направлении.
Худое лицо сторожа в свете майского месяца казалось страшнее, чем на самом деле, а часто бренчащий в городском сумраке риторический вопрос: «Закурить не найдётся»? – звучал, как реальная угроза для жизни и здоровья прохожего. При этом лицо прохожего малодушно вытягивалось, и он хриплым от страха голосом ответив: «Я не курю», - резвым аллюром устремлялся домой, прочь от подозрительного и потенциально опасного ночного фантома.
- Больной что ли? – сипел в темноту фантом, и на лице его, в числе прочего, зиял внушительным чёрным провалом, различимый даже в городском сумраке фингал, а неестественно вздутая губа, перезревшим осенним помидором свисала с подбородка. Недавний инцидент с самым крутым на районе хулиганьём, вылился в лёгкое сотрясение головного мозга и страшные травмы по всему лицу. Кирилл, у которого давно вышло курево и спички, только что за неимением денег насобирал окурков, скрутив из популярной газеты «АИФ» внушительную «козью ногу». И вот, в тот самый момент, когда страдающий от жестоких приступов никотинизма курильщик, счастливо различил на земле долгожданную целую спичку, одна нервно пульсирующая звезда поплыла вниз, быстро увеличиваясь в размерах. Через несколько секунд она выросла в поперечнике до трёхэтажного многоквартирного благоустроенного дома и нависла над тривиальным зданием средней школы номер пятнадцать. Сияя огромным светлым пятном, она окрасила школу и окрестности ядовитым ультро-спектральным голубым цветом. Кирилл так и не успел толком покурить – испуг и изумление овладели им – не раскуренная козья ножка, выпав из его рук, покатилась по асфальту, сыпля красные искорки во мрак. Он с открытым ртом и задранной кверху головой продолжал стоять и смотреть на чудо внеземной техники, пока спичка не обожгла ему пальцы. Из объекта вырвалась яркая вспышка и «контактёр», вскрикнув от боли и ужаса, потерял сознание.
Вполне осознанно он ощутил себя только в соседнем лесу. Всё, что было до того, ворочалось в его памяти не ясной расплывчатой массой, и сильно смахивало на нездоровый сон, дрёму, в которой были цвета, звуки и, вероятно какие-то события. Он смутно помнил во сне людей в синей одежде, склонившимися над ним, очертания их лиц были расплывчаты, их голоса звучали глухо и отдалённо. Это был очень страшный сон. Он стоял, качаясь, почти не в состоянии пошевелить ни одной мышцей своего тела, почти реально чувствуя внизу своего живота какое-то шевеление, но не ощущал никакой боли. Может они поставили в него какой-нибудь датчик, и теперь будут следить за ним, как за каким-нибудь подопытным животным?! Окольцевали, значит, сволочи?! Вот чёртова паранойя, она снова посетила мою грешную голову! Говорили же мне умные люди, не перемешивай наркоту с пивом! Он пробовал это зелье на протяжении нескольких месяцев, и завязал лишь после того, как начались частые галлюцинации. Однако правду говорят, когда уходит один демон, приходит другой – Козырев стал пить почти каждый день…
Но если этот «контакт» произошёл на самом деле, тогда что им от него было нужно? Кирилл резко рванул подол рубахи «Вранглер» вверх, посмотрел на живот и похолодел от ужаса. От диафрагмы и почти до паха проходила едва заметная тёмная полоска, вероятно шрам. «Чего боялись, на то и напоролись» - холодно подумал он, вспоминая так любимые им, домашние уфологические журналы. Проведя рукой по полоске, он почувствовал слабость и дрожь в коленях. Опираясь о ствол берёзы, бессильно опустился на землю и ещё раз посмотрел на свой живот. Полоска, словно в комбинированной ночной съёмке тихо растворялась, пока не исчезла совсем. Только сейчас он огляделся вокруг. Местность была как будто знакомая. Миновав лес, он увидел городок, находящийся в небольшом котловане. И уже через полчаса, уставший и разбитый, он приблизился к родному зелёному дворику.
