летать в той жизни на самолете, я так же смотрел на них через иллюминатор, поразительно», – задумался юноша, не отрывая глаз от сверкающего зрелища. Ему показалось, что вот-вот сзади к нему подойдёт стюардесса и предложит поесть, а самолёт прилетит туда, где его ждут друзья.
– Осмотрите дирижабль! – вдруг раздался прерывающий раздумья строгий голос капитана.
Кравчик с трудом оторвался от вида светящихся огней. Обернувшись, он оглядел кабину. Её помещение было подсвечено слабым жёлтым светом. Сотни зелёных и красных лампочек, словно звёзды, сияли на приборных панелях, завораживая взгляд не меньше, чем вид из иллюминатора.
– Мне несколько раз повторять?! – разразился Музыка, недовольно посмотрев на парня.
Тот поспешил выполнить приказ офицера и двинулся прочь из каюты. Капитан был явно взвинчен общением с заложником и в данный момент не мог быть другим, кроме как жестоким и грубым. Впрочем, юному ополченцу претило находиться с командиром в одной комнате, поэтому он с радостью удалился. К тому же осматривать летательный аппарат было довольно-таки интересным занятием. О том, что его нужно осмотреть на присутствие вражеских солдат, парень не подумал. Может быть, в душе он был уверен, что воздушный корабль пуст, а может, он просто расслабился, вспоминая о доме.
На проверку дирижабль оказался не так уж сложно устроен. Сверху находились каюты, а в них странные приборы. Нижний отсек был поделён на две части. В одной лежали бомбы, а в другой работал необычный двигатель. Он издавал тот самый монотонный гул, который разносился по всему летательному аппарату. Никого, кроме незваных гостей и захваченного лётчика, на борту не оказалось, так что спокойствие парня было весьма оправданно. Воздушный аппарат был пуст, но, судя по всему, тут могло уместиться больше сотни солдат. Молодой человек осматривал необычные конструкции, не в силах понять их предназначение. Он медленно прогуливался по железным переходам между отсеками. Его уши периодически закладывало от перепада давления и сердце замирало от мысли о том, что он летит на огромной высоте. «Дома мне никто не поверит», – вдруг подумал он.
Вокруг становилось холодно, ведь аппарат летел высоко и металлический корпус быстро охладился, принимая стужу внутрь отсеков. Кравчик застегнул китель на последнюю пуговицу. Остановившись возле стальной висячей лестницы, он посмотрел вверх. Лестница вела в стеклянный купол, в котором располагался пулемёт. Но не орудие привлекло внимание молодого человека, а начинающийся рассвет. Безумная ночь была позади, оставшись где-то там, далеко на земле. Впереди был рассвет, и парню от этой мысли стало даже немного теплей. Радостный юный ополченец вернулся в кабину.
Войдя, он увидел, что лейтенант Зоя сидит в кресле второго пилота, а капитан, с наставленным на пленника пистолетом, на небольшом откидном сидении.
– Дирижабль пуст, – звонким голосом произнёс Кравчик.
Музыка, повернувшись, одобрительно кивнул.
– Зоя, где мы сейчас? – уже обычным дружеским тоном спросил парень у принцессы.
Зоя обернулась и тёплым взглядом посмотрела на вошедшего друга.
– Мы уже над нашей территорией, до столицы осталось около пяти часов, – улыбаясь, ответила она.
Капитан был удивлён, как неформально общаются между собой эти подростки. Ведь девушка офицер, значит, парень явно нарушает субординацию. Впрочем, размышлять над этим он долго не стал, не та была обстановка. Девушка же была искренне рада видеть Кравчика, и её глаза, несмотря на усталость бессонной ночи, блестели. После невероятных происшествий в Гирате парень ей казался кем-то очень близким. Юному ополченцу тоже было спокойно и приятно быть рядом с принцессой Зоей.
– Поскорей бы, – проговорил юноша и улыбнулся.
