Наши (перевод) книги Мусишкяй - Рута Ванагайте

никого не узнал и  из  арестованных. Один из арестованных был с бородой.
<dd>  Когда задержанных пригнали  к  яме, им дали приказ раздеться  до  нижнего  белья и положить одежду в одну кучу. Потом  задержанные сбросили обувь и , они положили их в  кучу.  После приказали  им,они из  отправиться к   вырытой   яме  и остановиться у  нее. Таким образом, арестованные встали , примерно в 1-1,5 метрах от ямы, лицом  к  яме  и  спиной  в сторону реки Швянтойи. Когда арестованные остановились от  них на расстоянии около 4 метров, встали  в  один ряд и все вооруженные лица, которые говорили по-литовски. Одетых в военную одежду, среди  них  не было, и не  было  среди  них белоповязочников  из города Каварска.
<dd>  Когда вооруженные люди остановились с винтовками и автоматами  направленными  на  осужденных, раздалась команда : «Стреляй, но  кто  из них дал эту команду, я  не  заметил. Услышав команду  палачи, которые стояли в одном ряду, начали стрелять из автоматов  и винтовок  в  советских граждан, которые были приговорены к смертной казни. Во время стрельбы не было криков. Выстрелы  продолжались всего несколько минут.
<dd>  После  стрельбы  палачи подошли к трупам, лежащим у  ямы, но так как один  или двое  были  ещё  живы  их  прикончили  одиночными  выстрелами.  Таким образом, палачи  убедившись, что всех арестованных застрелили, они  бросили мертвые тела в  выкопанную яму, а затем, взяв всю ту одежду и туфли,  пошли к грузовику. Там они загрузили все вещи в грузовик, а затем  сели на него и поехали по той же дороге Каварск-Укмерге. [...]
<dd>  Когда палачи  сели  в грузовик, мы  вчетвером закопали  тела   расстрелянных. Закопав  трупы  мы взяли  лопаты  и отправились в город Каварск, а оттуда, никуда  не  заходя, мы  отправились  по  домам. *
<dd>  
<dd>  * LYA, K-l, ap. 58, b. 47397/3, т. 3, p. 170-176.
<dd>  
<dd>  198
<dd>  
<dd>  Я читаю дело  дальше. Похоже, что Гуденас, однако, был не только свидетелем, он был не просто ямокопателем.  Звонарь  делал гораздо больше. Это подтверждают другие убийцы и свидетели. Неудивительно - и церковный звонарь  хочет жить. Согласно всем свидетельствам, в тот день активисты были расстреляны не  незнакомцами. Стреляли  свои, жители  Коварска. Соседи.
<dd>  РАЗГОВОР  С  ВРАГОМ. KАВАРСК-ВИЛЬНЮС
<dd>  Эфраим: Мы едем из Каварска. Место резни советских активистов не отмечено. В 700 метрах от дороги, через поля до оврага в реке, без помощи местного населения, мы бы никогда не нашли его. Может прекрасно понять, почему они  были  убиты здесь. Никто не видит,  никто не знает. Мы
<dd>  разговаривали с местными жителями, и они ничего не знают. Кто-то приехал сюда из Израиля год назад, так или иначе какая  то  пара два  года  назад, но, похоже, никто из   живущих  в Литве не бывает  здесь даже в День памяти жертв Холокоста, 23 сентября. Этот дальний угол в  прибрежных  кустарниках - одна из самых шокирующих
<dd>  
<dd>  
<dd>  199
<dd>  
<dd>  
<dd>  ужасающих  мест гибели евреев. Нет никаких знаков того, кто умер, сколько умерло, когда они умерли
<dd>  И кто убийцы. В советских протоколах допроса и свидетельствах свидетелей погибло 10-12 человек, а источники в Израиле говорят о 30-40 убитых здесь.
<dd>  
<dd>  Рут: Израильские источники увеличивают число жертв и тяжесть насилия  в два-три раза.
