покоя. Всё время в делах, всё время что-то где-то делает, вертится, творит - причем во всех смыслах этого слова. Да мало того! И меня этим заразил. Я уже забыла, когда последний раз не то что видела Федьку, но и звонила ему. Женька - тоже так, мельком. Утром, пока сражаемся, кто первый ванную займет. Даже вечера не удается вместе провести. Все время напролет (последние пару месяцев - так точно) где-то что-то да творим с этим альтруистом-общественником. Даже на Масленицу умудрились стать звездами народного гуляния на площади.
И тем нее менее...
И вот он, очередной праздник в университете. Вадик, как яркий представитель профкома, непременно помогает студентам организовать концерт... Ну и я вместе с ним, в приписку, по доброй воле. Но это вечером, а утром мы послушно мчим в офис его дядьки - где проходим оба преддипломную практику. Ну чем не... "деловые люди"?
- Шары точно привезут? - кинул мне, садясь за руль. Поспешно завалилась я рядом, в пассажирское кресло.
Взор на своего непоседу:
- Точно. Причем уже. Лилька отзвонилась - привезли, украшают.
- А, ну ладно, - отвернулся. Уставился за лобовое. Выдох. Расслабился. И снова, как двести двадцать - вздрогнул. Взор на меня: - А платье? Достала? Ты же придешь?
- Приду, Вадик. Приду... разве я могу тебя одного бросить? Ты же там всех задолбешь своей паникой.
- Я не паникую, - обижено, гордо. Стиснул губы. - Я просто... хочу, чтоб всё было на высоте.
- Всё равно косяки будут, - хохочу, давясь иронией.
- Ну-у... - протянул, - главное, чтоб преодолимые.
- Или незаметные, - ухмыляюсь я.
- Или незаметные, - загоготал тотчас. - Быстро учишься, Бирюкова, - с издевкой. Взгляд на меня.
Улыбаюсь:
- Так какой радетельный учитель - грех уступать.
Взревел мотор.
...
Косяки. Будто накаркали - один за другим, но мы еще держимся, выруливаем, выкручиваемся, как можем. То ведущий слег с ветрянкой (не, ну вы слыхали такое? - Вадику пришлось срочно брать все на себя, благо, нарядились достойно), то очередной номер - а минусовка куда-то подевалась, то программа (что за чем) перепуталась, то так - у одной из барышень каблук сломался - пришлось мне свои туфли отдавать. Вдох-выдох. Улыбается, счастливый Вадим. Бурит меня взором. Я за кулисами, он - с другой стороны сцены.
Справимся, Буйтов. Еще как справимся. Выживем. У нас диплом на носу - а потому не имеем права отчаиваться: еще будет повод "поумирать" от безысходности и нервотрепки. А сегодня - так: тренировка.
И вот он, последний выход. Попрощаться с залом, поблагодарить всех - и общая песня всех участников торжества.
Но... что-то не так, не по сценарию. Вадик мнется, заикается. Отчего я невольно даже прислушиваюсь к его словам:
- Так вот, - внезапно разворот, прямиком ко мне, взгляд в глаза. - Дорогая моя Вероника, я тебя люблю. И прошу, будь моей женой...
Мурашки побежали по телу. Волосы стали дыбом.
Онемела, окоченела я, выпучив глаза - будто кто расстрелял меня только что.
- Ну что ты, - слышу рычание мне чье-то на ухо. - Иди давай! - толкнули в плечо. Поддаюсь, несмелые... неловкие, будто ребенка малого, шаги ему навстречу.
Еще миг - и замираю вплотную. Протягивает еще сильнее мне коробочку со злосчастным кольцом. А я - я за пеленой слез и уже ничего не вижу.
Прокашляться, шепотом:
- Ты че творишь? - кривая улыбка. - Мы же даже... ни разу не целовались, Вадь...
Вдруг резкий выпад - и притянул меня к себе, пылким, жадным поцелуем прикипел к моим губам - несмело ответила движением. Отстранился. Взор на меня:
- А теперь? - и снова тычет мне.
Да только... залу уже все равно. Все интерпретировали по-своему. Его поступок - вместо моего ответа. Улыбаюсь несмело:
- Ну... публика уже решила...
- А ты? - испуганно.
- А я... не знаю.
***
Избегала. Несколько дней его усердно избегала. И дело даже не в практике, на которую больше не являлась. Нет: отключить телефон, забиться дома в угол - и медленно сходить с ума. По вечерам, пока Женька где-то с Лешей гуляла, я сидела в темноте... отчаянно строя вид, что никого нет дома... и его попытки достучаться до жильцов - тщетны.
