Древние анатолийцы и Евразия (часть 1)

вариантом гаплогруппы R, предковой для гаплогрупп R1a и R1b, к которым принадлежит большинство современных европей-цев; а также и гаплогруппой Q. Этот "геном мальчика из Мальты (МА-1) сравнили с другим древним сибирским ге¬номом - из скелета с датировкой ок. 15 тыс. лет до н.э., найденного на стоянке... близ Афонтовой горы (АG-2)... Оказалось.., что ге¬нетический профиль АG-2 сходен с МА-1, т.е. за это время [ок. 10 тыс. лет] в населении Сибири не произошло больших генетических изменений". И это позволило сделать "вывод, что часть Сибири в течение последнего леднико¬вого периода была заселена людьми посто-янно, даже на пике оледенения".
В 1955 гору на притоке Сунгирь реки Клязьма Н.О. Бадером открыто (раскопки 1956-1977 гг.) поселение "Сунгирь" (27-18 тыс. лет до н.э.), возникшее, видимо, в пору брянс-кого (или средне-валдайского интерстадиала (30-22 тыс. лет до н.э.)). Жители этого поселения (классифицированы как вариант европеоидной кроманьонской расы) были, мас¬сивными, обладали ростом от среднего до высокого, а также преимущественно широ¬ким туловищем и короткими конечностями. Так, в захоронении Сунгирь-1 найден скелет мужчины, которого М.М. Герасимов описал так: это европеоид 55-57 лет; рост - 176-177 см; физически сильный, мускулистый.
Жилища у этих людей были с деревянными стенами и кровлей из шкур, и довольно большими - до 10-15 м в длину. Внутри каждого такого жилища находился очаг. Мно-гочисленные кострища и очажные ямы, места для обработки костей и камня, - свиде-тельствовали об их отлаженной хозяйственной деятельности.
Следует отметить (и подчеркнуть), что со времён нижнего палеолита (видимо, уже в ашель) обряд погребения (ингумация) совершался исключительно с целью помещения останков усоп¬шего в возрождающее чрево (лоно) Всеобщей матери (судя по найденным статуэткам), дабы умерший мог возродиться прежним к новой земной жизни "стараниями" Великих Матери и Отца, и как можно ско¬рее (а погребальный (молебст-венный) инвентарь стимулировал процесс). Заметим, что ещё Мария Гимбутас была убеждена в том, что любые "захоронения на разные лады пред¬ставляли идею возвращения в материнское лоно для следующего цикла... возрожде¬ния". И можно полагать, что эта древнейшая концепция была впервые реализована с сооружением первой, обустроенной под лоно (чрево), могилы.
И поскольку согласно данной палеолитической концепции все умершие (праотцы и прама¬тери) со временем возвращались в свои земные дома и, возрождённые, продолжали жить, то, по всей вероятности, "культ предков" и его обряды возник¬ли в связи со сменой палеолитичекого культово-мифологического представления о пос-мертной участи человека (с появлением новой концепции), - веры в посмертное пребывание (инобытиё) инотела усопшего (типа др.-егип. души "Ка") в иномире преис-подней, - в "Мире предков". И, судя по погребениям в Чатал-Хююке, т.е. по характеру погребального инвентаря, такая смена концепций произошла в эпоху раннего неолита.
Важно отметить, что и Вадим Андреевич Алёкшин (ст. "Происхождение и развитие погребального обряда в традиционных обществах". 2014) констатирует: "Отсутствие в мустьерских захоронениях заупокойной пищи, погребального инвентаря... указывает на то, что у людей среднего палеолита еще не сложились представле¬ния о потустороннем мире и о загробной жизни" (в "Мире предков"). И далее учёный пишет: "самые сущес-твенные новации в сфере погребальной практики относятся ко вре¬мени... VI-V тыс. до н.э... (когда) ...резко возрастает количество могил с погребальным инвентарем, который теперь, наряду с бусами... включает самые разнообразные орудия" хозяйствен¬ного наз-начения (т.е. констатируется смена концепции о посмертной участи).
