Гиксосы и их потомки

влияние культуры последних. Как выяснилось, от хурритского влияния (64.с148) свободны лишь самые древние образцы хеттской литературы и мифологии (несийский период). Так, синкретическое угар.-хан. божество «Тешшуб-Баал-Хаддад» считалось у хеттов главой пантеона: "Могучий бог бури, мой повелитель", - писал о нём царь Мурсилис.
Как известно (Е.Е. Кузмина «Распространение коневодства...». 1977), в шумерском языке лошадь носила название «осёл предгорий», что предположительно «указывает на малоазийское... происхождение ближневосточных лошадей». Коневодство же, занесённое хурритами на Ближний Восток, произвело переворот в военном деле (высокое развитие коневодства в Сирии и прилежащих регионах Ханаана демонстрируется соответствующими захоронениями лошадей (не позднее XVIII  в. до н.э.)). Использование коня в упряжи боевых колесниц в III тыс. до н.э. засвидетельствовано археологиче¬скими материалами лишь у ариев на территории Древней Индии (49.). Одни из самых ранних изображений колесниц с колёсами, снабжёнными спицами, встречаются на анатолийских печатях и терракотовых таблетках, датируемых XIX-XVIII вв. до н.э. (М.В. Горелик «Боевые колесницы Переднего Востока III-II тыс.». 1985). Одно  из  древнейших  свидетельств  боевого  применения  колесниц в Малой Азии встречается в хеттском тексте  царя Анитты (ок. 1790-1750 гг. до н.э.), где говорится,  что  на  1400  пехотинцев его войска  приходилось  40  колесниц (здесь можно говорить о влиянии хурритов). Замечено, что колесницы с колёсами со спицами, изображённые на «Каппадокийских табличках» хеттов, типологически восходят к месопотамским..
Наиболее ранние ханаанские находки уздечек с бронзовыми удилами (не позднее XVII в. до н.э.), близкими по форме к евразийским, сделаны в Газе (J.A. Potratz. 1966, p.109). В одном египетском тексте (80. с250) прямо говорится, что лошадь попала в Египет из страны, где живут боги Астарта и Рашапа. Древнейшее египетское изображение колесницы, относится ко втор. пол. XVII в. до н.э. (рисунок на фаянсовом кубке втор. пол. XVII в. до н.э.; коллекция Итонского колледжа).
В документах эпохи Среднего Царства (80.с274), как египетских, так и ханаанских, нет и намёка на использование колесниц или коней (шумеры применяли колесницы, запряжённые ослами). Ещё в ХVIII в. до н.э. на Ближнем Востоке верховая езда на коне считалась экзотикой, делом, сопряжённым с риском для жизни. Так, в письме к своему сыну царь Зимрилим из Мари настоятельно не советует юноше ездить верхом на лошади (62.с332). Ближневосточное название (ивр. и хан.) лошади "sus (сус)" (корень слова - [ss]), а также древнеегипетское "ssm.t", - восходят к хурритскому "essi" ("есси, ешши"). Подчеркнём, что все египетские названия, связанные с лошадью, с боевой колесницей и её частями, с упряжью, заимствованы преимущественно из хурритского словаря. Считается, что хур. название колесницы «writ», «уари(ре)т», используемое египтянами, восходит к праарийскому оригиналу (A. Erman, H. Grapow. 1955). Важно отметить (значимо в части выяснения этнического состава гиксосского союза), что в египетском языке для обозначения колесницы также имел широкое хождение и семитический термин, корень которого - [мркбт], практически тождественный акк. слову «наркабту» (корень [нркбт]), восходящему к шум.-акк. лексикону III тыс. до н.э. (М.В. Горелик «Боевые колесницы Переднего Востока III-II тыс.». 1985). Следует отметить, что первое упоминание о колеснице у египтян встречается на стеле Камеса.
