куда же деть нить жизни Альфреда, которая лежала в шкатулке под бельем в шкафу.
- Ты сделала это, - раздался голос Альфреда, напугав меня, - ты воскресила Натана.
- Что ты здесь делаешь? – начала нервно теребить волосы, которые были слегка спутаны.
- Нам нужно поговорить.
Я отыскала в сумке расческу и начала старательно расчесывать волосы: - О чем?
- Ты должна знать кое-что о нашей семье, готовясь войти в нее. – Подобной новостью я была удивлена.
Альфред наблюдал некоторое время за моими мучениями: - Позволишь?..
Я вручила ему расческу. Заметив недоверие в моих глазах, он лишь холодно улыбнулся. Пока я рассматривала свои руки, Альфред очень аккуратно принялся расчесывать мои волосы.
- Мы ведь почти родственники, - немного погодя произнес он, - налаживаю контакт.
- И как?
- Нравится, - равнодушно ответил он. Холодные пальцы коснулись шеи, собирая волосы.
- Не делай то, что тебе не по душе. – Провела я рукой по гладким, расчесанным волосам. Его рука поймала мою: - Я же сказал, что меня все устраивает.
На секунду мне показалось, что это был голос Феликса, а ни его брата. В замешательстве я и не заметила, как Альфред прижался губами к моим волосам чуть выше виска.
- Что ты делаешь?
- Подожди, пожалуйста…
Мы оба замерли. Наконец, его руки соскользнули с моих плеч, губы отпрянули от волос.
- Феликс защищает тебя. А я…так и не смог ее уберечь.
- Кого?
По его лицу пробежала судорога: - Мы были нареченными, - неохотно признался Альфред, - я и Изабелла. Наш брак должен был объединить два сильных клана: Руссос и Эльзаго. Мы бы получили власть, влияние, независимость… Два древних клана… но, противники союза сработали быстро. Жестоко. Изабелла была младше меня, я видел, как она растет, там, на темной стороне распускался чистейший и прекраснейший цветок… тот, кто оборвал ее жизнь, жестоко поплатился.
Вы с ней совсем не похожи. Но, прикасаясь к тебе, я словно прикасаюсь к ней.
Передо мной предстал совсем другой Альфред.
- Почему ты раньше?..
- Как ты себе это представляешь? – Резкость и лед вернулись в его голос. – Я знал, что Феликсу будет больно, по себе знал. Поэтому и хотел убить тебя. – Он закрыл лицо руками. – Что я говорю?
Я обняла его.
- Ты помогаешь мне держать связь с Изабеллой, не понимаю, каким образом.
Я смотрела ему прямо в глаза: - Альфред, расскажи мне все, пожалуйста. Я вижу, что тебе тяжело держать в себе это.
Он колебался: - Теперь…ты должна знать. Настоящая фамилия Феликса – Руссос. Наша с ним фамилия. По обычаю, если рождалась двойня, то первый родившийся младенец являлся главным представителем клана, и в будущем связь с другим кланом возлагалась на его плечи. Первым родился я, и поэтому у меня уже была девушка, на которой я должен был жениться. Но ничего не вышло. Перед смертью, тот, кто убил Изабеллу Эльзаго, сказал мне, что Руссос распавшийся клан, недостойный, его авторитет рухнул с исчезновением его членов. Эти предрассудки послужили причиной ее смерти… - Он закрыл лицо руками, - она не заслужила этого, - качал он головой. – Надежда воссоединиться в клане рухнула с убийством отца и после того, как я узнал, что в этом замешан мой брат. Весь гнев, силу и возможности я направил не на поиски и восстановление клана, а на месть… Мне стыдно за глупую ненависть к тебе, она обоснована не менее идиотскими причинами, чем у того, кто убил мою Изабеллу.
- Если тебе от этого легче, то ненавидь меня. Но, Альфред, - я взяла его лицо в ладони, - мы семья теперь, слышишь? Мы должны быть вместе, и я не брошу тебя. Это же потрясающе, что ты попал именно в тот портал, откуда есть возможность вернуться, и тебя вернули! Ты должен быть с нами, я чувствую в тебе родную кровь. Если я чувствую, что ты близок мне по крови, значит так и есть.
