стал достаточно быстро опускаться. Сдержав крик, он хотел выскочить из волшебной трубы, но опоздал - выходное отверстие уже проплыло мимо. Тогда он закрыл глаза и стал ждать, что же произойдёт с ним дальше. А даль-ше? Дальше ничего не произошло! Спустившись до первого яруса он, ошарашенный, совер-шенно сбитый с толку, но очень довольный и гордый собой, вышел на площадку.
Мигель и Мария, стуча подошвами мокасин, всё ещё спускались по лестнице.
- С тобой всё в порядке? – прижала его к себе сестра. Я так за тебя испугалась, так испуга-лась, когда ты начал падать вниз! Правда, всё в порядке?
- Правда, правда! А ты знаешь, я только вначале испугался, а потом, потом… мне понра-вилось.
Мигель, слушая разговор сестры и брата, посматривал на трубу, что-то решал про себя, а затем, не объясняя своего поступка, решительно шагнул внутрь. Удивлённые его действиями, Мария и Хосе не успели и слова произнести, как Мигель твёрдым голосом приказал - Вверх! И не почувствовав никакого дискомфорта, плавно, но быстро понёсся по трубе, поднимаясь всё выше и выше.
Через прозрачную стену трубы он видел, как брат с сестрой помчались по лестнице за ним, но его подъём оказался быстрее и они далеко отстали. Выйдя на четвёртом ярусе с чуть побледневшим лицом, но весёлой улыбкой на лице, он произнёс - вот ещё одна победа одержа-на нами! А отставшие двое, всё ещё были только на третьем ярусе, хотя и видно было, как они торопились.
С этого дня началась интенсивная эксплуатация «лифта». Особенно понравилось такое передвижение девушкам и мальчику. Хосе вообще, была в этом необходимость или нет, ста-рался им воспользоваться.
* * *
Постепенно все обжились и полюбили корабль - постарались осмотреть все тайные зако-улки в нём. Короче, привыкли! Единственно, что ещё плохо получалось, но это у Мигеля, это управление кораблём и расчёт курса полёта. Мигель всё же надеялся, что за год он эту премуд-рость осилит.
Мария оказалась хорошим помощником. Она быстро вошла во вкус и читала карты быст-ро и точно. Да и память у неё была изумительная. Она за один раз запоминала то, на что Миге-лю приходилось затрачивать один-два часа.
Постепенно Мигель стал усложнять ей задания. Он тыкал пальцем в любое место на карте и просил рассчитать курс корабля до указанной им точки. Иногда ей приходилось затрачивать на эту работу неделю, а то и больше. Их местоположение всегда было известно. Красная точка на карте – это и был их корабль.
Затем они начали изучать пространственную сетку. Эта наука отняла у них уйму времени, но опять же, постепенно, и её они осилили. В папирусах они нашли название её работы. Оказывается то, что делала она, называется – штурманский расчёт, а её должность – штурман. Ей так понравилось это слово, что она просила при обращении к ней, называть её только так. Мигель посмеялся над её причудой, но потом согласился.
Хосе, узнав об этом, тоже попросил называть себя по-другому. Теперь он – оператор, хотя толком, что означает это слово, пока не разобрался. А все они теперь, стали называть себя ко-мандой корабля и астронавтами. Бездельничать Мигель никому не позволял и сам работал в полную силу и поэтому, через полтора года или чуть больше, они стали почти профессионала-ми в своей работе.
Каждый занимался своим делом, и собирались они вместе только за обеденным столом, или раз в семь дней у Мигеля в командирской рубке - для отчёта о проделанной работе. Выпол-нения этого распорядка Мигель, как командир корабля и Турикук, требовал неукоснительно. Нарушить этот график могли только чрезвычайные обстоятельства или генеральная уборка. Чистоту на корабле поддерживали стерильную. Это была сфера деятельности Хуаниты. Если она замечала непорядок или, не дай Инти, грязь, тогда держись! Она была строга, требователь-на, но справедлива. Её все боялись и уважали.
