Якобинец

доброе расположение духа. Услышав мольбу старика, он тихо вздохнул, они живы, что им нужно еще, и всё же..
- Кто этот человек.. он тоже священник? Незаметно укажите мне на него..если ваша помощь ему еще нужна...
  Молодой человек в сутане не попался на глаза членам трибунала, что ж, это хорошо, не придется снова объясняться с Майяром. Подойдя сзади, Куаньяр опустил руку ему на плечо:
- Вы с нами, гражданин, на выход...   
- Нет... нет... как  же так можно... меня даже не судили....
  Ужас метнулся в широко раскрытых глазах, это было неприятно, Норбер резко обернулся к священникам:
- Выходим быстрее, не задерживаемся, объяснитесь с ним по дороге или вам так понравилось в этих гостеприимных стенах?! Ну же, живее!
    Грубость проистекала прежде оттого, что сам Куаньяр уже буквально задыхался от желания выбраться из ада, где крики, мольбы о пощаде, стоны, рыдания, тяжелый запах крови. Он уже знал, эти воспоминания будут преследовать его достаточно долго… Ну и как это выносил часами сам Майяр?! Так вот за чью душу надо было помолиться…
- Эти свободны! - властным жестом отстранил он угрюмых вооруженных мужчин свирепого вида, уже приглядывавшихся к его подопечным.
  За воротами Аббатства охране из санкюлотов пришлось перегруппироваться, сам Куаньяр шел на некотором расстоянии сзади, незамеченный освобожденными и вроде даже сам по себе.
  Пройдя самые опасные, близкие к тюрьмам улицы, парни из Аббатства добросовестно отправились сопровождать священников и оставили без внимания де Бресси с семьей, всё выглядело так, словно забыли о них.
  Группа растерялась, но совсем ненадолго, по знаку де Бресси все четверо резко ускорили шаг, чтобы свернуть в неосвещённый проулок.
  Такой поворот дела совсем не понравился Куаньяру, наблюдавшему за ними с почтительного расстояния, он и так не слишком скрывался и его присутствие вскоре было замечено.
  Он подошел к ним совсем близко и остановился. Де Бресси сделал в его    сторону резкий отстраняющий жест, Куаньяр в опущенной на глаза шляпе, завернувшийся в темный плащ не был узнан графом, но на его шляпе красовалась национальная трехцветная кокарда республиканца…
  Норбер сначала не подумал, что обе стороны видели ситуацию совершенно по-разному.  Он вышел из тени на освещенное место и поправил шляпу, намеренно давая возможность рассмотреть его.
    Он хотел, чтобы де Бресси узнав его, понял, что бояться им больше нечего, но все вышло точно наоборот.
  Лицо де Бресси чуть заметно изменилось, он отступил на шаг.
- Как.. это вы...
    Зачем здесь этот тип? Вне сомнения он преследовал их, выследил, что же еще ему нужно? Конечно же, он хочет отомстить за все унижения, нанесенные ему кузеном Белланже, за то, что он мог счесть обидой со стороны самого графа де Бресси, за просьбу держаться на расстоянии от его племянницы…Не зря же он допрашивал  об их местонахождении родственниц Белланже после 10 августа...едва не накрыл их в особняке Жюайеза.
    Для чего же еще этот санкюлот  возник здесь как чёрт из табакерки, в самый момент чудесного спасения?!
    Убить его? Но де Бресси был совершенно безоружен, а из-за расходящегося на груди плаща Куаньяра он ясно увидел саблю и пару пистолетов.
- Эти улицы для вас также не вполне безопасны, - прервал молчание Куаньяр, - я намерен проводить... до самого порога дома...
  - Могу я узнать.. гражданин.. с чего вдруг мы, едва не убитые в Аббатстве, заслужили такую трепетную заботу якобинца? - у де Бресси явно сдавали нервы.
  Норбер почувствовал смутную обиду, а потому глухое раздражение:
- Вам предпочтительнее вернуться домой или в Аббатство, а может вам симпатичнее Ла-Форс и гостеприимство Эбера? У вас есть масса возможностей украсить собой вот один из этих старинных фонарей, как только вы попадетесь на глаза очередной группе волонтёров..Я намерен дойти с вами до самого дома…   
  Но де Бресси увидел в этом предупреждении лишь прямую угрозу. И к чему этому упрямому санкюлоту так нужно узнать их новый адрес?
