Дом. Книга 3. "Идиосинкразия"

советы по внутрисемейным взаимоотношениям хомо, который почти сотню лет женатым был.
- А почему я не могу дать совет? Я что, не гуманоид? Я не могу иметь собственного мнения?
- Можешь иметь и высказывать, - согласился Отци.
- Так вот, я тебе и выскажу. Я вообще не понимаю, как муж может на протяжении всей своей жизни блядовать на стороне. Это на уровне дикости и разврата, что ты в открытую сожительствовал с этой твоей Вази, а до нее еще с парой десятков подстилок. Правильно мать сделала, что развелась с таким гулякой. Сколько это могло продолжаться?
- О-о-о-о! Это цитаты не твои. Это тебя Гижжа науськала против меня. Провела, так сказать, агитационную кампанию среди несмышленых. Нельзя тольков белом и черном цвете судить о супружеских взаимоотношениях. Не все так просто. Ты утрируешь, рассуждая о семейной жизни, хоть сам ее и не видел еще. Ты, сынуля, если не знаешь сути вопроса, меньше советуй, если об этом тебя не просят. Не говори чужими словами умудренному жизнью хомо, что ему правильнее делать, и он тебе не будет советовать, куда идти подальше.
- Ничего я не утрирую. Мне просто больно и противно смотреть, как распалась наша семья. И распалась только из-за твоей вины, папа. Ты вот обижаешься, что я к маме хожу в гости, а к тебе - нет. А куда мне к тебе идти? В квартиру, где ты живешь со своей пассией?
- А что Вази тебе плохого сделала? Мать со мной жить когда-то не захотела, теперь я живу с той, которая согласна. Или ты считаешь, что я достоин существования не с молодой красивой девушкой, а должен валятся без денег пьяным под забором? А? Я живу так, как мне угодно, а ты живи так, как угодно тебе. Я же не пытаюсь клевать тебя за твой выбор спутницы жизни и стиль построения семейного гнезда, - перешел в наступление отец.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты обмолвился, что живешь со своей супругой вместе с ее родителями.
- Пока так, - отвел глаза в сторону сын.
- Асилинван, мы же с матерью тебе когда-то квартиру купили, зачем совместно жить двум семьям? Ясно, что квартира твоя небольшая, но это свой угол.
- Вот потому и не живу в ней, что она мала для меня была.
- Что значит «была»? - не понял Отци. - Ты ее сдал внаем? Тебе не хватает средств? Понимаю, что сейчас кризис бушует. Знаю, что наш президент, прохиндей и популист, довел страну до состояния хуже, чем было при его предшественнике Вамку Замани. Но, чтобы жить с тещей, прости за прямоту, так это нужно быть конченым мазохистом.
- С чего бы это? - пожал плечами младший Тунга.
- Потому что невозможно двум семьям и, тем более, двум поколениям ужиться на одной жилплощади, - констатировал его отец.
- Там все нормально, - самоуверенно произнес Асилинван. - Дом у тещи с тестем большой. Мне с Оккоргг они выделили целое крыло.
- Оккоргг? - перебил сына Отци.
- Да, так зовут мою жену.
- Спасибо, что познакомил, - тонко подколол его драматург.
- Ее родители отдали нам все северное крыло дома. У нас отдельный вход, две комнаты, санузел, кухня и так далее. Сами они пожилые, хорошие, в наши дела не лезут - живу и наслаждаюсь.
- Лучше жить в своем сарае, чем в тещином дворце, как сказал один из героев моей пьесы, - гордо заявил Отци.
- Папа, кончай ты свою драматургию тут в массы толкать!
- А ты почитай пьеску-то мою хоть одну, - посоветовал отец. - А то, чувствую, ты последний раз книгу открывал еще в школе. С той поры в твою голову никаких мыслей и не влезло, кроме как пропагандируемых Окманатом Чини с телеэкрана. Он льет в массы свои идеи, как помои из корыта скотине в хлеву, а электорат это все хавает, запивая дешевым ромом. Он уже половину частных радиостанций, газет и телеканалов под разными предлогами лицензий лишил и позакрывал. Отдал их в управление своим придворным бизнесменам или вообще сделал государственными. Альтернативное мнение из средств массовой информации все труднее услышать в этой стране. Так если ты не будешь думать башкой и не будешь читать умных книг, то в конце концов превратишься в быдло-массу, из которой Чини и лепит новое общество.
