оставил?..
Мигелю, вместе с Хуанитой, стоило больших усилий хоть немного успокоить обезумев-шую от горя женщину и оторвать её от покойника. Подняв на руки рыдающую женщину, он вынес её в коридор, а Хуанита повела девушку. Горем убитые женщины, постоянно оглядыва-лись, а девушка, еле передвигая ноги от слабости, поддерживаемая Хуанитой, последовала за ними.
Пока они отсутствовали, Матео снял пушку и установил её напротив ворот. Он только ждал команды, чтобы приступить.
Когда появился Мигель с Хуанитой и две женщины он, проговорив - «Я начинаю, закройте глаза» - направил яркий клинок лазерного луча в левый верхний угол ворот.
Зашипев, металл стал плавиться, и вниз потекла огненно-жёлтая струйка.
Ему пришлось провозиться не менее часа, пока он сделал горизонтальный и вертикаль-ный разрезы, затем, с помощью Мигеля и Хуаниты он загрузил пушку назад в шлюпку, про-бормотав - «На всякий случай, вдруг пригодится!» А потом, хмуро улыбнувшись, добавил - «Не хочу, чтобы пираты воспользовались нашим оружием, против нас же!»
Заработали ионные двигатели, и шлюпка, с пятью пассажирами на борту, двинулась на ворота. Первый натиск ворота выдержали, даже не шелохнувшись. При втором – вверху поя-вился просвет в ладонь шириной. Увеличив тягу движителей, Матео, пробормотал еле слышно - «Помоги нам Солнечноликий Инти и Мама Килья!»
Шлюпка, всё увеличивала и увеличивала давление на ворота и…, они не выдержали – они со скрежетом прогнулись наружу, а затем, вывалившись из своего «гнезда», кувыркаясь, полетели вниз!
Ну, слава Инти! – послышался общий облегчённый вздох, когда они вылетели из пропасти, и шлюпка оказалась на поверхности астероида.
Матео посмотрел на Хуаниту, словно ожидая от неё похвалы, затем, повернувшись к Ми-гелю, спросил:
- Турикук, теперь куда?
Обе освобождённые ими женщины - мать и дочь, услышав обращённые к Мигелю слова, склонили головы.
- Благодарим вас, Ваше Сиятельство!» – стала говорить с душевным волнением, только что потерявшая мужа женщина. Простите, что доставили Вам беспокойство! Когда мы прибу-дем домой, мы всем расскажем о Вашей доброте и сами, до конца жизни, будем Вам благодар-ны! Если потребуется, мы с дочерью готовы отдать за Вас наши скромные жизни!
Мигель попытался прервать их славословие, но из этого ничего не получилось и он, по-няв, что их не остановить, повернулся к Матео и приказал ему посадить шлюпку где-нибудь в укромном месте. Затем, посмотрел на Хуаниту и строго приказал: «Ты же у нас медик, займись ими».
Когда шлюпка приземлилась на каком-то горном пятачке, Мигель вышел из неё и, отойдя подальше, пустил мысль на поиски Хосе. Через минуту он нашёл его.
Мозг Хосе был взбудоражен, в нём, наравне с ликованием, чувствовалось даже какое-то самолюбование!
Опять Хосе что-то натворил, решил Мигель, но задерживаться на этой мысли не стал.
Непроизвольно лоб его нахмурился и он, сам не ожидая, строгим голосом спросил:
- Ты где?
Хосе, радостно, так радостно, что даже у Мигеля, непроизвольно, рот пополз в улыбке, ответил:
- Я с другой стороны астероида, а вы где?
Мигель не стал разъяснять, где они находятся, а только сухо ответил:
- Там, где нас высадил!
У Хосе, услышавшего в словах Мигеля, резкость и недовольство, смех застыл на губах, и он коротко ответил:
- Есть!
Вскоре показался крейсер и, зависнув над ними, остановился. Матео поднял шлюпку и, лавируя, загнал её в ангар.
Когда они вышли из шлюпки, то сразу оказались в объятиях Марии и детей.
