Родство

выслушав их историю, взяла девочку в костюмерную, приняв во внимание  юный возраст, Катька была на седьмом небе от счастья. Она ухватилась за предложенную работу и пропадала там до глубокой ночи. Ей нравилось всё: как пахло в костюмерной,  пышность и красота нарядов,  а главное она была всегда востребована. Она с охотой мыла  полы и окна, чем завоевала особое расположение уже немолодой уборщицы, та поила её чаем и назидательно посвящала во все тонкости этой работы. Очень скоро Катька  полностью освоилась, дирекция  была  довольна её работой и разрешала подрабатывать при каждом удобном случае, вопрос денег у сестёр стоял уже не так остро. Подходящей партии для Катькиной семейной жизни в ДК не нашлось, и по совету всё той же уборщицы она стала ходить на вечера кому за 30, присмотрела там двоих ребят и встречалась сразу с обоими. Но как потом выяснилось ни у того, ни у другого жилья не было, и она срочно переключила своё внимание на следующего. Тому было уже за сорок, у него была своя комната в коммуналке где-то на окраине города довольно далеко от того дома, где она жила с Ларисой. Катька встречалась с ним часто и с большими планами на будущее, но, как потом оказалось, эта комната была не его, а сестры, которая уехала к мужу  и пустила брата на время. Катька этого не знала и изо всех сил старалась узаконить с ним отношения, их бурный роман стремительно набирал силу.  Однажды, оставшись в его комнате одна (он ненадолго выбежал за сигаретами) она подняла трубку телефона, звонила его сестра. Тут- то  и открылось, что эта комната принадлежит не ему.  Женщина возмущённая Катькиными ответами сказала, что приедет и разберётся с братом, если он сам не найдёт мужества  посвятить девочку в то, что был женат и уже два года имеет не жилье, а алименты. Катька была в шоке, она очень на него рассчитывала, и уверяла Ларису, что совсем скоро переедет к мужу,  строила планы на дальнейшее счастливое будущее. Но ничего не вышло и она, сильно переживая, снова начала вести активные поиски, обрела много знакомых, часто пропадала у них в гостях, и Лариса была этому рада. Совместная жизнь тяготила её, и ей хотелось скорее вернуться в свое привычное состояние одиночества. Безмерная весёлость и суетливость сестры раздражали её. «Свалилась, как ненужный товар,- размышляла она,- и радуется, а как теперь мне тут, ей дела нет. Сама дом не вспоминает, и там по ней не тоскуют, хоть бы мать поинтересовалась для приличия, как устроилась дочь и устроилась ли вообще. Хотя, чему тут удивляться? Я тоже была её ребёнком. Она обо мне пеклась?»  При этой мысли Лариса нервно передёрнулась.

- Ты чего?-  оторвалась от телевизора Катька.

- Да подумала  о том, как там сейчас твоя семья живёт.

Катька настороженно замерла.

- Отец с Витькой пьют, мать  со снохой скандалят.  Другого быть не может,- глухо отозвалась она.

- Семейка,- выдохнула Лариса.

- Да уж, -  согласилась Катька и напряжённо уставилась в экран.

- Слушай, Кать,- продолжила Лариса,- хоть какие- то приличные ребята около тебя крутятся?
Катька молчала, она понимала,  о чём та спрашивает.

 -Ты о своей жизни задумываешься?- продолжила разговор Лариса.- У меня ведь и своя не налажена, а пора бы и желание есть. Сколько мы ещё вот так соседствовать будем?  Второй год у меня живёшь, затянулось всё, однако, пора бы определиться. Это тебе здесь сильно хорошо, а мне, представь себе, плохо. И долго мне так жить?

- Я стараюсь,-  оправдывалась Катька.- Путные не попадаются.  Если парень не плохой, и я ему нравлюсь, то непременно  без жилья.

- Плохо видно стараешься, не вижу я твоего усердия в этом вопросе. Неужели так ни одного и нет?

Катька, насупившись,  продолжала таращиться в экран.

-Да есть тут один, - сказала она нехотя.

- Расскажи, поделись радостью,- быстрее съязвила, чем спросила Лариса.

