Глава третья
ВСТРЕЧА С…
… Так ты, Мария, говоришь, что до планеты Гамма-зет по твоим предварительным расчётам, осталось не более двух месяцев пути? - ещё раз решил уточнить Мигель и склонился над картой.
- Да. Я тщательно перепроверила свои выкладки. Мы идём хорошо…, и я надеюсь, наш дальнейший путь продолжится также спокойно.
Она отошла от штурманского стола, прошла к носовому обзорному экрану и, о чём-то за-думавшись, не произнеся ни слова, стала рассматривать окружавшее их корабль звёздное небо.
Мигель, оторвавшись от карты, посмотрел на жену. Он понял, она хочет о чём-то погово-рить с ним, но никак не решиться. И, он решил не торопить её. Он знал свою жену. Если она сама не захочет выложить, что у неё на душе – клещами не вытащишь. Поэтому он тоже стоял и молчал, лишь посматривая на Марию, и ждал.
- О чём я хотела поговорить с тобой Мигель?.. - повернулась она к мужу.
Он заметил в её глазах лукавинки, но пока не догадывался, что же она хочет ему сказать. Мигель перебрал все события произошедшие за последнее время у них на корабле, но ничего такого не нашёл, о чём бы он не знал или не догадывался. Поэтому, он удивлённо посмотрел на жену. А она, по-видимому, никак не могла решиться начать разговор.
Отойдя от обзорного экрана, жена вновь подошла к карте и, склонившись над ней, стала бесцельно, так ему показалось, водить циркулем от одной обозначенной точки до другой.
Мигель заволновался. Что же такого серьёзного могло произойти у них? Крейсер? Так с ним всё в порядке…. Случилось что-то неожиданное с кем-то из членов экипажа?.. Вроде бы нет…. Если бы кто-то заболел…, Хуанита сразу бы сообщила…. Так что же? Не выдержав не-известности, Мигель взял жену за локоть, говори, что случилось?
- Ах, да…. Ты заметил - мой братишка без ума от Висенты? – и, оторвавшись от колдо-вания с картой, посмотрела на мужа. Он от неё не отходит ни на шаг. Если хочешь его найти – ищи Висенту, а где Висента – там Хоселито.
Уфф! Услышав слова жены, Мигель облегчённо вздохнул. Ох, уж эти женщины! Хлебом их не корми, а дай влезть в какую-нибудь, не стоившую выеденного яйца, тайну. Да, об этом все знают, даже мыши, если бы они были на корабле…. А я-то переживал, что ещё у нас могло случиться экстраординарного…?
И, он, похлопав жену по плечу, с улыбкой произнёс:
- Все это заметили. Только, знаешь что, по-моему, её мать не очень-то довольна их сближением. Вероятно, она хотела бы иметь рядом с дочерью другого жениха, из своей среды, ку-печеской, и достаточно богатого…, или у Висенты уже есть жених.
- Может… быть…, может, быть…, - Мария согласно покивала головой. Конечно, она не знает, что Хосе богаче даже её отца, но думаю дело вовсе не в этом…
- А, в чём? Объясни!
- Она потеряла мужа, осталась одна с дочерью и вот, приходит какой-то, совершенно незнакомый юноша и хочет отнять у неё дочь. По сути, он хочет оставить её одинокой на старости лет.
Мигель недоумевающе пожал плечами.
- Причём здесь это, не пойму?
- Ты, Мигель, хочешь сказать – у неё есть родственники, но это же совершенно не то! Родственники, родственниками, а родная дочь – это совсем другое. Тем более, она знает, что мы не собираемся задерживаться на её планете, значит, что? – Мария вопросительно заглянула в глаза мужа. Не зна-аа-ешь! А это значит - она для неё будет потеряна навсегда! – И, ты, знаешь, я её понимаю….
Выдай она замуж дочь за «своего», я имею в виду, за парня из купеческой среды – тогда, совершенно другое дело. Дочь и зять рядом, могут жить в одном доме. Появятся внуки – ещё лучше. А, что может дать Хосе? Он же по натуре – воин и путешественник! Даже… скорее, он искатель приключений…. Он спит и видит: драки, бои, схватки с противником…
- А, как же мы с тобой?