Хосе, не чувствуя за собой никакой вины, всё же стоял несколько в стороне, и лишь обменялся крепким рукопожатием с Матео. А увидев укоризненный взгляд, брошенный на него тётей Хуанитой, вовсе стушевался. Он не понимал, что такого он мог натворить, что даже тётя Хуанита на него сердится.
* * *
На следующий день все собрались в помещении для приёма пищи и культурного отдыха. Помещение было не очень большое, но достаточно удобное: посредине его был установлен стол из красного дерева, отполированный так, что в него можно было смотреться как в начищенную бронзовую пластину, а вокруг него восемь табуреток, из того же дерева; на стенах… пара чёрных досок с тщательно вырезанными сценами охоты на лосей; у задней стены, на всю её длину, расположилась мягкая тахта.
Вот на ней и разместились женщины с детьми.
Спасённые, мать с дочерью, чисто вымытые, но очень худые, как говорят – «Одна кожа, да кости», с уложенными причёсками на головах, в нарядах, которые подарили им Мария и Хуанита, сидели между обнимавшими их хозяйками помещения. И, переводя взгляд с одного члена экипажа, на другого, ожидали вопросов.
Первый же вопрос, который возник в головах присутствующих, был – расскажите, кто вы и как попали к пиратам?
Пожилая женщина, сквозь часто увлажняемые слезами глаза, посматривая на дочь, словно ища у неё поддержки, а иногда, даже прося подтвердить её слова, и восклицая - «Я правильно говорю, доченька?» – приступила к повествованию об их трагической судьбе:
…Она, из семьи богатого, всеми уважаемого купца Марсьяла Лаланду. Он, если вам это интересно, имеет связи с высокопоставленными людьми многих планет. В шестнадцать лет её отдали замуж за красивого молодого человека, Уайна Манко, из семьи дипломатов. После сва-дебного путешествия они вернулись на планету Гамма-зет, где её мужу – Уайну, предстояло работать. Через полтора года у них появилась Висента, наша красавица. и она, с такой лаской и любовью посмотрела на дочь, что все поняли - мать её обожает…
Дочь обняла мать и ласковым голосом, прошептала: «Мамочка, не плач, теперь у нас всё будет хорошо. Мы на свободе. Его Сиятельство, Мигель Пуэмблос, пообещал доставить нас домой. Успокойся» и, достав платочек, вытерла слёзы на её щеках.
Повздыхав, женщина продолжила горькое повествование.
…Всё в их жизни было хорошо…, до прошлого года. Её мужа повысили в должности и перевели на дипломатическую работу в центральное Министерство на Зелёной Планете. Они быстро собрались и, попрощавшись с друзьями, вылетели на собственной яхте. С ними полете-ли: повар, две камеристки - молодые девушки, дуэнья Висенты и десять солдат охраны с офицером во главе.
На четвёртом месяце пути, на нас напали пираты. Глаза рассказчицы вновь увлажнились. Немного повздыхав и вытерев слёзы, женщина продолжила: их было много, чуть ли не десять кораблей. Сопротивляться было бесполезно и муж приказал не вступать с ними в бой, надеясь, что пираты, сохранят им жизни. Когда, впервые, пираты гурьбой появились на яхте она, увидев вошедшего атамана, от страха потеряла сознание и ничего, что было потом, не помнит….
Пусть Висента закончит за меня, попросила она дочь. Я устала и, тяжело вздохнув, замолчала.
Впереди шайки разбойников шёл человек, напоминающий гориллу, продолжила рассказ матери, голосом, полным горечи и печали, дочь. Свирепое лицо его было искажено злобой, а в длинных руках он держал по пистолету. По тишине, окутавшей яхту, я поняла – солдаты и офицер погибли, а где наша прислуга я тоже не знала. Посмотрев на нас (я сразу поняла, что это атаман), этот страшный человек хриплым голосом, сказал: «Хороша добыча. Посмотрите, каких птичек мы изловили!» В ответ на его слова, раздался грубый хохот пришедшей с ним шайки головорезов. Затем, атаман приказал перевести нас на свой корабль.
Нас схватили, отцу связали руки, а маму, в бессознательном состоянии, ухмыляясь, под-хватил один из разбойников.