- Вы явились как расплата за случайность счастливого спасения..Ведите нас, куда хотите, ведь знаю, стоит вам подать знак…я уверен, что вы не один... как появятся десятки ваших кровожадных дьяволов с пиками в красных колпаках!», - вырвалось со злобой и  отчаянием - только имейте в виду, гражданин санкюлот, в кровавый ад Аббатства мы не вернемся иначе, как силой, зовите своих людей...а лучше прикажите убить нас прямо здесь!       
  Норбер задохнулся от гнева и острой несправедливости. До какой же крайности все они презирают нас… Сдержало лишь её присутствие.
- Может быть, вы окажетесь менее упрямы?, - Норбер с надеждой повернулся к Луизе де Массийяк и постарался придать своему холодному голосу  максимально мягкий тон и чуть более эмоциональный окрас, - и поверьте, моё появление не угроза, а присутствие рядом защитит сейчас вас лучше любого охранного свидетельства...Не верите? Но разве я не пришел вам на помощь в Санлисе? Простите, что вынужден был напомнить об этом. Если вы поверите мне, я сделаю всё возможное для вашей безопасности...
- Мне кажется, что у нас нет  выбора, - услышал он ее тихий слабый голос.
    - Вы не раскаетесь в том, что доверились мне, - Норбер впервые позволил себе подойти к девушке совсем близко и осторожно взял ее за обе руки, что совсем не соответствовало простым нормам вежливости. Девушка немедленно отстранилась.
    Страх и недоверие в ее глазах больно задели его, заставив отступить на шаг и пригнуть голову, изобразив подобие легкого поклона.
- Вы сегодня пережили слишком много даже для мужчины, - тихо добавил он, словно за что-то или за кого-то извинившись, - для меня память об этой ночи также окажется чрезмерно тяжела.     
  Де Бресси не выдержал, резко буркнул под нос:
- Вы один из них и вы говорите нам о чувствах!
  Тёмные глаза Куаньяра  загорелись яростью, граф считает его участником этой резни?! Вырвалось глухое рычание:
- Вы должны помнить, что я всегда относился к вам терпимо! Но сейчас, вы делаете всё для того, чтобы мне захотелось свернуть вам шею!
  Де Бресси развернул плечи, словно принял боевую стойку:
- И что же сдерживает ваши страсти, гражданин санкюлот? Что же мешает вам отомстить разом всем нам за оскорбления маркиза Белланже? Уверен, вы и сейчас жаждете мести?
  Но Куаньяр уже взял себя в руки и мерил его холодными глазами:
- Белланже мёртв. Хотите узнать, как это вышло? Мы встретились в    Тюильри 10 августа. А теперь к делу, именно из-за вашего упрямства мы всё еще здесь.  Все немедленно за мной, не желаете сообщать адрес и не надо, идём на улицу Сен-Жак. Я найду для вас квартиру на ночь, а завтра...   
- Завтра, мы освободим вас от трогательной заботы о нашей судьбе.
  Де Бресси остался непреклонен.
  Приближающийся шум, топот множества сапог и деревянных сабо, нестройные звуки  «Са ира», воспроизводимой нетрезвыми голосами заставили всю группу остановиться и прислушаться…
- Волонтёры, - сузив глаза, Норбер обернулся к графу, - мы их дождались в результате вашего недоверия и упрямства. Как думаете, куда направляется в два с четвертью ночи вся эта веселая толпа? В Аббатство, в Карм или в Ла-Форс? Настроены ребята более чем решительно...
  Побледневшего де Бресси откровенно передернуло. Девушки в молчаливом ужасе прижались к нему, пятнадцатилетний сын де Бресси пытался изобразить смелость, но после пережитого кошмара в стенах Аббатства это у него не получалось.
- Стойте где стоите и не думайте бежать, я член  Парижской Коммуны, моего присутствия рядом с вами достаточно для вашей защиты...
