Фаза 3. Перекос.

глаза, попытавшись «нарисовать» образ перед внутренним взором, а когда получилось — перенёс его в «реальность», привязав к Валерке, как маску.
  — Может.
  — Дрон, Валерка и Зак с интересом разглядывали фантом, Дрон даже попытался его пощупать — но рука прошла насквозь.
  — Ты немного сильнее, чем я предполагал, — Зак отступил назад. — Теперь о деле. План у меня простой: я и Трэшк возьмём на себя управление людьми, которые у меня остались. Их разум ослаблен, и потому не составит больших проблем взять всех под контроль. К сожалению, многие погибли — именно из-за того, что пытались не поддаваться, но сил не хватило. Зотгар в их числе. Однако и те, что остались — это лучше, чем ничего. Дрон будет нас прикрывать — сейчас я передам ему всё, что знаю сам, он сразу же проверит свои новые знания и опробует возможности, после выдвигаемся. Если Сергей пожелает участвовать — ему мы тоже придумаем роль, надеюсь, в таком случае, он продемонстрирует нам, на что способен.
  — Я не знаю, на что способен.
  — Воля твоя, нет времени на то чтобы тебя переубеждать и анализировать — тогда, хотя бы, не мешай.
  — А какие знания ты мне передашь?
  — Телекинез и управление материей, её состоянием; всё, что знаю об аномалиях и их использовании. Это то, что ты, скорее всего, сможешь применить. Я могу передать тебе знания о телепатии, если хочешь — но только потом, когда переваришь первую порцию, иначе они могут помешать. К тому же, наверняка, тебе будет намного сложнее использовать их: к телепатии ты не склонен.
  — И сколько времени я буду всё это «переваривать»?
  — Не беспокойся, в текущем состоянии — меньше суток. Трэшк сможет взять под контроль больше людей, чем я, зато я смогу пробудить психический потенциал своих подопечных. Поэтому отберу тех, у кого он самый высокий, лучших их худших, так сказать. Думаю, Трэшк тоже смог бы так, но сейчас нам катастрофически не хватает времени на освоение. Его сила в массовости — он будет способен управлять целой армией. Не сейчас, правда, но даже тетерь — в этом он превосходит меня.
  — То есть, я беру на себя «простых солдат», а ты — «элиту».
  — «Элита» — слишком громко, не настолько они хороши. Но, с натяжкой, можно и так сказать.
  — А как Дрон будет нас прикрывать?
  — Щитами — это он точно сможет. Больше — выяснится только после проверки. Так, хватит хороводы водить! — Зак положил руки на плечи к Дрону, — Он дернулся и тут же замер, «ожив» только когда Зак убрал руки. — Всё, теперь идём проверять.
  — Куда? — Разом сказали я и Валера, Дрон молчал.
  — Окажем последнюю честь товарищам.

---

  — А ты уверен, что именно здесь?
  — Уверен. Так ты быстрее научишься управлять огнем — и поджигать и гасить.
  — Ну, ладно…

Я потёр ладони, задержал дыхание, замерев на секунду, затем, резко выдохнув — вскинул руки и поджег трупы, которые только что стаскал в спортзал, проверяя силу телекинетических способностей. Зал наполнился отвратительным запахом и дымом. Зак открыл крышу, его голос звучал у меня в голове: «Убирай дым!»; «Повышай температуру сверху и морозь снизу!»; «Идиот! Ты так сам себя поджаришь»; «Делай, что говорю!». Через полчаса всё закончилось. Не сказать, что я был в восторге — скорее в ярости, перемешанной с гордостью и чувством удовлетворения. Меньше чем за два часа я научился тому, чего не освоил за несколько предыдущих месяцев. Теперь я мог не просто перемещать камешки: я уже двигал по несколько предметов намного тяжелее себя, за один раз; я научился не только нагревать, но и замораживать. Всё получалось быстрее, легче, веселее. В зал зашёл Зак.
  — Молодец, Дрон. А теперь — защищайся!
  — Что?

