услышанного.
- Я понял все. Вы правы. Дайте мне неделю, я закончу опыты, и все расскажу. Обещаю, что кроме нас двоих об этом никто никогда не узнает. Даже под страхом смерти.
Через неделю они снова сидели у костра, и Степа объяснял принцип устройства аппарата.
- Знаете, что натолкнуло меня на идею чувствовать сердце на большом расстоянии? Не поверите. Обыкновенный китайский фонарик. В детстве я любил гулять с фонариком туманными ночами. Включишь его и водишь по небу и по земле. Яркий луч, точно шпага, пронзает пространство. Во время войны зенитные прожектора точно так же ловили немецкие самолеты. И вот, учась в университете, я ясно увидел этот бегающий луч, ощупывающий человека. Сначала – это был луч света. Отражаясь от тела, он передает информацию о его внешнем строении. Слушайте внимательно. Но вот на тело наклеили маленькое зеркальце. Как только луч коснется его, я увижу яркий блик. Зеркальце как бы промодулирует мой несущий луч и покажет, где находится зеркальце, и как оно колеблется. Вся другая информация меня не интересует.
Теперь, вместо луча света, я включаю СВЧ генератор. Излучение остро - направленно и невидимо. Я начинаю им водить в пространстве, пока не натолкнусь на электрические колебания. Но теперь приемником является не мой глаз, а СВЧ детектор. Поскольку электрические колебания будут происходить в СВЧ поле, то они будут его модулировать, а значит, отраженный луч вернется с информацией об этих колебаниях.
А дальше все просто. В приемной части ставим микропроцессор, закладываем в него человеческие сердечные импульсы, и он точно определит, кто перед вами находится. Сделав чувствительность приемника очень высокой, получаем хорошую дальность.
Теперь о дистанционном кардиостимуляторе. Эта задача – обратная первой. Луч со спутника облучает большую территорию. Используя первый метод, спутник ловит биения сердец, находящиеся в зоне его видимости. А дальше, он синхронизирует эти сердца, своими модулирующими импульсами, и они бьются одинаково. Практически, СВЧ луч передает энергию импульсов на большое расстояние. Своим высокочастотным сигналом он наводит низкочастотные сердечные импульсы в теле человека, и сердце бьется ровно. Как биофизик, могу сразу указать слабое место метода. Все облучаемые люди не могут находиться в одинаковых условиях. Одни сидят, другие идут, а третьи бегут. И у каждого, сердце должно биться по - разному. При этом облучаются и здоровые люди. То-есть, если задать сердцам один ритм, бегущий человек умрет. Как решить эту проблему, я не знаю.
- Значит так, - начал Дмитрий Иванович, - эту задачу и не надо решать. Спутник не сможет управлять сразу тысячами сердец. Для этого у каждого человека должен быть свой кодированный приемопередатчик. Дешевле иметь индивидуальный стимулятор. Это первое. Второе – весьма ненадежный метод стимулирования. Спутник вышел из строя, и все. Больные сердца остановились.
Но есть вторая сторона этого метода. Таким способом можно останавливать совершенно здоровое сердце. А это уже новое оружие. Видишь, куда мы зашли в поисках новых идей и технологий.
Сейчас я прочту тебе маленькую лекцию по разработке орудий убийств, и ты поймешь, что ничего особо нового человечество пока не придумало.
- Итак, слушай. Если исключить Каина, совершившего первое убийство на земле, то последующие поколения людей замечались в этом грехе постоянно. Но все придуманные орудия, ничем новым от того первого не отличались. Все они были и остаются орудиями механического воздействия. Поясняю. Что сделал камень, проломивший череп Авеля? Правильно, механически повредил организм. Нож, стрела, меч, катапульта – то же самое. Огнестрельное оружие принципиально ничего не изменило. Оно только позволило точно так же рвать и ломать человека, но с большей дистанции, быстрее и незаметно. Ракета и ядерное оружие - рвет на куски и сдувает ударной волной.
Принципиально добавляются только световое излучение и радиация. Это уже новый способ убийства, но это самоубийство для человечества.
Таким же новым является лазерное оружие, но о массовом применении еще говорить рано.
Имеется еще один вид оружия, изобретенный самой природой, и так же старый, как мир – яды, его продолжение - химия.
Научный мир прекрасно понимал, что должно существовать еще одно направление разработок – оружие лучевое. После открытия Рентгена, практически весь мир бросился искать «лучи смерти». В конце девятнадцатого, начале двадцатого веков это была болезнь почти всех физических лабораторий. Закончились поиски открытием лазера. Сказать, что работы прекращены, нельзя. Они продолжаются. Главная задача: создание гамма и рентгеновского лазеров. Деньги на это не жалеют.
Теперь маленькое отступление. Человечество, создав оружие массового поражения, осознало главный его недостаток – тупость этого оружия в момент применения. Прилетела ракета, рванула бомба, и что? Она просто сожгла все, что находилось вокруг и «счастлива». А то, что после нее осталась радиоактивная помойка, ей все равно. Вот тогда и начались поиски не просто высокоточного оружия, а средства, способного поражать конкретно какой-то орган, выводя из строя только человека. Придумали нейтронное оружие, но это тоже не подарок.
И вот, появляешься ты, со своим дистанционным кардиографом, и, нажав кнопочку, останавливаешь любое сердце. Мы же можем запрограммировать луч, как на человека, так и на животное. Получаем совершенно новый вид убийства. Прямо, как та же нейтронная бомба: в живых никого нет, а пивточка с пивом стоит. Был такой анекдот. В мире работают тысячи локаторов, никто их не чувствует, они просматривают весь мир. Но почему-то никто не додумался так просто воздействовать этими лучами на живой организм. Воздействовать, конечно, пытались, но, как СВЧ излучение. А, что бы вот так просто – никогда. Да, все простое – гениально, а все гениальное – просто!
