания – он просто вдохнул полной грудью и принялся отхаркивать известковую воду.
Рядом прокричали:
- Яська!
Яська на секунду замер. Потом машинально обернулся, не совсем понимая, каким образом продолжает удерживаться на мерных волнах непонятной субстанции, совершенно не двигая руками и ногами. Странно, но вдобавок ко всему, он стал лучше видеть. Хотя поначалу, Яська списал данность на яркий свет, который казался буквально ослепляющим после непроглядного мрака темницы.
- Яська, ты сделал это! У тебя получилось!
Девочка восторженно размахивала руками в нескольких метрах от Яськи и улыбалась.
- Я знала, что у тебя получится! Я была в тебе просто уверена!
Яська ошалело моргнул.
- Что получится? – прошептал он враз севшим голосом, по-прежнему не веря в столь чудесное избавление.
- «Плыть!» Ведь ты сумел пройти сквозь грань! И вот, мы здесь!
- Так где мы? – Яська встревожено огляделся по сторонам. – И что это такое? – Он зачерпнул в горсть белую субстанцию, что раскинулась вокруг бескрайним, изредка вздрагивающим океаном.
Девочка развела руками.
- Мы – между мирами. Неужели не ясно?
- Как это – между мирами? Где расположено это место? – Яська оглядел туманный горизонт, где молочный океан перетекал в бордовое небо – больше не было ничего.
- Оно – везде! Достаточно лишь пожелать «плыть», как сразу же окажешься здесь.
- Но почему мы не тонем? – Яська ощупал насквозь промокшую курточку, набухшие штаны, ботинки.
- Не знаю, – пожала плечами девочка. – Только тут так всегда. В подобной среде легче «плыть» – вот и всё. Давным-давно кто-то придумал это место, и Река распространилась повсюду.
- Так это река? – не поверил Яська и снова завертел головой, силясь разглядеть хоть какой-нибудь ориентир. Но тщетно – кругом лишь розовое молоко и ничего более. – И как же она называется?
- У неё много названий. Всяк называет её по своему. Одни – Смородиной. Другие – мрачным Стиксом. Третьи ещё как-нибудь... Река ведь повсюду, а потому у неё просто не может быть одного единственного названия.
- И куда же она течёт?
Девочка грустно вздохнула.
- Не знаю. Этого вообще никто не знает, потому что мало кто отважился плыть до конца. А те, кто всё же рискнули, не вернулись обратно. Пойми, это просто Путь, рассчитанный на нашу сознательность. «Плыть» можно лишь до определённого места – у каждого человека оно своё, – после чего нужно неизменно выныривать, иначе...
- Что – иначе?
Девочка потупила взор. Зачерпнула горсть «молока». Пропустила сквозь пальцы, наблюдая за тем, как ленивые капли с причмокиванием возвращаются в родную стихию.
- Иначе не вернёшься, как не вернулись те, что пожелали заглянуть за горизонт. Хотя я не знаю... Возможно, они всё же куда-нибудь и выплыли, только вот, что именно их там ждало – и ждало ли – неизвестно.
Яська притих. На секунду попытался представить себе такое место, где тебя могут ждать, не смотря на то, что никогда до этого не видели. Что бы это оказались за существа? Люди ли, или что-нибудь необъяснимое, что даже невозможно представить – тем более, постичь?
- И что же нам теперь делать? – спросил Яська, гоня прочь липкие мысли.
- «Плыть» дальше, – улыбнулась в ответ девочка и легла на спину.
Только сейчас Яська заметил, что на его спутнице нет больше платьица. Ободок бесследно канул ещё в темнице. Осталась только остроконечная звёздочка. Правда теперь она была вовсе не брошью, как прежде, а маленьким кулончиком на цепочке. Звездочка дрожала на обнаженной груди девочки, а «молоко» волн и багровость странного светила придавали ей зловещую кровавую окраску – словно там, далеко-далеко за невидимой гранью, кипела бесконечная война не на жизнь, а на смерть. Война во славу света или тьмы.
