братец? - спросила решительная дама, входя в кабинет вслед за лакеем. - От кого вы прячетесь? От меня? Или, может, от Теофила?.. Можете идти, Годфри… Вы знаете, что сделал ваш племянник?
Старый лорд, не успевший опомниться от как всегда неожиданного вторжения своей родственницы, встал.
- Рад вас видеть, Маргарет, хотя я вижу, что вы принесли мне неутешительные новости. Располагайтесь поудобнее, - учтиво сказал он.
Он несколько чопорно подождал, пока гостья сядет на диван, и устроился подле неё, готовый встретить любую неприятность со всем доступным ему бесстрастием.
- Так что же сделал Теофил? - спросил он, видя, что Маргарет Тейлор не торопится выложить то, с чем пришла.
Она посмотрела на него долгим изучающим взглядом, и серые глаза её под редкими ресницами приобрели хорошо знакомое ему выражение грустной серьёзности.
- Дело касается Элизабет Дэвис, той самой бедной девочки, которую ваша сестра из милости взяла на воспитание, когда её никому не известные в обществе родители скончались. Вы, Роберт, очевидно, не забыли, что сами посоветовали Гонории помочь бедняжке?
- Я не забыл, - согласился сэр Роберт.
Он не торопил родственницу, зная, что каждое её слово, незначительное и ненужное теперь, будет иметь глубокое значение в дальнейшем.
- Вы тоже не были безучастны к её судьбе, и люди, хорошо знающие вас, могли заметить, с какой добротой и чуткостью вы к ней относились.
- Слова, слова, слова, - недовольно пробормотал лорд.
- Как бы вы ни хмурили брови, братец, ни делали неприступный вид, кое-кто заметил, что к Элизабет вы с самого начала испытывали почти отцовскую нежность.
- Это преувеличение, Маргарет, и вы сами это знаете. Отец Элизабет был моим арендатором и, хорошо зная и уважая его как человека, я позаботился о его дочери, когда она осталась сиротой. В то время я полагал, что девочке будет лучше в доме сестры, а теперь понял, что ошибся.
- Вы считаете Теофила виновным? - быстро спросила Маргарет.
- Не знаю, кому верить. Если бы я взял на себя обязанность воспитать Элизабет, а не взвалил это на чужие плечи, я мог бы делать выводы, а сейчас теряюсь в догадках.
- Так вот, милый братец, - решительно заявила Маргарет. - Не знаю и страшусь узнать, кому понадобилось очернять ваше имя, но до меня дошли разговоры, что вы - отец Элизабет.
Старому лорду и на этот раз не изменила выдержка.
- Вот как? - спокойно произнёс он.
- Вы ледяная глыба, а не человек, Роберт! - рассердилась Маргарет. - Вам приписывают грех, который вы не прощаете другим, а вы ведёте себя так, словно речь не идёт о вашей репутации.
- Дорогая Маргарет, я уже слишком стар, чтобы бояться сплетен. Я знаю, что мне стыдиться нечего, знаю, что и вы, мой друг, не усомнились во мне. Разве этого мало? Если бы Теофил не позаботился об Элизабет и она оказалась на улице, мне пришлось бы самому ей помочь, потому что я поклялся перед её умирающим отцом не оставлять её. Мне известно, в чём она обвиняет моего племянника, и я знаю, что у мальчика не хватит силы духа довести благородное дело до конца и обеспечить её и ребёнка, чей бы он ни был. Вчера я вновь говорил с ним, и он торжественно поклялся, что не виноват, но не желает иметь дела с неблагодарной и порочной девушкой и отныне отказывается от всяких обязательств, которые на себя добровольно взял. Он оставил ей деньги и просил меня пока не вмешиваться, чтобы затих скандал вокруг его имени. Когда, по моим расчётам, у неё иссякнут деньги, оставленные Теофилом при расставании, придётся придти на помощь мне.
- Даже если это вызовет скандал в обществе?
- Я расспросил Теофила и узнал, что у Элизабет славная хозяйка, которая полюбила её и научит знанию жизни и разумной экономии, так что девушка не предоставлена самой себе, а через три-четыре месяца слухи затихнут.
