энергетического пояса к его руке протянулось щупальце, и он почувствовал, как сильный удар энергии пронзил его.
Падая и теряя сознание, он успел услышать вскрик Марии, а затем его поглотила темнота.
Очнулся он на земле, у трапа корабля. Почему-то вся одежда на нём была мокрой, а во-круг него стояли его друзья, и в их глазах светилась радость.
- Что со мной случилось?.. Почему я весь мокрый? – прошептал он непослушными губа-ми и стал приподниматься.
- Ничего страшного, - проговорил стоявший рядом очень знакомым голосом и показал на пустое ведро, - Я тебя отливал водой.
Это Матео, с трудом вспомнил Мигель ответившего ему человека.
- Это ещё зачем.
- Тебя долбанула молния, а первое средство спасения - положить пострадавшего на землю и полить водой, - так у нас в тольдерии всегда поступали старики, и нас этому научили.
У Мигеля всё ещё кружилась голова, и он не очень-то хорошо соображал. До него не со-всем ясно доходил смысл произнесённых слов. Смотря на Матео, он пытался понять - какая молния, какая тольдерия?..
Матео и Хосе, подхватив Командора под руки, помогли ему подняться на ноги и, поддерживая, повели вверх по трапу к входному шлюзу.
Ближе к вечеру всё ещё чувствуя слабость, Мигель поднялся на мостик. Там, оказывается, уже давно, с нетерпением ожидали его друзья, и его появление вызвало бурную радость и массу вопросов.
- Что со мною случилось? – тихим, слабым голосом спросил он. Расскажите, а то я ничего не помню. …
- Ну, мы за вами наблюдали, - стал рассказывать Хосе,- и видели, как тебя шарахнула молния. Сразу бросились к вам на помощь. Мария стоит столб, столбом, как окаменелая статуя. Я и Хуанита стали тебя оттаскивать, смотрим, Матео бежит с ведром. Хуанита на него давай ругаться, а он её не слушает, кричит: «Положите его на землю, положите его на землю!» Ну, мы тебя и положили, а он, дурак, давай тебя поливать из ведра водой…
- Много ты понимаешь, - перебил рассказчика Матео, - это первейшая метода спасения от удара молнии, если вовремя это сделать…, много людей так спасли…
- Ага, поливая водичкой, как кустик. Поливаешь, значит, поливаешь, и вот, пожалуйста, выросла мимоза! - съёрничал Хосе.
Матео не посчитал нужным отвечать задиристому мальчишке, а только возмущённо засо-пел носом.
Выслушав всех, Мигель подвёл итог своей попытке наладить контакт с местной
«фауной и флорой», как назвал её насмешник Хосе.
А итог был плачевный: во-первых – сила притяжения астероида превышает, или почти превышает, тяговые характеристики двигателей обоих кораблей, во-вторых – требуется ремонт опоры, но это дело поправимое – Матео и Хосе займутся этим завтра, а вот, в-третьих – это очень серьёзно, друзья! Даже, очень серьёзно!
Мы окружены непроходимым энергетическим поясом большой мощности и, как его пре-одолеть никто из нас, насколько я понял, не знает. Мы попали в ловушку! Давайте вместе ду-мать, как выбираться отсюда - из этого, энергетического плена. У нас нет возможности покинуть планету, если не придумаем какой-нибудь возможности преодолеть его. Попросту говоря – мы все в плену у планеты, и как долго это продлится, знает один лишь Инка.
- Сигмикс, ты-то, что молчишь? – спросил Хосе у молчавшего компьютера. - Или слабо, решить задачку?
- Ничуть! Меня на «слабо» не возьмёшь, молодой человек…
Ха-ха-ха! - рассмеялись члены команды, услышавшие пикировку человека с компьютером.
- Тогда, давай, выдавай результат своих умных раздумий, а то притих и ни гу-гу! - опять поддел Сигмикса молодой задира.
- Турикук, вы позволите? – после небольшой паузы, раздался металлический голос компьютера.
- Говори.