Зак не ответил: силовой волной сбил меня с ног, впечатав в стену; поднял еще метра на четыре вверх, слегка раскрутил и отпустил. Я закрылся в «мягкий щит», «спружинил» и встал на ноги — не осознавая, что делаю, рефлекторно. Второй удар я отвёл в сторону — стена пошла трещинами. Отвлёкшись, чуть не пропустил третий. Зак не частил, давал секунду передышки между атаками, но вкладывал очень уж много силы — так мне казалось, пока он не ускорился, и не начал оставлять в стенах глубокие выбоины.
  — Ты долго будешь прыгать?! Контратакуй!

Зак потемнел, «раздулся», кожа его пошла буграми. Казалось, ещё немного — и начнёт дышать огнём.
  — Я давлю только силой, заметь! А ты можешь использовать что угодно.

Ещё и мысли читает, между делом… Я «поднырнул» под очередную атаку и откинул Зака назад, потеряв из виду. Пытаясь разглядеть его в пыли, я получил удар в грудь, который выбил меня наружу. Хорошо хоть — не через стену, а через открытую крышу.
  — Неплохо, но отвлекаться нельзя!

В голову мне летел обломок стены — я отпрыгнул на несколько метров в сторону, снова не понимая, как это получилось.
  — Бегство не спасёт!

Зак, похоже, забавлялся: из камней, связанных силовым полем — он создал нечто похожее на хлыст, обхаживая им меня, то справа то слева, постепенно приближаясь. Я ухватил конец «хлыста» и дернул на себя, но вместо того, чтобы вытянуть Зака — полетел вперёд сам. Зак закрутил меня в воздухе и отбросил метров на двести в сторону, но сам за мной не последовал. В голове снова зазвучали слова: «Думай Дрон, хватит бить «в лоб»». Я поднялся с земли, отряхнулся, и, создав силовую оболочку вокруг себя, начал разгоняться, разогревая воздух. В то, что недавно было нашим спортзалом — я ударил плазменным болидом, устроив небольшое землетрясение.
  — Я же говорил тебе, не бей в лоб! — Зак выскочил из клубов пепла и пыли почти сразу.
  — Я и не собирался.
Закрыв его в силовой кокон, я начал сжимать, что есть мочи — так мы боролись около минуты, пока Зак не начал уступать. Я ослабил хватку — и тут же был отброшен назад: вспоров кокон, Зак выбрался и швырнул в меня часть ещё уцелевшей стены. Я не уклонился — распылил и поджёг обломок прямо в воздухе, отправив горящее облако в ответ, оно схлопнулось и упало кучкой пепла, не долетев до цели. Зак замахнулся и остановился, опустив руку. Валерка с Серегой и ещё около десятка человек, замерев, смотрели на нас с «безопасного расстояния». «Ребята, вы чего?» — это говорил Валерка. «Совсем крыша поехала» — добавил Серёга, то ли спрашивая, то ли утверждая.
  — Да, увлёкся, — Зак помедлил. — Пойдём к ребятам. Законсервируем отсек и выступаем.

Он уже выглядел как человек и говорил вслух — слегка устало, растягивая слова.
  — Может, отдохнём?
  — Нет времени.

---

Мы вошли в город, не встретив сопротивления: Дрон пробил брешь в стене; Зак, со своим «отрядом зомби» — как я его прозвал — расширил пробоину. Валера пока не делал ничего, кроме как держал ровный строй, который так и норовил превратиться из правильного прямоугольника в бесформенную толпу. Вот же, нашёл развлечение… В темноте город ещё больше казался мёртвым, даже — чуть зловещим: добавилось разрушенных, полностью и частично, зданий. Интересно, а как видят город «они» — лишённые разума люди, которыми сейчас руководят, словно марионетками?  Видят ли вообще, или идут «на ощупь», куда укажут? А может, у них перед глазами совершенно другая картина? Скажем — вечер, или день. Возможно внушить что угодно… Все так долго рассказывали о каком-то Сине, но, кажется, гонялись за призраком. «Призрак — это ты» — прозвучало в голове. «Спасибо за напоминание», — Ответил я Заку. — «Но как ты объяснишь происходящее?» Зак промолчал. Мы медленно шли вглубь, Валера вел нас, как выразился сам, к «складу людей» — но отчего-то не мог вспомнить, где его найти. Несколько человек упало — Зак тут же закрыл нас в щит, Валерка исчез. На некоторых крышах вспыхнули огни. Не освещение, именно пламя. Это орудовал Дрон — выжигая снайперов, в буквальном смысле.
  — Ты что, сделал это специально? — Зак не сразу ответил, я добавил: «Зак?»
  — Да. Они сделали лучшее, на что были способны в нынешнем состоянии — заставили противника показаться.
  — Всего несколько снайперов — что хорошего в этом обмене?
  — Ценность боевых единиц. И я узнал кое-что ещё.
  — Что это ловушка? 