Я не готова. Не знаю... я боюсь.
Да - он идеален. Он тот... о котором мне вещал, на которого наставлял и батя, и мама... и даже мой Рожа. Но... не мое это, не знаю. Тот наш поцелуй. Пусть с перепуга, но... это не Мира. Не Мирашев, от которого сердце сжималось, выдавливая кровь до последней капли, душа пускалась в пляс и я забывала всё на свете: комкала гордость, душила страх и отрицала прошлое. С Вадиком всё по-другому: тихо, мирно... весело, но... не мое.
Не знаю. Может, еще не распробовала. А вернее, даже не пробовала, по сути... но... как-то и не тянет.
Живо встать на колени - и подползти к тумбе. Схватить аппарат. Врубить его - и...
- Да, ладно? - раздраженное. - Че надо?
- Привет, Рит.
- Ну, привет.
- Слушай... - шумный вздох. Безрассудная, отчаянная смелость: - Я тут как-то от Федьки слышала, что ты иногда с Мазуровым пересекаешься. Можешь мне дать его номер телефона?
- ЗАЧЕМ? - грубое, гневное. Тревожное.
- Ну... мне бы поговорить с ним кое о чем, а Рожу во все это впутывать... неохота.
- Че те надо от него? - уже с откровенный наездом.
Сдержалась, стерпела я - да и гордость моя давно уже переломанная... лежит около меня, подыхает, как и я, бестолковая.
- Ну...
- Что ну? Давай по делу, быстрей! Мне некогда! И так... из-за тебя на такой дубарник вышла в одном платье.
- Мне Миру надо отыскать, - выстрелом, обличая, позоря себя окончательно.
Захохотала тотчас:
- А че его искать? Вон... в одном клубе с нами. Ходит, баб лапает. Хочешь - приезжай.
- Адрес?
Глава 15. Индульгенция
***
Не успела я даже переступить порог клуба, как волею судьбы... али сарказмом, оплеухою всей моей жизни... столкнулась едва ли не лоб в лоб со своей... горе-привязанностью. Не признал даже, не заметил.
Глубокий вдох - и, давясь волнением, страхом, окликнуть Его.
Не отреагировал. Стоит, гогочет со своими товарищами. Что-то рассказывает, активно жестикулируя. Ядовитая... (Господи, как же я по ней успела соскучиться!) ухмылка так и не сползала с его уст. Шаги ближе. Обмерла за его спиной. А позвать вновь, дотронуться - боюсь.
- Короче, в ***** его! - внезапно рявкнул Мирашев и махнул рукой. Рассмеялся. - Ладно, пошел я, а то так точно до бара не доберусь.
Резвый разворот - и чуть не сбил меня с ног. Замялся. На миг лишь дал проступить на лицо удивлению, шоку:
- О, Некит! - залился веселым смехом. - Ты что ль? Какими судьбами? - странная, лживая ухмылка. Не дает даже ответить. Тотчас слова, будто автоматная очередь: - Изменилась как! Прям не узнать! Мадмуазель, б***ь!
Скривилась я, ошарашенная. Спрятала взгляд. Не по себе стало.
- Че-то хотела, или так? - и снова крик, сражаясь с шумом толпы и разливами музыки.
- Поговорить хотела, - несмело. Уставилась в очи.
- О чем? - кто-то протиснулся позади него, отчего невольно оного толкнул на меня. Подался вперед. Вмиг обернулся, бросив гневный взгляд на нахала. А меня волной обдало запаха алкоголя, давно забытого аромата его любимых сигарет, парфюма. Задыхаюсь. Но едва что попыталась ответить, как тотчас продолжил:
- Давай ток быстрей, а то я спешу.
И снова молчу, не могу подобрать слов. Не здесь же - на лестнице... и не...
- Так о чем? - раздраженно, отчасти грубо.
- О нас, - невольно громко, дабы перекричать музыку, дабы наверняка услышал: стрелять, так стрелять.
- А че с нами не так? - едким хохотом вдруг залился. И снова взор по сторонам, то так, мельком на меня. - А, Некит?
Кольнуло. Впервые это прозвище... хуже всякого ругательства. Приговором.
- Я не Некит, - озлобленно скривилась. - Я - Ника!
- Ника-Ника, - передергивает мои слова. - А ты, кстати, знакома с моей девушкой? - громом.
