пару дней, клиент получил «письмо счастья» со счётом на тысячу долларов. Так были оценены все медицинские хлопоты и услуги, связанные со спасением глухонемого аллергического пациента. Марта ознакомилась с их счетами и советовала Саше не огорчаться. Она считала, что он ещё легко и благополучно отделался. Саша же, сначала набычился, заявил, что ему предъявляют нагло завышенную сумму. И вообще, у него таких денег нет, и никогда не было. Но Марта и польские знакомые – Анна и Грижина, все увещевали его не лезть на рожон, а заключить с госпиталем договор о порядке и сроках погашения указанной суммы, и выплачивать это по мере своих возможностей. Иначе, можно выхлопотать более увесистые денежные претензии и прочие проблемы, если спор дойдёт до судебного рассмотрения. Саша сдался. Захотелось тихо и крепко выпить, желательно в компании понимающих товарищей.
Вскоре Вову уволили из ресторана Ribs.
Причин увольнения Вова не знал. Предполагал, что из-за его внешнего вида, пугающего посетителей ресторана и сотрудников. Якобы, увольнение последовало сразу же, как он явился на работу с новой причёской. Хотя, самому ему понравилось, как Сергей по-армейски остриг его машинкой.
Польские пани посредники быстро подобрали Вову и пристроили на работу в другом месте.
Работа уборщиком гостиничных номеров в пансионате была гораздо легче и чище, чем в ресторанной посудомойке. Но это было далековато от его места жительства. Какое-то время, женщины, с которыми он работал, любезно подвозили Вову на работу и обратно, но это не всегда и всем было удобно.
Вскоре, пронырливая полька нашла для него новое рабочее место, где предоставлялась комната для проживания и питание. Это оказался снова ресторан. А находилось это место в пяти милях ниже по дороге US 1 в направлении Key West.
В связи с переводом на новую работу, Вова покинул своих соседей-приятелей Сашу и Марту, и перебрался в ресторан Papa’s Joe. Там он стал работать на кухне и жить в одной из комнаток на втором этаже, где проживали и другие работники ресторана.
Славик
Славик появился в ресторане Papa’s Joe в качестве кухонного работника вследствие увольнения поляков, которые, игнорируя многократные предупреждения хозяина, упрямо продолжали воровать продукты и алкоголь.
Славка был молодым парнем, лет двадцати пяти, из Тернополя. Его украино-русский говорок выдавал в нём уроженца западной Украины. Он прилетел во Флориду в гости к своему родному деду – эмигранту, но быстро притомил того своим пустым присутствием, глупым поведением и необузданными желаниями.
Со слов Славки, дед стал ворчать, поучая внука, что, это не советская Украина, а Америка… Деду не нравилось, что Славка целыми днями бездельничал, постоянно выпивал и просил у него - пенсионера деньги на карманные расходы. Когда же Славка заговорил ещё и о желании обзавестись «своим» автомобилем за дедовские деньги, терпение старого украинского американца лопнуло. Он строго заявил Славке: или ты устраиваешься на работу, или убираешься обратно в Украину, где можно не работая, пить самогон домашнего изготовления, закусывая качественным салом!
Проживали они в городке Холливуде, что на восточном побережье Флориды, неподалёку от Майами. Там же обитала и полячка Анна, которая промышляла посредническими услугами между работодателями и работниками. Славка связался с ней, и его быстро сдали на работу в ресторан Папа Джо.
Встретив там своего земляка Вову, хотя и представителя русскоязычной Украины, Славка искренне обрадовался, и при первой же возможности призвал Вову выпить за встречу, знакомство и дружбу.
Эта новая дружба фактически разрушит Вовину профессиональную карьеру мойщика посуды и его американскую мечту.
Ресторан Папы Джо
Ресторан и причал для яхт и прогулочных катеров, обозначенные, как Папа Джо, находились на острове Айламорада, 79,7 миля дороги US 1, на берегу Мексиканского залива.
Назвали это место кличкой писателя Эрнеста Хемингуэя – Папа Джо, так как он провёл на островах Флориды немало времени и что-то написал здесь. По-моему, рассказ «Старик и море». А теперь; Здесь был Вован.
Для туристов это место представляли, как ресторан, предлагающий блюда из продуктов моря, с чудным видом на залив. А так же - возможность отправиться отсюда на прогулочном катере в морскую прогулку и порыбачить.
Ресторан открывался для посетителей с одиннадцати утра и работал до последнего клиента, бывало - до двух часов ночи. Работники ресторана работали в две смены – дневную – с семи утра до четырёх вечера. И ночную – с четырёх вечера. Всего в ресторане работали человек пятнадцать. Управляющая, два шеф повара и официанты – американцы. Остальные, подсобные разнорабочие – люди пришлые из разных стран, зачастую – мигранты-нелегалы.
Вову привезла туда полька Анна в апреле месяце, когда зимний туристический бум уже стих. На островах Флориды стояла летняя жара, но ресторан всё же посещали.
Назначили Вову на должность мойщика посуды и подсобным рабочим по кухне во вторую смену. Его непосредственным начальником был шеф повар второй смены – американец, добродушный парень возрастом около сорока лет, с ярко выраженными внешними признаками любителя выпить.
Для проживания Вове предоставили одноместную комнатку на втором этаже, над рестораном, чем существенно упростили его хлопоты и расходы, связанные с арендой жилья. Сантехнические удобства – туалет и душевая были общими для всех работников, проживающих там, и размещались в конце коридора. Кроме этого, ему, как работнику кухни полагался полноценный бесплатный обед, что также способствовало осуществлению его американской мечты. В его рацион теперь входили так называемые «морские продукты» - дешёвая рыба с местных ферм, где вскармливали и взращивали на гормональных кормах морепродукты для общепита.
