Метаморфоза

  Короткие пальцы пробежались по пуговицам.
            — Хочу есть!
            — Ладно, пошли! — мальчик решил пойти на компромисс: даст ей еду и пусть катится на все четыре стороны.

            Сэм прошел в кухню, странная девчонка шла за ним, как привязанная, может, и вправду она была голодная? Мальчик достал молоко, насыпал в большую миску хлопьев из коробки, вытащил длинный батон и арахисовое масло.
            — Ешь.
            Девчонка запихала в рот кусок хлеба, залезла в банку с маслом сразу всеми пальцами, зачерпывая вкусную массу, на предложенную ложку не обратила внимания, хлопья ела рукой, молоко отпивала из горлышка трехлитровой упаковки. По подбородку у нее текло прямо на рубашку, масло она размазала по щекам, будто никогда не видела такой пищи, она чавкала и жмурилась от удовольствия.
            — Ешь аккуратней, — не выдержал Сэм, глядя на это безобразие. Ни одна свинья не годилась ей в подметки.
            Странная девушка замерла на минутку, прислушалась, уронив изо рта кусок хлеба, посмотрела на мальчика недовольным взглядом, как на досадную помеху, стоящую над душой, и снова принялась чавкать. Челюсти ее работали, как заводные, ритмично перерабатывая пищу. Молоко в упаковке стремительно убывало.
            — Хватит! — скомандовал Сэм, он больше не боялся, а наоборот, злился. — Давай, иди отсюда!
            Толстуха, с сожалением отодвинула от себя миску, зачерпнула напоследок масла, и облизывая пальцы вышла. Когда Сэм выскочил вслед за ней, она уже скрылась в комнате отца.
            — Куда ты?! Убирайся оттуда!
            Он ринулся в комнату, девушка кинула на него мутный взгляд из-под падающих ресниц и ровно засопела. Улеглась она, конечно же, в кровать отца, и Сэм даже ногой топнул от отчаяния. Вот зараза! Нажралась от пуза, все вокруг себя извозила в масло, залила молоком, испортила папину рубашку и спокойненько заснула.
            А что, скажите на милость, ему делать теперь?! Как вышвырнуть ее из дома? Во-первых, она взрослая и он с ней не справится физически, во-вторых, на дворе ночь и мороз, как выгонишь? Это бесчеловечно с его стороны: притащить собаку, а человека выгнать.
            Позвонить бы Дину, но нельзя, придется ждать завтрашнего утра, может, она сама уйдет? И где интересно ее одежда? Не голая же она пришла? Ладно, подождем. Сэм закрыл дверь в папину комнату, убрал на кухне, самому есть после того, как девка полазила своими руками по продуктам, мальчику не хотелось — весь аппетит пропал.
            Он вышел в холл, тщательно запер дверь, насыпал соли у порога, проверил под ковриком нарисованную освященным церковным маслом демонскую ловушку и тяжело вздохнул: ловушка ее не задержала, значит она не демон, а кто тогда?
            Сэм обследовал скорлупу. Ничего себе яичко! Какая бы получилась яичница! Сэма передернуло, он отогнал от себя все мысли о еде, нашел в кладовке рукавицы, в каких работают строители, собрал осколки скорлупы и отнес их под лестницу, в маленький чуланчик, где хранились ведра, швабра, веник и еще всякая всячина.
            Выходит, она вылупилась из этой скорлупы? По размерам как раз подходит, вот это да! Что-то Сэм не слышал такого, чтобы люди вылуплялись из яиц — может, она какой-нибудь мутант? Получается, ветер занес яйцо в открытую дверь, пока Сэм приручал щенка наверху, яйцо отогрелось и раскололось.
            Ох! Скорей бы уж Дин приехал!
            Проблемы с оценками и двойкой за поведение теперь показались Сэму полнейшей ерундой, стоило из-за них так переживать, теперь у него есть одна маленькая пушистая и милая проблемка наверху, в его комнате, и еще одна большая, толстая, прожорливая, неопрятная и непонятная проблема в папиной комнате, а в школу придется пока не ходить.

