не хотелось. К тому времени мы уже прекрасно понимали, что потаскать её придётся очень серьёзно: для начала предстояло проехать двести километров на электричке до станции Тыреть, а уж куда и на чём нас повезут потом по замечательным дорогам сибирской глубинки, можно было гадать бесконечно. И всё же мы решились на этот отчаянный шаг.
Никогда не забуду выпученных от изумления глаз преподавателя Селезнёва – руководителя нашего сельскохозяйственного десанта, - когда он увидел всю эту в прямом и переносном смысле слова музыку, которую мы припёрли на ж/д вокзал. Он долго разводил руками, не находя слов, потом махнул одной из них и пошёл руководить посадкой в вагоны. Руководил он ей просто замечательно, так как уже минуты через три к нам подскочили человек шесть наших студентов со словами: «Чего тут тащить? Селезнёв велел вам помочь, а то вы сами не управитесь»! Положим, друзей и знакомых у нас хватало, и мы рассчитывали и без него справиться с погрузкой; однако, такое отношение со стороны преподавателя нас обрадовало. Правда, он вряд ли мог тогда предположить, что выпучивать глаза по поводу очередного нашего художества ему предстоит ещё не раз.
И вот мы в вагоне, и вся аппаратура на месте, и электричка тронулась – вперёд! Всё же, до чего это прекрасная пора – молодость! И едешь чёрт знает куда, и впереди грязная и унылая работа, и голод даёт о себе знать, а всё равно здорово! Вокруг тебя твои ровесники, а значит, шутки, смех, песни под гитару, ну и, конечно же, девчонки. Ох, уж эти девчонки!...
Я понимаю, что это не совсем по теме, но я всё равно должен – да что там! просто обязан! – сказать о НИХ, этой очень важной составляющей нашей жизни! Как сразу меняется наше настроение, поведение – вообще всё вокруг, - стоит только ИМ появиться! Вот, представьте: сидим мы за столом в комнате общежития, пытаемся что-то учить. Я говорю: «Вова, тебе там ближе, дай мне такой-то учебник»! Минуты две Вова меня вообще игнорирует, потом недовольно бурчит: «Я не понял, тебе что, уже лень три шага до полки сделать»? Поскольку мне действительно лень, я ехидно высказываюсь насчёт него самого, начинается перепалка, но в этот момент раздаётся стук в дверь, входит девушка и – надо же, какое совпадение! – просит тот же самый учебник! И что же, Вова ей говорит: «Возьми на полке»? Как бы не так! Он пулей бросается к этой самой полке и сталкивается там лоб в лоб со мной, потому что мне уже тоже не лень. Мы вырываем друг у друга учебник, протираем его, сдуваем оставшиеся пылинки и вручаем ей с такой грациозностью, что и герцогине не зазорно было бы его от нас принять. Девушка благодарит и собирается уйти, поэтому мы начинаем задавать ей лихорадочно придуманные вопросы; а наш друг Саша, который ещё минуту назад вполне определённо засыпал, отпускает всякие шуточки, явно находясь в высшей стадии эмоционального подъёма. Но она всё же уходит, говорит, готовиться надо, иначе не успею (почему-то все девчонки очень боятся получить «двойку»). И сразу же куда только девается вся наша энергия после её ухода! Я зеваю и бухаюсь в кровать, пробормотав, что конспект – он ведь такой: его можно и попозже написать. Вова бурчит: «И чего приходила? Всё настроение учить пропало!» и следует моему примеру. Только Сашка ничего не говорит: он уже спит. Да, вот такие они – девчонки!
И вроде бы, ну, зачем они тебе? Ты же поступил в институт, твоя цель – хорошо учиться, стать специалистом, прилично устроиться в жизни… Нет, конечно, если все пять лет только и делать, что учить – тут и свихнуться недолго, какое-то разнообразие просто необходимо. Ну, так ладно, ты ведь ещё музыкант ансамбля, а это репетиции, концерты, поездки – чем не разнообразие? А сколько эмоций: стрессы от неудач, радости и восторг от успехов… В общем, жизнь, полная впечатлений. Конечно, это тоже работёнка ещё та: иной раз так выматываешься, что «му» сказать не можешь… Ну, так устрой себе разрядку: возьми водки, закусочки и гульни весело, от всей души… Стоп! Вот тут-то всё опять и начинается: ну, где это вы видели весёлую гулянку без девчонок?
О, это, я вам скажу, целая наука: правильно организовать такое мероприятие. Во-первых, количество лиц мужского и женского пола должно быть одинаковым, чтобы легко составлялись пары. Во-вторых, за одним столом все не усядутся, значит, берём дополнительный стол у соседей (они к этому давно привыкли). Деление коллектива на пары обычно стартует к тому моменту, когда за окном начинает темнеть. Чтобы этот процесс – деление на пары - протекал быстро и естественно, люди придумали танцы. Интересно, что для нас, непрофессиональных танцоров, танцы неразрывно связаны с употреблением алкоголя. Лично мне ни разу в жизни не доводилось танцевать трезвым… Что? Негде танцевать, потому что в комнате два стола? Тоже мне, проблема! Смотрите, мы с Сашей подходим ко второму столу, поднимаем его вместе со всем, что на нём находится, и ставим на первый. Пожалуйста! Мы ведь танцуем не бальные и не спортивные танцы; а для того, чтобы потоптаться на месте и поприжиматься пространства вполне достаточно. Тем более, что после того, как пары сформировались, их количество в комнате непостоянно: некоторые довольно надолго исчезают и возвращаются лишь для того, чтобы ещё выпить и закусить. В комнате к тому времени уже совсем темно, так как свет и не включали - это могло бы помешать процессу сближения. Впрочем, это обстоятельство никаких трудностей не доставляет, все прекрасно ориентируются в темноте и твёрдо знают, что выпивка на верхнем столе, а закуска на нижнем. За весь вечер свет зажигается всего один раз: когда из магазина возвращаются гонцы с новой партией спиртного. Столы снова становятся одноэтажными, и это уже окончательно, так как пары сформированы, следовательно, и танцы уже не нужны. Иногда союзы, составленные таким образом, оказываются довольно прочными: мне приходилось видеть пары, которые существовали чуть ли не месяц, а то и полтора. Самая большая угроза возникшим интимным отношениям – это утро следующего после гулянки дня, когда юноша и девушка видят друг друга при дневном свете. Многие девчонки при этом говорят: «Ой!», а парни: «Ну, не фига себе!», и тогда на следующей гулянке наблюдается существенное обновление состава гостей (т.е., гостий)… Простите, отвлёкся. Так о чём это я? Ах, да: едем в электричке.
