У Аннушки есть свой псевдопрототип. Это соседка М.А.Булгакова, чьё фото сохранил её преуспевающий правнук, проживающий в Европе и овладевший четырьмя языками. Вот краткий текст об этом:
"Вот она, булгаковская Аннушка. "Дура с Садовой".
"Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта женщина и на какие средства она существовала. Известно о ней было лишь то, что видеть ее можно было ежедневно то с бидоном, то с сумкой, а то и с сумкой и с бидоном вместе – или в нефтелавке, или на рынке, или под воротами дома, или на лестнице, а чаще всего в кухне квартиры № 48, где и проживала эта Аннушка. Кроме того и более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она – тотчас же в этом месте начинался скандал, и кроме того, что она носила прозвище Чума".
М. Булгаков, «Мастер и Маргарита»
Как известно, у Аннушки-Чумы был прототип – причем практически не отличающийся от книжного образа. Это была соседка Булгакова, бич всей коммунальной квартиры №50 – склочная, сварливая и скандальная Анна Горячева, известная также под прозвищем «дура с Садовой». Ее неприятный, но яркий персонаж кочевал у Булгакова из книги в книгу – ее можно встретить и на страницах «Театрального романа», и в «Самогонном озере», а в рассказе «Дом Эльпит-рабкоммуна» Аннушка задолго до Воланда умудрилась спалить дотла дом на Садовой, где сама и проживала.
В 2006 году булгаковскому музею была подарена чудом уцелевшая её фотография – возможно, единственная в мире. Маленькую фотокарточку, сделанную то ли для паспорта, то ли для иного документа, сотрудники музея увеличили и торжественно повесили в кухне коммуналки-музея, в родной Аннушке стихии.
Помнится, Коровьев, рассказывая Маргарите о ее королевских корнях, сравнил родственные связи с причудливо тасуемой колодой карт. «Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами», – втолковывал Маргарите Фагот.
Как причудливо тасуется колода, хочется повторить вслед за Булгаковым. Фотографию Аннушки-Чумы, типичной представительницы люмпен-пролетариата, булгаковскому музею подарил ее правнук, преуспевающий адвокат, живущий в Швейцарии и владеющий четырьмя языками".
Про Аннушку я думаю давно, хотя время от времени всплывают новые детали её портрета, которые только прочнее очерчивают черты булгаковского персонажа.
Поразил факт того, что её правнук стал таким просвещённым гражданином свободной Европы.
Всему виной вот этот стереотип; "Как известно, у Аннушки-Чумы был прототип – причем практически не отличающийся от книжного образа. Это была соседка Булгакова, бич всей коммунальной квартиры №50 – склочная, сварливая и скандальная Анна Горячева, известная также под прозвищем «дура с Садовой".
С М.А.Булгаков нельзя быть столь прямолинейным, чтобы понимать его метафоры буквально.
Сама бросающаяся в глаза очевидность образа или действия, используется гением писателя в качестве бутафории, пряча истинное содержание эпизода.
Ни соседи и соседки, ни друзья и родственники, ни частные рауты и наблюдения М.А.Булгакова не являются прообразами для его метафор. Они составляют только сюрреалистичную материализацию сцены, где происходят исторические события. Автор посредством этих аллюзий читателя путает его сознание, направляя своих жестоких цензоров по ложным направлениям.
Но этот разговор надо подкреплять примерами десятков его персонажей.
Это я могу осуществить. И это длинная история.
Тем не менее, я назову основного прототипа Аннушки - это Анна Вырубова или русская баба с поверхностными представлениями о нраственности, образовании, медицине, науке из среды мещан, которых и сегодня полно вокруг нас.