- Папа, задолбал ты меня каждый день с этой политикой еще в детстве и теперь продолжаешь мозги мутить. Я политикой не интересуюсь.
- А чем ты интересуешься, своей Оккоргг?
- А ты - своей Вази? - ответил колкостью на колкость сын отцу.
- Умник нашелся. Сдал свою квартиру за сотку эку, а сам стал подкаблучником жены и ее стариков. Вся молодежь хочет на халяву получать деньги, ничего при этом не делая. Развратил Чини страну дешевыми кредитами и непомерными зарплатами. А когда халява пропала, то плакаться стали все: мол, нас обобрали, нас обманули! Но до тупоголовых не дошло, кто в этом виноват и какова причина. Серая и убогая биомасса до сих пор свято верит, что обобрал их не президент -обобрали плохие министры. А Чини - хороший. Стонет теперь люмпен. А все почему? А потому, что когда в руки падает халява, то мгновенно отключается или весь мозг, или одно из полушарий. Так что вали в свою хату, пока не стал грызться с тещей и тестем. А то, если разругаешься с ними, то жена станет на сторону родителей - и конец семье. Да, сынок. Из-за жадности придется тебе развестись не через сотню лет, как я, прожив совместно с твоей матерью, а спустя два-три года.
- Нет у меня своей квартиры. Куда я пойду?
- То есть, как это «нет»?
- А вот так. Я же сказал, что политикой не интересуюсь. Выходит, что интересуюсь бизнесом.
- Ты продал квартиру? - с возмущением спросил Отци?
- Да, я продал свою маленькую квартиру, чтобы впоследствии приобрести свой дом.
- Вот как?
- Я открыл свое дело и часть денег запустил туда.
- А другую часть?
- Я купил себе нормальную машину. Не может же бизнесмен кататься на развалюхе, что была у меня до этого. Кто станет вести дела со мной, если я на деловую встречу буду приезжать на таком металлоломе, как у меня был?
- Когда мы с матерью тебе покупали автомобиль, он не был развалюхой. Естественно, что все старится. Если ты посчитал, что, инвестируя в свой бизнес, ты приумножишь капитал, то я рад за тебя, - закивал головой режиссер, подбадривая сына, но в глазах его читалась растерянность. - Свое дело - это отлично. Быть может, ты выбрал время не самое удачное для его открытия. Сейчас покупательский спрос упал, поэтому выйти молодой фирме на прибыльную работу сложнее.
- В той отрасли, где мы начали работать, кризиса нет.
- А что это за отрасль?
- Деревообработка. Мы завозим оборудование для деревообрабатывающих предприятий. Леса у нас в стране - хоть завались. Он идет на экспорт. Так что кризис нам не страшен.
- Ты все время говоришь «мы». Ты с кем-то открыл совместный бизнес? -поинтересовался Отец.
- Точно. Мы начали дело с моим другом.
- Кто он?
- Не важно. Ты его не знаешь.
- Это плохо, когда родители не знают друзей своих детей, - сказал больше для себя, чем для сына драматург. - Значит, это не настоящие друзья. Меня волнует больше то, что ты сунулся в серьезный бизнес. Там, в лесной промышленности, «левые» хомо не косят деньги.
- А у меня напарник не «левый». У него дядя работает в министерстве, - ответил Асилинван, бодро кивнув головой.
- Зачем же ты нужен в бизнесе своему другу, если он настолько крут? Бизнес открывают и ведут, даже по дружбе, согласно прагматичным подходам. Одно дело: с друзьями зарабатывать деньги, другое - их пропивать по дружбе, - как-то грустно произнес Отци.
- Вот этих самых денег ему для полноценной организации бизнеса и не хватало.
- И ты продал свое жилье, - сделал вывод отец.
- Все будет в порядке, папа. Я приумножу эти средства, что вложил в бизнес, - демонстрировал оптимизм Асилинван.