Как я уже говорил, подобным шефом мне доводилось бывать неоднократно и в разных регионах России. Но каждый раз, сталкиваясь с постановкой дел в сельском хозяйстве страны, я испытывал, мягко говоря, лёгкое недоумение, плавно переходящее в полный ступор мозга. Я никак не мог постичь логики в организации этого самого хозяйства. Смотрите: весной незначительная часть населения страны, именуемая колхозниками, производит посадку овощей. Осенью вся оставшаяся страна – школьники, студенты, рабочие, инженеры, медики, учёные от младших научных сотрудников до академиков и пр. - выезжает на поля эти овощи убирать. Их привозят чёрт-те откуда, на производстве им начисляют зарплату за работу, которую они в это время не делают; сбор урожая они проводят крайне некачественно, потому что не лежит у них душа к этой работе и нет никакой материальной заинтересованности. Я помню, что в магазинах в то время картошка продавалась по цене 12 копеек за килограмм; и, прикидывая количество сожжённого топлива и размер выплаченных зарплат, никак не мог понять: неужели это экономически выгодно? Вот и нас до места будущей работы везли целые сутки: на электричке, потом на автобусах, а под конец в кузовах бортовых машин, где и сидений-то не было. Ладно, ещё мы – мы были советскими людьми, с детства приученными к подобным над собой издевательствам, - а вот аппаратура к такому отношению не привыкла! Допустим, за её советскую часть мы не переживали, а вот были у нас ещё венгерский и немецкий усилители – те могли и не выдержать! Но, к счастью, обошлось.
Интересное дело, никто из нас никогда прежде не бывал в удручающей сибирской глухомани под названием Б. Заимка, и, естественно, никаких знакомых у нас здесь попросту не могло быть. Но когда мы увидели, какая огромная толпа народу нас встречает, то даже стало как-то не по себе. Впрочем, у каждого из встречающих был свой корыстный интерес. Администрация поселкового совета стремилась как можно быстрее вытолкать нас на поля; колхозники пришли убедиться, что наконец-то можно идти работать на своих огородах, деревенские парни жаждали узнать, есть ли среди нас здоровые ребята; деревенские девчонки … Впрочем, для них я, пожалуй, открою новый абзац.
Вы никогда не обращали внимания, как ведут себя незнакомые юноши и девушки, особенно, если и те, и другие в своей компании? Если бы эту сцену наблюдал какой-нибудь инопланетянин, он бы наверняка подумал: «Вот существа, которые абсолютно безразличны друг другу». Разумеется, деревенские девчонки пришли вовсе не для того, чтобы посмотреть на городских парней. Просто мы совершенно случайно приехали в тот момент, когда они, по какому-то нелепому совпадению, собрались именно здесь. По-моему, они были даже раздосадованы, что мы им помешали, так как закрыли обзор на что-то, по-видимому, для них очень важное. Ну, а по нашему поведению вообще можно было подумать, что из города привезли бригаду зоофилов: с таким неподдельным интересом мы стали разглядывать коров, которые паслись тут же, на деревенской улице, не обращая на девчонок никакого внимания. Словом, всё это напоминало поведение охотника, который не смотрит на ту дичь, за которой охотится: ведь так можно её спугнуть! Страшно подумать, что было бы, если бы такое устойчивое равновесие, в конце концов, не нарушалось в каждом отдельно взятом случае – пожалуй, род человеческий прекратился бы! Но природа предусмотрела и это, наделив девчонок более слабой нервной системой. Они первыми не выдержали такого явного пренебрежения к своим персонам и начали отпускать в наш адрес едкие замечания. Мы, конечно, не остались в долгу, и вот желанное для обеих сторон общение уже идёт полным ходом. Я вполне допускаю, что кое-что могло получиться буквально сразу, но тут не ко времени прозвучала команда преподавателя Селезнёва: «Выгружаемся»!
Если деревенские парни и планировали в отношении нас какую-то агрессию, то моментально отказались от своих планов, едва мы начали доставать из кузова аппаратуру и гитары. Такого они ещё не видели! Забыв обо всём, ребята подскочили к нам и стали расспрашивать, знакомиться с нами. В общем, полный контакт!
Но суперприятная неожиданность заключалась в другом. Среди встречающих совершенно случайно оказался директор Дома культуры из села Моисеевка, где находилась центральная усадьба совхоза. Он подошёл к нам и задал, на мой взгляд, довольно глупый вопрос: зачем мы всё это с собой привезли. Мы откровенно рассказали ему о наших планах, и он спросил, не сможем ли мы вот так,
