ней в село…
"Господи! Да заткнешься ты когда-нибудь?.."
- А вот про этово, парень, забудь совсем. Если хочешь для нево хорошево жизни – не вздумай приехать -
отец прибьет девчонку, да и тебя тоже…
«Ну, вот и выход! – обрадовался про себя Ромка, - не надо ничего ломать, во всяком случае – пока…».
- … если он узнает, что у нее есть парень, да еще и русский…. Я, ын напой! (назад!) - закричал он вдруг,
увидев отбившуюся от стада лошадь: - Так что про этово забудь! - крикнул Николай, обернувшись на бегу.
- Она учится в нашего городского медучилище! - добавил он, отбегая все дальше, от ошарашенного и удив-
ленного Ромки….
Автобус, подпрыгивая на ухабах и рытвинах не ходко, но неумолимо пожирал километры, отделяющие
его от города. В заднее стекло машины то и дело влетали алые лучи восходящего солнца. Пробежав по сте-
нам, автобуса и лицам пассажиров, они, при повороте, так же неожиданно, исчезали.
…так хорошо все начиналось и так паршиво закончилось, - думал Роман, - ладно, что хоть в городе учит0
ся, наверное, на базе восьмилетки? – подумал он, - Так что осенью встретимся. А стоит ли? Ну а почему
нет? Будем встречаться потихоньку. А не кажется ли вам, дорогой Д’Артаньян, что это уже попахивает
подлостью…? Может объясниться с ней? Как решит – так и будет. Да, завязывай ты со всем этим и все. Что
тут еще над этим мудрить? Не женится же на ней?! И в самом деле. Хотя…, если бы было все по-другому,
если бы не ее замужество…. Черт, что же теперь делать? А как посмотрят на это папа с мамой? А причем
здесь папа и мама? Ты что собираешься рассказать об этом родителям? И то, правда, чего это я? Да оставь
ты все как есть. Принять все как приключение? Тем более, что с ее стороны… А вот это мы уже слышали.
Ладно, посмотрим, куда кривая выведет…».
- А вот и «город-герой» Кагул, - сказал кто-то из пацанов, прервав размышления, вконец, запутавшегося парнишки - за окном замелькали городские строения.
- Пацаны, вы как хотите, а я расскажу отцу, как они с нами обошлись, - сказал Лешка Мамонов, сын пред-
седателя горисполкома.
В свете забрезжившего утра было видно, что парнишка очень расстроен; его опухшие глаза, и нос красно-
речиво свидетельствовали о том, что он всю дорогу проплакал.
– За что нас так обманули?! Это не честно, не по-советски! Сами, небось, еще и партийные! – выкрикивал
Лешка. – Нас в школе учат, быть честными и справедливыми, а эти, что делают?! – шмыгая носом, возму-
щался подросток.
- Ладно, Леха, успокойся – и мы, все, как один, расскажем предкам об этом, - пообещал ему кто-то из па-
цанов…
За два дня до первого сентября, Ромка крутился у общежития медицинского училища. В левой руке парня
был букет пышных, бордового цвета пионов сорванный мамой с ее же клумбы. Его правая рука была
загипсована и покоилась на широком платке, завязанном на шее. Неделю назад на тренировке, отрабатывая
соскок с больших оборотов, он порвал перекладину (Буквально порвал! – железо, оказывается тоже устает!
Надо же?! А ты, что, пентюх, не знал? Стыду-уха, - ужас - какая!), и улетел с нее сумев, все-таки не свер-
нуть себе шею, как это часто бывает в таких чрезвычайно редких ситуациях. «Полет», из-за этого получился
корявым, похожим на беспорядочное падение куска какого-то корня, выброшенного за ненадобностью с
третьего этажа. Упал на руку, что привело к сложному перелому локтевого сустава. Врач спортивной шко-
лы, оказывающий ему помощь, с сожалением сообщил, что с гимнастикой можно попрощаться, чем чрез-
вычайно огорчил и Романа, и тренера. Дома Ромка закрылся в своей комнате и неожиданно для себя горько
разрыдался. "Это, что за не невезуха такая?! В Ленинград не попал. С Джетой, чувства, к которой оказались гораздо сильнее, чем он предполагал, не виделся уже тысячу лет. Руку сломал, и мечта о выполнении норматива
мастера спорта и чемпионстве, естественно, накрылась медным тазом, а теперь, ко всему этому, еще и в
армию не возьмут! И вопрос! Как он теперь без нее обойдется? - Девчонки засмеют, пальцем покаывать бу-
дут: - Да, он, конечно, - красавчик, но в армии не служил...