- Это тяжело…
- Тебе помогут. Мы поможем.
Его взгляд просветлел, но все еще не впускал меня дальше, чем нужно в душу.
- Расскажи мне о вашем клане, прошу.
- Наши корни тянутся из темной стороны с очень давних времен. На протяжении многих веков по линии Руссос рождались только мужчины, но вскоре с большим появлением ответвлений в клане появлялись девушки. У нас с Феликсом как минимум есть три дальних родственницы, сестры. Одна родилась позже, чем мы, две другие исчезли. Одна, точно знаю, из тех двух, живет на Аляске с семьей. После войны с темной стороной многие ее покинули, в их числе были и наши родственники. Так начал распадаться наш клан. Если есть хоть малейшая возможность воссоединиться, я хочу ею воспользоваться. Феликс ничего об этом не знает, он не понимает, к какому сильному роду он принадлежит, но другие чувствуют это. Поэтому он авторитетен, поэтому занимает высокий пост в «Щите», и поэтому он стойко переносит все, что рушится на него. Ты хоть и не принадлежишь к какому-либо роду, но в тебе это заложено. Не понимаю, как такое может быть…
- Значит, существуют сильные кланы и слабые…
- Да, но есть еще и сложности в виде чистокровных вервольфов. Настоящих оборотней. Я знал одну, ее звали Соня. Она была из рода вервольфов, в котором не допускались кровосмешения с другими видами. Они называли себя кланом Чистой Крови. У них были рабы, очень давно, и они были рождены в обычных семьях простыми магами, колдунами. У некоторых представителей клана Чистой Крови были связи с рабами – таких изгоняли, а дети становились рабами. Такие корни имеют многие маги-перевертыши. Но в нашем клане подобных не было. Существовали кланы вервольфов связанные с родовитыми семьями магов, но существовали они не долго, быстро дробились на обыкновенные и независимые семьи. Из такой была наша мать. Изабелла Эльзаго была представителем такого же клана, сохранившегося до того времени и потому имевшего большое влияние.
Вервольфам это не нравилось… один из них убил Изабеллу.
- Я помогу тебе найти всех, кто еще жив. Но, сначала ты должен рассказать все Феликсу.
- Когда-нибудь… - Уклончиво ответил он.
- Ты уже уходишь? Подожди! – Я вытащила из шкафа шкатулку, и достала нить, - вот, забери это!
- Нет, - отмахнулся он.
- Я верю тебе, - Альфред считал нить в моих руках гарантией его смирного поведения.
- Я бы очень хотел принять ее…
- Так прими, - подошла к нему я, - это твоя жизнь, владей ею! Никто больше не отнимет ее…
Альфред потемнел. Но, быстро взял себя в руки: - Почему ты мне веришь?
- Ты помог мне, ты доверился мне, ты раскаялся - я могу верить.
Альфред не сопротивлялся, когда я подошла к нему, и поднесла к его груди нить, которая, соприкоснувшись с ним, сала частью его, засияла и исчезла.
- Спасибо, - приложил он свою ладонь к тому месту, где исчезла нить.
- Спасибо и тебе за рассказ.
- Опасайся вервольфов, - предостерег он, - все агрессивны.
- Моя подруга замужем за оборотнем…
- Знаю. Он еще покажет свою сущность.
Определенно, мне нужно было увидеться с Ирой. Воспоминания о ней пробуждали во мне самые светлые эмоции…
Глава 17
В нескольких километрах к северу от моего дома в России, который покинула моя семья, располагался неплохой лес – излюбленное место городских грибников. Когда-то мы выбрались с родителями на природу, в кое то веки, я, будучи еще малышкой, заблудилась тогда и забрела на небольшую, очень красивую поляну, которая показалась мне совершенно иным миром, вроде царства фей или гномов… Так там и просидела, пока меня не нашли. С тех пор езжу иногда туда, чтобы побыть со своими мыслями наедине.
Сегодня я была не одна. Лежа на мягкой траве, подставив под солнечные лучи изголодавшееся по их теплу тело, я блаженствовала, размышляя. Ира сидела рядом очень тихо, легонько щекотала мое лицо длинной травинкой, отчего по нему иногда пробегала неприятная судорога.
