Вскоре в район промысла пришел траулер из Петропавловска, который доставил различные грузы для судов экспедиции. Виктор получил посылку от жены, в которой было шесть бутылок водки, и другие предметы, которые Виктора почти не интересовали. Виктор торжественно сказал:
- Миша, вот эти две бутылки мы сегодня выпьем. А вот эти четыре бутылки я поручаю тебе. Ты должен спрятать их так, чтобы я не нашел. А я буду их искать! И я искать умею. Вот такая просьба. Больше никому их не могу доверить. Берешься?
- Витя, давай уточним. Допустим, ты их найдешь. Чем это грозит мне?
- Тебе? Да ничем. Это грозит мне тем, что я их вылакаю, и на Новый год останусь ни с чем. Но я их не найду, потому что ты умная сволочь.
- Хорошо. А если не найдешь?
- Тогда я буду скулить, просить и требовать. Но ты не отдавай, даже если буду тебя убивать. Чувствую, что убивать тебя мне придется уже сегодня вечером – обреченно добавил он.
До убийства не дошло, но скулил, требовал и грозил Виктор очень убедительно.
Однажды ночью разыгрался такой шторм, что пришлось остановить работу рыбзавода. Матросы немедленно улеглись спать. Опустевшее судно наполнилось таинственными звуками: шорохами, скрипами, ритмичными ударами, тихими постукиваниями. Где-то что-то перекатывалось, где-то ухало, где-то перетекала вода, что-то попискивало или щелкало. Миша делал обходы опустевшего судна, как и предписывалось вахтенному электрику. Проходя мимо электротехнической кладовой, он услышал, что за дверью передвигаются тяжелые предметы. Он открыл замок и ахнул! В нос ударил едкий запах серной кислоты, в которой плавали металлические ящики с запчастями. Кислота была перемешана с машинным маслом. Он обул высокие сапоги и принялся за уборку, уворачиваясь от тяжелых ящиков. Там еще было много стеклянных осколков, которые ящики продолжали крошить.
В кладовой хранилась серная кислота для аварийных аккумуляторов в двадцати литровой стеклянной бутыли. Стояла там и трехлитровая банка с машинным маслом для редукторов. Все было закреплено, однако банка с маслом сумела освободиться, чтобы покончить с собой на свободе. По хорошо смазанной палубе тяжеленные ящики с запчастями сдвинулись, раздавили бутыль с кислотой.
Когда Миша вычерпал кислоту, на глаза попалось узнаваемое бутылочное горлышко с алюминиевой крышечкой. И тогда он понял, что их должно быть четыре! Четыре бутылки водки, которые он так тщательно спрятал в этой кладовой, добавили свое содержимое в этот благородный коктейль! «Хорошо хоть не Виктору пришлось это убирать – подумал он – уж ему бы серная кислота не помешала отведать этого напитка».
Миша отыскал все четыре горлышка, которые могли спасти его от расправы.
Проклятая кислота жадно вбирала воду, и через пять минут вытертая до суха палуба снова была мокрой и склизкой. Тогда он выбрался на корму, на которой волны весело играли с тралом, мотая его с борта на борт. Мише нужно было попасть в помещение аварийного дизель-генератора, где хранилась щелочь для щелочных аккумуляторов, которой он решил нейтрализовать кислоту. Удержать герметичную судовую дверь, которая весит больше ста килограмм, в качку очень непросто, если при этом еще нужно уворачиваться от гуляющих волн. И с хрупкой стеклянной тяжелой бутылью пришлось помучиться, чтобы налить из нее опасной жидкости. Но к окончанию вахты Миша справился с уборкой и пришел в каюту будить своего убийцу.
После завтрака Миша привел Виктора к кладовой, подробно ему все рассказал, получил свою долю сочувствия и похвалы, а потом молча выложил перед ним четыре отбитых горлышка. Окаменевшее лицо побледнело, и Виктор убежал неловкой трусцой, спасаясь от собственного непреодолимого желания придушить коллегу, которого только что расхваливал. Несколькими днями позже Виктор распекал Мишу, называл его змеем и гадом, возмущаясь тем красочным рассказом, который заставил его последовательно увидеть все произошедшее, и который его обезоружил. Но без злобы и с иронией.
БМРТ «Приамурье» - проект 394 «Кушка», «Казалинск», «Советские профсоюзы»
Из Управления пришло распоряжение капитану траулера следовать на юг в район Японии для вылова скумбрии. На борт «Советских профсоюзов» высадились флагманский траловый мастер и флагманский электромеханик. Привезли также новые тралы и другое оборудование. На вылове этой породы рыб камчатские рыбаки еще не работали, а приемы лова скумбрии имели свои особенности. Скумбрия плавает очень быстро, и поймать ее можно лишь на встречном курсе. Кроме того выборка трала должна происходить на полном ходу, а это создает очень большую нагрузку на траловую лебедку. Такие нагрузки на лебедку не были предусмотрены по проекту, и двигатель грелся настолько, что плавилась пайка на коллекторах. Флагманский электромеханик привез рекомендации для электромеханика судна, которые сводились к тому, чтобы обвешать двигатель траловой лебедки вентиляторами для принудительного обдува. Это помогало лишь частично, и под конец выборки медный коллектор двигателя становился черным от перегрева. Вахтенный электрик теперь должен был присутствовать на выборке, чтобы остановить выборку трала в случае явных признаков аварии. Андрей Илларионович сильно переживал и тоже приходил почти на каждую выборку, хотя никто не знал, какое количество дыма из двигателя уже можно считать аварией. Но скумбрию ловили, и электродвигатель, видимо, смирился со своей тяжкой участью и дымил уже меньше. Просто выгорела летучая часть электротехнического лака, а кремнийорганическая изоляция обмоток еще выдерживала высокие температуры.
