Житие ты наше уральское. Ч.1.

стыдно!-
 -То- то стёкла в машине затонированы...-
 -Ё- моё! Мы что здесь собрались?- возмутилась, наконец, Ленка. -Споры ваши слушать?-
 -Всё, ребята, шабаш! Потом договорим! Дорогие Елена Петровна и Анатолий Григорьевич!..-
 

 ...-Я вас что, работать к себе зову? Перед соседями прям неудобно! Отдохнуть зову же! В следующий раз и звать не буду!- с обидой выговаривал через час  Степанычу Анатолий. -К Вовке постоянно ездите и ничего не делаете, а ко мне- так обязательно горбатиться надо, перед соседями позорить! Будто у меня своих рук нет! Я же не всю жизнь в директорах ошивался! Я же токарь- карусельщик 6- го разряда! Меня везде посылали! И я на входе висел! Тридцать на пятьдесят! И в Козельск посылали, и в Кривой Рог! И в цвете висел! И черно- белый висел! И призы брал!-
  Толя, как глухарь на токовище, вперил взгляд куда то вверх, никого не слушал и говорил, говорил...
   -Да ладно ты!.. Давай выпьем! Ты про Путина то расскажи! Какой он из себя? Интересно же!-
 Выпили.
 -Ну- у... нормальный мужик... простой... «Если что, говорит, Толя, я тебе помогу. У меня и связи и возможности есть.» Потом председатель наш Трофимыч подошел- он и ему грунтовку до переезда обещал отсыпать...-
 -А чего приезжал то?.. Да ещё с женой...-
 Толя долго и тупо смотрел на Мамлина. Тот адекватно пялился на него.
 -А я не понял,- наконец со вздохом облегчения сознался Анатолий. –Что- то говорили, говорили, а зачем приезжал- так и не спросил...-
 -Кто?- сунулся в разговор подошедший Сергей.
 -Да Путин! Ну, не из- за огурцов же!?-
 -Не скажи... Если уж Мишель Обама редьку выращивает, то нам сам бог велел огурчики солить! Ты пробовал, какие у Ленки получаются? Вот то- то!-
 -Да не редьку, а хрен Обама собирала у Белого дома.-
 -Может, и хрен... Нет, я всё думаю: такой человечище- и в этакую даль запросто попёрся! От Чернявской до столицы, поди, тыщи две верст будет... А, может, проездом? Куда- нибудь в Ханты- Мансийск... Там сейчас денег не меряно, все на гастрольный чёс едут...-
 -Ты тоже... сравнил... Владимир Владимирович и Маша Распутина... Думай сначала!-
 -А что?.. Символы- они и есть символы...-
 Ленка незаметно отошла от ребят и уселась к поющим на веранде женщинам.
 «Ой, да не вечер, да не вечер...»
 Дождалась, пока допели до конца.
 -Девоньки! У наших мужиков что- то с мозгами не в порядке!-
 -Да знаем...-
 -Сейчас слушала их- и  страшно становится! Мой, придурошный, сон видел, а они сидят сейчас все и охают, что не так встретил Путина, не то спросил... Девоньки, они ж больные!!!-
 -Да знаем,- повторили девоньки. И опять завели:
 «Я часто брел по бездорожью...»
 -Ты, Лен, не заморачивайся,- обняла её Валентина. -Они не всегда такие... ущербные... Да и не всегда врут. У тебя ж и взаправду огурчики замечательные!-
 -Ну...-
 -И насчёт Толи они правы,- подала голос Володькина Надежда. -С а м   Путин приехал, а он: футболка драная, портки грязные.-
 Женщины, соглашаясь, дружно закивали головами.
 Ленка слушала их с открытым ртом- и медленно сходила с ума. Затем опомнилась, замахнула рюмку водки и быстро- быстро поднялась к молодым, на второй этаж.
 А на втором этаже стояло веселье. Ребятишки хохотали. Даже пятимесячный Ленкин внук Тимур весело гугукал в кроватке, пукая и писаясь от смеха.
 -Представляете!- силилась перекричать общий шум Анюта, его молодая мама. -Приказал с вертолётов сады опылять!  И охрану заставил морковку пропалывать!-
 Всё опять потонуло в хохоте. Ленка так же быстро, как поднималась, спустилась вниз .
 На крыльце одиноко дремала объевшаяся всего Ульрика. Ленка присела рядом. Безумным взглядом вперилась в беззвездный горизонт. А рука машинально улеглась на собачью голову, принялась её гладить.
 Не замечая их, мимо, по тропинке тенью отца Гамлета медленно двигался Володька.
 -Ты чего, Володь?- окликнула его Елена.
 -Тьфу ты! Чего пугаете?! Степаныч попросил корень найти!-
 -Какой корень? До Ивана Купалы ещё не скоро.-
 -Да к слову «ухайдакался»! Отвяжись! Не мешай!-
 Ленка с Улькой тяжело в унисон вздохнули.
 -Ещё и «уханькался» есть слово...-
 Володька оживился, засеменил к Степанычу со встречной задачей.
 -А, может, и не больные... Дураки разве станут в двенадцать ночи русским языком заниматься...-
 Встала. Рика тревожно посмотрела на неё снизу.
 -Хотя... Наши- то занялись...-


