"Время Лиха"

Спёр…
   - Да может, и украл где-то. Его не поймёшь. Вы ещё поедете?
   - Не успеем до темна. Пора управляться.
   Иван вошёл во двор и потянул уставшую Рыжуху так, чтобы телега вписалась в узкие ворота. У соседей, действительно, громко крякало и кричало, из-за чего даже лошадь косила глаза  и ступала неуверенно. Иван остановил её у кошары сарая, начал выгружаться, складывая солому на старые доски, чтоб не подтекло от дождей.
   - Здорово, сосед! Видал: хозяйство буду разводить! – похвастался Колька через забор.
   - Здорово… Ты бы это расколовшееся дерево спилил. Самим ходить неудобно, и нам нависает.
   - Спилим, Иван, спилим! Везде порядок наведём! Чем, думаешь, лучше уток кормить: ячменём или овсом?
   - Зефиром.
   За поздним, ещё по летнему режиму ужином Иван пересказал семье свой разговор с участковым. На всякий случай попросил всех остерегаться незнакомых машин и людей, которые в их захолустном селе сразу бросаются в глаза, за исключением летних месяцев, когда на Озеро едут отдыхающие, а также стараться всегда быть у кого-нибудь в поле зрения. Семья поддержала
46
своего главу в его решении добиваться справедливости. Дарью возмутили слова участкового о том, что они «ещё легко отделались».
   - Это что ж теперь: мы должны от бандитов откупаться? Спасибо им говорить, что не всё хозяйство перерезали, а только одну овечку?
   Паша, как всегда, расхрабрился сверх меры, и его пришлось урезонивать. Старший неожиданно серьёзно заявил, что прощать преступников – значит, становиться пособниками в их следующих преступлениях. Родители переглянулись, подумав одно и то же: то ли сам повзрослел, то ли в школе на каком-нибудь уроке что-то подобное обсуждали. Дарья подумала на учителя истории, политизированного не меньше деда Степана и часто приносившего в учительскую газетные статьи о бардаке в стране.
   Пока дети готовились спать и толкались возле умывальника, Иван подсел к радио.
   - Подслушать что ли, - устало вздохнул он. – Осталось ему жить меньше двух недель… Совсем одичаем.
   Новости в этот вечер к здоровому и спокойному сну не располагали. Сначала рассказали о землетрясении в Южной Америке и о международных инспекциях в Ираке. Потом пошли внутрироссийские события. «… Сегодня генеральный прокурор России наконец-то прокомментировал трагические события в городе Н., где, как известно, там была расстреляна семья политика Т. Сам Т. скончался на месте от четырёх огнестрельных ран. Как заявил генпрокурор после встречи с президентом, первоначальные версии по этому делу разрабатываться не будут, так как затрагивают известные всей стране имена, что, как выразился глава государства, «отрицательно повлияет на стабильность в обществе…»
   - Тьфу – Иван нервно крутанул ручку радио. – Даша, его с пятнадцатого отключат?
   - Радио? С пятнадцатого сентября.
   - Завтра сам выброшу… Ещё пусть телевизор отключат… Какая-то жизнь не такая пошла…Словно выдуманная…Юра, освобождай умывальник.
   - Пап, почему зубы не белеют? Я все пасты перепробовал, которые рекламируют. Чищу три раза в день, как положено.
47
   - Это не от пасты зависит, - ответила Дарья, видя, что муж задумался.
   - А от чего, мам?
   - Спросишь завтра  учителя биологии.
   - Спрошу. Спокойной ночи.
   Юра и Паша легли в постели, поспорили о чём-то с минуту и затихли: видно, уже почувствовали, что перед уроками лучше высыпаться. Муж и жена остались вдвоём. Наступила тишина, и даже у новых «фермеров» за стеной не слышно было привычных громких разговоров и выкриков.
   - Даша, там баклажаны ещё подросли, - начал Иван обычный вечерний разговор, подводящий итог дню.
   - Хорошо, соберу завтра, законсервирую, - негромко ответила Дарья, так же тихо споласкивая посуду.
   - Банки пустые остались?