Мастерская электриков была расположена в конце коридора по левому борту. За кормовой переборкой располагался рыбзавод. Миша заступил на вахту в четыре часа утра, сделал обход судна и вернулся в мастерскую. В дверь постучали, потом она распахнулась и в дверях возникла испуганная буфетчица в ночной рубашке. Рубашечка выглядела не менее соблазнительно, чем сама буфетчица, это Мишу впечатлило даже больше, чем то, что в ее каюте начался пожар.
Он метнулся впереди нее через рыбзавод, мимо застывших в недоумении матросов. Буфетчица жила в одной каюте с прачкой. Каюта была расположена в конце коридора по правому борту. Миша распахнул дверь. В каюте стоял густой черный ядовитый дым. Так горит пластиковая облицовка в каютах. Строители траулеров нашли для бытовых розеток в каютах экипажа идеальное место: они расположены точно под иллюминаторами, которые часто захлестывает волной. Даже когда иллюминаторы герметично задраены, они отпотевают и влага капает как раз на розетки 220 вольт. Розетки злобно шипят, сгорают контакты, иногда вспыхивает огонь, как в этой вот каюте. Наверно проектировщики судов в рейсы не ходят.
Миша схватил графин, стоявший в специальном гнезде над столом, плеснул из него на огонь компотом. Потом пассатижами разбил крышку розетки и закоротил контакты, чтобы в щите выбило автомат защиты. Он открыл иллюминатор, чтобы сквозняком продуло каюту. Он не успел сильно отравиться ядовитым дымом, но сдержать кашель не мог. А все это время прачка на втором ярусе продолжала спать! Может неплотно задернутые шторки немного задержали концентрацию дыма, Миша прислушался к ее дыханию, вроде нормально дышит. И Миша не стал ее будить. А буфетчице галантно предложил собственную постель, чтобы не дышать горелым запахом. В коридоре уже стояли матросы с внимательными лицами, и буфетчица не приняла приглашения, а Миша не стал настаивать, по той же причине.
Прежде Мише не приходилось разговаривать с буфетчицей, может, раза два поздоровался при встрече, но теперь ему уже очень хотелось с ней пообщаться. И он знал, что он ей сказал бы. Потому что не раз прокрутил в воображении момент, когда она внезапно возникла в дверях, и то, что за этим последовало. И то, что было перед этим, когда она проснулась и увидела пламя и густой ядовитый дым и не впала в панику, не замерла в ужасе, не подняла крик, а быстро и логично сообразила обратиться именно к тому человеку, который лучше всего мог сориентироваться в этой ситуации. Неизвестно, как поступил бы любой матрос, мимо которых она пробежала. Каждый из них что-то бы предпринял, но быстро отключить электричество никто из них не смог бы. И это вызывало у него восхищение, которое он сумел бы выразить, даже не привлекая на помощь тот намертво запечатлевшийся в памяти образ. И очень хотелось, чтобы этот разговор был с глазу на глаз.
Он проверил автомат защиты в щите, который отключился от короткого замыкания, спровоцированного им. Повесил на него табличку «не включать», чтобы кто-то его случайно не включил. Отключением розеток в пострадавшей каюте придется заниматься уже Виктору, так что повод для разговора с буфетчицей, которую звали Лидия, от него ускользал. Но, в крайнем случае, можно будет отключить этот самый автомат, якобы для проверки, чтобы этот повод появился.
Боцман заменил облицовку в каюте в тот же день, Сергей подключил новые розетки, о чем записал в вахтенном электротехническом журнале. Михаил с грустью прочитал эту запись, которая окончательно лишала его повода наведаться в эту каюту.
После вахты он шел с полотенцем в умывальник. Дверь прачечной была распахнута, и его окликнули, когда он проходил мимо. Его окликнула прачка Надя.
- Миша, спасибо, что спас нашу каюту, может и спас мою жизнь. Приходи к нам в каюту, это следует отметить. Лида тоже приглашает. От неожиданности он не нашел слов, лишь почувствовал, что стал весь красный.
- Придешь?
«Черт побери! Еще бы не прийти!»
- Да, приду, спасибо, Надя!
В каюте кроме Лиды и Нади сидел матрос траловой вахты Илья.
- К красивым девушкам полагается приходить с цветами – сказал Миша – вместо них принес вам коралл. Не выгоните за такую фальсификацию?
- Красивый коралл! Садись, Миша. Спасибо тебе – сказала Надя - А это мой любовник Илья. Знаешь его?
- Имя знаю, а что любовник – не зал. Завидное звание – ответил Миша, пожимая руку Илье.
[justify]Вечер прошел весело и приято, поскольку у каждого были свои причины для хорошего настроения, а стол украшала симпатичная бутылка. Лида была вынуждена выслушать много комплиментов по поводу ее удивительной выдержки и здравомыслия в опасный момент, которые спасли жизнь ее и жизнь Надежды. И по поводу ее обаяния также. Миша рассказал, что однажды в армии уснул с сигаретой в руках. Сигарета выскользнула и подкатилась под спину. Она выжгла в его спине небольшой кратер, шрам от которого так и остался, а он до утра так и не проснулся. Этим примером Миша хотел подчеркнуть необыкновенную