Молодые замерли, смотря друг на друга, а за окнами проносились белые облака начинающегося рассвета. Внезапно взгляд парня что-то отвлекло, и Зоя, недоумевая, попыталась проследить, куда же он смотрит. А парень смотрел на огромных бабочек, летящих в небе. Через стекло кабины было видно, как они парят возле носа дирижабля. Это были те самые невероятные животные, которые напугали юношу в самом начале его появления в этой фантастической стране. Зоя улыбнулась и снова посмотрела на друга.
– Это махокрылы. Они почему-то пристают к носам дирижаблей, – без заиканий сказала она.
– Они насекомые? – не отрывая взгляда от переливающихся перламутром крыльев гигантов, тихо спросил парень.
– Нет, ты что! Они что-то сродни змеям, – хихикая, ответила девушка.
– В какой дыре ты жил, парень? – с усмешкой вдруг спросил капитан.
Кравчик заволновался и оторвал взгляд от летающих животных.
– В горах я жил, – краснея, ответил он.
Капитан лишь снисходительно махнул рукой. Юный ополченец подошёл к креслу Зои и облокотился на его спинку. Девушка заволновалась, что парень оказался так близко, но молодой человек этого даже не заметил. Он вновь пристально посмотрел на величественно махающих крыльями бабочек, которые на самом деле оказались змеями. Их тела были небольшими и продолговатыми, действительно чем-то похожими на тела рептилий. По бокам туловища свисали маленькие лапы, а из спины росли большие чешуйчатые крылья. Махокрылы летели парой, едва не задевая друг друга кончиками крыльев, которые у одного сверкали перламутрово-синим, а у другого оранжево-чёрным цветом. Их медленные взмахи на фоне рассветного неба завораживали, а сверкание разноцветной чешуи, в лучах утреннего, солнца пленяло. «Как я мог испугаться их тогда, внизу? – удивлённо подумал юный ополченец. – Это ведь на самом деле самое безобидное и прекрасное, что есть в этом мире». Теперь он понимал это, а тогда невежество и незнание напугали его. Молодому человеку сделалось необычайно тепло на душе, хоть в кабине и было холодно, а грязный китель и вовсе не согревал. Однако, несмотря на всё это, Кравчику стало приятно и спокойно. К тому же Зоя была рядом.
Внезапно цеппелин накренило вбок и всё, что в нем было, повалилось вправо. Кравчик чуть не свалился, но успел ухватиться за какую-то торчащую ручку. Зою удержал ремень, а капитан ухватился за спинку кресла. В следующее мгновение цеппелин выпрямился, но его ровное положение было недолгим. Воздушный аппарат стал заваливаться уже вперёд. Это было пострашнее, чем манёвр вправо, потому, что таким образом цеппелин двигался в направлении земли.
– Какого чёрта ты делаешь?! – крикнул капитан, хватая пленного пилота за воротник.
Юный ополченец посмотрел в сторону вражеского лётчика. Тот дрожал в конвульсиях, сжимая штурвал летательного аппарата. Его движения были неадекватными, и вслед за его судорожными руками дёргался штурвал, а с ним и весь дирижабль. На искривившемся лице пилота ведьмы застыла гримаса, изо рта шла пена.
– Да что с ним? – в недоумении крикнул капитан.
Пилот ещё сильней замотал руками, дёргая штурвал в разные стороны. Дирижабль закрутило словно карусель.
– У него ломка! – догадавшись, крикнул Кравчик.
По телевизору он видел, как происходит это ужасное явление. Зоя, быстро сообразив, схватила штурвал и попыталась его выпрямить. Капитан же обхватил судорожного пилота за шею и потащил его вон из кресла. Летательный аппарат стабилизировался. Принцесса перепрыгнула на место пленного лётчика и покраснев от волнения, вцепилась в рулевое управление.
– Сможете вести? – спросил капитан у Зои.
– Смогу, только вот приземлиться, на…наверное, нет, – нервно усмехнувшись, ответила девушка.