- У нас так судьба сложилась. Мы, астронавты поневоле. Я, между прочим, ты не обижайся Мигель, тоже хочу иметь свой дом возле озера, я хочу ходить по земле и дышать свежим, земным воздухом, а не этим, искусственным. И я хочу, чтобы наш сын, Родригес, имел перед глазами, до конца жизни, не эту железную коробку, на которой мы летим, а лес, горы, птиц в небе, дождь, грозу…. Господи, да что я тебе объясняю, ты и сам всё прекрасно понимаешь, и глаза её заволокло туманом печали.
Мигель и раньше догадывался, что его жена тяготится жизнью, которую они ведут, но, впервые, она так ясно дала понять, что она устала, что ей хочется домой, на Голубую Планету.
А, как же Матео и Хуанита, подумал он о друзьях - они тоже устали от такой жизни и молчат, лишь только потому, что боятся нас расстроить? Собственно, я и сам, иногда, скучаю по земле… и тихо вздохнул.
Прижав голову жены к своей груди он, чтобы успокоить её - ласково поглаживая по гус-тым, блестящим волосам - мягким голосом стал успокаивать её:
- Ты не расстраивайся так, любимая, отвезём несчастных женщин домой, и полетим мы, на Зелёную Планету. Если нам, вернее, если тебе она понравится, то осядем на ней: построим дом у озера, вырастим плодовый сад, поженим Родригеса с Сэлмой и забудем, навсегда…
Нет, пожалуй, не забудем, вздохнул он тайком от жены, наши космические приключения.
- Ну, что ты такое говоришь, Мигель. Конечно, ничего мы не сможем забыть. Мы постареем, у нас появятся внуки…, - Мария, с повлажневшим взором, мечтательно улыбнулась, - разведём костёр в своём саду…, сядем на травку, и ты станешь рассказывать нашим внукам о нашем путешествии…
Так, обнявшись, они и стояли некоторое время.
Оторвав взгляд от грустного лица жены, Мигель взглянул в боковое окно. Мерцали звёз-ды, было на удивление тихо. Казалось, космос застыл в неге и безмятежности. Весь перелёт от астероида с динозаврами до сегодняшнего дня, как никогда, убаюкивал и навевал грусть, и Мигель, не зная причины, томился предчувствием.
Он ничего, никому не говорил, а только ждал, но проходил день за днём и… ничего не происходило. А, сегодня, ему было особенно тяжело, да ещё жена….
Его взгляд, как-будто притянутый магнитом, остановился на стрелках приборов. Что это с ними? – ошеломлённо подумал он. Такого он ни разу не видел! Они вертелись, скакали с места на место… Или, вдруг, начинали дрожать, казалось, на них напала лихорадка, а то вдруг за-мирали, показывая совершенно не то, что должны.
- Мария, посмотри! Что это с ними? – бледнея, показал Мигель пальцем на взбесившиеся приборы.
- Я не знаю, - удивилась она. – Аа-а… что это с ними? Можно подумать, они сошли с ума! Может, какая-нибудь неисправность в электронике? Спроси у Сигмикса!
Мигель заворожено смотрел на приборы, показывающие что-то совершенно непонятное.
Вслед за стрелками, начал выдавать разную информацию дисплей, а затем к нему под-ключились световые индикаторы. Казалось, весь пульт управления пустился в дикую индейскую пляску…, пляску - то ли радости, то ли удачной охоты.
За всю жизнь на корабле, он ни разу не встречался с таким явлением и, как загипнотизи-рованный, не мог оторвать взгляда от пульта, наблюдая за вышедшими из-под контроля приборами.
Что же могло такого невероятного случиться, что вся электроника вышла из строя - заби-лись, заскакали мысли в голове? И вот… в мозгу, гвоздём засела одна… главная. Она так кольнула его, что он чуть не подскочил в кресле. А, как же реактор? – он схватился за голову. Если приборы вышли из строя, то реактор бесконтролен?!