Наверное, благодаря её заботам и требовательности, в их команде никто не болел. По её же просьбе на корабле появилось новое занятие. Где уж она это вычитала и, как нашла на ко-рабле это место, но теперь ежедневно, по одному часу, все члены команды занимались спортом. Бегали по небольшому залу, перебрасывались небольшим, диаметром около девяти дюймов, круглым предметом и подтягивались на высоко закреплённой, горизонтальной металлической палке. Она даже дала ей название – турник…
По секрету Мария рассказала Мигелю, что Хуаните начал оказывать знаки внимания Ма-тео, на что он ответил ей, что это их личное дело, главное – чтобы было всё честно!
* * *
…Мигель, я, конечно, понимаю тебя, - полуобернувшись от штурманского стола, продол-жила разговор Мария, - ты боишься своей тренировкой сбиться с курса. Но пойми, если ты не сделаешь этого сегодня, сейчас, то не сможешь до конца выяснить на что способен наш корабль и на что способна я, как штурман. Сейчас мы идём только прямо по курсу, который ты нечаян-но задал в день снятия экранов. Пора… пора научиться выполнять маневрирование. Помнишь тот день, когда перед нами завертелись звёзды, и мы все чуть не умерли от страха, - чуть улыб-нулась она.
- Ха-ха-ха! - расхохотался Мигель. - Да, это было жуткое зрелище, я чуть не опписялся. Сейчас, конечно вспоминать смешно, а тогда… мне было не до смеха.
- Вот и я о том же. Представь себе, что ты едешь на Ламе, - и Мария лукаво улыбнулась.
- Что ты меня уговариваешь! Я и сам это прекрасно понимаю, но… вдруг мы собьёмся с курса и не сможем восстановить его? Что тогда? Подумала? - А тогда, жена моя, будем мы болтаться в пространстве, как…
- Мигель! У тебя есть я - штурман,- перебила Мария мужа. - Мне тоже нужна практика, тренировка. Ну, пойми же ты, наконец!
- Всё, всё! Сдаюсь, - и Мигель шутливо поднял руки. Но… знаешь, я должен посовето-ваться с Сигмиксом.
- Ну, так советуйся! Что-то в последнее время ты стал каким-то нерешительным! - поддела его самолюбие, Мария.
- Яаа! Нерешительным? Что ты такое говоришь? – и немного помолчав, пробормотал, - я нерешительный… тоже мне, скажет…
Ещё немного, обиженно что-то побормотав, Мария не разобрала, Мигель развернул крес-ло к карте и, попросив у Виракочи и Инти помощи, обратился к своему постоянному со-ветнику и наставнику:
- Сигмикс, каков запас топлива на корабле?
- На девятнадцать световых лет, семь месяцев и пять дней.
- Корабль готов к выполнению манёвров?
- Да, Турикук! Все системы корабля полностью самовосстановились и находятся в отлич-ном состоянии.
- Спасибо!
- Ну, что же, приступим, - пробурчал Мигель себе под нос, и кинул взгляд на слегка по-бледневшую Марию.
Взявшись за руль и поставив ноги на педали, он чуть-чуть повернул рулевое колесо - звёзды впереди корабля медленно и плавно поплыли в сторону. Он ещё чуть довернул руль и корабль, по большой дуге, помчался по кругу.
- Как красиво! – прошептала, завороженная происходящим, Мария.
Плавно совершив круг, корабль приблизился к точке своего прежнего направления. Вер-нув руль в первоначальное положение, Мигель направил корабль прямо. От напряжения он даже вспотел.
Вытерев пот со лба тыльной стороной ладони, он вновь взялся за руль. Круче повернув руль в противоположную сторону, Мигель опять направил корабль по кругу, но теперь он стал раза в два меньше…
Засмеявшись счастливым смехом, как ребёнок, взявший в руки долгожданную игрушку, он, повернувшись к Марии, спросил:
- Нуу, как? – и опять схватившись за руль, как-будто его могли у него отобрать, добавил, - здорово-то как, а!