В комнату вошла мама - статная, модно одетая и еще достаточно красивая женщина: - Сын, что это с то-
бой? – довольно сурово спросила она, - Что за слезы? Такой взрослый парень, почти мужчина и…
- Мама, это что за невезение такое?! – в отчаянии выкрикнул он, - Замечательно пел – сорвал голос; зани-
мался фехтованием, и все шло просто отлично, – тренер уехала; переключился на гимнастику – прочили хо-
рошие перспективы – руку сломал; а теперь еще и в армию не возьмут! Хотел в Ленинград съездить, тоже
сорвалось – надули; познакомился с Дже… – осекся он.
- С кем познакомился? – проявила живейший интерес мать.
- Да так, с одной девушкой… (О-очень сильно, наверное, удивил я маму! А че не с двумя-тремя? Но, все-
таки, смутился).
Женщина внимательно посмотрела на сына: - С какой девушкой? Впрочем, не хочешь - не говори, - сказа-
ла она, заметив, сразу изменившееся в сторону ухудшения настроение сына. - Ну, а теперь успокойся. Со
спортом не получилось, значит, не судьба. Армия от тебя никуда не денется. - ободряющее улыбнулась мать,
- Я разговаривала с врачом, он заверил, что руку, при должном старании, можно разработать до нужного сос-
тояния… Вот что, - перебила она себя, взглянув на часы, - мне сейчас недосуг – тороплюсь на работу, а ты
не кисни - не то совсем протухнешь – «вона-ать будэшь», - еще раз улыбнулась она, имитируя какого-то
торговца на рынке, - а вечером поговорим…
Разговаривали без обиняков и очень откровенно. Мать, выслушав его,
адала несколько вопросов, относительно возраста Джеты, ее семьи, ее учебы…. Немного подумав, неожи-
данно для Ромки сказала, что если у них это все так серьезно, то она не видит никаких препятствий. По окон-
чании школы, - рассуждала она, - можно будет расписаться и продолжить обучение уже в институте. А ее замужество… Знаешь, что, сын, - говорила она, - жизнь это такая штука…, иной раз так повернется, что не
дай Бог! Тем более, что вины ее в этом нет, так как выдали ее насильно, против ее желания. Снимем вам
комнату в Кишиневе, - продолжала женщина, - и грызите себе на пару гранит науки и кремень жизни, - рас-
судительно говорила она, - но будьте осторожны, чтобы зубы не покрошились. – и лукаво улыбнувшись, до-
бавила, - Вот, только с детьми - советую пока не торопиться…
- Мама, ну что ты так! – засмущавшись, возмутился Роман.
- Ладно, - отмахнулась мать, - дело это - житейское, а ты уже взрослый, впрочем, об этом я поговорю с
твоей ненаглядной; надеюсь,- ты меня с ней познакомишь?
И вот он, возле общежития стережет появление Джеты недалеко от входа в него. Свой роскошный букет
он старательно скрывает за спиной. Сам Ромка тоже прячется. Прячется за одним из толстых стволов ака-
ции. Прячется от любопытных глаз прохожих. Время от времени он, выискивая глазами любимую, показы-
вал улице и народу, идущему по ней, свою чрезвычайно озабоченную половину лица и тут же, не увидев д-
вушку, поспешно убирал эту половину обратно за ствол. Когда слышались девичьи шаги, сопровождаемые
говором и смехом, он поспешно поправлял букет, тяжело, как бы собираясь с силами и духом, вздыхал, реши-
тельно выходил из-за дерева. Но среди, возвращающихся с каникул на учебу студенток, ее опять не было, и
он поспешно отступал в свое укрытие. Вырыл бы уже окоп, может –лучше было? А если еще и перископ –
ваще – замечательно…
Полтора дня стояния в «осаде» общежития ни к чему не привели. Некоторые девушки уже узнавали его,
и, проходя мимо, лукаво стреляли глазками и, негромко переговариваясь, хихикали.