Размер заработной платы – пять долларов за час, ему определила посредник-упырь Анна. Выдавать зарплату, согласно отработанным часам она обязалась каждые две недели. Сколько же платил ресторан за его слегка умственный труд, Вова не знал.
Своей новой работёнкой Вова был вполне доволен. Работа во вторую смену оказалась спокойной и умеренно тяжкой. К одиннадцати вечера посещаемость ресторана стихала, грязная посуда почти не поступала, и Вова приступал к уборке кухни. Далее, до двух часов ночи шеф повар и Вова просто дежурили на рабочем месте ради случайных ночных посетителей, попивая чай и кофе.
Саша, узнав о новом месте жительства Вовы, стал приезжать к нему в гости по выходным дням. Он всегда привозил с собой выпивку и нуждался в компании. Вова охотно общался с ним, но пил гораздо меньше и всегда отговаривал товарища от продолжения и покупки дополнительной выпивки. Чтобы как-то уважить друга, Вова даже пообещал ему предоставить кредит в размере 500 долларов. Саша давно страдал желанием приобрести автомобиль, но никак не мог собрать достаточной суммы, поэтому, просил Вову о финансовой помощи.
С первой же Вовиной получки, Саша напомнил ему об этом, и Вове пришлось выполнить обещанное. Он одолжил Саше пятьсот долларов, и тот спешно купил критически уставшую Субару за 1500 долларов. Даже Вова – не автомобилист, оценил эту машину, как авто хлам, не стоящий и половины этой цены.
Теперь Саша стал приезжать к Вове чаще. С собой он привозил видеокассету с каким-нибудь фильмом и бутылку водки. Самоуверенно игнорируя замечания товарища, Саша всегда уезжал домой хорошо поддатым.
Среди сотрудников ресторана близких друзей у Вовы не появилось. Поляки быстро и высокомерно определили его, как совка из конченной Украины. Предложили ему весь набор услуг для лохов; быстрое получение зелёной карты и американского гражданства, всего за несколько тысяч, которые можно выплачивать им частями с зарплаты. Вова вежливо отказывался, и на этом их отношения ограничились лишь рабочими и бытовыми контактами.
Американские коллеги в основном работали с посетителями ресторана. На жаркую кухню они заглядывали лишь по необходимости. Эти делали своё чистое дело, заботясь о посетителях и «чаевых», распределяя которые, мойщика посуды они не учитывали. Вову лишь вежливо и улыбчиво приветствовали, едва замечая коллегу в прорезиненном фартуке.
Однажды, среди американских сотрудников появилась невзрачная женщина среднего возраста, которая таки проявила какое-то внимание к Вове.
Повстречались они в месте, отведённом для курения. Она первая приветливо заговорила с ним. И не смотря на малопонятные звуки, которыми ответил ей Вова, она дружелюбно познакомилась с ним и поделилась впечатлениями о работе в ресторане и об острове Айламорада.
Сьюзен была представительницей распространённого социального слоя, живущего одним днём. Без образования, профессии, постоянной работы и места жительства. Разумеется, собственности и сбережений – тоже пока нет. Устойчивые привычки – алкоголь, курение, иногда – лёгкие наркотики.
Снисходительное отношение к ней со стороны своих соотечественников её не обижало. Она привыкла к этому, ибо знала своё место - сезонного работника, и была благодарна за предоставленную ей работёнку с обедом.
В глухонемом Вове она легко распознала своего парня. Этот не брезговал её компанией и был искренне рад общению с Сьюзен.
Она сидела на скамейке с чашкой кофе и сигаретой, наслаждалась коротким перекуром в рабочее время, чудесным видом на залив и компанией глухонемого приятеля. Сьюзен доброжелательно рассматривала иностранного мойщика посуды, отчаянно пытающегося что-то сказать ей. Ещё никто из работников этого ресторана не проявлял к ней такого искреннего внимания. И она положительно оценила коллегу, как простодушного доброго человека.
Однако Вова был не так прост, как ей это казалось. Он проработал в этом ресторане уже более трёх месяцев и зарекомендовал себя, как надёжный, исполнительный мойщик посуды, уборщик кухни, а если требуется, - и женского туалета. Американские и польские коллеги, которые снисходительно видели в нём лишь глухонемого русского, едва ли подозревали, что в своей потной посудомойке Вова смог намыть и натаскать на банковский счёт уже три с половиной тысячи реальных денег.
Сьюзен жила где-то на острове в арендованной комнате и приезжала на работу на старенькой малолитражке. Вероятно, это всё, что она имела, и этим была вполне довольна.
Вова же, не арендовал жильё. Он проживал и питался там же, где и работал. Ездил на велосипеде. Но имел постоянно растущий банковский счёт и план дальнейших действий.
Каждые две недели, получая от Анны зарплату – в среднем пятьсот-шестьсот долларов, Вова, оставлял себе лишь небольшую сумму на сигареты, а остальноё отвозил в ближайшее отделение Barnett Вank.
Служащие провинциального отделения банка уже хорошо знали тихого, стабильного клиента, который каждые две недели пополнял свой счёт не менее чем на пятьсот долларов. Других операций он не совершал. Служащие банка всегда вежливо встречали его, оформляли очередной депозит и провожали с пожеланиями ему удачи и встречи через две недели. И он исправно привозил на своём велосипеде очередной взнос. Банк ценил безмолвного