Её юмор явно не понравился остальным. Хотя чего они хотели от неё, ведь принцесса только взрывала эти дирижабли, а не управляла ими. Кравчик помог капитану вытолкнуть буйного вражеского лётчика в проход. Тот продолжал неистово трястись и издавать стоны. Его бросили на железный пол и перевернули на спину. Кравчик опустился на колени и посмотрел в лицо вражеского офицера, оно было бледное, зрачки закатились, а изо рта фонтаном продолжала литься пена. Лётчик истерично забился в судорогах, потом громко закричал и погрузился в обморок.
– Проклятые наркоманы, – недовольно прокряхтел Музыка, и снял с себя ремень, им он начал привязывать руки пленника к железной трубе.
– Чтобы не натворил глупостей, пускай отходит, – пояснил он.
Юный ополченец, соглашаясь, кивнул. Встав с колен, он поспешил в кабину к принцессе. Та, краснея от волнения, сосредоточившись изо всех сил, вела незнакомый для себя аппарат. Её чёлка предательски спадала на глаза. Девушка, нервничая, безуспешно пыталась её сдуть.
– Зоя, у тебя, получается, управлять этой махиной? – испуганно спросил юноша.
В ответ девушка недовольно нахмурилась.
– Да, – коротко, ответила она.
Парень настолько был рад такому ответу, что ему захотелось обнять и поцеловать юную лётчицу. Однако это явно помешало бы ей вести цеппелин, поэтому парень ограничился лишь тем, что нежно поправив принцессе чёлку. Зоя никак не отреагировала, уж слишком она была озадачена управлением гигантской воздушной машины.
Гудя, дирижабль шёл, не меняя курса заложенного пилотом ведьмы. Это существенно облегчало задачу принцессы Зои. Она быстро сообразила, что к чему, ведь цеппелины нарочно строили очень простыми в управлении. Это делалось с расчётом на то, чтобы с ними мог справиться любой мало-мальски понимающий наркоман, не говоря уже об асе королевских ВВС.
За круглыми окнами-иллюминаторами, на фоне голубого неба, проносились белоснежные облака. Солнце поднималось всё выше, и уже было совсем светло и ярко. Гигантские махокрылы исчезли. По-видимому, их спугнули неожиданные манёвры дирижабля. Это слегка огорчило Кравчика. Он сел на небольшое кресло позади Зои и задумался.
Капитан Музыка, закончив с наркоманом, сел в кресло второго пилота.
– Следи за ним, – бросил он Кравчику, указывая на связанного врага.
Юный ополченец с недовольным видом встал с места и вернулся в проход, соединяющий кабину с остальными помещениями дирижабля. Он сел на пол возле лежащего без сознания бедолаги, руки которого были привязаны к идущей вдоль пола трубе. Пилот ведьмы был без сознания, поэтому молодой человек, не обращая на него внимания, расслабился. Кравчик ужасно устал, ему хотелось есть, тело болело от ночных пробежек. Его клонило в сон, и только из последних сил юноша удерживался от того, чтобы окончательно не заснуть. Он решил поразмышлять, ведь это, как правило, всегда мешало ему спать. «А может, это другая планета?» – сказал он сам себе, посмотрев в иллюминатор, где увидел проносящиеся мимо перистые облака и краешек горизонта. Но эта мысль показалась ему совсем уж неправдоподобной, и юноша прогнал её прочь. Он взглянул на затылки сосредоточенной Зои и капитана, развалившегося в кресле второго пилота. Наводчика не было видно. «Наверное, заснул в одной из кают», – про себя усмехнулся юный ополченец.
Все эти невероятные события ворвались в его жизнь словно снежный ком, падающий с огромной горы. Однако, по правде говоря, благодаря невероятным событиям Кравчик ощутил какую-то лёгкость. До странного пробуждения на лугу жизнь была серой и унылой, а здесь она давала почувствовать собственную значимость. Возможно, многие на войне начинают чувствовать собственную значимость