  А вот и санкюлоты. Бедно одетые длинноволосые юноши и мужчины из рабочих предместий, вооруженные фантастически разнообразно, кто саблями, кто пиками, кто плотничьими топорами и кровельными ножницами, у многих в руках были ножи, привязанные к длинным палкам...
    Их весьма много, настроены они крайне воинственно… Норбер невозмутимо наблюдал, не выпуская при этом из поля зрения графа и его семью…
  Толпа поравнялась с ними. Действительно, трехцветный шарф, опоясывающий Куаньяра, оказывал определенное действие. Их оглядывали мельком, но не проявляли  ни малейшей враждебности, скорее  явное почтение.
  Неожиданно от толпы отделился худощавый, но мускулистый молодой человек в шерстяном красном колпаке, с пикой в руке, он пригляделся к Куаньяру:
- Норбер, брат?!.. Вот так встреча!
  Норбер сразу узнал его. Жак Арман, сосед и товарищ детства, земляк!
- Ты же остался у нас за председателя! Ты давно в Париже? Зачем ты здесь?
  Арман мрачно нахмурился:
- Тут такие дела.. сам как-будто не понимаешь.. Я участвовал в штурме дворца.. мне повезло..Ты помнишь…я поклялся добраться до Белланже.. ублюдочный аристократ…я найду его и убью.. Он здесь, в Париже!», - бледное лицо молодого человека стало сосредоточенно свирепым, - он уничтожил всю мою семью, а я.. разберусь теперь с ними со всеми..прежде чем уйду на фронт...
  И сколько собралось подобных ему мстителей в Париже, а по всей Франции? Знает только один Бог! Дворянство пожинает то, что веками и годами сеяло само, своей надменностью и черствостью, презрением и жестокостью к «низшему классу»… 
  Де Бресси вздрогнул и надвинул шляпу на глаза, подросток и девушки отвернулись, словно по команде. Они родственники искомого де Белланже и Арман легко узнает их…
  Куаньяр слабо улыбнулся:
- Есть для тебя отличная новость, я тоже участвовал в штурме, правда, тебя не видел…Белланже убит, я сам застрелил его в Тюильри 10 августа! Что ты теперь намерен делать?
  Арман тряхнул шапкой длинных сальных волос, тон его был по обыкновению резок:
- Я же сказал, скоро нас отправляют на фронт. Но до того…надо избавить  патриотов от изменников в тылу…мало ли еще аристократов, кроме Белланже.. от меня не уйдет ни один! Ни один не уйдет живым! Я ненавижу их всем сердцем.. ты должен понять меня…Мы с товарищами идем в Форс.. или еще куда, какая разница! Всё идёт как следует, Норбер! Но…ты же понимаешь меня, брат? Ca ira!», - худая, но очень сильная рука судорожно сжала пику, - где ты живешь? Хочешь, я принесу тебе под окно голову нашего общего «друга» де Ласи, говорят, он тоже сидит в Форс?
  Его жёсткий смех ужасом отозвался в душе замерших в неподвижности спутников Куаньяра. Значит де Ласи угодил в Ла-Форс..
  Норбер глухо рассмеялся в ответ, отметив про себя, что спасенному им от фонаря 10 августа де Ласи катастрофически не повезло:
- Не нужно, что мне с ней делать, засушить и поставить на шкаф?, -и секунду помолчав, - Жак, мне кажется, тебе не следует туда идти.. там..Ты, наверное, просто не очень представляешь себе, что там сейчас…Не марайся в этой грязи, сразу отправляйся на фронт.
-Нет, Норбер..А кто говорил нам, нищим подросткам в Санлисе про Судный день еще задолго до взятия Бастилии, разве не ты?!  Мы организуем этим гадам с голубой кровью персональный конец света!    Всех нас в течение всей жизни лишали самого необходимого, унижали, морили голодом, безнаказанно убивали и насиловали ради развлечения, безнаказанно  сбивали насмерть своими дорогими экипажами, что ж, пусть узнают нашу жизнь на своей шкуре! Не отговаривай меня, пустое! Я буду убивать их своими руками!», - он уже кричал, низкий рычащий голос Армана срывался от бешенства, - у них