Представление же о душе могло возникнуть, по всей вероятности, ещё у натуфийцев в связи с тенденцией сох¬ранения ими тщательно "портретизируемых" черепов (черт лица), наиболее харак¬терно выражающих (содержащих) черты конкретного дорогого усопшего родича (см. "Древний человек и божество").
Возвращаясь же к ранее изложенному (дополняя), уместно отметить, что ещё Г. Обер¬майер (1912) и А. Брейль (1921) обосновали суждение, согласно кото¬рому человеческие скелеты, обнаруженные на стоянках среднего палеолита, преднаме¬рен¬но захоронены. При этом усматривалось сходство "неандерталь¬ских погре¬бений (могильные ямы, сход¬ные позы умер¬ших, охра) и захоронений более поздних архео-логических эпох" (преем¬ственность погребальной практики). Вместе с тем (и это весьма существенно), археоло¬гами акцентировалось "отсутствие в мустьерских захоро¬нениях погребального инвентаря" (В.А. Алёкшин ст. "Происхождение и развитие пог-ребального обряда в традиционных обществах". 2014), но при этом вблизи останков нередко лежали камни, а также и кости животных (так (Ханаан), на грудных клетках скелетов мужчины (Схул V) и мальчика (Кафзех II) лежали (соответственно) нижняя челюсть кабана (символика бога-отца) и (богиня-мать) рога лани (на сложенных крестообразно руках подростка, лежащего на спине (J. Maringer. "Te Gods of the Prehistoric Man...")); и руки мужчины также касались костей жи¬вотного (погребальная атрибутика "молебственного" харак¬тера).
Установлено также (В.А. Алёкшин. 2014), что в "культурных отложениях мустьер-ского времени... в интервале (примерно) от 140 до 50 тыс. лет до н.э.", часто практикова-лась эксгумация (удаление из погребения) частей тела покойника с целью их последую-щей эскарнации (вероятно, как жертвоприношение Всеобщей матери, богине Неба (судя по обычаям более поздней похоронной практики (вторичные погребения)). Вместе с тем, констатируется и то, что помимо "извлечения... из могил спустя какое-то время после похорон... отдельных частей тел... следует признать, что тела многих лю¬дей эпохи сред¬него палеолита могли быть похоронены уже в неполном (расчлененном) состоя¬нии" (т.е. налицо и предварительная специфическая экскарнация).
Так, в работах Ю.А. Смирнова (1981; "Мустьерские погребения Евразии". 1991) показано, что мустьерский погребальный обряд являл собой сложившуюся (устояв¬шу-юся) систему; и "среднепалеолитическое погребение по всем признакам, свойствен¬ным любому погребению данного вида любой последующей эпохи, представляет собой пол-но¬ценный погребальный комплекс". Вместе с тем, в частности, американские археологи К. Чейз и Г. Диббл (1993), а также и В.А. Алёкшин считали, что мустьерские погребения отличаются от верхнепалеолитических [в части характера "молебственной" погребаль¬ной атрибутики, вариаций в трупоположении, в оформлении могилы; в вероятном появ¬лении специальной погребальной одежды].
В частности, классическое ориньякское (24,5 тыс. лет до н.э.) Брюнское погребение (Прджемост-3; Брно, Моравия) представляло собой трупоположение (мужчина на спине - как в мустьерских слоях западноевропей¬ских стоянок, в Ханаане и юго-западной Азии) в могиле прямоугольной формы, глубиной 120 см, густо посыпанной охрой. Здесь, у го¬ловы усопшего лежало ок. 600 трубчатых раковин "dentalium". В "молебственный" погребальный инвентарь также входили: маленькая мужская костяная фигурка, два ка¬менных кольца и довольно много дисков из камня и кости. Сверху останки были засыпаны охрой и прикрыты лопатками мамонта. И примечательно, что здесь возрож¬дающее лоно (яма) представлено в прямоугольной форме (встречается довольно редко), что говорит о вере в амбивалентность Всеобщей матери (кольца и диски - её обычные эмблемы как Матери и богини Неба), как ипостаси Двуединого бюожества. Примеча¬тельно (важно отметить), что родичи усопшего (вероятно, будущие скотоводы-номады, патриархальная культура которых уже, видимо, находилась в стадии формирования) молят (взывают) о скорейшем возрождении усопшего уже преимущественно бога-отца (длинные трубчатые раковины (600 шт.) и статуэтка, прямоугольное лоно).