- Ходит за мной один не пьющий, живёт с матерью только он какой-то скучный.

- А он к тебе что  питает?

- Духи подарил,- и  она вытащила их сумочки маленький флакончик.

-  А духи не плохие, совсем не плохие, вкус есть,-  определила Лариса.

-  Eщё конфеты дарил пару раз, но мы их с девчонками на работе съели.

- Ну,  а в гости не звал с мамой познакомить?

- Нет, не звал.

- Ну, так сама напросись, вдруг он как раз той хорошей партией окажется. Что время тянуть? Тогда и начнёшь сама его веселить,  и я тебе в этом помогу. А нет, так ищи другого. Тебе, дорогая, не порхать надо, а работать в этом направлении, у тебя своих цветочных садов нет, бабочкой зависать негде.

-  Ладно,  напрошусь, - отозвалась Катька.

Но вариант со скучным тоже потерпел неудачу. Попав к нему в квартиру, Катька сразу была принята в штыки, и ясно поняла, что мать ищет сыну более интересную партию, чем она.


   Время шло, выйти замуж не получалось, Лариса всё чаще нервничала и всё труднее переносила Катькино  соседство. Она порядком подустала, ей надоело бесперспективное проживание вдвоём с сестрой, и она часто заводила об этом разговор.  Катька понимала это и  не обижалась, старалась не перечить  ни в чём. Как-то не сдержавшись, Лариса посоветовала Катьке хоть немного пожить в квартире бабы Клавы, а заодно и поухаживать за внезапно заболевшей старушкой.  Катька за идею ухватилась и тем же вечером перебралась этажом ниже. Лариса облегченно вздохнула. «Ну, сколько нисколько, а поживёт там,- успокаивала она себя.- В конце концов, что я собственно и кому должна? Сестра сестрой, а мне бы она вот так помогла, если бы мы с ней местами  поменялись?»  И она не смогла ответить себе на этот вопрос. Катька по наблюдениям Ларисы, была не злой, но какой- то равнодушно пустой девчонкой.  Она  не воспринимала так остро, как Лариса неприятно тяжёлые ситуации. Она просто, легко заливалась слезами, а потом  быстро затихала и с опаской посматривала на сестру, когда та  выходила из берегов. Но нужного Ларисе сострадания, помощи, понимания, и  заботы она не видела от Катьки никогда. Это обижало, раздражало, и настойчиво отталкивало от сестры. «Хотя откуда было всему этому взяться? Кто её этому учил?- размышляла она, подолгу ворочаясь с боку на бок. - Что ей вообще вложили в голову? Пустота, во всём пустота. Конечно, не её вина, что ей досталась такая семья, но в тоже время уже выросла, и строй свою жизнь с умом, лучше той, которая была. Не ты одна в такой ситуации, бывают ситуации и похлеще».


   К большому огорчению обeих сестёр больше месяца баба Клава терпеть Катьку у себя не согласилась. Она сказала, что привыкла жить одна и любой посторонний человек в доме мешает и сильно утомляет её.  Лариса попыталась уговорить старушку, чтобы та  разрешила Катьке пожить хотя бы полгода. Но та, услышав это, сильно разнервничалась и даже обиделась на Ларису.

- Ты можешь вешать себе на шею кого угодно,- заявила она,- а меня оставьте в покое. Я чужие проблемы в своём возрасте решать уже не могу. Вам там двоим плохо, так вы и мне жизнь решили отяготить. Нет, уж девочки, ничего не получиться, мне чужое не осилить, да и желания нет. Не обижайся, Ларочка, я многое могу для тебя сделать, но на моё жильё не претендуй. Эта девочка не домашняя, от неё ни тепла, ни радости не исходит, и тянуть чужое я не хочу.

И тут она впервые  поведала о том, что где-то у неё живёт то ли троюродный, то ли ещё какой племянник, и когда ей будет совсем худо она намерена разыскать его и попросить помощи. На этом она решительно прекратила разговор.

