В древности бытовало убеждение, что именно Великая богиня, как мать растительности, даровала людям (простой женщине-матери) знания о выполнении (проведении) обряда "земледелие" (об условиях рождения растений и ухода за ними как о ритуалах данного обряда). Так, в месопотамских мифах говорится, что богиня-мать Нинлиль (её эпитет - "великая госпожа Ки-ур" ("Осветившая землю, Свет земли")) научила людей выращивать и собирать урожай (её супруг Энлиль изобрёл мотыгу, отделяя Небо от Земли; а затем и Энки - плуг). В греческой мифологии богиня Деметра обучила человечество искусству возделывания зерновых плугом: она дала сыну царя Элевсина Триптолему («Трижды вспахивающий») семена пшеницы, и тот первым вспахал плугом поле в окрестностях Элевсина и бросил в землю семена (в конце VI в. до н.э. на аттических вазах и рельефах (Элевсин) появляются иллюстрации к этому мифу). По повелению Деметры Триптолем обучил земледелию всех жителей Пелопоннеса (раздавал колосья пшеницы). Примечательно, что у Гесиода («Труды и дни») мастер, делающий плуги, именуется слугой (т.е. жрецом) Афины. В египетских источниках создательницами земледелия называются Исида (в частности, Исида обучила женщин жать) и Осирис (он - (как) колос, его кожа - зелёного цвета).
Известно, что «много дискуссий вызывал вопрос том, почему во время Фесмофории (празднество в честь Деметры) только женщины совершали обряды, направленные на обеспечение успеха земледелия (Павсаний. VII), которым (однако) в Греции уже занимались мужчины» (А.И. Зайцев. 2005). Уместно отметить, что ещё Джейн Гаррисон (конец XIX века) предполагала, что здесь (в такой ситуации) «отразилась реальность» раннеземледельческой эпохи, когда земледелие было мотыжным, и занимались им исключительно женщины.
По-видимому, именно женщины, будучи собирательницами и регулярно нуждаясь в таре, изобрели плетение корзин из гибких прутьев (аналог большой пустой тыквы). Следующим этапом усовершенствовани тары явилось обмазывание корзин глиной. Последующим же шагом к прогрессу, вероятно, был (случайно подмеченный) обжиг таких корзин на огне очага, ибо считается (Р. Бриффо и Э. Ньюманн), что гончарное дело (но не гончарный круг) изобретено женщинами (вывод основывается на анализе мифологии). Изготовление лепной глиняной утвари, в частности, в Шумере (где богиня Белет-иле почиталась как покровительница горшечников), Анатолии (Курдистан) и в Средней Азии являлось женским занятием (Salonen. 1966; Matson. 1965). Отметим, что и у греков покровительницей гончаров считалась архаичная Афина. Так, в 2012 году, на основе раскопок в пещере Сянь-жэнь-дун, юго-восток КНР (провинция Цзянси), исследователи из Китая, США и Германии определили возраст самых ранних из найденных там керамических черепков посуды в 19-20 тыс. лет.
Охота же, как известно, издревле являлась преимущественно мужским занятием, как и позднее - приручение диких животных, и выпас скота. Поэтому всё сакральное, что связывалось с охотой и скотоводством (в т.ч. и охотничья магия), и должно было соотноситься мужчинами с «мужским» божеством, т.е. первоначально с богом-отцом и его проявлениями (согласно универсальному принципу (всякому - своё): богу - богово, женщине - женское, а мужчине - мужское).
Важно отметить, что ещё в верхнем палеолите (до поры зарождения земледелия) "образ женщины… не вступал в противоречие… с генетически естественным… равенством полов, которое подтверждается [для этой поры] архаичными этнографическими источниками" ("Народы Австралии и Океании". 1956). Как предполагает А.Д. Столяр (1985), "по-видимому, в форме родовой организации [в протообщине верхнего палеолита] совпадали семейные и социально-производственные отношения" (при половозрастном разделении труда бытовал паритет полов). Очевидно, что развитие производящего хозяйства, особенно его специфика (земледелие и/или скотоводство), усугубило (и заострило) социальную дифференциацию по гендерному признаку.
Изменение жизненного уклада, новые потребности и заботы протообщины (такие, как посадка растений, забота об урожае, его уборка и хранение) инициировали возрастание значимости (доминирование) образа Великой всеобщей матери и, соответственно, роли женшины, как движителя земледелия (а также и жрицы богини); ибо в изменившихся условиях существования прежним охотникам-собирателям надлежало (было необходимо) заручаться расположением (поддежкой и помощью) богини не только как владычицы жизни и смерти, но, в первую очередь, как подательницы растительного плодородия, урожая, обеспечивающего надёжное пропитание (на что и указывает обилие соответствующих храмов, см. выше).
Так, Ветхий Завет повествует, что в день Праздника первых плодов (Хаг ха-бикурим, Шавуот) у древних евреев совершались особые приношения Господу Богу (как божеству плодородия): в иерусалимский Храм отовсюду шли красочные процессии, несущие полные корзины плодов семи видов растений: винограда, инжира, олив, фиников, гранатов, пшеницы и ячменя. Даже царь, как простой смертный, нес на плече свою корзину.