На второй день, где-то, во второй его половине, к нему, выйдя из ворот общежития, подошли двое ребят, по всему видно, тоже студенты училища: - Скузаць вэрог (извините, пожалуйста) …, – обратился к нему один из них.
- Я не говорю на молдавском, - хмуро бросил он им.
- Кому стоишь, кому ждешь? – тут же перешел на русский один из парней.
- А, что нельзя? – набычился Ромка.
- Да нет, можно, - добродушно ответил студент, – просто жалкий с тебя стало. Стоишь и стоишь, стоишь и стоишь, как будто, как часовой на посту, карабину толко в руку нет. Наши девчонки уже голову отломаться себе
захотелся, чтоб узнать, с кого ждет такой красивый парень, - оглянулся он на окна общежития.
Ромка, проследив за его взглядом, тоже перевел глаза на окна, из которых, оказывается, его было видно, как на ладони. Сейчас из одного, довольно широкого, ему улыбалось сразу несколько девичьих лиц. Одна из студенток, приветливо помахала рукой; другая, послав воздушный поцелуй, тут же, будто испугавшись своей смелости, отпрянула в сторону, но продолжала выглядывать из-за плеча подруги.
«А почему бы мне не спросить о ней у ребят»? – вдруг пришло Ромке в голову.
- Парни, а вы случайно не знаете Джету с четвертого курса? – немного помявшись, спросил он, - Она уже должна бы приехать на учебу.
- Каре Джета? Какая Джета? – дружно спросили студенты.
«Идиот, - мама дома? – мысленно обругал себя Ромка. - Не мог у
Николая спросить фамилию»?
- Парни, вот фамилии не знаю, хоть убей, – не знаю, – смущенно ответил Роман, - такая красивая, стройная, а глаза-а, - начал описывать он девушку. (Как будто для влюбленного существует, кто-то еще красивее его девушки! Такое описание подошло бы для любой другой! Но нет, - его девушка – красивее всех!).
- Ты знаешь, каково-нибудь Джета, чтоб стоял в нашу училищу? –
Протараторил один из них, более общительный, повернувшись к другу. – А-а-а! – хлопнул студент себя по лбу, - Вспомнил! Это Джета Мокану! Мэй, фетелор, девочки! - повернулся он к студенткам, выглядывающим в окно, - позвите девушка Джета, который имеет стоять себя в седьмую комнату. Скажите с нее, чтобы он быстренько принес свою ногу с телу и с голову сюда к нам! Толко очень быстро, и даже - еще быстрее! Скажите с нее, что тут один малчик уже хочется умирать от своего безумный любовь к нево!
Девушки стали показывать на уши, что ничего, мол, не слышно.
- Ынкиде фереястрэ! Откройте окно! – прокричал, поправившись, парень и показал руками, разводя ладони в сторону, – Девчонки бестолковый, как одна курица, - засмеялся он, обращаясь к Роману.
Одна из девушек, согласно кивнула головой и распахнула створку окна.
- Мэй, Иляна, позви, чтоб стояла здесь девочка Джета, - сказал ей студент, - она имеет стоять в седьмую комнату.
Девушка огорченно сморщила носик, разочарованно развела руками, и исчезла из оконного проема.
Сердце Романа учащенно забилось, он ощутил в себе необычайное
волнение: - Наконец-то я увижу ее! Господи, парни, где вы были раньше…?
- А, что не мог зайтится в общагу и спросить ат нее на вахту? – спросил
Ромку другой, до сих пор молчавший, студент. (Да я уже собирался строить блиндаж, да машина с бетоном где-то застряла).
- Что? – как бы очнувшись, спросил влюбленный подросток.
- За что не спросил за нево в общагу у вахтершу? – повторил тот вопрос.
- Та-ак…, - замялся Роман, - неудобно как-то, - (с бетоном заезжать).
Раздался стук пальцев по стеклу. Ромка и студенты оглянулись - рядом с улыбающимися девушками появилась еще