<dd>  Эфраим: Вот поэтому мы не согласны. Мы посетили синагогу, т. е. что  осталось от  синагоги, которая сегодня стала частным складом. Это не вина Литвы - советская  власть очень давно превратило синагогу в магазин товаров. Мы добрались до второго этажа синагоги, где когда  то молились  женщины. Здесь евреев держали, пока их не привезли в тюрьму Укмерге, и вскоре они были убиты в лесу Пивония. Я могу только представить эти ужасные молитвы, наполненные тревогами, которые говорили евреи, молясь о том, чтобы Бог спас их. Вероятно, они не знали, кто их ждет, но чувствовали, что все они будут столкнуться с ужасной судьбой. Теперь это всего лишь небольшая точка среди многих других точек  - массовых  убийств   в Литве. Один еврейский польский историк Ян Гросс написал книгу
<dd>  «Соседи» о резне в польском городе Едвабне. Поляки сами  расстреляли  местных евреев. Когда эта книга появилась, вся Польша была в шоке.
<dd>  Так  и  должно было быть. Я говорю себе: есть страна за  границей, полная таких мест, каждое  из которых  настоящее   Едвабне, и эта страна до сих пор не шокирована происходящим. Об этом мы и должны  говорить. Не имеет значения, что мы с противоположных сторон баррикад, на разных позициях, но наши чувства аналогичны, а также наша цель: раскрывать правду, достигать людей, чтобы слышать и понимать ее.
<dd>  Рута: Я думаю о дедушке, который действительно ненавидел советскую  власть, и если он был в комиссии, которая составляла списки еврейских коммунистов, он не знал, с какой целью эти списки были сделаны ... Я думаю о тех 10-12 или 30-40 -
<dd>  по  вашим словам , людей, которые вели через поля, через кусты к яме  недалеко от Швянтойи. 700 метров вниз  по дороге к смерти. Они знали, куда их привели, потому что их вели  пять вооруженных людей. Я ненавижу  такие места. Никогда не
<dd>  
<dd>  
<dd>  200
<dd>  
<dd>  
<dd>  Никогда не гуляла,  не ходила   на  реку со слишком большой травой, полной клещей. Это самые  ужасные места природы  Литвы. Когда я вижу такие кусты и кустарником  заросшие   непроходимые  места , я думаю: если бы меня переехали и бросили в такие кусты, никто  бы  не  нашел, пока не поднялся  запах ... Это неприятный, ужасный  последний путь  человека. Ужасное место, чтобы лежать после смерти. Прежде чем  я  прочитал Кадиш, вы показали мне улитку, которая  ползла  по  памятнику  вашим людям. Вы ничего не сказали, но я поняла, что вы хотите удалить эту улитку. Так я и сделала. Я сняла улитку  с  памятника  вашим людям.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Да. Спасибо за это. Теперь проезжаем через город Каварско на центральной улице Укмерге. Эта улица, как указано в свидетельствах свидетелей, вскоре была подожжена после прибытия нацистской армии. Это было сожжено местными жителями, потому что там жили евреи. Любопытно, что дед и отец Рут жили на этой улице так же, как мы только что видели их дом.
<dd>  
<dd>  Рута: Я этому  не верю, мой отец сказал бы мне  о пожаре. Отец родился в 1921 году, поэтому, когда  началась  война, ему было двадцать. Он учился в Каунасе, но он оставил лето в Каварске, помогая родителям в  хозяйстве. Он рассказал мне о том, как он жил здесь до войны рядом с евреями и что антисемитизма почти не было. Вы неоднократно и постоянно повторяли, что литовцы только хотели расправиться  с  евреями перед появлением нацистов. Возможно, это были отдельные случаи, но я не могу поверить, что это всеобщее явление. Я никогда не слышала  об этом от своих  стариков  и родителей. Я знаю, что случилось  в Литве, с приходом  нацистов,  но я прошу вас не заставлять меня полагать, что всеобщие зверства начались еще до того, как они пказались.
<dd>  
<dd>  Эфраим: Хорошо Я приведу вам выдержку из книги «Литовские евреи» - Яхадут Лита, опубликованной в Израиле. Том четвертый. Раздел об Укмерге.
<dd>  «В Укмерге было много литовцев, которые как  только началась  война  грабили еврейские дома, пытали и убивали евреев. Женщины, которые работали в еврейских  домах, приводили вооруженных людей и показывали, где были скрыты еврейские ценности ».
<dd>  
<dd>  Рута: Когда ты говоришь «много», мое сердце останавливается. Что такое «много»? То, что вы говорите, кажется, делает всю мою страну одним большим монстром. Все два миллиона литовцев
<dd>  
<dd>  
<dd>  201
<dd>  
<dd>  
<dd>  Все два миллиона литовцев ждали много лет, чтобы убить своих еврейских соседей, которые жили  тут рядом  600 лет? И, наконец, дождались?