- На борту крейсера, в запасном хранилище одежды, имеется несколько комплектов рези-новых костюмов с капюшонами, и резиновых же перчаток. Они специально предназначены для работы с высокими напряжениями и токами в генераторном отсеке…
- Ах, ты пустая безмозглая железяка! Ты, почему раньше молчал? – взбеленился Хосе. Из-за тебя командир чуть не погиб, а ты…
- Меня не спрашивали…
- А сам…, сам, догадаться не мог, - всё ещё кипел, Хосе.
- Перестаньте ссориться, - попытался урезонить спорщиков Мигель. Нашли время препираться. – Хосе, ты не прав, а Сигмикс верно говорит - его никто не спрашивал. Он же не Сидхи-Дру и читать чужие мысли не может.
Разъярившийся Хосе никак не мог успокоиться и продолжал что-то бубнить. До слуха присутствующих доносились обрывки слов и фраз: умник, зазнайка, тоже мне - цаца. Носятся с ним, как… с расписной торбой.…
- Ну, что же, спасибо Сигмикс. Это уже кое-что. - Мигель немного помолчал, затем, обве-дя всех взглядом, продолжил, - решим так, - завтра, Хосе и Матео, займутся ремонтом опоры. На тебя, Хуанита, ляжет обязанность присматривать за детьми, а мы, я и Мария, отправимся искать причину высокой магнитной аномалии на астероиде. Сколько времени займёт наш по-ход, я не знаю, но думаю не много – месяц, полтора. Так, что, заскучать не успеете. – На сегодня всё…. Можно расходиться.– Мария, - повернулся он к жене, - пошли готовиться…. Да, чуть не забыл, задержал Мигель шурина, - Хосе, поищи в чуланах резиновые защитные костюмы, о которых говорил Сигмикс.
* * *
Утром следующего дня, Мигель и Мария подошли к полосе пляшущего электричества. Сегодня его высота и цвет изменились. Оно подросло и стало выше роста человека, а цвет… Мигель присмотрелся, цвет стал ярче, насыщеннее, казалось, его кто-то растревожил и оно, как улей с пчёлами, сильнее загудело и стало злее. Разноцветные языки энергии, как змеи свивались клубками а, затем, распустившись, пускались в неистовую пляску.
Картина настолько была завораживающей и, в то же время пугающей, что Мигель остановился. Повернувшись к жене, он, беспокоясь, сказал:
- Подожди здесь, сначала я сам попробую.
И, повернувшись к всполохам, протянул руку. Рука, с надетой на неё резиновой перчат-кой, свободно вошла в середину разноцветных языков. Они даже не изменили своего танца.
- Всё в порядке, - успокоил он провожающих их, Хуаниту и Матео. Сигмикс прав насчёт защиты костюмами…. Пока, до встречи, - попрощался он и, взяв Марию за руку, шагнул в разноцветье огней.
Полоса была широкой – ярдов двадцать. Мария, крепко ухватившись за его руку, как тогда в пещере, на далёкой теперь Земле, шла за ним боясь открыть глаза.
Слава Инти, кажется, всё заканчивается благополучно, услышала она слова мужа. Можешь открыть глаза, трусиха.
Оставалось сделать последний шаг, и первое, что Мигель увидел, пройдя сказочную, шевелящуюся, совсем как живую, полосу - была улыбающаяся во весь рот физиономия Хосе.
Возмущённый до такой степени, что его лицо даже побледнело, он забыл сделать последний шаг, и резко остановился. Мария, идущая за ним как на привязи, уткнувшись ему носом в плечо, тоже остановилась и, не поняв, почему он не идёт дальше, открыла глаза, а увидев улы-бающегося брата, радостно засмеялась.
Отпустив руку Мигеля и сделав два-три неуклюжих шага в сковывающей её движения резиновой одежде, она бросилась брату на шею. Ну, что мог сказать Мигель этим, совершенно не признающим дисциплину, людям. Отругать? А будет ли от этого хоть какая-то польза? Вряд ли! И, если быть честным, то Мигель был даже рад, этому сорванцу и неслуху.
Но нельзя же было это показывать. Он, хотя и муж его сестры, но он командир корабля.
- Ты, что, оставил Матео одного? – строго спросил он.
- Мы, с Матео, вчера, пока ты прохлаждался в постели, осмотрели опору. Он один справится. Если что – Хуанита подсобит ему. Между прочим, он сам отправил меня с вами. – Не сердись…, втроём всё-таки веселее, - и он хитро подмигнул Марии.