Яська сглотнул подкравшийся к горлу страх, нерешительно дотронулся до порванной подкладки... Ничего.
Скорее всего, потерял.
«Вот ведь растяпа! Но как?! Ведь держался так, как утопленник не хватается за протянутое весло! И, тем не менее, не удержал. Жалко-то как!»
Девочка в очередной раз прочитала Яськины мысли. Прикоснулась к своему кулончику, вынула из «молока».
- Он достался мне от мамы, – она с трудом переборола дрожь в голосе, нехотя отвела взор. – Мама носила его рядом с сердцем, а после того, как я... После того, как её дочки не стало, оставила кулончик ей.
Яська почувствовал на щеках едкие слёзы. Одновременно защемило под ложечкой.
«Ох, не разреветься бы!»
Девочка грустно улыбнулась.
- Он помогает мне «плыть». Не могу сказать, почему так, – но с ним легче. Он как бы указывает Путь. Как дорожный указатель или стрелка на железнодорожной станции. Нужно просто прислушаться к зову сердца и захотеть. Сильно-сильно! Очень-очень! Как последний раз в жизни.
Яська кивнул. Просто так, чтобы незаметно проглотить слёзы, а попутно поддержать стойкую девочку.
- У тебя ведь тоже что-то было, – осторожно проговорила девочка, вновь топя кулончик в безразличных волнах.
Яська кивнул.
- Да, было. Только не кулончик и даже не подарок. Так, обыкновенное стёклышко с узором в форме пчелиных сот – что-то вроде талисмана. Той весной ещё нашёл. Только я его потерял, кажется...
Девочка улыбнулась.
- И вовсе не потерял!
- Тогда где же оно? – брякнул в ответ Яська. – Сколько искал, а так и не нашёл. Ни этого осколка, ни другого, с лучиками.
- Они просто выполнили своё предназначение и исчезли. Разрядились как батарейки – если тебе так понятнее.
Яська насупился.
- Какая же это батарейка... Обычное стекло.
- А вот и не обычное, – не согласилась девочка. – Не бывает ничего обычного. Всё чем-то заряжено. В твоём мире – это закон. Всё циклично и движется либо от начала к концу, либо наоборот. При этом один, отдельно взятый цикл, может быть разбит на ещё более мелкие подциклы, а те, в свою очередь, на мельчайшие подциклики! – Девочка озорно подмигнула: мол, не парься, сейчас объясню.
Яська пожал плечами, задрал голову и уставился на красный диск – тот повис ровнёхонько в зените.
- Это как закон сохранение энергии, только намного сложнее, – принялась объяснять девочка. – Ведь твой осколок не сразу стал таким, каким ты его нашёл. До этого он сменил много форм, испытал различные трансформации... Например, сначала он был плазмой внутри звезды. Потом космической пылью. Ещё через миллиарды лет извергнулся из недр нового мира в виде раскалённой лавы. Затем застыл, превратился в кварц, рассыпался на песок, был добыт в огромном котловане или же и вовсе в подземной шахте. Лишь только после всего этого где-то на промышленном предприятии смешали соответствующие компоненты для того, чтобы получилось стёклышко именно такой формы. А форму тоже кто-то придумал. Некий человек, который жил много лет назад, а может, живёт и поныне, даже не подозревая о том, какую пользу принёс всему человечеству в целом и лично тебе. Ведь не будь всего этого, стёклышко не только бы не появилось в реальности, оно бы не смогло впитать в себя всю ту энергию, что была затрачена на его изготовление. А к этому процессу были причастны многие виды энергии, многие люди, многие, на первый взгляд разрозненные события. Так что если стёклышка нет, это ещё не значит, что ты непременно его потерял. Оно просто исчезло, отдав всю накопленную энергию тебе. Ведь «плыть» очень сложно. А сам Путь отнимает неимоверно много сил. Особенно когда в