   Расстроенная Катька вернулась к Ларисе, с её возвращением жизнь стала ещё более напряжённой, чем раньше.  Ларису раздражало  буквально всё, Катька, видя это, нервничала и часто устраивала слёзные сцены.  Она плакала, но Лариса от этого злилась ещё больше, теперь уже они обе старались не общаться даже на людях. Вскоре это заметили на работе и  вокруг сестёр поползли разные слухи. Катьку это не сильно тяготило, она по молодости всё пропускала мимо ушей, Ларисе было очень неприятно, стыдно и задевало за живое. Она давно работала в этом коллективе, и ей было совсем не безразлично мнение окружающих. А те, как это бывает, открыто обсуждали их семейные неурядицы. «Что же делать? Сколько это ещё будет продолжаться?-  терзалась Лариса.- Почему я должна всё это терпеть?» Вспоминая своё спокойное житьё до Катьки, у неё самой нередко наворачивались слёзы, именно в такое время её и увидела директриса.

- Ну, вы чего, девочки, не уживаетесь там что ли?- спросила она без тени ехидного любопытства.

- Устала я, Нина Ивановна,- расплакалась Лариса у неё в кабинете. - Жила одна, работала, приходила домой,  была хозяйкой. А теперь? Что делать не знаю, она живёт себе в чужом тепле и покое, её понять можно, из ужаса вырвалась, ей всё хорошо. А мне? Квартира  моя, а домой идти не хочется. Всё надо тесниться, не приведи никого, не живи, как хочется, подстраивайся, учитывай с утра до вечера. Не расслабишься, и главное просвета не видать. Что ей? Она молодая, ей хвостом крутить ещё долго можно. А я, как подумаю сколько ещё так терпеть, сердце начинает выпрыгивать. Получается, что я свои молодые годы на её обустройство должна положить. А как потом у меня сложится, и сложится ли вообще, никому дела нет.

Директриса молчала, курила и слушала.

- Да, понимаю я тебя, Лариса, понимаю. Вот только чем тут поможешь? Любой совет может быть не к месту. Вижу, что и она мечется от одного к другому, а толку чуть, хорошо ещё не рожает.

Лариса аж  дёрнулась от испуга.

- А что, милая, такой вариант не хочешь рассмотреть? Что тогда запоёте обе? А он не такой уж долгий, принесёт, и не будет знать от кого, от одного к другому бегает. Знаешь, что, поищи ей мужа сама, пока чего не вышло, у тебя опыта побольше, да и хитрости.
- Я себе найти не могу,- утирала слёзы Лариса.

- Себе всегда сложнее,- со знанием дела сказала та.- В общем есть у меня на примете один мужчина, только мне надо тут подумать,  подвести его тоже не могу. Давай, забегай ко мне через пару тройку дней, я мозгами пораскину,  что и как  лучше, тогда и поговорим.  Только это между нами,- не надо сотрясать коллектив откровенными признаниями. Они и так только об этом и судачат во всех кабинетах.

Обнадёживающие слова Нины Ивановны накрепко засели в голове Ларисы.

«А что?- размышляла она,- директриса женщина умная, хваткая вряд ли ерунду посоветует. Хоть бы не передумала, переживала она и ждала приглашения на продолжение разговора». Та позвала  к себе только спустя две недели.

- Знаешь, дам я тебе адрес, только сначала поедешь сама, мужчина не очень молодой, к тому же инвалид, ему как раз сейчас каждодневная помощь нужна, во всём остальном он очень неплохая партия. Квартира, образование, интеллект всё при нём, посмотри, я ему тебя временной помощницей по дому рекомендовала. Его Дуся расхворалась очень кстати, и он согласился на моё предложение. Охарактеризовала тебя, как могла, не подведи, не торопись, присматривайся, а там поговорим, если будет о чём. С вопросами сильно не приставай, что надо будет, я сама скажу. Ещё неизвестно как он на вас обеих посмотрит, и вообще,- добавила она немного погодя,- как на всё это отреагирует. Человек умный, рассудительный, не напугай там напором.

Лариска неслась по указанному адресу с волнением в груди.

А вдруг,- твердила она,- а вдруг.  Она даже не думала о том, что мужчина был не только не молод, а ещё и инвалид.

- Ну,