Большим камнем преткновения для библейских критиков являлась одна из важнейших заповедей Ветхого Завета: «Не вари козлёнка в молоке матери его», которая толковалась ими весьма не однозначно. «Едва ли во всём ритуальном законодательстве,- отмечает Д. Фрезер (29.),- найдётся другой закон, на котором бы Бог чаще настаивал». Хотя комментаторам и до сих пор не удавалось выяснить истинный эзотерический смысл заповеди (ибо «Смысл этого запрета скрыт даже от тех, кто обладает мудростью», Ибн Эзра, XII в. н.э.), существует точка зрения, согласно которой данный запрет направлен «против какого-то магического или идолопоклоннического обряда, вызывающего осуждение законодателя (по традиции - Моисея) и стремление искоренить его». Так полагал, в частности, Маймонид. Один анонимный средневековый писатель-караим (сообщение которого не было воспринято всерьёз) рассказывал, что «у древних язычников существовал обычай - после сбора урожая варить козлёнка в молоке его матери, а потом окроплять тем молоком деревья, поля и фруктовые сады; по народному поверью обряд этот обладал магической силой увеличить урожай будущего года» (т.е. это варево - не ритуальная трапеза из обряда священного брака, как предполагал И. Шифман). Подтверждение этому сообщению обнаружено при раскопках города Угарита. В тексте (не позднее ХIII в. до н.э.) угаритского (ханаанейского) ритуала (KTU I. 23) говорится: «На огне семь раз отроки варят козлёнка в молоке, ягнёнка в масле и на костре семь раз, еду для Асират (Астарты)», - т.е. описана часть ритуала жертвоприношения богине Астарте, как матери растительного плодородия (бог Эл в тексте не упоминается). С описанным угаритским ритуалом плодородия перекликается и такой обряд хатти (Sommer, 1924): «жрец заносит внутрь помещения ягнёнка и семь раз обносит его вокруг семи огней, а затем кладёт на колени женщине «катра» (жрице). Другой жрец поднимает сосуд с водой и наливает воду внутрь горшка (для варки)» (здесь, видимо, варят один раз на семи огнях).
Однако же в своём завете с Израилем Господь, Бог монотеизма, настоятельно требует: "Не вари козлёнка..."; т.е. не поклоняйся Асират (Иштар), не кади ей, не отправляй её ("мерзости Сидонской" (4Цар.23.13)) культа. «Первые плоды («биккурим», первинки) земли твоей приноси в дом Господа, Бога твоего» (Исх.23.19; Втор.26.2), а не к алтарям Асират (Иштар), языческой богини плодородия. Заметим, что ок. 420 г. до н.э. культовый центр в Элевсине потребовал, что бы все греки страны приносили первинки в дар богине Деметре (В. Буркерт. 1977).
Образ Великой богини в качестве матери плодолродия (в широком смысле), нашёл отражение и в скульптуре. Так (см. выше), голове и глазам некоторых статуэток богини-матери придавалась форма зерна, амбивалентная природа которого высвечивала важнейшие эпифании (проявления) её культа. В частности, в Триполье (С.Н. Бибиков "Раннетрипольское поселение...". 1953), на раннем этапе трипольской культуры, фигурки богини-матери изготовлялись из глины, замешанной с зёрнами пшеницы.
Так, сложилось мнение (Брайан Фаган, Кристофер Де Корс "Археология. В начале". 2007), что "социальное неравенство стало характерной чертой жизни человека с момента возникновения земледелия приблизительно 10 000 лет назад и стало институтом цивилизации".
Комплексность, многогранность, сложность производящего хозяйства раннего неолита: традиционные охота, рыбная ловля и собирательство; развивающиеся земледелие (включая огородничество и садоводство) и животноводство, зарождение ремёсел (появление ткачей, гончаров, кирпичников, лекарей и торговцев), обусловившее нарастающее усложнение структуры социальных отношений в общине (групповая дифференциация по роду занятий, появление жреческой прослойки (царя-жреца и храмовой подати), возникновение имущественного неравенства, владение рабами), заметно усложнив (по сравнению с предыдущим периодом) бытиё древнего человека, выдвинули (поставили перед ним) новые, разнообразные, часто весьма не простые задачи. Можно полагать, что именно многообразие проблем, для разрешения которых древний человек, как ему представлялось, мог уповать только на помощь свыше, и обусловило дробление («специализацию») проявлений (эпифаний) мужской и женской ипостасей Единого бога, их олицетворение и персонификацию, что и привело, как представляется, к генезису политеизма.
[justify]Как отмечал И.Г. Франк-Каменецкий («Памятники египетской религии в фиванский период». 1917): «Характерной особенностью всякой живой религии является то, что лежащее в основе её понятие божества не остаётся всегда неизменным, а претерпевает совершенно определённую эволюцию, отражая в
С уважением, Андрей.