Следует отметить, что и в одном из убейдских могильников Эреду (вторая пол. V тыс. до и.э.) умершие также были похоронены в прямоугольных ямах, облицованных сырцо¬вым кирпичом. На глиняных пе¬рекрытиях этих погребений были обнаружены кости животных, свидетельствующие, как, в частности, полагает Е.В. Антонова (1990), что не¬посредственно после похорон здесь совершалась тризна (поминальная трапеза) по усоп¬шему. В таком случае в части верований ("бананоязычных") убейдцев Эреду (прямо¬угольное лоно Мате¬ри) можно предполагать (см. по тексту), что у них традиционно сохранялись изначаль¬ные раннемезолитические (доземледельческие, - с верой в Двуеди¬ное божество) культово-мифологичес¬кие представления в части погребальной практики (видения посмертной участи).
Так, в Барма Гранде, одном из гротов Ментоны (Италия), было открыто одновремен-ное захоронение мужчины, подростка 14-15 лет и девочки 12-13 лет, датированное примерно 18 тыс. лет до н.э.. И характерно, что тут взывают к плодовитости Всеобщей матери через её видение в образе рыбы: здесь на черепе и на шейных позвонках мужчины лежали позвонки рыб, раковины (на черепе) и просверленные клыки оленя (видимо, нить истлела); а на его туловище - позвонки рыб, костяные подвески и украшение из рога оленя (эмблема богини Неба). И по одной большой просверленной раковине находилось по обе стороны от левого бедра усопшего (и здесь нить истлела).
Показательно и то, что в тринадцати по¬гребениях могильников Скатехольм I и II (Швеция), датированных 6000-4200 лет до н.э., также обнаружены кости рыб, лежащие на животе умершего и возле его тела. Подобная символика бытовала и на территории России: в погребениях I и VI могильника Попово (ок. 7300-6100 лет до н.э. (С-14)), обнаружены целые рыбьи тушки (С.В. Ошибкина. 2006).
И подчеркнём, что здесь (в могилах) рыба - один из образов Всеобщей матери, а не "заупокойная пища, приготовленная для усопших" (к примеру, в Барма Гранде той эпохи о возможности о пребывании в "Мире предков" и не помышляли), как предполагают некоторые археологи (известно, что у кельтов, героев, отправляющихся в Вальхалле, соплеменники снабжали вином и мясом кабана).
Так, ямы, обнаруженные вблизи погребений (около могил) могильника Попово (нахо-дились как бы в ногах погребённых), были заполнены костями животных, птиц и рыб, а также углями. Можно полагать, что это, по-видимому, остатки поминальных трапез по усопшему (с его участием и, вероятно, подземных богов), которые проводились в русле отправления культа предков (очевидно, что эти ямы (и трапезы) синхронны представле-нию (существованию концепции) о "Мире предков" в преисподней).
Показательно и то (должно отметить), что в могиле ребенка ок. 4 лет (скальный навес Лагар Велхо, Португалия), датирован примерно 23 тыс. лет до н.э.) найдена часть скелета кролика/зайца со следами красной охры. Как известно, "заяц/кролик... был посвящен... богу Осирису" (В.Л. Телицын); у китайцев, а также и египтян он соотносился с мужским проявлением Луны; а в мифологии восточных славян связан с эротической символикой, т.е. олицетворял неисчерпаемую плодоносящую силу бога-отца ("Древний человек и божество". Т1. Инет). Таким образом, и в данном случае кролик/заяц в могиле - не "заупокойная пища, приготовленная для усопших", но