Метаморфоза

только после выпивки слегка расслабился. — Слушай: молодая девка, фигура — Афродита отдыхает, ну ты понял? Грудь, бедра — все по бизнессклассу!
            — А разве у тебя бывают другие? — усомнился Бобби.
            — Ни одна ей в подметки не годилась! Теперь представил?! — горячился парень.
            — Ну!..
            — Слушай дальше, на такой шикарной фигуре лицо с абсолютно пустыми глазами! Ни одного проблеска, ни одного, я бы сказал, даже зачатка самой простенькой мысли!
            — Ну, может, психически нездорова?
            — Может, конечно, — согласился парень, допивая остатки. — Она сожрала все припасы в доме. Я обалдел, Бобби, у нас ни крупинки риса не осталось, ни картофелины — пустота в холодильнике! А как она жрет — это просто не передать словами: ей свиньи позавидуют!
            — У таких больных часто бывает нездоровый аппетит, — парировал старик.
            Дин продолжил, делиться ему больше было не с кем, а старый папин приятель ругался всегда на него последними словами, но всегда и помогал — короче, был надежный, как старый замшелый гранит.
            — Я не спрашивал, потому что он с ног падал, но Сэм вроде сказал, что он забыл закрыть дверь, спустился в холл, а она там сидит, — продолжал он свой рассказ. — Бобби, у нас дом стоит в стороне, черте где от дороги, к нам специально сворачивать надо, а она вот так взяла и завернула к нам?
            — Все может быть, — не исключал охотник, рассматривая разные варианты.
            — Ну ладно, допустим, случайно забрела, — Дин приготовил последний странный факт. — Она лежит в отцовой рубашке, больше на ней ничего нет, а в холле я нашел странную скорлупку от огромного яйца. У тебя нет насчет этого никаких мыслей?
            — Ну, кое-что я вспомнил, но мне надо порыться в своих старых талмудах. Ты ложись-ка спать, а завтра, вернее, уже сегодня, к вечеру давай созвонимся. Я пороюсь, а ты понаблюдай за ней, — он помолчал минутку. — Эрвин там как?
            — Как молодой огурец, бодрее меня, — Дин первый раз за вечер улыбнулся. — На воздухе целый день. Прикинь, прикупил себе лошадь, чтобы по своим горам лазать.
            — Надо бы его навестить, да все никак, — задумчиво произнес Бобби. Мыслями он был уже далеко. — А как Сэм?
            — Рухнул, как подкошенный, — Дин устроился поудобней в кресле, холод начинал пробирать его. — По ходу, он тут спать боялся, сторожил ее, на еду накинулся как зверь — прикинь, как он питался. В школу конечно не ходил, а директор сообщил в органы опеки — представляю себе, что начнется завтра, то есть уже сегодня!

            Бобби отключился, а Дин вздохнул, суета с проверками и так его напрягала, да еще отца нет, придется активировать у себя кнопку «Мастер по заговорению зубов», и еще одну «Лучший вешатель лапши на уши», но срабатывает не со всеми: один раз они чуть не лишились Сэма. Его школьная учительница хотела забрать его к себе, не отпускать домой, наплела что-то такое органам опеки. Сэма они успели вырвать у нее в самый последний момент, когда она уже садилась с ним вместе в междугородний автобус. Замешкайся отец на пять минут и Сэма им было бы не видать.
            Впоследствии оказалось, что учительница — демон и отец разобрался с ней по-своему. Убил. Что-то с его младшим братом не так, а что — никто не знает, вот только папа сходит с ума от беспокойства за Сэма в своих длительных командировках.
            «Ладно, пойду немного покемарю, до семи часов, пока еще есть время», — парень поднялся, зашел в дом и направился в комнату папы, где обычно спал… на полдороге он остановился, чертыхнулся, повторив слово в слово сегодняшнее приветствие Бобби, а после затащил с веранды в кухню кресло-качалку и положил голову на плетеную спинку. Все! Спать.