И такая радость и счастье было у него на лице, что Мария, подумав – какой он ещё ребё-нок, улыбнулась ему в ответ.
А Мигель, довольный, что так всё хорошо получилось, потянул рулевую колонку на себя и корабль, послушный человеку, задрав нос кверху, опять помчался по кругу, но теперь - вертикальному.
- Ух, ты! – восхитился Мигель. А теперь попробуем вниз!..
Он уже настолько осмелел, что мгновенно отдал руль от себя и корабль, как послушная Лама, опустив нос, резко изменив направление, помчался вниз.
Корабль-крейсер, подчиняясь желанию Мигеля, кувыркался в огромной пустоте, а вокруг ярко горели звёзды, до которых было миллионы и миллионы миль и, казалось, они тоже кувыркались в дикой пляске торжества человека над кораблём и космосом!
Просидев за рулём часа полтора, Мигель здорово устал и решил закончить тренировку - первую в своей жизни тренировку по управлению космическим кораблём. Откинувшись на спинку кресла, он сладко потянулся, расправляя затёкшие от напряжения мышцы и, протянув руку, взял Марию за подбородок…
- Ты у меня молодец! – похвалил он её. Какой ты все-таки у меня молодец, что заставила меня начать тренировку!
В ответ она ласково и благодарно улыбнулась и, поднявшись с кресла, пересела к нему на колени. Крепко обхватив его руками за шею, она зашептала ему в ухо:
- Мигель, ты не рассердишься, если я тебе что-то скажу, а?
- Нет, конечно. Что такое у тебя могло случиться, что об этом нужно спрашивать шёпотом и, обязательно сидя у меня на коленях?
А она, щекоча ему ухо губами, горячо зашептала: «У нас будет ребёнок! У меня… я бере-менна… уже два месяца».
Резко откинув голову, Мигель заглянул ей в глаза, чтобы убедиться - говорит она правду или шутит.
Её взгляд был чист, нежен и правдив, как всегда. Сомневаться в её словах не прихо-дилось. На душе у него потеплело и он, прижав её к себе и поцеловав, прошептал:
- Спасибо тебе родная за доброе известие! Ты у меня умница!
Став на колени, они воздели руки вверх и поблагодарили Всеблагого Инти за помощь в их совсем нелёгкой жизни, и особенную благодарность они выразили за преподнесённый им долгожданный подарок…
- Мария, я сам объявлю эту радостную новость… прямо сейчас, - воскликнул Мигель, - и ещё раз поцеловал жену.
Поднявшись с колен, он наклонился над пультом и, включив громкую связь, всё ещё ра-достно улыбаясь, сказал:
- Прошу всех собраться в командирской рубке, прямо сейчас. У меня для вас есть экс-тренное сообщение!
* * *
За прошедшие полгода Мигель научился неплохо управлять кораблём. Всё-таки, ежеднев-ные тренировки, так резюмировала Мария, много значат.
Пробовала и она управлять, но что-то у неё это получалось неважно. А вот брат её, Хосе, чувствовал себя за штурвалом как рыба в воде. Он смело выписывал такие кренделя, что ос-тальные только диву давались, и до того, шельмец, навострился, что даже кораблём написал своё имя. Мигель вначале рассердился на самовольные выкрутасы Хосе, а потом, поразмыслив, решил, что это даже к лучшему.
Ещё около месяца понаблюдав за работой шестнадцатилетнего мальчугана, он с согласия остальных, назначил его вторым пилотом. Хосе, от такого крутого поворота в своей судьбе, неделю ходил, поглядывая на всех свысока. Но Мигель сумел сбить с него спесь, указав на его явное невыполнение своих прямых обязанностей. Он почти совсем перестал заниматься скафандрами, а всё время проводил в командирской рубке.
Вот и сейчас он, примостившись за спиной у Мигеля, бурно реагируя на каждое его дви-жение, тяжко вздыхал, ёрзал задом по креслу и готов был силой отобрать у него штурвал. На-конец это надоело Мигелю, и он рассержено приказал Хосе покинуть капитанский мостик (они переименовали командирский мостик и
