Хосе, прислушались. Через мгновение послышался стон человека…
- Он здесь! Он здесь! – взволнованно закричала тоже отчётливо расслышавшая стон, Хуа-нита, и показала рукой на вершину дерева - изломанную, искорёженную и зажатую между дру-гих деревьев, таких же изломанных и искорёженных.
Мигель, Хосе, Игнасио и Родригес бросились в направлении, указанном Хуанитой.
Но не сразу им удалось добраться до цели. С трудом пробираясь между хаотично лежащих камней, перелезая через валявшиеся в беспорядке деревья и крупные ветки, прорубая дорогу мачете, они медленно, но упорно продвигались вперёд. Минут через пять-восемь они уже совсем близко, явственно расслышали человеческий стон…
- Осторожнее машите мачете, - предупредил их Игнасио. Он здесь, близко, где- то перед нами, вы можете его поранить.
Первым своего соплеменника увидел Родригес, вернее, не всего человека, а только его ногу, прижатую стволом дерева к огромному валуну. Пострадавший был весь накрыт ветвями и, скорее всего, не мог даже пошевелиться…
- О, Инти! Помоги ему продержаться ещё немного, - пробормотал Родригес, осторожно отсекая следующую ветку от ствола и отбрасывая её в сторону.
- По-мо-ги-те! – услышали спасатели раздавшийся из глубины ветвей слабый голос.
- Мы сейчас! Мы сейчас! Потерпи немного! – жалобно приговаривал Хосе, стараясь акку-ратнее обрубать ветви.
Они так торопились освободить пленника стихии и, может быть, даже раненого, что пот начал струиться по их лицам. Первым выдохся Хосе. Он, тяжело дыша, перестал махать тяжё-лым ножом и присев на кучу отрубленных веток, ладонями смахнул пот с лица и жалобно про-изнёс:
- Всё! Хоть убейте, но я больше не могу, честное слово.
И в голосе его прозвучала такая горечь и обида на свою слабость, что всем стало жалко этого мальчика, совсем ещё ребёнка, старавшегося изо всех своих сил походить на взрослого.
- Ты не переживай, - пожалел его Мигель. Отдохни, пока мы не перерубим ствол пополам. Здесь места хватает только на двоих. - Вот и Родригес тоже отдохнёт. Смотри, как он устал, даже качается, - успокаивал он мальчика, желая показать, что Хосе ничуть не слабее их, взрослых.
Они вынуждены были разделить дерево пополам. Их сил на то, чтобы освободить челове-ка, прижатого огромным стволом с корнем и ветвями, даже если им помогут девушки, никогда бы не хватило. Толщина дерева достигала двух-двух с половиной футов, и весить оно могло никак не меньше тысячи пятисот-тысячи восьмисот фунтов, а то и больше.
Мигель и Игнасио рубили дерево, ударяя мачете по очереди. Под ударами больших, тяжё-лых ножей, в разные стороны, посверкивая белизной в лучах прорывающегося сквозь просветы туч, солнца, как бабочки, летели щепки. Но и они, молодые и сильные мужчины тоже, в конце-концов, выдохлись…
- Ты, как там, ещё живой? – поинтересовался прерывающимся от усталости голосом Ми-гель у пострадавшего. Держись! И, чтобы подбодрить того, пообещал - совсем немного оста-лось, ещё чуть-чуть.
Тот в ответ только промычал что-то нечленораздельное.
- Ещё живой! – повернувшись к девушкам, сообщил он. Скоро ваша помощь потребуется. Готовьтесь!
Немного отдохнувшие Родригес и Хосе, заменили уставших лесорубов. Яростно круша сопротивлявшееся их напору дерево, они, наконец-то разрубили его пополам. Стоявшие, почти рядом девушки, подняв взоры к небу, зашептали – «Спасибо тебе, Лучезарный и Милостивый Инти, что не дал умереть человеку в муках!» И бросились помогать мужчинам…
- Спокойно, девчонки! – попытался охладить их пыл Игнасио. Ваша задача – аккуратно вытащить пострадавшего из-под веток, и то после моей команды. Поняли, надеюсь?
- Мы поняли! Поняли! Не маленькие…
- Так. Ребята! Без суеты! Беритесь за эту половину ствола и все вместе, по моей команде… раз, два, вв-зя-лии! Родригес! Держи крепче и не ленись!..