И, он с ужасом представил, что будет с ними, если реактор пойдёт в разнос! Их тела, да что там тела, всё, вместе с кораблём превратится в атомную пыль: он, Мария, дети, друзья – всё, в тысячную долю секунды, в один короткий миг исчезнет, превратившись в небольшое облако пыли, и разнёсёт его по всему космосу! Оо-о…, Виракоча!
В последнем желании, как тонущий, хватающийся за соломинку, он, чтобы как-то спасти корабль и людей, закричал: «Сигмикс!!! Придумай что-нибудь!!!»
- Вы о чём это, Турикук? – раздался спокойный голос компьютера. У вас взволнованный голос. Что-то случилось?
- Как, что? Ты, что, не видишь какая пляска на приборах? Ты, что, не знаешь, что реактор вышел из-под контроля?
- На моём корабле реактор никогда не может выйти из-под контроля. Слышите, ни-ког-да! Такова его конструкция. А приборы…, ничего страшного, побесятся и перестанут…
- Почему же они выделывают всё, что угодно, но только не то, что должны? - Ты, только посмотри на них! - в панике Мигель даже не сообразил, что начал разговаривать с компьюте-ром, как с живым существом - посмотри, что они выделывают!
И опять раздался спокойный голос:
- Мы вошли в зону сильнейших магнитных бурь. Вот они и взбесили наши приборы. Ни-чего страшного, я всё держу под контролем…
- Как же ты держишь под контролем, если смотри, что творится! – всё ещё бледный от страха и беспокойства за жизнь доверившихся ему людей, перебил он Сигмикса.
- Вы забыли, Турикук, корабль имеет несколько, независимых друг от друга систем кон-троля. Вы также забыли, что с левой стороны панели приборов, под зелёным колпачком, имеется шестипозиционный переключатель, который…
- Око-Пака! Вот идиот! Ты прав, Сигмикс! Пусть меня накажет Ильпа, если я не тупой осёл! Я совершенно забыл, что можно перейти на другую систему контроля… Око-Пака! – ударил себя по лбу Мигель, и лихорадочными движениями пальцев открыв зелёного цвета колпа-чок, переключил контрольные приборы на другую систему измерений. Приборы, мгновенно, остановив свою бешенную, беспорядочную пляску, успокоились и вновь стали выдавать необходимые данные.
Уфф, случится же такое, пробормотал Мигель и осторожно, искоса, взглянул на всё ещё бледную, не отошедшую от страха, жену: не заметила ли она его страха, от которого он чуть не наделал в штаны. Но, Слава Инти, она была занята своими мыслями и не смотрела на него, во всяком случае, так ему показалось.
Вытерев холодный пот со лба, Мигель, уже почти спокойный, поосновательнее располо-жился в кресле и решил немного вздремнуть, здраво рассудив – вахта не моя, а Марии, вот пусть она и управляется.
* * *
Ночью, на шестой день после бешеной скачки приборов, магнитная буря, кажется, угомо-нилась, и больше ничто не напоминало, о её существовании. Приборы работали исправно, стрелки не плясали, а индикаторы светились ровным, чуть приглушённым, светом.
В штурманской рубке стояла тишина, лишь изредка нарушаемая пощёлкиванием курсора. Его задача – автоматически исправлять отклонения корабля от курса. В рубке, кроме вахтенно-го, никого не было.
Вахтенный Хосе, забыв о своих обязанностях, сидел на ступеньке в коридоре, нежно прижимая к себе Висенту. Она только что, крадучись, на цыпочках вышла из каюты и, примостившись рядом с ним, села. Но это была уже совсем другая Висента. Она округлилась, расцвела, превратившись в роскошную барышню с милыми ямочками на розовых, бархатистых щёчках.
Что повлияло на её перерождение - то ли хорошее питание, то ли спокойная, размеренная жизнь на корабле, а может… любовь?
Кто может достоверно и правильно, не погрешив истиной, ответить на вопрос - почему девушка неожиданно похорошела, превратившись из грязной, худой и тощей замухрышки, в красавицу? Думаю, предположений будет много, а вот… истина…, она сокрыта в природе че-ловеческой…
Они сидели, прижавшись друг к другу, и шептались.
- Мать