Маргарет с жалостью посмотрела на своего собеседника.
- Милый Роберт, как, дожив до ваших лет, вы умудрились сохранить наивность юности?
Старый лорд поморщился.
- Я не понимаю вас, - холодно сказал он.
- Сегодня я узнала, что Теофил выгнал девушку из дома, куда её поселил, ещё неделю назад, отобрав у неё все деньги и даже вещи. Мистер Боули видел её позавчера в районе доков, голодную и измученную. Он с такими подробностями описал её состояние, что мне не было покоя до тех пор, пока я не приехала к вам. А теперь скажите, Роберт, что нам делать?
- Нет предела человеческой подлости, Маргарет, - прошептал старый лорд. - А я был так глуп, что поверил всем россказням Теофила. Что делать, вы спросили? Надо немедленно разыскать бедняжку и привезти сюда. Ах, почему она сама не пришла ко мне?
- Неужели я зря рассказывала вам о слухах, распускаемых на ваш счёт? Если вы сделаете это теперь, никто не скажет, что вы искупаете грех Теофила, а прямо укажут на вас. Пожалейте себя, братец, и послушайтесь моего совета. Я сама разыщу девочку и помещу её у добрых людей, а когда слухи смолкнут, мы сообща придумаем, как устроить её жизнь.
Сэр Роберт встал.
- Позвольте мне самому выполнить свой долг, дорогая Маргарет, но пусть этот разговор останется между нами. Главное сейчас - найти Элизабет.
Глава 4
В таверне «Весёлая лошадь»
Близ скал, среди огромных валунов примостилась маленькая таверна под странным названием «Весёлая лошадь». Вели к ней несколько запущенных тропинок со стороны моря и приличная дорога из города. Вроде, ничего подозрительного в этой таверне не было, а всё-таки случайно забредшему сюда добропорядочному путнику она внушала тревогу, и он невольно спешил выбраться отсюда прочь. Может, не вселяло доверия её расположение, может, - большая часть посетителей или что-то третье. Но зато и завсегдатаев здесь было много, и случалось не раз, что встревоженный поначалу посетитель, возвращался сюда ещё раз, и ещё, и ещё. Хозяин таверны, Уильям Паркер, был ещё молодым человеком тридцати четырёх лет, бесцветной, какой-то вылинявшей внешности, с жидкими волосами, лишёнными определённого оттенка, и длинной унылой физиономией. Посетители, однако, пожаловаться на него не могли. Он был угодлив, быстр в исполнении их желаний и обладал исключительной способностью молниеносно проворачивать капитал, запрашивая с постояльцев и разовых клиентов непомерно низкую плату и тем самым привлекая в своё заведение публику со всех доступных местечек округи. Со всеми он был обходителен и ласков, но особенную цену в его глазах имели моряки, и он не скрывал своего уважения ко всякому человеку, связавшему свою судьбу с морем. Был ли он сам когда-то моряком, никто не задумывался, а если бы задумался, то не сумел бы отгадать и поскорее бросил бы это пустое занятие, чтобы с ещё большим удовольствием воспользоваться нынешним родом деятельности любезного мистера Паркера.
Сегодня, как и почти в любой день, в «Весёлой лошади» ожидался наплыв вечерних посетителей. Они уже собирались, приветствуя хозяина самым дружеским образом.
- Вечер добрый, мистер Паркер, вам и вашей хозяйке! Хороший сегодня денёк был.
Содержатель таверны сейчас же подскочил к вновь пришедшему, торопясь выполнить заказ.
- Давно вас ждём, мистер Джонатан. Как здоровье ваших деток?
- Неплохо, пожаловаться не могу. Надеюсь, что и ваша супруга, мистер Паркер, в добром здравии.
- О, за неё беспокоиться нечего, дорогой сэр. Сейчас она в кухне, но скоро выйдет. Что желаете перед обедом? Как всегда?
- Как всегда.
И такой разговор повторялся почти с каждым посетителем, причём хозяин не уставал расточать приветливые улыбки и справляться о здоровье домочадцев. Попутно он разузнавал местные новости и был всегда в курсе всех дел и событий.