- Конечно, сынок. Ухо только востро держи по ветру, не доверяй всем без разбору и доверяйся хомо в бизнесе с оглядкой. Бизнес - это лес, где обитают не только травоядные, но и хищники, - подбодрил сына отец, не забыв добавить: - Так сказала героиня в одном моем произведении.
- Да все клево, папа! - поднял оба указательных пальца вверх Асилинван.
- Будем надеяться, - подмигнул Отци и похлопал сына по плечу. - Звони почаще. Не пропадай, а лучше - заходи к нам в гости.
- Посмотрим, - неопределенно ответил Асилинван, разжал и сжал кулак, посмотрел на небо и добавил. - Да хранит нас всех богиня Бэквордация.
Сын зашагал по скользкой земле, а отец еще долго смотрел ему в след. В какой-то момент Асилинван поскользнулся и чуть не упал. Драматург напрягся и выставил руку вперед, словно попытался поддержать молодого хомо, воскликнув: «Осторожно!». Однако сын его не услышал, да и не мог услышать, поскольку отошел от отца на приличное расстояние. Асилинван удержал равновесие, а режиссер с облегчением выдохнул и с горечью выдал: «Поосторожней, сынок, на жизненных ухабах. А квартиру ты зря продал. Не бизнесмен ты, чтобы так деньгами распоряжаться. Только, что я тебе скажу, если ты и так со мной контактировать не хочешь?»
Отци выбрался из грязного сквера, дошел до своего внедорожника, сел в авто, извлек из перчаточного ящика губку для обуви и вытер свои туфли.
2
Республика Хеджер. Трасса на выезде из города Деривативы. 28479 год. Ночь с четвертого на пятое число месяца роста травы нуасикука. Чистое звездное небо. Очень ветрено.
Эльф резко притормозил свой «универсал» по сигналу дорожного полицейского, выпрыгнувшего из патрульной машины чуть ли не под колеса его автомобиля, сдал задним ходом и опустил стекло. Сотрудник МВД неспешно подошел к «универсалу» и представился водителю. Эльф, одиноко сидевший в своей машине, поднял глаза, глянул в лицо сержанту, узнал его и произнес:
- Опять вы? Хе. Не спится же вам...
- Как вижу, и вам также не до сна.
- Ага, - согласился эльф. - Вы проштрафились перед начальством, что через сутки дежурите по ночам?
- Куда путь в этот раз держите? - поинтересовался сотрудник дорожной полиции, проигнорировав вопрос водителя.
- Туда же, куда не повезло попасть позапрошлой ночью, - пояснил водитель «универсала».
- Для вас бляди, я вижу, как для меня дежурство, - усмехнулся сержант. - Документы и сертификаты-то хоть при себе?
- А как же? - улыбнулся эльф и нерешительно сделал движение рукой, запустив ее во внутренний карман, словно надеялся, что МВД-шник сейчас махнет рукой и отпустит его, не проверив водительские бумаги.
Но предположения эльфа не оправдались. Полицейский забрал документы и ушел с ними в патрульную машину. Его «Руук» с проблесковым маячком на крыше находился метрах в  пяти от заднего бампера «универсала». На службе сержант был без напарника.
«Чего это он собрался делать? Зачем ему мое водительское и сертификат? - тихо вслух рассуждал водитель, поглядывая в зеркало заднего вида. - Две ночи назад проверял, и все было нормально, а тут опять полез смотреть. Да еще и понес их в машину к себе. Странно...»
Мужчина в «универсале» обернулся и увидел через стекло задней двери, что сержант положил то ли блокнот, то ли записную книжку, то ли лист протокола на руль своей машины. Дорожный полицейский делал ручкой некие записи или пометки, посматривая на его документы, которые держал в левой руке.
«Он штраф мне выписывает, что так строчит? - не мог понять водитель, какие манипуляции с его документами проделывал сотрудник МВД. - Что за странный бык на шоссе мне второй раз подряд попадается? Еще не хватало, чтобы обыскал машину и нашел мой инвентарь».
Три минуты спустя сержант вернулся и протянул водителю его документы:
- Возьмите, -