 ...Пол- третьего Толю поднял звонок по сотовому.
 -Да!-
 -Тихо ты, не ори!- быстрый и взволнованный Володькин шепот неприятно щекотал ещё не проснувшееся ухо. -Он здесь, Толя! На Двенадцатой! У четвёртого дома! Его Улька засекла и меня разбудила! Давай ко мне! Сам увидишь!-
 -Никуда... я... не пойду,-  просыпаясь, медленно ответил Анатолий. -Сам... его... лови.-
 -Толя! Толя!- опять зачастило в трубке. -Тогда ты позвони Лёхе! Или Серёге! И скажи, что проиграл спор и «Черный дачник» существует! Иначе я буду звонить тебе каждые десять минут! Ты же завтра опять откажешься, а так у меня «страховка» будет! О! Опять на крыльцо зашел! Тихо, Рика, тихо!-
 -Ладно, сейчас кому- нибудь позвоню,- недовольно произнёс Мишанов и отключился. С минуту лежал неподвижно, пялясь в сереющий потолок. А ведь и впрямь этот заполошный каждые десять минут звонить будет, спать не даст. Неужто действительно «черный дачник»  существует?
 Близоруко щурясь набрал на дисплее номер Мамлина и чуть не заорал от страха, когда в полуметре от головы раздалась оглушительная полифония траурного марша Шопена.
 -Господи! Ребята ж у меня ночуют! Куда ж я звоню- то?!-
 И вместо того, чтобы «сбросить» звонок, он принялся искать Лёшкин телефон. Через две минуты ему уже помогали все, кто спал на первом этаже.
 До Лёшки же никак не могли добудиться. А, добудившись- услышать разумного ответа: где телефон? Телефон нашли сами. В наволочке. Подсунули Мамлину. Лёшка прокашлялся, строго сказал в трубку «Да!» и стал ждать ответа. Все замолчали в напряжении.
 -Ну? Кто? Что?-
 -Ой, это же я звоню!- вспомнил Анатолий и отключился. Услышав гудки отбоя, Мамлин свалился на подушку и мгновенно заснул.
 -Серый! Степаныч! Вовка звонил! Они с Рикой «черного дачника» выследили! Звал посмотреть. Я... в общем... это... поверил ему... Вот... сообщаю вам...-
 Ребята не отвечали и , не мигая, смотрели на него уставшими глазами.
 -Он будет звонить каждые десять минут, если я вам о проигрыше не сообщу! Вы уж извините, что ночью..-
 Вовкин звонок прервал его.
 -Степаныч, это он! На, подтверди, что я проиграл!-
 Степаныч взял телефон.
 -Да! Это Степаныч.- Долго слушал. Потом вдруг взволнованно спросил: -Вовка! Ты не ошибся? Шрам точно на левой щеке? Ты ничего не путаешь?-
 В трубке громко загомонили в ответ.
 -Вовка, это тот, с Биргильдов  «дачник»! Я же тогда вам всем говорил: он не успокоится, пока не доберется до наших садов! Надо было ещё тогда, в 98- м кончать всё раз и навсегда! Говорил же я вам!.. А если он не один?! Никола звонил: под Кунашаком тоже началось! Понимаешь?! О н и    ж а ж д у т!!! Всё! Всё, успокойся! У тебя топоры дома? Это хорошо! Ульку не отпускай с поводка! И двери на запор!.. Мел есть? Ну, тогда известью... Ага... ага... вот это правильно! Ага... правильно... Я здесь тоже ведро поставлю, перебьются одну ночь... Всё! Завтра тебя ждём! О, блин, уже сегодня... Ну, до утра... Да хрен с ним, с этим спором! Живыми бы остаться!-
 Лица у ребят серели и вытягивались. Степаныч долго сидел, бессильно опустив руки на колени. Посмотрел на ребят.
 -Рты закройте. Жаль собачки у нас нет. Собачка бы нам сейчас помогла,- глухо произнёс он. -Толя, найди где- нибудь пустое ведро. Вдруг кто в туалет захочет. И запрись на все замки. Эх, собачки у нас нет!- опять с тоской произнёс он. -Дежурить будем. Толя, давай ты первый... Серёжку в четыре разбудишь. Ну, если что- и меня буди. Думал, никогда уж больше в жизни этого не испытаю, а, вишь, как вышло: новая спиралька закрутилась... Лёха пусть спит, ему завтра машину вести. В лес поедим.-
 -Зачем?- шепотом спросил Мишанов.
 -За осиной.-
 Степаныч откинулся на постель и мгновенно уснул с  улыбкой Де Нировского Лапши.
 
