МОНПАРНАС
Нас встречает у автобуса гид, молодая женщина по имени Мана, которая будет сопровождать нас во время всей поездки. Здесь еще раз "почти" подтверждается моя версия о "гидовском" имени Марина, не хватает только в середине "ри". Отец Маны грузин, мама - русская. Родилась она в Париже и чувствует себя скорее француженкой, чем грузинкой или русской, хотя с удовольствием гостит и в Тбилиси и в Москве. Экскурсия по Парижу автобусная по схеме "посмотрите налево, посмотрите направо", все же пару выходов из автобуса предусмотрены. Начинается экскурсия с Монпарнаса. Это район обитания творческой элиты Парижа. То, чем был Монмартр в 19 веке, тем стал Монпарнас в 20-ом и продолжает эту традицию в 21-ом. Причина переселения богемы на Монпарнас вполне прозаическая - более дешевое жилье. Вдоль улиц бесконечное количество кафе и ресторанчиков и почти каждый из них связан с именем известных литераторов, артистов, деятелей науки, которые сочетали приятное с полезным, создавая шедевры за чашечкой кофе. Мана обрушивает на нас лавину названий и имен, многие из них мне незнакомы, но попадаются и знакомые, например Л. Арагон, И.Эренбург, Э.Триоле и вездесущий Э.Хемингуей. Монпарнас бурно развивался в начале 20-го века, но затем постепенно устаревал. С целью его осовременивания, обновления был построен целый ряд суперсовременных зданий - Монпарнасское Каре и Монпарнасская башня, где разместились многочисленные коммерческие фирмы, бюро, культурные заведения. Строительство этих сооружений, как обычно, вызвало протесты сторонников сохранения старины. Но также, как в случае с Эйфелевой башней, постепенно споры поутихли и Монпарнасская башня становится таким же необходимым элементом в силуэте Парижа, как Монмартр, Эйфелева башня или башня Дома Конгрессов.
У "ВОЛЬНЫХ КАМЕНЩИКОВ".
Наш автобус проезжает по улицам Парижа. За окнами проплывают знакомые нам места и комментарии Маны мало отличаются от рассказов Лили Хохловой, нашего экскурсовода в первой парижской поездке. Нам показывают Лувр с модерным стекляным пирамидальным входом, Александровский мост с позолоченными гербами и коронами, набережную Сены с книжными развалами букинистов, Елисейские поля с бесчисленными кафе и толпами фланирующих парижан, Пляс де-ла-Конкорд со знаменитой египетской стеллой из Луксора и зданием министерства обороны, Парижскую мэрию, Дом Инвалидов, Вандомскую колонну и одноименную площадь с гостиницей Ритц, из которой отправилась в свой последний путь принцесса Диана, площадь Бастилии, на которой нет и следа бывшей тюрьмы, Гранд Опера, сад Тюильри, Люксембургский сад и др. Первую остановку мы делаем с тыльной части Дома Инвалидов.
Репрезентативное здание, напоминающее то ли большой собор то ли дворец, с гигантским золотым куполом . Дом Инвалидов был задуман Людовиком XIV, как госпиталь и приют для солдат-инвалидов его многочисленных воен. Со временем назначение многих помещений дворца менялось, они занимались всякими, в основном военными учреждениями. Но до сих пор часть здания отведена для лечения и приюта ветеранов воен. В этом здании покоится прах Наполеона Бонапарта, который был перенесен с острова Св. Елены, где он умер и был похоронен первоначально. Внутри Дома Инвалидов нам попасть не пришлось. Но это в определенной мере окупилось великолепным внешним видом дворца, особенно сверкающим в лучах яркого солнца золотым куполом. После короткой остановки для фотографирования отправляемся дальше. Следующая остановка у Нотр-Дам-де-Пари - Собора Парижской Богоматери. В отличие от первого посещения, когда мы под проливным дождем бежали в собор, теперь погода великолепная. Поэтому Мана имеет возможность нам спокойно рассказать его историю и легенды вокруг него. Собор был заложен 1163 году и окончен в первой половине 13 века. Он считается одной из вершин готики. По величине (объему) он один из самых больших в Европе. Собор имеет 5 нефов. Самым знаменитым является Западный фасад с двумя прямоугольными башнями, украшенными характерными круглыми окнами в виде розеток. Мана обратила наше внимание на то, что эти башни не имеют шпилей, как бы незавершенные. В связи с этим существует легенда. Материалы для постройки собора поставлялись цехами каменщиков, каждый из которых маркировал "свои камни" специальными значками, которые и теперь можно найти на стенах собора. По неизвестной причине эти цехи образовали тайный орден "свободных каменщиков", цели которого, наверное, не совсем подходили к целям церкви - заказчика собора. Поэтому этим цехам было отказано участвовать в дальнейшем строительстве собора. Поэтому и остались башни не завершенными. Так и возникло, согласно легенде, массонство - союз "свободных каменщиков". Я, наверное, так и "проглотил" бы эту историю, если бы не одна случайная находка. Читая 3-ий том Истории мировой культуры Дюрана, посвященный классической Греции, я узнал, что в Греции времен Перикла (5-ый век д.н.э.) существовал цех каменщиков, куда входили и каменщики, и архитекторы, и скульпторы. К такому союзу принадлежал и Сократ, некоторые скульптуры, выполненые им, были установлены в Аффинах на Акрополе. Эти цехи были не просто профессиональными, но и религиозными объединениями, с поклонением своим богам, с собственными, часто тайными, ритуалами, в которых значительное место уделялось вопросам морали и этики, отношения к государственным обязанностям. Возможно, что истоки массонства лежат в этой удаленной от нас эпохе. Но стоя у собора, приятно возомнить, что именно отсюда произошли "свободные каменщики". Собор Парижской Богоматери хорошо известен специалистам по различной архитектурной литературе. Для нас же, "простых смертных", он знаком прежде всего по одноименному роману Виктора Гюго. Для более молодого поколения - по мюзиклу "Колокола Нотр-Дам". Говорят, что у героев Гюго были реальные прототипы, в том числе у Квазимодо. А впрочем, может быть его фантазию просто занимала тема противоборства внешнего уродства и внутреннего благородства, как, например, в "Человеке, который смеется". Здесь же у собора находится, оказывается "Нулевая точка", место, от которого отсчитываются расстояния до Парижа.
