скажу своему ребёнку: я для тебя – святая. Нет, подобного не случится, слишком люблю её, мою уже взрослую девочку. И, вы знаете, она ведь всё-таки платит мне. Она платит своей любовью. И нет для меня платы дороже.
Недавно доченька написала мне письмо: "Мамочка, мне приснился такой кошмар... Будто ты умерла... И я не знала, как же мне жить дальше... Без тебя..." Дочик, такой сон означает, что я буду долго жить! Но даже когда я уйду, ты будешь знать, как жить, ты будешь счастлива, потому что такое моё материнское заклятие. И у тебя к тому времени, возможно, уже будет свой "комочек счастья", который подарит тебе самое главное в этой жизни и которому ты будешь дарить свою любовь.
...Однажды, когда моей малютке было всего несколько месяцев, я поделилась с мамой и папой своим "открытием":
- До рождения ребенка женщина испытывает всего лишь некую "предлюбовь", а настоящее чувство открывается ей после появления на свет собственного дитя...
Мои родители скабрезно захихикали, а мама хитро посмотрела на моего мужа и сказала ему:
- Наверно, ты как-то не очень хорошо выполняешь свои супружеские обязанности.
На самом деле, она выразила свою мысль намного грубее... Тогдашний муж глупо засмеялся в ответ. И в тот момент они все мне стали почти противны. Они ничего не поняли. В их душах ничего не отозвалось. Потому что им самим не посчастливилось испытать подобные чувства. Ни одному из них.
На мой взгляд, именно такие люди, нравственные "инвалиды", лишенные одного из основных чувств – чувства любви к собственным детям, и придумали заклинание, ставшее общественным постулатом - "мать – это святое". Заметьте, произносить шаманские заклинания о "святости" и "долгах" предпочитают в первую очередь те родители, которым есть чего бояться в старости (холода, одиночества, равнодушия детей) и есть за что: за отсутствие собственной любви к своим детям.
Наши дети ничего нам не должны. И, тем не менее, если мы их любим по-настоящему, если они чувствуют эту любовь с детства и до зрелых лет, "расплата" неминуема, они "отдадут" тем, что дороже серебра и злата – любовью, заботой. И безо всякой агитации со стороны. Если тебя бросили дети, если они не любят тебя, если тебе некому подать пресловутый "стакан", значит, ты сам в этом виноват: ты был никудышным родителем, и тебе воздаётся по заслугам. А по кликушеским заклинаниям легко "вычисляются" негодные мамаши и папаши или уж совсем недалекие люди. Намотайте это на ус.
------------------------
Представляю, как и что я написала бы на ту же тему сразу после рождения дочери, когда окситоцин и нежность заливали мой мозг, когда я была совершенно ослеплена и оглушена любовью – такой неожиданной и настолько сильной! Уж сколько раз убеждалась: писать, чтобы донести свою мысль (не сиюминутную эмоцию!), чтобы убедить в своей убеждённости, нужно только тогда, когда ты пришёл в себя, тебя не обуревают клокочущие страсти, ты сумел как бы отойти в сторону и абстрагироваться от ситуации. Только холодный ум и хорошая память в помощь! Иначе ничего не получится. Ну, или выйдет не убедительно, истерично и слабовато по аргументации.
Мы пришли к сложной теме: любящий кого-то до самозабвения, одновременно с этим нездоровый физически, становится очень слабым и уязвимым, беззащитным. Помните, я писала про откат в моих победах над страхами и беспомощностью? Именно тогда он и случился.
Слабый и уязвимый не умеет ни бороться за свои права, ни отстаивать свои границы. С ним легко сотворить всё, что угодно, вернуть в былое состояние выученной беспомощности и запереть там на годы. Слабого нетрудно сломать морально, в очередной раз напомнив ему, какое он ничтожество. Только на новом уровне, гораздо более серьёзном: пользуясь наличием обожаемого малыша, человеку просто заморочить голову тем, что и родитель он дерьмовый. «Мамаша из тебя, как из говна пуля», – так постановила моя мать после рождения Алисы, и в нашей семье это стало непререкаемым убеждением. Не сразу, но довольно скоро и на долгие годы.
И всё-то я делала не так. Если кто-то подумал, что меня постоянно опекали, помогали, в моём доме толклись бабки-няньки, вырывая у меня из рук пелёнки, бутылочки и лекарства, то он сильно ошибается. Помогали мне, скажем так, в меру. Иногда очень сильно в меру. Но критиковали и оценивали регулярно и зло. Я всё делала не так, как следует.
Через несколько лет критиканство дошло до комической точки: «мы отберём у тебя ребёнка, отсудим!». Это было само по себе ужасно смешно. Да-да, мои родители, конечно, забрали бы Алису и посвятили остаток жизни ей. Все сразу поверили. Умора!
Но матери страстно хотелось выплюнуть эти слова мне в лицо, чтобы в очередной раз унизить и растоптать. За что? Боюсь, если я расскажу про свои «страшные грехи», то читающие решат, что мать у меня всё же была сумасшедшей. И ошибутся, потому что она всего лишь старалась делать мне больно, а для этого любой повод годился. Ну, например… «Ты свихнулась со своей чистотой, только об этом и думаешь, вечно драишь, поэтому Алиса, когда ползает, всё раздражённо швыряет, ведь ей тоже противно!» Речь о десятимесячном ребёнке, ползающем по полу и раскидывающем всё, что ему попадётся на пути. С каким интересом, наверно, выслушали бы подобные аргументы представители органов опеки.
«Ты мало с ней гуляешь! Надо, чтобы она была на воздухе много часов! Четыре часа летом – с ума сошла? Ребёнок весь день должен быть вне дома!» Напомню: речь о тех двух годах, когда в летние месяцы нам некуда было ездить за город. Дача занята. Имелось в виду, что в парке следовало разбить палатку, что ли?