Прошло три недели. Всё это время, по собственной воле, а не из-под палки, он снова посещал реабилитационный центр. И снова дело пошло на поправку. Прекратились галлюцинации, неосознанные страхи и дикая раздражительность. В который раз он сам себе поклялся больше не принимать никакие зелья. Так было и раньше. Но всякий раз выходило так, что поправлял он своё здоровье только для того, чтобы снова начать колоться. Только на сей раз, похоже, всё обещало быть по-иному…
…Кирилл бодрой походкой направился в магазин. Когда мимо него проплывало помпезно раскрашенное здание городского театра «Находка», его громко окликнула высокая девушка в рваных на коленках джинсах и короткой кофточке выше пупа. Девушка, хорошо отрепетированным жестом изящно махнула рукой и начала пританцовывать под воображаемую музыку. Её соблазнительные бёдра очаровательно ходили из стороны в сторону. В одной руке она держала длиннющую зажжённую сигарету. Янка… Янка… Она всегда нравилась Кириллу – весёлая, заводная, такая неотразимая и обаятельная. Для Кирилла она была почти идеалом женской красоты. Он ее, наверное, любил. Жаль, что она относилась к нему только по-дружески и любовь когда-то предпочла отдавать Антону. Когда-то Кирилл писал ей такие нежные, а иногда даже чувственные стихи. Теперь они ему кажутся глупыми и сентиментальными.
Что-то вроде:
Под медленный шелест полу́ночных волн
Стою я, тобою, тобою лишь полон…
Или это:
Янка, Янка, белая фиалка,
Алых губ дрожащих, нежный лепесток,
Янка, Янка, мне тебя так жалко,
Почему с тобою был он так жесток? -
Ох, если бы Антон когда-нибудь услышал эти строки - раскритиковал бы в пух и прах! Ведь в них нет новой концепции...
...Однажды, на вечеринке ему удалось получить её поцелуй, и он был счастлив. Дальше дело не пошло, потому что вмешался Антон. Против его ершистой бравады устоит разве что женщина-киборг. А потом он её цинично бросил...
...Причёску Янки украшал большой белый праздничный бант.
«Он так усиливает её красоту» - изумлённо подумал Кирилл, но тут же осекся...
Нет, нет, это неверное суждение, он подчёркивает уже существующую её красоту, заставляя всех окружающих останавливать на ней свои восхищённые взгляды и невольно любоваться ею…
…Кирилл осанисто подошёл к девушке.
- Привет, Янка!
Он старался держаться как можно более свободно и естественно. Насколько это возможно.
- Здравствуй, Ки́рюшка! – ласковым голосом отвечала она, - Поздравь меня, сегодня мой самый счастливый день…
- Да уж! Сегодня у всех счастливый день! Гыыыы! – невпопад сказал он, пытаясь весело рассмеяться.
Тьфу ты, опять получилось всё как-то нелепо...
- Мой дебют состоялся! – весело прощебетала она, не обратив никакого внимания на его неуместный смешок, - Спектакль прошёл на ура! Кирюшка, я теперь звезда!
Янка подпрыгнула на месте и громко чмокнула Кирилла в щёку. Кирилл слегка смутился и, чтобы скрыть своё малодушное состояние, криво усмехнулся и сунул руки за широкий американский ремень, поддерживающий потёртые московские джинсы.
- Ну что же ты!
Кирилл неестественно весело поздравил Янку, и на этот раз улыбнулся через силу. Янка теперь актриса?! А я тогда кто? Грузчик с порта? Ночной школьный сторож? Долбанный студент нашей заёрзанной технолаги? Ему почему-то становилось неловко. Проклятые комплексы! Куда бы ему их засунуть? Он знает – роль в спектакле у неё была эпизодической, не больше пары десятков глупых слов о любви. Тоже мне, звезда! Звёздочка, звездулька!
- Ты что такой бледненький? И не весёлый? Что с тобой случилось, Кирюш?
- Да так… - Кирилл, сам не зная зачем, махнул рукой куда-то назад, за спину, - На работе…
- Опять?