Она обозначена на плитах площади и мы не преминули запечатлеться на ее фоне. Заходим в собор. Высокие нефы, потоки солнечного света с многочисленных верхних окон с цветными витражами и без них. Мощные колонны поддерживают свод. По периметру собора расположены капеллы различных святых. Богатая скульптура. Но все это подробно рассмотреть не удается - в соборе идет торжественная служба. Просто неудобно ходить перед молящимися праздным туристом. Поэтому почти сразу покидаю собор и выхожу на площадь в ожидании остальной группы.
"ОДИН В ВЫШИНЕ...".
Итак, обязательная часть экскурсии завершена. Остается только прогулка по Сене на кораблике. Так как мы уже предпринимали эту поездку раньше, то решаем вместо этого подняться на Эйфелеву башню. Таких, как мы в группе набирается еще несколько человек. Поэтому нас по дороге на кораблик высаживают возле башни. Теперь мы должны будем добираться в гостиницу самостоятельно. Между четырьмя ногами Эйфелевой башни невероятная толчея народа, вернее народов. Этот символ Парижа хочет видеть всякий - "и гордый внук славян, калмык и ныне дикой хунгуз.... ". Действительно, толпа пестрит различными цветом кожи, разрезом глаз, одеждой, прическами, украшениями. Среди этой толпы выделяются несколько групп в военной форме с автоматами наизготовку. Это, очевидно, французсский "спецназ", охраняющий башню. В отличие от российских - французские Рэмбо мелковаты ростом и щуплые, но зато черные береты у них походят на грузинские кепки модели "аэродром". Поначалу невозможно понять, как сориентироваться в этой толпе, при взгляде на которую моя супруга сразу расхотела подниматься на башню. Я же решил не сдаваться и стал в длиннейшую очередь к подъемнику, которая напоминала бесконечную змею. Валя осталась сидеть на скамейке у одной из ног башни. На удивление очередь двигается очень споро. Не прошло и 20-и минут, как я оказываюсь у кассы. Билеты продаются только до 2-го уровня, стоимость 7 Евро 20 Центов. Для подъема на самый верх билеты приобретаются на этой промежуточной площадке, еще 3,10 Евро. В приехавший лифт набивается человек 30. Стены лифта стеклянные, поэтому хорошо видна вся лифтовая шахта, троса, гигантские колеса механизмов, бочки-противовесы. Лифт вполне современный, электрифицированный, с автоматикой. Но в шахте сохранены остатки старых лифтов, в том числе куклы лифтеров в униформе. Так что можно представить себе, как функционировала башня в начале 20-го века. Нас сопровождает симпатичная девушка - лифтер. Лифт плавно, но достаточно быстро, начинает подниматься вверх. Мимо нас проплывают мощные стальные конструкции башни, соединенные огромными винтами. Когда башня проектировалась и строилась, предполагалось, что она простоит только во время Всемирной выставки 1900 года, поэтому Эйфель запроектировал ее разъемной. Но башня стоит уже больше века и никто не собирается ее разбирать. Сейчас Париж без Эйфелевой башни уже не Париж. Навстречу надвигаются конструкции башни, а под ногами все больше удаляется от нас Париж. Лифт останавливается на промежуточной платформе 2-го уровня. Девушка-лифтер сообщает о конечной остановке только на французском языке, но настолько выразительно, что самые тупые понимают, что надо выходить. С платформы открывается потрясающая панорама всего Парижа, большого и малого. Видны его самые дальние районы, хорошо видны все знаменитые достопримечательности города. С интересом обхожу платформу по периметру, делаю пару снимков, из которых очевидно ничего хорошего не получится, так как все очень мелко. Переменное фокусное расстояние фотоаппарата помогает мало.
Теперь я могу с гордостью почти дословно повторить классика "Париж подо мною. Один в вышине...". Правда, надо признаться, что почувствовать себя одиноким на Эйфелевой башне непросто. На платформе очень много людей, среди них достаточно "русскоговорящих". Постепенно чувствую потерю интереса к панораме Парижа. Решил подняться на самый верх , куда идет только один лифт по узкому шпилю башни, но взглянув на очередь к лифту, отказался от этой затеи. Главное все же выполнено - на Эйфелевой башне я побывал! Вниз спускаюсь другим лифтом. Уже во время спуска вижу свою супругу, сидящей на скамейке с какой-то дамой явно восточного типа. Потом я узнал, что это суринамка. Валя со свойственной ей коммуникабельностью выяснила в течение получаса моего отсутствия всю родословную дамы и сообщила ей свою. К счастью та немного говорила по-немецки, так как ее родина когда-то была немецкой