Воздух вокруг «потёк», солдаты появлялись из ниоткуда, обступая нас плотным кольцом, но не атакуя. Валерка снова показался — он тоже перестроил всех своих людей в кольцо, выстроив живую стену вокруг.
  — Нет, ловушка и так была очевидна, — кожа Зака резко потемнела, он стал выше и шире. — Я нашёл предателя.

Из окружения отделился один — он быстро приближался, и остановился в нескольких метрах от щита. Губы его не шевелились, но я слышал все, что он говорил. Странно, для чего подходить, если используется телепатия? Глупо…
  — Ты как обиженная женщина — громкие заявления безо всякого обоснования и логики. Предатель тот, кто думает, будто ему обязаны. Он предает сам себя — своими иллюзиями и ложными надеждами, из-за которых перестаёт развиваться. Мне не нужна твоя смерть — но ты вынудишь прикончить тебя, если не пойдёшь на сотрудничество.
  — Это Син?
  — Это Анк! — ответил Валера. — Но в чужом облике.
  — И твоя тоже, Трэшк-Валера, ты мог бы многого достичь.
  — Не боишься? Я ведь не на твоей стороне. И я сильнее.
  — Только потенциально. В переходе ты сражался не со мной, а с проекцией — не понял? Ты ещё слишком мал, чтобы победить меня сейчас, когда же накопишь достаточно опыта и сил — поймешь, что я прав. Син оказался слишком труслив и протянул недолго, но его идея была верна — люди не способны жить вместе, не убивая друг друга, незачем давать им возможность делать это бесконтрольно. Каждый из вас понимает это на подсознательном уровне. Никто не хочет быть рабом — и потому противится, но мало кто замечает, что другого не дано: каждый — раб кого-то или чего-то, самого себя, в первую очередь. Так зачем это ненужное звено? Освободить всех от личного рабства привычек, дав единую цель — это ли не благо?
  — Ты первый в очереди! — зарычал Зак, отшвырнув на десяток метров этого случайного солдата, который исполнял ненужную роль переговорщика. — Нигде не спрячешься!

Первая линия окружения поднялась в воздух и, немного разойдясь в стороны, упала на остальных. По нам открыли стрельбу, мы ответили: пули беспрепятственно проходили наружу — щит «работал в одну сторону» и, пока что, безупречно сдерживал атаку. Дрон заморозил «внутренний слой» окружавших нас, создав еще одну стену, а снаружи — наоборот, создал кольцо огня. Запахло палёным пластиком и органикой, но, странное дело — горящие солдаты продолжали стрелять, взобравшись на своих окоченевших собратьев, некоторые бросали гранаты. Гриды сгорали заживо, но продолжали бессмысленный штурм. Вдруг, ночь превратилась в день — сумерки рассеялись. Свет оказался страшнее — в красках показав всё, что творилось вокруг. Я посмотрел наверх: «Солнце падало»  — огромный горящий шар нёсся прямо к нам на головы. Нет. Только не… Я «выпал» из хода времени, не сразу поняв, что произошло. Пламя, заполонив собой все, начав растекаться по земле, остановилось и застыло. Обойдя эту немую сцену вокруг, пытаясь найти хоть кого-нибудь, я вошёл внутрь — и даже тогда не сразу нашёл людей, так плотно огонь обступил всех. Застывший ад… Неужели, ничего не изменить?
  — Изменить можно что угодно, но не всегда и не каждому.

Я узнал голос — все мысли мгновенно улетучились — и бросился