 Ребята, не сговариваясь, подошли к окну, закурили.
 -Серёж, а чего это Лёха на мой номер марш Шопена записал, а? А если я у себя на его номер тоже что- нибудь такое запишу? Обидится же!-
 -А на моём номере у него «Реквием» Моцарта записан. А на Степаныче- «Боже, царя храни»... Шутит он так по- дурацки. У тебя выпить что- нибудь осталось, Толя? Что -то муторно на душе. Кошки скребут...-
 -На веранде всё...-
 Тоскливо посмотрели сквозь запыленное стекло.
 -Может, вдвоём подежурим?.. Веселее будет. Да и рассвет скоро.-
 -Давай!- легко согласился Толя. -Сереж, а за осиной- то завтра зачем?-
 Они посмотрели друг на друга- и отвернулись. Всё было понятно и без слов.
 -Ну что, пойдём на веранду?-
 -Сейчас, погоди.- Мишанов покопался за дверью и вытянул оттуда метлу. Снял черенок.
 -Кажись, осина,- с долей сомнения произнёс он. -Ладно, сгодится. Серёга, кочергу возьми.-
 И они тронулись на выход.


 ...Подкативший рано утром на «Ниве» Володька застал умиротворенную картину: росистый сад в первых паутинных лучах солнца, безмолвный, как на лубочной картинке  Мишановский дом, легкий, кудряшками туман и Степаныч, чистивший на крыльце ведро картошки.
 -Т- с- с,- предупредил тот Рику. -Не буди никого.-
 -Где все- то?-
 -Спят ещё. Это у тебя шило в штанах, а люди умаялись, отдыха требуют. Помогай давай. Сготовить успеть надо, а то скоро в лес тронемся.-
 -Зачем?-
 -За осиной.-
 Вовка аж присел от радости.
 -Что, поверили?-
 -Чему поверили?- недоуменно посмотрел на него Степаныч. -А- а... Ты чертовщинкой да мракобесием- то брось заниматься, Володька. Видел вчера, как у Толяна печка в бане коптит? Он же ни разу её не чистил! Всю трубу, поди, сажей забило. А осинка- первейшее дело, ежели сажа! Запалим- подчистую выдует! У нас в деревне испокон веков от сажи осинкой избавляются! Всестороннее дерево! От любых напастей! Давай! Чисти картоху!-
 Вовка достал нож, присел рядом.
 -Ну... а вообще- то... как? Весело было?-
 -А ты на веранду пройди.-
 Посреди веранды на одиноком стуле будто сиамские близнецы, обнявшись, спали объемный Толя и субтильный Серёжка. Стул стоял точно посередине неровного круга, очерченного обломком белого силикатного кирпича.
 Здесь же, в круге, лежали два стакана, пустая бутылка «Распутин» 0,7л  и остатки копчёной колбасы на тарелочке.
 Рика хищно двинулась к колбасе, но, дойдя до круга, уселась и принялась демонстративно чесаться.
 -Да... Это дело- блохи... И колбасы не надо,- заметил Степаныч, посматривая на Володьку.
 -Да что ей колбаса,- неуверенно ответил тот. -Я её уже покормил гречкой... С тушенкой...-
 -Гречка- это вещь. Это тебе не колбаса какая- то копченая.-
 -Да брось ты, Степаныч, из  м е н я-  то дурака делать!!! Вместе ж ребят разыгрывали, а ты меня какой- то чертовщиной застращать пытаешься!-
 -Ну, тогда угости девчонку колбасой.-
 -Не буду!- твёрдо заявил Вовка. -Тебе надо- ты и иди туда!- кивнул он на круг. Повернулся и ушел дочищать картофель. Спустя минуту к нему присоединился Степаныч.
 -Ну чего ты злишься? Посмотри, какой денёк сегодня наклёвывается! Благодать!-
 -Да я всё понять не могу, Степаныч: почему Толе так везёт? И соловей у него до двух ночи заливается, как Карузо. И мороки разные с барабашками являются. И даже Путин к нему, а не ко мне прикатил. А, Степаныч?..-
 -Путин, говорят, в Намибию подался... Или в Замбию... -
 -Вот видишь! Напряженка такая у человека, а он для Толи