   - Трёх- и двухлитровых – ни одной. Видишь же, молоко всё время по бидончикам. 
   - Картошки опустим в погреб вёдер двести пятьдесят. Свёклы три мешка, морковки пять. Луку мало.
   - Хватит. И чеснока хватит. В том году, наверное, было меньше, а кончилось только в июле.
   - Меньше… Ещё лоба и редька будут. Капусты сто пятьдесят вилков.
   - Ого.
   - Что можно вырастить – всё есть. Ещё б растительное масло, сахар, мука и крупа росли в огороде. Тогда можно дорогу в город перекопать…
   - Перекопаешь… Мальчишкам одежда и обувь всё более дорогие нужны. Это хорошо, что два пацана: один после другого донашивает. Да и то такая обувь сейчас: и на сезон не хватает. 
   - Да, обувь сейчас паршивая. Выглядит броско, а носится… Обуви нам много надо, особенно с твоей – проблема. Дорогая теперь женская? Цены знаешь?
48
   - Лучше не буду пугать…на ночь. Такие цены и сон отобьют. Главное, сыновей обуть. Смотрю, детвора в школу ходит, в чём попало, один даже в резиновых сапогах, хотя сухо… У насих двое, а сколько в деревне многодетных семей… Как Глуховы своих одевают-обувают?.. Или Свистуновы?..
   - Двое детей мало.
   - Всё-таки мечтаешь о девочке? – Дарья выпрямилась от своей работы, с улыбкой оглянулась на мужа. – Смотри, я старею быстро. Ещё год-два не решимся – и всё.
   - Я-то что? Могу ещё один огород взять. Если б только одной картошкой прожить можно было… Не хочется, чтоб дети в нищете росли. Ты когда им в последний раз покупала конфеты?
   - А когда в последний раз была в городе? В начале лета.  У нас-то шаром покати. Вроде бы частный магазин…
   - Оборотных средств нет…Да ещё полдеревни в долг берёт. Разве это бизнес?.. А чего эта ваша Галина Ивановна на заставу собралась?
   - Так она постоянно ездит. С нею школьники. Всё время какую-нибудь развлекательную программу готовят. Солдаты там, бедные, даже голодают. И огород садят, и корову держат. Галина им, как мать родная: едет, полную машину продуктов везёт – своих, дети собирают, совхоз выделяет. Точнее, выделял. Сейчас, без директора, наверное, всё развалится.
   - Спонсор.
   - Жалко ж мальчишек. Всё-таки нас охраняют. Они её тётей Галей называют. Как она рассказывает о заставе, так у наших женщин слёзы на глазах. Не дай Бог Юре или Паше так служить…
   - Да, если б не Галина Ивановна, Россия осталась бы без границы… Что-то покупателей на картошку долго нет в этом году. Не поднялись бы цены на машины… Почему они растут, если народ не богатеет?.. А вот если ты пойдёшь в декрет, Маринов будет возмущаться?
   - Наверное, будет. Заменить меня трудно… Хочешь дочку – что тебе тот директор?
49  
   - С вами сейчас так обращаются, что лучше уйти в декрет.
   - Это точно. Старые учителя сегодня на перемене вспоминали все реформы и переустройства в области образования. При коммунистах парторганизация надоедала учителям со всякой ерундой, во всё нос совала, но нынешняя власть всех превзошла по цинизму. Звереет и звереет…
   - Ладно, пора спать. О власти перед сном лучше не вспоминать: кошмары приснятся…
Глава 4
   Утро обещало чудесный день. На деревьях мягко разлеглась тишина, а на востоке небо было исчерчено грандиозными розовыми полосами, которые исходили из одной точки, словно на рассвете беззвучно полыхнул розовый взрыв.
   Иван подивился буйству природы. Всякий раз, подымая глаза вверх, он поражался неповторимости небесных картинок. Сегодня у него был повод восхищаться и радоваться: в отсутствии перекупщиков-чужаков, очевидно, испугавшихся заезжать в Озёрки из-за плохой дороги, скупать картошку подрядился зять директора совхоза, и вчера вечером Иван с ним договорился. Пятимесячные труды, наконец-то, оборачивались кругленькой суммой таких нужных семье денег.