Долгое время колесничими ("марианна" - "колесничий"; - хуррито-урартский термин (4.с189); слово, возможно, происходит от санскритского "мария", что означает «мужчина, воин») были исключительно хурриты. Известен хурритский (Миттанийский) трактат о коневодстве, переведённый на хеттский язык (с индоиранскими числительными и терминами, связанными с тренингом лошадей).
Тактика колесничего боя, практикуемая хурритами, была подобна индоиранским методам ведения сражения с применением боевых колесниц, запряжённых конями. Как следует из надписи царя хурритов Идри-Ми (4.с42), такие боевые колесницы применялись им в Алалахе уже в ХVIII в. до н.э..
Считается, что на гиксосской колеснице, запряженной двумя защищенными доспехами лошадьми, обычно стояли два воина. Один из них, возничий, - правил конями и держал в руке небольшой щит, оберегая себя и стоявшего рядом лучника от вражеских стрел и дротиков. Лучник же был облачён в шлем и чешуйчатые (пластинчатые) доспехи из бронзы. Его шею надёжно прикрывал прочный широкий ошейник. Лучник и возница имели мечи на случай ближнего боя.
Однако, судя по известному эпизоду сражения Рамсеса II с хеттами: «И было их (врагов) по трое на колесницу», а с ним (Рамсесом II) не осталось даже «ни марианна (возничего), ни щитоносца», - экипаж хеттской колесницы состоял из трёх человек (54.с488, а также Египетский рельеф из Абидоса (XIII в. до н. э.)). В сказании о Карату, осадившем (Постгиксосский период) Удум (Эдом) Великий, столицу царства хурритов, отец девы-хурритянки, царь, желая откупиться, предлагает: «Возьми серебро и золото, золота сколько хочешь; возьми трёх лошадей и колесницу». Карату же нужна жена, и он отвергает предложение: «Зачем мне... колесница с тремя ярмами, хорошо пригнанными». Следовательно, и в хурритскую колесницу (возможно, царскую) запрягались три лошади.  
Характерно, что хурриты нигде не уничтожали и редко изгоняли местное население, но повсеместно мирно сосуществовали: после их нашествия нигде не выявлено заметных принципиальных изменений в материальной культуре (2.с185). Английский археолог, сер Леонард Вулли, так охарактеризовал хурритов: «Легко смешиваясь с другими народами, они были непревзойденными посредниками в передаче культурных идей» (а анатолийцы - прахатто-хурриты - первые земледельцы, керамисты и металлурги). Бытует мнение (64.с11), что культура хурритов, вследствие их регулярного многовекового общения с шумерами, аккадцами и ассирийцами с нач. III тыс. до н.э. (личные имена и топонимы, записанные на хурритском языке, были найдены в месопотамских записях, начиная с III тыс. до н.э.)  являла собой ответвление месопотамской (точнее, убейдской) традиции. Считается, что хурриты позаимствовали в царстве Шумера и Аккада таких богов как Ану, Эа (Энки), Нергал, Иштар, Адду, Нингаль (Никкаль), Ишхара, Дамкина (жена Энки и мать Мардука). В тоже время в шумерском и аккадском языках исследователями обнаружены многочисленные заимствования из хурритского языка. Примечательно, что хурриты не просто перевели знаменитый эпос о Гильгамеше, но переработали и дополнили его. Хурритская версия излагает более пространно центральный эпизод поэмы: апогей подвигов Гильгамеша и Энкиду - одоление чудовища Хумбабы, хранителя кедровой рощи. Выявлено, что хурриты приняли аккадскую систему письменности в такой форме, которая заставляет допустить существование у них серьезной школы (так, в Угаритском номе (где хурриты и хаибиру долго и тесно общались) хурриты, писали по-хурритски как месопотамской клинописью, так и угаритским алфавитом).