- У меня руки скользят!
- Перехватись, только быстрее! Мы пока подержим!.. Опускать нельзя!..
- Ну, ещё раз, в-зя-ли!
Напрягшись так, что мышцы готовы были вот-вот лопнуть, четверо мужчин приподняли отрубленную половину дерева вместе с оставшимися на нём ветками.
- Хуанита! Мария! Осторожно, но быстро, попытайтесь вытащить страдальца из-под дере-ва! Да осторожнее! Око-Пака!!!
Девушки, схватив односельчанина за руки (повезло ему, что руки у него были целы, а то бы они оторвали их у него), потащили того из-под дерева.
Неожиданно он открыл глаза, громко вскрикнул, и тут же его голова поникла…
- Тащите, тащите! – закричал Родригес. Теперь всё равно! Я больше не могу держать!..
И, только ноги пострадавшего оказались на свободе, руки мужчин ослабели и дерево, за-шумев оставшимися на нём ветвями, упало на своё старое ложе.
Мигелю даже показалось, что оно облегчённо вздохнуло, улёгшись на старое место.
Девушки, обхватив спасённого с двух сторон, аккуратно, стараясь не причинить ему вреда, потащили его, выбирая путь между камнями и лежащими в беспорядке деревьями. В некоторых местах им пришлось, меняясь местами, перетаскивать лежащего без сознания мужчину через валуны и валявшиеся деревья. Для их слабых женских сил он был достаточно тяжёл. С большим трудом им удалось дотащить его до более-менее свободного места и из последних сил опустить на землю. Тяжело дыша, они присели отдохнуть…
- Ты знаешь, кто это? – спросила Мария, внимательно рассматривая мужчину.
- Да, его все знают! – ответила Хуанита, поморщившись, и отвернувшись от спасённого мужчины, стала смотреть в сторону приближающегося мужа.
- Ааа, я узнала его! Это… это Сильвио! Он живёт на нижней стороне деревни.
- Да. Он шьёт всем мокасины и разные там пояса, ножны и упряжь для лам.
- Вспомнила! Он и мне мокасины шил. Правда, давно…
- Мария, ты, что это в воспоминания ударилась? Давай, вставай! Понесли дальше… ох и тяжёлый же он! – пробормотала Хуанита, пытаясь поудобнее взяться за раненого. Мария, держи крепче, не отпускай, а то уроним!
На помощь к девушкам подоспели мужчины.
- Хуанита, дай-ка я сам! – И Игнасио, наклонившись, как ребёнка подхватил лежащего без сознания раненого мужчину на руки и двинулся в сторону от каменно-деревянной реки.
Остальные двинулись за ним.
* * *
Выбравшись к кромке теперь не страшного потока, Игнасио положил спасённого на ров-ное место и приступил к осмотру. Он быстро и уверенно ощупал его и, видимо придя к какому-то решению, задумчиво покачал головой, а затем, посмотрев на стоявших в безмолвном ожидании и наблюдавших за его действиями людей, начал давать указания:
- Мария, сходи и попробуй в чём-нибудь принести воды, а ты, Родригес, пойди, выбери среди поваленных деревьев ровную ветку, лучше пару, длинной около пяти футов. Хорошенько очисть от сучков и принеси мне. – Слышишь, Родригес! Тебе говорю! И, смотри, чтобы были обязательно ровные, без веток и сучков. У этого парня, кажется, в двух местах сломана нога. А вы – Мигель, Хосе и Хуанита, постарайтесь найти среди валунов и деревьев достаточно ровную площадку, чтобы мы все, и раненый тоже, могли в ней поместиться на ночлег. Не забудьте обложить вокруг камнями и ветками. Скоро ночь! Нам нужно укрытие.
Каждый, получив своё задание, быстро принялся за работу. Все прекрасно понимали, чем быстрее управятся с порученным делом, тем безопаснее пройдёт ночь.
Мария, не найдя подходящей посуды для воды, просто принесла её в руках, сложенных ковшиком…
- Лей потихоньку ему в рот! – приказал Игнасио, и осторожно попытался разомкнуть ра-неному плотно сжатые зубы. Когда это ему не удалось, он вставил находящемуся в бессозна-тельном состоянии мужчине, между зубов кончик мачете, при этом плотно держа его голову другой рукой.