Кирилл, не зная, куда деть эту самую руку, снова затолкал её поглубже за ремень. Снизу вынырнули длинные пальцы с косо подстрижеными ногтями. Внутри его вдруг что-то надломилось. Всегда коммуникабельная, весело щебечущая Янка в один миг перестала ему казаться ему такой же привлекательной и яркой, как прежде, и вовсе не такой талантливой. Но он, скорее по привычке продолжал говорить с ней тоном восхищения и вовсю таращил на неё глаза, хотя от этого всего на душе становилось тошно. Но хитрая девчонка его фальшь всё же заметила.
- Кирюш, скажи, что ты сейчас чувствуешь? – деловито подбоченясь, тоном эксперта-психолога осведомилась она, - Ты искренен в своих проявлениях? Ну, скажи, что тебя мучает? – вскинула она узкие полоски выщипанных бровей.
Кирилл почувствовал себя пациентом.
- Ты о чём? – спросил он.
- Тебе со мной скучно?
Как же обидно быть легко и быстро разоблачённым! Да, чёрт вас всех раздери! Да, я всё лгу, и я ненавижу всю эту пошлость, эту поганую ложь! Какой прок с того, что я стою здесь, тратя своё время и силы на войну с комплексами, на удерживание на старой ржавой цепи своих прежних чувств! Ещё недавно моё сознание находилось как будто в каком-то другом измерении, ведя внутреннюю борьбу с легионами виртуальных демонов. Меня увольняют с работы, и вообще, мне дурно и я хочу пойти домой отдыхать! Кирилл отрыл рот, чтобы вылить всё это на красивую голову своей собеседницы, но вместо этого у него получилось что-то вроде:
- Ян, у тебя сигареты не найдётся?
Курить ему совсем не хотелось, но он, чтобы уйти от последнего прямого вопроса, пытался этим отвлечь её внимание от поднятой проблемы.
После двух-трёх затяжек он побледнел пуще прежнего, и его стошнило рядом с красивым ухоженным театральным газоном. Не на шутку перепугавшись, Янка завертелась вокруг него быстрой юлой, без остановки охая и ахая.
- О-о-о-о-о! – возмущённо орал Кирилл, извергая струю желчи из полупустого желудка на новый асфальт. Весь мир померк перед его глазами, голова сильно кружилась, казалось, что внутри вот-вот лопнет какой-нибудь орган. Однако ни чего не лопнуло и Козырев, быстро направившись в сторону своего дома, решил предпринять один важный шаг. Кое у кого должно было затрещать его наглое худое лицо, и он не допускал и мысли, что чего-то пойдёт не так. Идя вперёд шатающейся танцующей походкой, он представлял, как Янка, испуганно пятясь к зданию театра, отчаянно крутит своей сексуальной задницей. Она не сомневалась, что он обернётся. Но он был твёрд, как кремень, решив не забывать свою давнюю обиду. И он не обернулся.
3 глава
Однажды, одним прекрасным вечером, набив пакет радикально тёмным пятирублёвым пивом и прихватив пару кассет с последними рейвовскими хитами, он позвонил Антону из автомата – решили выпить мировую. Призывный клич стремительно понёсся по проводам, мобилизуя на общие сборы остальных членов дружеского коллектива. Когда Кирилл появился на пороге, вся компания была уже на своих местах и в прежних позах. Антон, отвлекшись лишь на кивок головой и лёгкий жим ладони, непрерывно что-то говорил и делал пассы, хоть уже и не столь динамично и эффектно – после позавчерашней пьяной драки с Кириллом болели рёбра и кисти рук. Этот сторож оказался крепким борцом. Никто из двух интеллигентных друзей так и не решился дать своему приятелю в лицо. Дело ограничилось тасканием друг друга за грудки и бросанием грешных тел через бёдра, с применением лихо выкрученных интеллектуальных фразиологизмов, произнесённых на предельных для голосовых связок децибелах.
Владилен и Роман сидели в жёстких креслах. Играла шумная тяжёлая музыка.