                                                                                                                                                                              * * *

            Только успел закрыть глаза, кажется, а в телефоне уже надрывается Бон Джови. Дин простонал ему в ответ. Кто там, мать их?! Только ведь заснул. Рука нащупала трубку под боком и сбросила звонок. Потом. Все потом. Певец вдруг запел на бис, и Дин удивился: как он не замечал раньше: до чего противный у него голос, пронзительный и злорадный. Ну дайте хоть пять минут еще поспать! Совесть есть у людей?! Дин заворочался на своем ложе, при этом телефон отлетел куда-то, пришлось чуть раскачаться на кресле, чтобы дотянуться до него, совсем немного, но качалка радостно отозвалась на движение. Парень рухнул, приложившись затылком, а затем проехался локтями о ножки стола, кресло завалилось на него сверху.
            — Твою мать! — рявкнул Дин, барахтаясь под качалкой.
            — А я есть хочу! — рядом с лицом топтались босые ноги, то наступая ему на руки, то отходя на шаг назад. — Есть хочу! Есть! Есть! Хочу есть! Хочу! Хочу!
            — Господи, а может ты заткнешься уже?! Я тебя уже услышал и понял! — орал Дин из-под кресла, почему-то вылезти у него не получалось, спинка кресла за что-то зацепилась и не выпускала его. — Греб!.. — он оперся на отбитое колено, взвыл от боли и снова упал.
            — Хочу есть! Есть! Хочу есть! — девка убавила децибел в голосе и бормотала, слоняясь возле опрокинутого кресла, совсем замолчать она, видимо, не могла — инстинкт не позволял.
            По лестнице прогрохотал слоновий топот — это спускался Сэм. Дин, лежа под креслом удивился, как выдерживают его поступь ступеньки.
            — Дин, ты чего там?.. — озаботились рядом с ним еще одни босые ноги, по сравнению с первыми, это были ласты и шлепали по полу не в пример сильнее.
            — Хочу! Хочу! Хочу! — маленькие босые ноги резво кинулись ко вторым.
            — Да уйди ты! — отскочили вторые.
            — Есть хочу! — обиделась девка и бестолково заметалась по кухне, спотыкаясь то на ножки перевернутого кресла, то на ноги Дина. — Я хочу есть! — резко заявила она.
            Бон Джови в десятый раз пел одну и ту же песню, просто удивительно, как упорны некоторые люди в своей наглой бесцеремонности! Видите, вам не отвечают, значит, не могут, мать вашу, можно же и перезвонить попозже!
            — Сэм, может ты уже снимешь с меня это долбаное кресло?! — крикнул брат из-под качалки.
            Мальчишка поспешно бросился освобождать старшего брата из-под стола, кресло он потащил на веранду, где оно всегда и стояло.
            — Куда?! — вдруг взбесился парень. — Куда ты поперся в одних трусах?!
            — Да я только… Оно же мешает здесь, — обиделся на окрики с утра пораньше Сэм.
            — А я!.. — начала снова девка, но голос ее потонул в упреждающем ответе.
            — Заткнись!
            — Выкину на улицу, если не заткнешься!
            Бон Джови снова разразился дурацкой песенкой и Дину уже казалось, что певец в телефоне едва сдерживается, чтобы не расхохотаться над ними, настолько ехидным казался его сексуальный баритон.
            — Дин ее надо накормить, иначе она знаешь, что тут устроит! — взмолился Сэм.
            — Уехал, мать твою, на три дня всего! — тихо зверел старший. — теперь не знаешь, с какого конца начать, с какой стороны!
            — Хочу есть! — обиделась на них девица.
            — Да хрен тебе! — заорал Дин, выбитый из колеи непонятной ситуацией. — Ты столько вчера сожрала — любой бабе на трое суток хватило бы!.. — он оборвал сам себя на полуслове, приглядываясь к девушке, на которую не обращал внимания сегодня. Что-то с ней было не так, но что — Дин никак не мог уловить.
            Оставив на потом свои сомнения, нажал на вызов:
            — Школа «Орлиное гнездо», — недовольно и, даже с вызовом, представилась трубка. — Будьте добры Мистера Джона Винчестера, — голос принадлежал явно не молодой девушке и Дин похолодел слегка. Началось!
            — Видите ли, он как раз уехал в командировку…
            — Дайте мне поесть! — вдруг заорала девчонка прямо в трубку.
            —…на несколько дней, — закончил фразу парень, делая знаки брату.