   Картошка – самый дешёвый деревенский продукт – требовала самых больших затрат времени. Неделю Иван, Дарья и дети потратили на прополку двух своих огородов, почти столько же – на окучивание, не говоря уже о посадке, сравнительно быстрой трудовой операции. Дождливый май и сухой июнь сначала дали много сорняков, потом – недостатком влаги – снизили урожай и, соответственно, значительно обесценили труд. Дважды молодую картошку по несколько десятков кустов подкапывали лихие люди из местных пьяниц, или «бомжей», как называли в деревне семьи, подобные соседской Колькиной, которые садили мало или вовсе ничего не садили, надеясь на Господа Бога, на авось и на тёмную ночку.
   Выкапывал Иван свой урожай и вовсе дней двадцать, то прерываясь на другие домашние дела, то вынужденно бездельничая по причине дождя, отправлявшего его в ненужный отгул.
Здорово выручало Ивана орудие труда, найденное весной в старом сарае.
50
Это были вилы с прямыми зубьями,  для копки картошкивещь просто незаменимая, потому как легко выворачивала землю и почти не накалывала клубни. Чудо-вилы, у которых даже черенок сохранился крепким, несмотря на многолетнее лежание в земле, у прежних хозяев, очевидно, стояли в углу, да упали, и время засыпало их мусором, перегноем, соломой. Новый хозяин сразу оценил инструмент по достоинству и берёг как ценную вещь.
   … Стук калитки отвлёк Ивана от мыслей и расчётов. После удачных и неудачных попыток в течение месяца Юра всё же приучил себя вставать пораньше, и теперь он, сделав пробежку по дороге и размявшись в школьном спортивном городке, вернулся во двор и стал помогать отцу выносить мешки с картошкой к воротам.
   - После школы уберёшь мусор, - кивнул Иван на место у сарая, куда в последние недели выносили с огорода для просушки и пересортировки всё, что выкапывалось на грядках.
   - А где он, пап?
   - Кто?
   - Мусор. Да ты, наверное, не знаешь. Мусорами сейчас называют милиционеров.
   - Ты как твой младший брат. Где набрался?
   - Вадик Пешкин хвастался, что его дядька – ответственный за наше село перед блатными. Ну, там спор если какой возникнет – уладит. Или ещё что…
   - Здорово! – удивился Иван. – Мне что ли обратиться?.. Всё правильно: государства в стране нет, оно ушло в кабинеты, вот воры и подобрали брошенную на дорогу власть. Кто палку взял – тот и капрал. А дорогу в город некому отремонтировать, автобусники возмущаются: на Ладоге в сорок первом была лучше…
   Виталий заехал, как и обещал, ровно в восемь. Мешки бросали на весы, потом картофель высыпали прямо в кузов. Дед Степан, который на завтрак всегда выкуривал сигарету, увидев у соседского двора машину, пришёл помогать – контролировать взвешивание. Он без конца задавал Виталию вопросы относительно торговли, но тот торопился и отвечал скупо, записывая каждый вес на бумажку. Когда он расчёлся с Иваном и уехал, 
51
старик, дабы сделать приятное соседу, спросил, сколько тот выручил, и объявил:
   - Теперь ты хозяин. Ежли своим трудом от земли семью кормишь – крестьянин. Настоящий. Говорят, кто не ленив пахать, тому нужды не знать. Вот ты и заработал огородом…
   По-хозяйски степенно вошёл Иван в дом, где семья уже поела и одевалась в школу, и положил на стол деньги:
   - Вот вам, детвора, на пятьсот баксов.
   Даша посмотрела на мужа как-то странно и не ответила улыбкой на улыбку. Сыновья молча обулись и ушли.
   - Вань, ты садись завтракать… Там, в Москве, что-то непонятное творится. Видать, какую-то игру опять затеяли… Может, ненадолго…
   - Что? – Иван уже привычно считал с лица жены: произошло нечто серьёзное.
   - По радио сказали, что курс доллара вырос до тридцати рублей.
   - Да ну! Не поняла, видать.
   - Я уже третьи