Как и «черноголовые», хурриты обычно жили большесемейными общинами (гончаров, оружейников, торговцев и т.п.). У них был тоже хорошо развит культ почитания предков: один из месяцев (аттанашве) посвящался предкам - в этот месяц у хурритов совершались жертвоприношения отцовским богам. Отсюда напрашивается предположение, что у них, как и у «черноголовых», существовал институт личных (и родовых) богов (обнаруженные небольшие статуэтки связываются с культом предков). Очевидно, что всё вышеозначенное сближало хурритов с "черноголовыми" (говорившими по-аккадски) в диаспоре, облегчало их нередко вынужденное сосуществование среди иных этнических групп. Заметим, что существует и мнение о том, что народ "гиксосы" образовался в результате ассимиляции хурритских и семитских этнических элементов (70-2.с125).
Как известно, что многие учёные не отрицают того, что в период господства гиксосов в Египте хаибири (хаабиру, апиру), "возможно, предки какой-то ветви древнееврейского народа [ха-ибри], сыграли в стране (Египте) очень заметную роль" (1.с250), связывая это мнение с возвышением библейского Иосифа до ранга первого вельможи страны (что предполагает пребывание племён ха-ибри в Египте в гиксосский период).
Существует христианское предание (48.с217), сохранённое византийским историком Георгием Синцеллом (VIII век), по которому Иосиф  управлял страной при владычестве фараона-гиксоса Апопи, будучи облечён званием наместника Египта. Учёный из Сирии, еврей Бар-Хебреу (1226-1286гг.) свидетельствует ("Ed.Bruns",p14; "Еd. Bedjan", p13): "правил в Египте четвёртый царь из династии Пастухов, имя которому было Апапус (Апопи). И правил он 14 лет. И это был царь, видевший сны и сделавший Иосифа правителем, согласно написанному халдеями. Кажется, что царей этих звали Пастухами от (их кровного) братства с Иосифом".
Эрнест Райт (Библейская археология. 1960), исследовав ряд текстов и изображений, позволяющих лучше понять то положение, которое Иосиф мог занимать в Египте, считает, что он совмещал две должности: "правителя" или руководителя правительства, и "начальника зернохранилищ", призванного обеспечить создание запасов зерна, которым, в конечном итоге, и определялось богатство и стабильность страны. О функциях чиновника подобного ранга подробно сообщает следующая Фиванская надпись (ХV в. до н.э.): «Ему будут докладывать о каждом просителе, обращающемся к владыке, после того, как он изложит свою просьбу письменно. Это он будет отправлять всех доверенных дворца, посланных к местных князьям и градоправителям... Это он будет назначать исполняющих должности сановников Верхнего и Нижнего Египта... Они будут докладывать ему обо всем случившемся у них каждые четыре месяца... Это он будет устанавливать общее количество войска, которое будет двигаться следом за владыкой при путешествии на север и на юг. Это он будет устанавливать недоимки, имеющиеся в Фивах и резиденции (Пер. Ю.Я. Перепелкина)».  
Иосиф Флавий, ссылаясь на Манефона, отождествляет гиксосов (царей-пастухов) с семействами библейских патриархов: "...так называемые пастухи, они же наши предки"(44.с130); или "великое множество наших предков пришло в Египет и покорило местное население... некоторое время спустя они покинули страну" (44.с143). Из памяти народной не изгладилось, что "И жил Израиль в земле Египетской, в земле Гешем (в египетских текстах земля Гешем не фигурирует), и владели они ею" (Быт.47.27); а находилось это "владение... в лучшей части земли (в Дельте Нила), в земле Раамсес (т.е. Аварис и прилежащие территории, ныне Вади-Тумилат)" (Быт.47.11). "Сыны же Израиля... укрепились (там) весьма и весьма... И наполнилась ими страна... И стал он там народом великим" (Исх.1.7). "И сказал (фараон) народу своему: вот народ сынов Израилевых многочисленнее и сильнее нас" (явный намёк на некое поражение египтян от предков древних евреев - "черноголовых").
Помимо сказаний Ветхого Завета об Исходе, существовали рассказы позднего времени, возникшие в Египте (Манефон, Лисимах и др. авторы), сближавшие евреев с гиксосами, египетскими "прокажёнными" и еретиками, - поклонниками бога Атона (учения Эхнатона). В