Сколько времени мы находились в полёте я сказать не могу. Мы потеряли счёт дням. Как-то ночью, вокруг было темно и я решила, что это было ночью, нас вывели из корабля и по какому-то мостику перевели в грязный, тёмный чулан. Потом двери закрылись, и мы остались одни.
Кроме нескольких грязных подстилок на полу, ничего больше не было и мы, соорудили из них постели. Кормили нас отвратительно, всего два раза в день, а, принося еду, всё время грубо насмехались – «Это, Ваше Превосходительство, - говорили они, - для вас, наш лучший повар приготовил!»
Отца несколько раз водили к атаману, а возвращался он от него весь избитый, с кровавы-ми ранами на теле. Мы спрашивали его, за что его избивают? Они хотят получить за нас выкуп – отвечал он. Они хотят знать, кто наши родственники, а если я не скажу, то тебя, Висента, атаман пообещал взять себе в наложницы, а меня и твою маму, продать в рабство…. Так скажи им, попросила его мама, скажи, что мой отец заплатит за нас выкуп…
Члены экипажа, слушая страшную трагедию, постигшую ни в чём не повинных людей, возмущённо зашептались, а Хосе сжав кулаки, сказал - «Я эту сволочь поймаю и сам, лично, его повешу!»
Висента, внимательно посмотрев на красивого, горячего юношу, благодарно улыбнувшись, продолжила: месяца через три, а может быть больше, мы потеряли счёт дням, нас затолкали в пещеру, в ту, где вы нас нашли…
И, сколько времени вы в ней провели? – гладя девушку по голове, прерывающимся от жалости голосом, спросила Мария.
- Точно не знаю, но, наверное, больше трёх месяцев.
- Ужас! – вытирая слёзы кулачками, проговорила Сэлма и, подойдя к девушке, стала лас-ково поглаживать её руки.
- Даа… протянул Матео, - не хотел бы я оказаться на вашем месте… не хотел. Вот негодяи!
- Папа, мы поймаем их и накажем, да? – посмотрел Родригес на отца.
- Постараемся сынок, постараемся…
Выслушав рассказ, посидели, сопереживая бедным женщинам, но нужно было безотлагательно принимать решение, что делать дальше – продолжать полёт на Зелёную Планету или, вначале, доставить женщин на планету Гамма-зет.
Спасённые женщины такими умоляющими глазами заглядывали каждому члену экипажа в глаза, что, не выдержав, Мария и Хуанита в один голос, заявили:
- Летим на планету Гамма-зет! Подумаешь, чуть позже появимся на Зелёной Планете.
А больше всех за то, чтобы доставить женщин на их родную планету, ратовал Хосе.
Мария, даже удивлённо посмотрела на него, зная, как он рвался побыстрее попасть на Родину дальних предков, и не преминула спросить:
- Хоселито, что это с тобой? Я тебя не узнаю!
Покраснев от смущения, он что-то стал бормотать в своё оправдание, потом, совсем засмущавшись, найдя какой-то пустой предлог, убежал. Мария и Хуанита, понимающе перегля-нулись…
- Будьте, как дома, - предложил Мигель гостьям, не стесняйтесь. – А мы пойдём прокла-дывать курс, пора лететь и, взяв Марию под руку, вышел.
* * *
В один из вечеров, все собрались в кают-компании (кроме Мигеля, нёсшего вахту). Хуа-нита, обведя взглядом присутствующих, пристала к Хосе:
- А, скажи-ка нам, Хоселито, почему это ты отказался забрать нас с астероида?
- Я расскажу! – закричал Родригес.
- Нет, я! – перебила его Сэлма. - Я старше тебя, я буду рассказывать!
- Дети, ведите себя прилично. Зачем кричать, - сдерживая рвавшиеся наружу эмоции детей, - попросила Мария. – Тётя Хуанита хочет, чтобы рассказал дядя Хосе. – Давайте послуша-ем его.
Родригес и Сэлма, надув губы, примостились рядом с дядей и, чуть ли не заглядывая ему в рот, посапывая от обиды, тоже принялись слушать.
- Даа, всё просто было, тетя, - скромничая, начал Хосе. Высадив вас, я, чтобы не привлекать внимания, решил уйти подальше от места высадки. Завершая оборот вокруг