- Что? - обомлела я. Будто кто холодной водой окатил. В момент протрезвела от его дурмана. Заледенел мой взгляд. Не моргаю.
Дернулся внезапно куда-то вбок и схватил, казалось, первую попавшуюся. Обнял за талию и притянул к себе - взвизгнула та от неожиданности. Резко обернулась:
- О! Мироша! - залилась звонким, счастливым хохотом. - Привет!
- Познакомься, - разрезал мое сердце надвое, пробираясь к душе. Уставился, кивнул вдруг черноволосой, фигуристой барышне: - Как там тебя?
- А...а... - замялась та от смущения. - Лера...
- Да, вот, Лера, - лживая, мерзкая улыбка. Взгляд мне в лицо. - Как тебе мой зайчонок? Зачетный? - загоготал враз, давясь желчью.
- Соответствующий, - и сама не поняла, как выдала. Замерло всё внутри у меня. Казалось, и сердце остановилось... Силой вынудить себя сделать разворот - и пошагать на выход. Не оборачиваясь, не сомневаясь. И жалея лишь об одном - что слова... не убивают. Что я... жива.
***
Обмерла около нашего с Жаровой подъезда. Заметила их, своих товарищей. Стоят... улыбаются, обнимаются, радуются друг друга обществу. Всё как у людей... Всё, как надо.
И мне ж дано. Дано! Да только носом ворочу. Идиотка.
Живо достать из сумки телефон, включить аппарат. Отыскать нужный номер:
- Привет, Вадик. Ты занят?.. Встретимся?
***
Съемная квартира. Уже года два, как съехал Буйтов от своих родителей: гордая, самостоятельная, самодостаточная птица. Сколько раз здесь была - и, казалось, только сегодня... впервые я всё разглядела, заметила, увидела чистым, незамыленным взглядом. Сколько книг! И не только словари, как дань будущей профессии, нет: от фантастики до научной литературы, энциклопедии и развивающие журналы, дюжая часть из которых - по компьютерной графике (фотошоп и 3Д-моделирование). Телевизора нет - вместо него только ноутбук - для учебы и работы. Не человек - а мечта. Разве что готовить - это не его, но для этого и нужна жена: Вероника, Ника... как и хотела я последнее время. Ника, а не Некит - способный лишь рамсить да огрызаться. А еще - отчаянно и упорно совершать ошибки. Как с Мирой... и как, наверно, сейчас с Вадимом. Присесть на пол, спиной опереться на диван и уставить взор пред собой - любимое место, поза для обсуждений наших планов с Буйтовым. Свторил: опустился на ковер рядом со мной. Бесцельный взгляд около. Несмело:
- Ник... че с тобой происходит?
- Меня изнасиловали, - громом, разрывая его небеса.
- Че-го? - ошеломленно протянул. Пристальный взор мне в лицо - не отвечаю.
- Мне было шестнадцать. На выпускном. Одноклассник... подарил мне... билет во взрослую жизнь любезно.
Опустил голову. Казалось, не дышит. Не моргает. Ждет.
- С тех пор... - отваживаюсь добить начатое, - я всех всегда сторонилась.
- А Федор?
- Он не знает, - перебиваю. - И никто... по сути... И ты ему не проболтайся, - грозное. На мгновение уставилась в полные боли и отчаяния глаза, но тут же осеклась, отвернулась. - Что было... то было. Но... как я не пытаюсь перевернуть эту страницу - она словно прилипла. Будто кто залил все клеем - и никак, все еще живу тем днем. Разве что... клякс добавилось больше... - Немного помолчав: - Был один человек... я думала, - нервно сглотнула ком боли, - он мне поможет. С ним всё будет иначе. Но нет - ошиблась. Он - ошибка. - Взор осмеливаюсь уставить на Вадика: - Я верю, что ты не такой. Вадь... но... пойми меня правильно, зачем я тебе такая? Сломанная... Я, - отворачиваясь, давясь позором. - У меня с тех... ни с кем ничего не было. И я не могу - мне противно. Помнишь на первом, и вначале второго курса... была слава, шутки?.. Мол...
- Ага, - резво перебивает, учтиво, дабы я не рвала себе душу дальше.
- Ты знаешь... а ведь... в какой-то момент, я тоже уже так начала думать. Может, мужчины - не мое? Может... Но... - перевожу взор на него и кисло улыбаюсь. Поджала
Столько здесь никто читать не станет.