            Сэм оттащил девицу от телефона, она послушно шла за ним, покачивая пышным задом, села на стул, не переставая все время что-то бормотать. Судя по всему, молчать она не собиралась и чем голодней была, тем громче предъявляла претензии насчет еды. Сэм бросился к холодильнику.
            Слава Богу, Эрвин прислал много продуктов! Мальчик свалил в одну глубокую миску остатки вареной картошки, гречки, туда же побросал яблоки, штук пять, вывалил полбанки вишневого варенья, которое мирно прокисало в шкафу вторую неделю. Вот и пригодилось, не зря Сэм ленился выкинуть его — как чувствовал! Подумав немного, мальчик вытащил из мусорного ведра две подгнившие луковицы и присовокупил к содержимому миски, рассудив, что чистить необязательно. Девушка была не против, с них она и начала, смачно раскусив и заполнив кухню запахом гнили. Влажная шелуха прилипла к ее щеке, варенье закапало по подбородку, пальцы зачерпнули смесь картошки с гречкой. На несколько минут приблудная девица была нейтрализована.

            Мальчик, морщась, отвернулся от стола и навострил уши, подходя к брату.
            —  Он уже выходит, мэм! — заявил старший брат. — Никаких полицейских приглашать не нужно! Просто он болел, ангина с высокой температурой, но сегодня он будет в школе. Справка из больницы? Боюсь, что нет, мэм, видите ли, у нас закончилась страховка… До свидания.
            Он положил трубку и повернулся к брату.
            — Чего стоим?! Бегом одеваться и в школу! — он подумал секунду. — Пожалуй, я сам тебя отвезу.
            — Нет, — вдруг заупрямился Сэм. — Я еще успею на школьный автобус.
            Он помчался наверх. Никак нельзя, чтобы Дин увидел Шеллу! Придется взять ее с собой, посидит в рюкзаке.
            — Посидишь? — спросил он у щенка.
            Шелла укоризненно смотрела на лучшего друга, который засовывал ее в тесное отделение школьного рюкзака. Спокойно сидеть там она не могла ему обещать, поэтому промолчала, в конце концов, она и так нарушает свой режим налево и направо: когда нужно гулять приходиться спать, а играть надо тихо, а что это за игра, если нельзя шуметь и гавкать? Из комнаты выходить нельзя, а хочется побегать на просторе, в общем, Шелла была не особо довольна закидонами своего лучшего друга, но друзей не выбирают, поэтому она терпела и старалась разделить его проблемы.
            Друзья должны делиться: он ей вкусные кусочки хлеба, размоченные в молоке, а она — моральную поддержку и проверку на прочность мебели в комнате. Мебель оказалась довольно прочной, зубам поддавался только матрас кровати, из которого необходимо было вытащить все вонючие куски поролона и какой-то мягкой гадости — друг должен спать на чистой жесткой подстилке, а не в этом вонючем мусоре! Шелла решила привести комнату лучшего друга в достойный порядок и уделяла этому все свое свободное время, ходить по школам ей некогда было! Но чего не сделаешь для любимого тобою человека? Щенок покрутился в рюкзаке, устраиваясь поудобнее, и зевнул.
            — Пока, Дин! — Сэм промчался мимо брата, заставив того сильно задуматься.

            В другое время Дин непременно уделил бы раздумьям побольше времени, уж слишком подозрительно вел себя мелочь: согласился пойти в ненавистную