                                                                                                                                                                       * * * 

            — Все, последний! — Дин опустил мачете, вытер с лица брызги крови рукавом и, не оглядываясь, направился к воротам большого дощатого бункера, где устроили себе гнездо несколько вампиров.
            Эрвин остался еще на минутку подобрать свое оружие и запалить, к дьяволу, этот сарай, чтобы и следов не осталось. Оставить хоть одну зацепку для полиции — непозволительная роскошь и непростительное легкомыслие для Охотников, поэтому бункер должен сгореть до углей, а от зажигательной смеси, которую Эрвин щедро разлил внутри, все тела убитых вампиров превратятся в пепел.
            Охота закончилась, кто бы мог подумать, что эти твари совьют гнездо у подножия гор, вдалеке от человеческого жилья, но устраивать прикладной анализ необычного поведения вампиров Дин не собирался. Твари должны были подохнуть, и они подохли. Теперь парень собирался домой: куртка, вся заляпанная сажей, вампирской кровью и машинным маслом полетела в мешок, вместе с тряпками для мытья машины. Костяшки пальцев так и не отмылись.
            — Оставайся ночевать, Дин, куда ты поедешь посреди ночи? — Эрвин наливал кофе в большие кружки, разогревал в микроволновке курицу и спагетти, после охоты всегда разыгрывался зверский аппетит — организм требовал восполнить сгоревшую энергию.
            — Нет, мелкий там один, а еще сколько ехать! — парень торопливо покидал в себя ужин, залил все это кофе и поднялся. — Эрвин, заверни мне кусочек курицы с собой, небось он там грыз одни яблоки три дня.
            — Да посиди ты пять минут, сейчас соберу, — старик доставал из шкафа пластиковые контейнеры под еду. — Он сам не умеет готовить? Что же Джон его не учит? Как у него в школе-то дела? — заинтересовался Эрвин.
            — Съехал, почему-то по истории, хотя история — его любимый предмет. Отец оставил его дома в этот раз, и мне запретил брать с собой, пока не освоится хорошенько в новой школе. На собеседовании сказали, что он отстает по программе, — оправдывал Дин брата.
            Он ждал, пока напарник отца, который не торопился особо, наполнит контейнеры едой и заранее нервничал. Вчера мелкий весь день не подходил к телефону, и перед этим тоже, что там у него случилось? Знает ведь правила! Не проходило странное волнение, беспокойство и, когда, внезапно в кармане завибрировал телефон и запел Джеймс Хэтфилд, парень подскочил на стуле —  звонил Сэм, плюя на все установленные нормы.
            — Ну вот и он — легок на помине, — недовольно заворчал Дин, косясь на Эрвина и потихоньку холодея внутри, ведь на дворе раннее утро и мелкий должен еще спать, по идее. Он нажал на вызов. — Да!
            — Дин, а ты не мог бы приехать побыстрее? — голос у братишки звенел и был слышен в тишине.
            Эрвин удивленно обернулся. Дин кинул быстрый взгляд на друга отца, ему стало неловко и стыдно за брата, словно тот был тюфяком, валенком и не знал никаких правил охотников, хоть и неписанных.
            — Сэм, ты не должен звонить на охоту, — принялся он сурово отчитывать братишку.
            — Знаю, знаю, извини! — в голосе слышались слезы, что не вписывалось, вообще, ни в какие рамки. — Я не стал бы звонить, но все карточки у тебя, а наличные кончились, а утром!..
            — Ты там вечеринки, что ли, устраивал?! — возмутился Дин, не дослушав. — Как это кончились?! Тебе их на неделю должно было хватить! Я-то думал, ты завис над учебниками и не устраивал там праздники живота для одноклассников!
            — Ко мне тут… — мялся Сэм. — У меня, то есть, у нас тут... То есть… ну… я спустился, а она сидит, — невразумительно объяснил братишка.