- Разве тебе можно на солнце находиться? – раздался ее голос.
Я улыбнулась: - Теперь, да. Моя чувствительность к свету исчезла так же неожиданно, как и появилась.
- Слушай, ты когда-нибудь расслабишься?
Я сощурила глаза, которые заслезились из-за яркого света солнца, на которое я решила взглянуть, разлепив веки: - Все меняется. В бешеном темпе, причем давно. Ты помнишь, что раньше было? Мы вставали ни свет, ни зоря, тряслись в трамваях и маршрутках, после которых с отдавленными ногами мчались в университет, где слушали лекции…потом сидели то у меня, то у тебя вечерами, трепались о всякой ерунде, и…
- …все было прекрасно? – Продолжила за меня Ира. – Все было ужасно! – твердо ответила она.
Я поднялась на локоть, взглянув на нее, все еще щурясь: - Все было, есть и будет прекрасно. Я не жалею о том, что было. Моя прошлая жизнь – наисчастливейшее время, моя нынешняя жизнь ни в чем ей не уступает.
Ира презрительно сощурила карие глаза: - Врешь. – Поджала она губы.
Сканирует.
- А ты, не врешь? Никогда что ли? Все устраивает, да?
Она резким движением смахнула с подола юбки божью коровку: - Я понять не могу, почему ты страдаешь? Рит, что не так? У тебя есть друзья, дом, жених, работа, тебе открыто то, что другим непостижимо…- ее взгляд лихорадочно забегал, пока она подбирала слова, - я даже не знаю, что еще необходимо для счастья!
Наматывая на палец травинку, я сильно ею порезалась. Не чувствуя боли, я стряхнула капельку крови на землю, мотая головой в ответ на слова подруги: - Страдать и бояться – это разные вещи.
- Боишься?
Нависла давящая пауза. Первой заговорила Ира: - Нечего бояться нормальных вещей.
- Да? – протянула я, - нормальных вещей? Я неделю назад села в трамвай, который остановился напротив человека, стоящего в толпе обычных людей и почесывая шрам от укуса вампира на шее за воротником – это нормально? Мать чуть не выкинула младенца в окно из-за того, что ее разумом управлял ухажер-колдун! Причем ребенок был от него же, а мать младше меня! Это нормально, да?
- Грязь везде и всегда, идеального мира нет, - сконфужено проговорила Ира.
- А то, что происходило совсем недавно? Демоны, подстроившие мою смерть? Война охотников и «Щита»? Это ты упустила!
- Ты права, - говорила та, - ты натерпелась, снова. То, что я узнала – это просто ужасно! – Она обняла меня, - ты не представляешь, что мы пережили, когда думали, что потеряли тебя.
Солнце скрыло большое белое облако. Я горько вздохнула, стараясь не смотреть в глаза подруги, потом закрыла глаза и вновь легла на спину, заложив руки под голову.
Слишком много воспоминаний для меня.
Но одно я знала точно: выбор, сделанный мной однажды, сделал меня счастливой.
- Будешь крестной для малышки? – Неожиданно сотрясла весь мой мир Ира.
- Что? – Не отрываясь смотрела на нее я.
- Восемь месяцев, и я мама, - счастливо улыбнулась та.
Не веря своим ушам, я обняла ее: - Поздравляю!
Когда мы с Ириной расстались, зазвонил мой новый мобильный, очередной, так как старый был разбит во время нападения охотников на мой дом.
- Да, Феликс, - ответила я, потирая глаза, которые никак не могли привыкнуть к вечерней темноте и так и норовили закрыться, подарив мне желанный сон.
- Где ты?
- Я провожала Иру, собираюсь телепортироваться.
- Куда?
Я закусила губу, мысленно подыскивая место.
- Наш холм, на который ты привел меня однажды. Помнишь?
- Конечно. Там встретимся.
Я сидела на кованой скамье, которую оплели сорняки и проснувшиеся пауки. Я махнула рукой, и сорняки завяли, засохли и осыпались. Паутину я убрала сама. Пока я отряхивала от нее руки, по моему рукаву взбирался вверх паук. Не знаю, почему,