Мария, уже успевшая во второй раз принести воды, была наготове.
- Лей!
Когда вода попала раненому в рот, он пошевелился, а потом, сам раскрыв рот, начал с жадностью глотать целительную влагу. По-видимому, его давно терзала жажда, и Мария ещё несколько раз приносила воду. Получив так необходимую ему влагу, раненый, придя в себя, открыл затуманенные болью глаза. Он долго всматривался в лица склонившихся над ним, а потом, видимо узнав людей, пришедших ему на помощь он, с трудом двигая пересохшими губами, прошептал:
- Игнасио, спасибо! Век не забуду твоей помощи! Я уж думал мне конец…
- Ты ещё попрыгаешь, старый ворчун! – ласково проговорил Игнасио. Ты лучше, если мо-жешь, скажи, что у тебя болит?..
- Мне кажется… у меня, по-моему, сломана нога. Так ноет! Так ноет!
- А больше нигде, ничего не болит?
- Грудь немного. Когда воздух вдыхаешь.
- Я, думаю, у тебя, кроме ноги, ещё и пару рёбер сломано.
- Вот незадача. Как же мне быть?
- Ничего, Сильвио! Живы будем – не помрём! – и, усмехнувшись, продолжил, - сейчас Родригес принесёт нам парочку ровненьких палок, вот мы тебе ногу ими и подремонтируем…
- Какой Родригес? Не сын ли нашего кацика? - и губы раненого иронически скривились.
- Ты бы поменьше болтал! – одёрнул его Игнасио. Ишь ты! Ожил!.. Лежи спокойно.
Раненый немного помолчал, а потом, также шёпотом, при каждом произнесённом слове непроизвольно хватаясь за грудь, спросил:
- Много наших уцелело?
- С вами – пока семеро, - ответила грустно Мария.
Сильвио, прикрыв глаза, надолго замолчал.
Появился Родригес с более-менее ровными палками и Игнасио приступил к ремонту ноги раненого. Мария, как могла, стала помогать ему…
Игнасио быстро и ловко, обложив поломанную ногу деревяшками, замотал её оторванным куском ткани от платья Марии и завязал узел.
Сильвио, стиснув зубы и закрыв глаза, терпел боль, но иногда, когда было совсем уж не-вмоготу, он издавал стон и скрипел зубами…
- Ну, вот! Через месяц нога срастётся, и ты будешь опять как новенький! – пошутил Игна-сио, закончив работу.
- Спасибо тебе!
- Даа, не за что! Выздоравливай! – ответил он и стал смотреть в сторону разрушенной до основания, деревни…
- Игнасио! Мария! – послышался голос Мигеля, - куда запропастился этот чёртов лентяй, Родригес? Нам одним не управиться до темноты!
- Родригес, Мария! Пошли! Надо помочь Мигелю.
Было уже совсем темно, когда они, перенеся раненого, укрылись в импровизированной крепости. Голод всё настойчивее давал о себе знать, а потом и холод. Пока они работали, он не донимал их, а сейчас!..
Сейчас я съел бы даже… Мигель на мгновение, прикрыл глаза и перед ним тут же пред-стал кусок поджаренного мяса и печёная картофелина…
- Как есть хочется! – услышал он жалобный вздох кого-то из девушек.
- До утра придётся потерпеть, - начал их успокаивать Хосе, а утром…
- Утром придётся перебираться на другую сторону, поближе к огородам, - вступил в разговор, Игнасио, - может, на наше счастье, не всё смыло, а сейчас отдыхайте! Утро вечера мудренее!..
Немного повозились, чтобы поудобнее устроиться на набросанных толстым слоем ветках и, наконец-то, один за другим, притихли.
То с одной стороны импровизированного лагеря, то с другой, нет-нет, да раздавались ти-хие вздохи. Каждый из находившихся здесь людей, случайно или преднамеренно пощажённых природной стихией (Богу об этом лучше знать), наверное, представил себе завтрашний день и задумался о своём будущем и, конечно же, у всех на уме был один вопрос – что стало с моими родными: отцом, матерью, братьями и сёстрами?..
Мигель, задумавшись, сидел рядом с Марией, примостившейся у него сбоку и о чём-то еле слышно, вздыхавшей, и тоже думал о