Вот такого рода претензии предъявлялись регулярно. Однажды дошло до того, что мама меня практически обвинила в той страшной Алисиной болезни. По крайней мере, прямым текстом в её тяжёлом тогдашнем состоянии. И это случилось намного позднее того, как был, наконец, поставлен диагноз и проведено успешное лечение. Напоминаю, что до появления в нашем доме прекрасного доктора никто ничего не понимал – ни районные врачи, ни, тем более, бабушки с дедушками. «Плачет? Это газики, укропная водичка нужна. А к рукам не приучай!» - вот и вся мудрость бабушек, вот и все их советы с «диагнозами». Но через некоторое время внезапно выяснилось, что я – мать-ехидна, которая чуть ли ни специально гробила своего ребёнка. Как я тогда выдержала этот гнусный поклёп, не понимаю. Сейчас дала бы пощёчину с оттягом. Но в тот момент… Мне стало очень больно, я опять почувствовала в полной мере, как яд этой женщины разъедает всю меня – и душу, и тело. А я в очередной раз поняла, что я-таки дерьмо.
Потому и случился откат. Я вновь попала под каток токсичной матери, которая с восторгом воспользовалась моментом. И надолго. Так что, с одной стороны, рождение Алисы спровоцировало мои уязвимость и слабость, а с другой – её появление сделало мою жизнь по-настоящему счастливой и наполненной. Как нынче модно говорить, «всё сложно».
ВИДЕОСТРАСТИ
В конце 1987 года муж поехал в командировку в Японию на целый месяц – на весь декабрь. Поначалу ЗИЛ, пока у него худо-бедно получалось, изо всех сил пытался бежать в ногу со временем и «в свете» указаний генерального секретаря партии «перестраивался». За границу разрешили выпускать молодых, и большая делегация Лаборатории роботов (компьютерного отдела, если говорить более современным языком), состоявшая отнюдь не только из начальства и членов КПСС, отправилась перенимать опыт в страну восходящего солнца. Разумеется, все командированные притаранили на родину знаменитую японскую технику: магнитофоны, телевизоры, видео и прочие сказочные штуки. Вот так к новому 88 году у нас в доме появилась главная игрушка тех времён: видак с маленьким, зато японским телеком. И понеслось…
Всё свободное время мы смотрели, смотрели, смотрели. На Сашиной работе установилось правило: те, кому удаётся достать переведённую кассету, приносят её в общий «банк», и желающие по очереди берут домой на просмотр. Внимание: только до утра! Хорошо, если кассета одна, то есть, всего два фильма, а если две? Непростая задача для работающих людей: четыре фильма в ночь – понимаете, как непросто? Спасала только молодость, то есть, наличие здоровья и сил.
Мы с мужем, навозившись с младенцем, постирав пелёнки, быстро кое-как поужинав, садились смотреть кино. Первые месяцы я сцеживалась в баночку, не отрывая глаз от экрана. Саша иногда гладил подгузники перед телевизором. Часто мы изо всех сил боролись с желанием спать и всерьёз думали над технологией вставления в глаза спичек. Порой не выдерживали и начинали похрапывать прямо перед экраном. Но пропустить что-либо, не посмотреть никак было нельзя!
Наверно, мои ровесники помнят, а молодым не совсем понятно. Мы были страшно «голодны» на зарубежное кино! Бешеным потоком к нам хлынуло абсолютно всё: и хорошее, и дурное, и, самое главное, когда-то запрещённое у нас (например, «Крёстный отец»). То, про что мы знали и про что понятия не имели. Поскольку начинали с абсолютного нуля, насыщение заняло несколько лет. Потом наступит пресыщение, но нескоро.
Нам надо было отсмотреть снятое за последние лет пятьдесят – прежде всего, в Америке, ну, и до кучи в Европе. Поэтому в среднем три фильма в день стало нормой.
Пал, секам… Слабым эхом из прошлого доносятся до меня эти слова. Уже не помню, в чём суть, почему это иногда становилось проблемой и как её решали. Но сейчас всплыли в памяти чуть ни каждый день тогда употреблявшиеся термины. И это было очень важно, как мне помнится! Шутка из телевизора того периода: «Почему так низко пал секам?».
«Ударным трудом» посмотрели почти всё. Нагнали пропущенное, восполнили пробелы, восхитились шедеврами, отплевались от дешёвки. Узнали, наконец, что такое жанр ужасов, а что есть триллер, что такое эротика и порнография, за пару лет освоили всю «бондиану», познакомились с режиссёрами и артистами, о которых столько слышали, но никогда прежде не видели ни одного фильма с ними. Словом, прошли экстерн-обучение истории мирового кинематографа, упихнув полвека в года три-четыре. Мы это сделали!
Обмен кассетами стал повальным увлечением, но, чтобы было чем меняться, необходимо же иметь своё. Пару чистых кассет муж привёз из Японии, на них требовалось записать фильмы, для чего нужен был второй видак. Между прочим, поначалу это была нерешаемая проблема. Плюс заковыка «пал-секам». Лишь через некоторое время у кого-то из недалеко живших знакомых тоже появилась крутая игрушка.
Для первых записей мы выбрали бывшие в тот момент в доступе «Чужой», «Совершенно секретно» (этот фильм, кстати, был из «чёрного списка» официально запрещённых) и, кажется, какой-то взрослый похабный мультик.
Как вспомню тогдашнее техническое качество записанных на видео кинолент, так и смеяться, и плакать хочется: фильмы «мигали» - цвет то появлялся, то пропадал, иногда кино превращалось в чёрно-белое. Переводы были кустарные. «Гнусавый», конечно! Все первые