- Хуанита беременна, ты забыл об этом? – ещё строже спросил Мигель. Ей нельзя заниматься тяжёлой работой…. Матео, что, от счастья совсем из ума выжил? Распустил я вас!
- Мигель, прости его. Он же хочет сделать, как лучше… и, он, по-моему, прав… неизвестно, что нас ожидает в пути. А мужские руки и сила никогда не бывают лишними…
- Ты не заступайся за этого оболтуса, нечего выгораживать… Муж-чи-на, - с иронией протянул Мигель.
Посмотрев долгим, словно оценивающим взглядом на мальчишку, он махнул, соглашаясь, рукой.
- Ладно, пойдёшь с нами.
В ответ на его слова Хосе и Мария заговорщически переглянулись.
Закопав костюмы в грунт, как выразился Хосе - на всякий случай, они двинулись в неизвестность.
За границей энергетического пояса, сколько видели глаза, простиралась холмистая, без единого кустика, поверхность планеты. При каждом шаге из-под ног поднималась тёмно-серая пыль. Она была настолько лёгкой, что ещё долго не оседала после ухода пешеходов, и вскоре за путниками уже тащился целый шлейф пыли.
Небольшой круг неизвестного светила висел прямо над головой, и его жаркие лучи нещадно палили, заставляя путников прикрывать глаза ладонью. Через пару миль их тела покрылись потом, а пыль поднятая ногами, мгновенно превратила их в подобие статуй из старого-старого дерева.
Севшая на лица пыль, смешавшись, с обильно выступившим потом, превратилась в грязь, и превратила их в маски каких-то страшилищ. И, сквозь эту уродливую маску, лишь светились белки глаз да зубы.
- Сейчас бы чуть-чуть ветерка и водички, - размечталась Мария. И, чтобы дул в лицо.
- Не дай Инти! - замахал на неё руками Хосе. Насчёт водички – это конечно, а вот насчёт ветерка…. Сплюнь три раза через плечо.
- Сплюнула бы, но у меня во рту вместо слюны одна эта проклятая пыль. – А почему ты отказываешься от такой благодати?- всё же спросила сестра.
- Да, потому, сестричка, что вся эта мерзость окажется в воздухе, и мы задохнёмся
- Мигель, он правду говорит?
- Да.
Поднявшись на очередной холм, решили передохнуть.
Куда ни направляли они взор, всюду виднелись только голые холмы, без единого кустика и даже травинки. А позади, как три высохших ручейка, тянулись следы их сапог. Ничто не нарушало этот скорбный пейзаж: сверху палящее светило, а вокруг только холмы, пыль и тишина.
Не очень-то уютная планета, - сев прямо в горячую пыль, вздохнув, пробормотал Хосе.
- Мигель, а почему мы пошли именно в эту сторону?
- По-моему, на этой планете, куда ни пойди – везде одно, и тоже - пустота и тишина.
- Не скажи. Сигмикс, когда мы приблизились к планете и вынуждены были сесть на неё, записал в своей памяти кое-что «интересное».
- Вот к этому, «интересному», я и веду вас.
- И далеко ещё идти к твоему «интересному»? – поинтересовалась Мария.
- Не так, чтобы, но и не близко.
- Муж, не темни.
- Ну, хорошо, хорошо, - засмеялся Мигель. Через пару дней должны дойти. Лишь бы ве-тер не поднялся.
- Дай-то, бог! - согласилась она.
Не через два дня, а лишь на четвёртые сутки они увидели далеко впереди, серую стену, тянувшуюся на много миль в обе стороны от их пути. На ней были видны оставшиеся в некоторых местах возвышения, очень напоминающие полуразрушенные крепостные башни. Но расстояние до них было ещё так велико, что рассмотреть подробности, не было никакой возможности.
- Давайте ускорим шаг, - поторопил Мигель. До темноты мы должны успеть добраться до стены. Переночуем снаружи, а исследованием займёмся следующим утром.
При свете высыпавших на небосклоне звёзд, усталые, с «гудевшими» от четырёхдневного путешествия ногами, они приблизились к вставшей перед ними громаде стены,