<dd>  
<dd>  Эфраим: Я не сказал «все  литовцы». Я сказал «много литовцев». На самом деле их было много. Укмерге был большой город. Здесь проживало 8 000 евреев ...
<dd>  
<dd>  Рута: Сколько это  "много"?
<dd>  
<dd>  Эфраим: «Много» - это   сто, пятьдесят, восемьдесят, двести.  Что с  вами  делается?  Вы реагируете слишком чутко.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Рута: Да, я чутко реагирую, когда   лгут  о моем  народе.  Это нормально.  Когда вы говорите «многие литовцы», меня  просто  тошнит.
<dd>  
<dd>  
<dd>  Эфраим:  У меня есть предложение. Вы можете петь гимн Литвы, если от   этого   вам    будет лучше.
 Как ваши соотечественники после бойни  в гараже  «Летукис»   в  Каунасе.


<dd>       
<dd>



<dd>  УКМЕРГЕ   ВИЛЬКОМИР
<dd>  
<dd>  В конце  XIX века в Укмерге проживало 7287 евреев (53,8 процентов от общей численности населения города).
<dd>  Мы едем  по  тому  пути, по  которому  осенью в 1941 году  евреев вели  из синагоги. Мой дедушка   Йонас их не вел. Счастье, дедушке было  тогда  60 лет,  поэтому  никакой   начальник полиции не мог его  ни  во  что  впутать.  
<dd>  
<dd>   А вел ли  евреев  Балис Шимке, который  был арестован и заключен в тюрьму  вместе с  Йонасом? Протоколы допросов говорят, что да.
<dd>  Что  за  конвоирование  или  охрану   евреев Шимке получил награду - еврейский дом и 4,5 гектара земли. В другом месте написано, что Шимка был командиром  белоповязочников, а в другом месте, - что Б. Шимкус упоминается в свидетельствах об убийствах  в  Укмерге рядом с фамилией Чюкшиса? Является ли это  тот  самый  Балис Шимке, с которым включен мой дедушка  в  одно дело?
<dd>  
<dd>  Пятьсот евреев Каварска из синагоги были пригнаны в тюрьму  Укмерге. В тюрьме было 37 камер. В 1941 году в  июле число заключенных увеличилось с 45 до 789.  В тюремных  книгах было зафиксировано число заключенных:
<dd>  
<dd>  
<dd>  
<dd>  203
<dd>  
<dd>  
<dd>  1 сентября - 667 взрослых, 8 детей
<dd>  .5 сентября - 1409 взрослых, 24 детей.
<dd>  6 сентября - 11 взрослых, 0 детей.
<dd>  
<dd>  Мы останавливаемся у  руин  имения  Вайтукишкис. Сюда  согнали  тысячи евреев. По  дорожке  вели  их вниз, группами.  Расстреливали  группами Усадьба  частная. Открыта. Никакой отметки, конечно,  нет. Усадьба, видимо, ждет  поддержки  со стороны Европейского  Союза   и  будет  реставрирована. Затем  здесь появится знак - логотип Европейского союза.
<dd>  У  смерти  нет логотипа, поэтому его здесь и  нет.
<dd>  
<dd>  ГОД 1941
<dd>  Свидетель Адомас   Данунас, 24 года, дезинфектант в Каварской больнице, который присоединился к группе белоповязочников, потому что начальник полиции Каварска угрожал ему: если он это не сделает, его отправят в Саксонию.
<dd>  В октябре или сентябре 1941 года я точно не помню, я вместе с другими членами Каварского   отряда  националистов один  раз  участвовал в массовом расстреле евреев в лесу Пивония.,
<dd>  
<dd>  
<dd>  204
<dd>  
<dd>  Около 10 часов утра Каролис  Чукшис пришел ко мне домой и сказал, чтобы я пошел с  ним  в Укмерге, и он сказал мне, что по приказу начальника полиции мне пришлось пойти на  охрану  в Укмерге. Но что нужно охранять, он не сказал мне.
<dd>  Я был одет и вышел с Чукшисом Каролем из моей квартиры, которая в то время была в школьных помещениях. По дороге я увидел телеги на  дороге  у школы, в  которых  сидел каварский  отряд