            — Да что ты там бормочешь?! — разозлился Дин. — Кто там у тебя сидит?! Ты чем там занимался эти три дня?! Ты оценки исправил?
            — Нет, — первый раз Сэм ответил внятно. — Я не мог, Дин, я же объясняю!
            — Через десять часов я буду дома, — пригрозил ему старший брат. — Будь так любезен, приготовь мне отчет: что произошло за три дня у тебя в школе и у нас дома!
            За брата было стыдно, поэтому Дин не смотрел на Эрвина. Нет, ну надо же! Тех денег, что он оставил брату на три дня, ему самому хватило бы на неделю, чтобы жить припеваючи, а вот Сэму их показалось мало! Чем же он был там так занят, что не ходил в школу и просадил все деньги? Что теперь говорить отцу о его оценках? Парень раздувал ноздри, сердито сопел, украдкой поглядывая на Эрвина, старик улыбался и протягивал ему пакет, битком набитый продуктами.
            — Что, потратил все деньги? Да не переживай, с кем не бывает! Может, купил что-нибудь из одежды, — предположил старый охотник.
            — Какую одежду, Эрвин?! — обрушился Дин на брата. — К нему кто-то приходил! Наверняка устраивал каждый день вечеринки и, если он выхлебал из холодильника пиво я его убью! — грозился парень, выходя из дома.
            Он вывел на дорогу машину, которую взял в прокате на три дня и включил зажигание, прогревая мотор. Эрвин вынес вслед за ним пакет с продуктами, провожая, и загрузив его в багажник, тихонько ворчал:
            — Тринадцать лет. Ты-то был еще похлеще в его возрасте, прямо скажем. Джон стонал от твоих выходок, да и сейчас тоже еще стонет. А уж твои девки!.. Отец на полном серьезе боится, что рано или поздно ты принесешь в подоле.
            Дин обернулся, вскинув брови.
            — В смысле, девки твои тебе принесут, — поправился старик.
            — Он знает правила, Эрвин, — оправдывался Дин. — Знает, но не считает нужным их соблюдать. И в школу ходить не хочет, считает, что там не могут дать столько, сколько сам он прочитает во всяких источниках и, что самостоятельно он приготовится гораздо лучше. Над преподавателями смеется, на уроках их исправляет — ты представляешь, Эрвин? Думаешь, почему он съехал по истории? Препод рассказывал, а он за ним исправлял по ходу! Очень умный! Ну и вылетел с урока, теперь ему нужно сдавать материал, иначе аттестацию за четверть не поставят, а если не будет аттестации его может забрать служба опеки. А он, как будто играет: на математике потребовал исправить ему плохую оценку!
            — Да ты что?! — веселился Эрвин. — В наше время мы не спорили с учителями.
            — Ему и еще одному пацану снизили оценки, тот списал у него что ли, не знаю точно, и наш умник заявил, цитирую тебе: «Я сейчас не буду с Вами спорить, мистер Уоллес, а завтра сюда придут мой отец и мой брат. Вам все равно придется исправить мне оценку!». Прикинь, Эрвин, он нас с отцом держит за бандитов!
            Старый охотник восхищенно крутил головой, в отличие от Дина, ему явно нравились смелые поступки мальчишки.
            — А с Джоном-то он как? — посерьезнел он.
            — С папой-то? — вздохнул Дин. — Если честно, я уже задолбался их разнимать. Да и отец тоже!.. Мог бы, как-то сгладить, а он только орет на мелкого, думает, если повысил голос, то Сэм испугается. Как раз наоборот, тому кажется, что на него ругаются, как на маленького и начинает качать права, один раз даже хлопнул дверью и ушел!
            — Как?! — изумился Эрвин. — Ушел из дома, на полном серьезе?!
            — Да, — кивнул Дин. — Я нашел его только утром, он сидел всю ночь в круглосуточном читальном зале, в библиотеке, спал там в кресле.
            — А Джон что же? — удивлялся старик.
            — Папа притворялся, что не волнуется, а, когда я его привел, сделал вид, что