Итак, с этого дня, как договорились, в разговорах только «ГЧ». Я хорошо знаю СВЧ технику, и начинаю делать генератор. Делать будем у тебя на даче. Твои родители уехали, поэтому мы спокойно все соберем и испытаем. У меня есть знакомый программист, он, не зная идеи, запрограммирует нам микропроцессор на все необходимые нам сердца. Скажем, что для кардиологии. Ну, и начнем испытания. А теперь, Степа, попрошу об одном: нигде и никогда не вздумай проговориться. И второе: сразу подави в себе чувство, что ты сможешь управлять миром. Это самое страшное, что может внушить себе человек. Оставайся таким, каким был. Иначе мы погибли. И еще. Ты можешь меня спросить, почему мы не свернули работу, поняв, что эта разработка будет очень опасной для человечества? Отвечу. Остановить стремление человека к познанию мира нельзя. Да, мы вышли на эту идею и можем ее реализовать. Но сделав это, мы в будущем, возможно, сможем противостоять этому необузданному открытию. Так что доведем дело до конца. А там посмотрим. Жизнь сама расставит все по своим местам.
Итак, на неделе ты приносишь из института кардиограммы - мужчины и женщины, кошки, собаки, лошади, ну и еще, подумай, животных и птиц, которые у нас часто встречаются. Даже мышей. Но в электронном виде. Я их отдам программисту. Завтра к тебе перенесем все необходимые приборы, у меня на даче есть полная лаборатория, и по выходным начнем работать. Дома я продумаю схему. Как только почувствуем, что дело пошло, возьмем отпуск и на даче все закончим. А теперь отдыхать. И еще, с этого дня ни капли алкоголя. Вот тут можешь убедить себя, что по пьянке не наделаешь ошибок и не уничтожишь Мир. Это – физики шутят.
Теперь вопрос к тебе, как к биофизику. Что для здорового сердца опаснее всего? Я имею в виду только электрические сбои. Что должно забарахлить в управлении сердцем, чтобы оно остановилось?
- Тут все просто. В радиотехнике это называется помехой. То есть, если в механизм формирования сердечных импульсов внести помеху, допустим, сильную импульсную негармоническую посылку, оно собьется и остановится. Вот и все. При болезни, организм сам вносит помеху в работу сердца, и оно отказывает.
Вдруг, Степино лицо расплылось в улыбке, он загадочно посмотрел на соседа и выпалил:
- Дмитрий Иванович, эврика! Эту помеху пошлет наш генератор.
- Дай лапу, Степа. Ты правильно понял идею. А помеху подберем.
Степа, поскольку мы вышли на уровень массового уничтожения, я хочу сообщить тебе одну маленькую тайну. Я много работаю над теоретической стороной нашей проблемы, но все это я записываю и храню в специальном блокноте, и этот блокнот спрятан в известном только мне месте. Этот тайник я тебе сейчас покажу. Но вскроешь ты его только после моей смерти.
- Дмитрий Иваныч, не загадывайте этот день. То, что мы придумали, обеспечит нам вечную жизнь.
- Степа, ты очень молод, а это самая большая беда у молодых людей.
Такие открытия, как наше, имеет самые непредсказуемые последствия. Особенно для открывателей.
После этого разговора, работа закипела. Через два месяца генератор был готов, можно было приступать к «боевым» испытаниям. Чтобы упростить работу, Дмитрий Иванович пошел самым простым путем. Он взял спутниковую тарелку, в ее фокусе установил излучатель и получил хороший узконаправленный луч. Спутниковые антенны стояли уже у многих, поэтому на эту никто не обратил внимания. Правда, у нее был электропривод наведения, но обыватель этого не понимал. А вражеская разведка, пока, ни о чем не догадывались. Какой же дурак будет делать секретный прибор на даче? Согласен, не будет. Это, по мнению американцев. По логике русских – будет. Когда Петра Капицу Берия сослал на дачу, за отказ делать атомную бомбу, он развернул лабораторию, которая потом переросла в научный институт. И занимался он не ерундой, а моделировал управляемый термояд на базе шаровой молнии.
Королев тоже начинал в подвале. Это, все-таки, Россия. У нас все великие разработки начинались в подвалах. Я уж не говорю о Циолковском.
На дворе был сентябрь. В отличие от прошлых лет, этот был сухим и теплым. Все еще летали бабочки, желтые листья покрыли большую часть деревьев. Небо было до безумия голубым, а прозрачный воздух открывал взору землю до самого горизонта, где резкий контраст зеленых елей, золота листвы и бирюзы неба, навевал левитановские сюжеты. Какая была красота! Создавалось ощущение, что природа, охваченная увяданием золота, дарила людям свои последние цветные пейзажи, чтобы в скором времени, перейти только на три цвета: черный, белый и зеленый. Но люди, живущие в этой красоте, о будущей зиме совершенно не думали. Урожай был собран, на участках все было приведено в порядок. То тут, то там дымились костры из сухой травы, а высоко в небе стали появляться, пока еще редкие, птичьи клинья. Но, по ночам, было холодно, и у теплой печки спалось особенно сладко.
«Кардиограф» был готов, испытания на мышах и птицах прошли успешно, можно было отдохнуть и подумать о будущем. Тайна прибора за ворота этих двух дач еще не вышла и витала внутри двенадцати соток, разделенных забором из зеленой сетки. Теперь предстояло найти мирное применение этой «палке о двух концах», но так, чтобы любой ее гражданский вариант никогда