Когда народу прибавилось, из кухни в общий зал вышла невысокая, худощавая, гибкая, несмотря на хромоту, женщина. Лет ей было двадцать пять, если не меньше, но по измождённому, некрасивому, почти уродливому, очень смуглому лицу ей можно было дать и все сорок. Странной была жена мистера Паркера. Он был невзрачен и не мог рассчитывать на громкую победу, однако содержателю таверны нетрудно было бы выбрать жену посимпатичнее, чем эта женщина, способная или напугать непривычного к её виду клиента, или оставить у него очень тяжёлое чувство. Впрочем, к уродству быстро привыкают, и постоянных посетителей нисколько не смутило появление этого существа. Напротив, в их приветствиях была большая доля теплоты.
- Почему так задержалась? - сердито прошептал мистер Паркер, а громче добавил. - Не заставляй наших гостей ждать, Дора. Обслужи их, а я займусь той компанией в дальнем углу. К ним ты не подходи.
Жена усиленно закивала и поторопилась к столикам, а муж неспешно подошёл к трём подозрительного вида субъектам, заранее приготовив одну из самых радушных своих улыбок, которая, впрочем, не могла стереть с его облика общего впечатления некоторой унылости. Перекинувшись с незнакомцами несколькими словами, он присел четвёртым за их столик и выпил с ними отличного старого вина, после чего те ушли, обменявшись с ним многозначительными взглядами.
- А чудной всё-таки человек наш хозяин, - поделился мистер Джонатан мнением со своим ближайшим соседом. - У него посетителями зал битком набит, а он принимает каких-то проходимцев. И жена у него выглядит словно после тяжёлой болезни, хотя она и крепкая женщина.
- К тому же немая, - подтвердил сосед. - И страшна, как смертный грех.
- А слушается его как! Моей бы жене поучиться.
- Наверное, из благодарности, - предположил сосед. - Говорят, совсем умирала, когда попала к нему. Какой-то подлец на ней деньги делал, специально из Испании вывез, а потом, когда заболела, бросил. Она, бедная, мыкалась-мыкалась, потом набрела на эту таверну. Мистер Паркер сначала хотел её прогнать, а она в ногах валялась, землю целовала, показывала, что идти ей больше некуда и она умрёт на пороге. Ну, он и отвёл ей каморку на первое время, а потом вдруг женился на ней. Может, пожалел.
- Из одной только жалости он бы ей работу дал, а не имя, - возразил мистер Джонатан.
- Значит, характер понравился. Сколько я на неё смотрю, она всегда старается ему угодить и в работе старательна.
- То-то и подозрительно, что слишком старательна, - проворчал мистер Джонатан. - Хотел бы я, чтобы моя жена была покладистее, но, когда я вижу услужливость миссис Паркер, я счастлив, что женат не на ней.
Они замолчали, потому что к ним с немым вопросом приближалась сама миссис Паркер.
- Ещё пару кружек пива, хозяюшка, - заказал мистер Джонатан. - Мне и моему приятелю. Славное у вас пиво.
- И дешёвое. Всем известно, что пообедать дешевле, чем в «Весёлой лошади», нигде не удастся. Потому и народу здесь всегда толчётся много.
- Вот-вот, - обрадовался мистер Джонатан. - Цены низкие, а барыши больше, чем у Тома Хопкинса, а у того самая дорогая таверна в округе. Да мистер Паркер этого и не скрывает, а если не скрывает, значит, всё законно. Ну, как это возможно, если это не колдовство?
И оба собеседника погрузились в недоумённое молчание.
- А любит наш хозяин моряков, - снова заговорил мистер Джонатан. - Сам к ним спешит, жене не доверяет. Принесёт, что нужно, да ещё и поговорит с ними в придачу.
- Вон один вошёл, - с удовольствием указал его собеседник в сторону двери. - Сейчас понаблюдаем, как мистер Паркер к нему подскочит.
В зал, и в самом деле, вошёл моряк лет сорока, с загорелым, обветренным, энергичным лицом, длинными чёрными
