Подо льдом / Часть 3-4

двери ударили кулаком, это бил тучный мужик, все его лицо исказила гримаса гнева, рот что-то выговаривал Антону, легко было догадаться, что хотел этот человек. Антон открыл бардачок и вытащил из него блестящий «Макаров», наведя ствол пистолета на мужика, Антон снял предохранитель. Мужик отошел назад и побежал обратно в свой джип, стоявший бампер в бампер к Антону.
Загорелся зеленый, Антон поехал медленно, впереди уже виднелся хвост пробки. Через минуту он понял, что держит пистолет в руках и поспешно убрал его обратно в бардачок.
Антон приехал домой, он ехал медленно, может два часа, а может больше, добираясь до своего района. Время не имело больше значения. Обойдя квартиру, он собрал свои вещи в коробки, поставив их в кладовку. Глаза больно кольнула нераспакованная коляска и пачки подгузников на полках стеллажа. Он сел на пол и долго смотрел на них, боль в голове усиливалась, стали болеть глаза. Он лег на пол и закрыл глаза, вдыхая запах их прошлой жизни, сконцентрированной на этих полках, шкафах. Катя почти ничего не забрала с собой, лишь небольшую часть летних вещей. Наверное, она скоро должна приехать, или ее отец, за вещами. Антону послышались шаги по квартире, легкие, пружинистые, так ходила Катя, зашумела вода, ему чудилось, что она на кухне. Слезы густым потоком вырвались из глаз и он провалился в тягучий сон. Проснулся, когда уже за окном темнело, на улице играла музыка из машин, разносился подростковый мат с площадки. Антон был весь мокрый, он с омерзеньем снял с себя костюм, затолкав его в пакет для мусора вместе с мокрой сорочкой. Он пошел в душ, часто меняя воду с холодной до нестерпимо горячей, он хотел разбудить себя, но тело отзывалось еще большим онемением, вскоре он перестал чувствовать горячую воду. Он мылся долго, ему постоянно мерещился запах духов Елены, казалось, что он весь пропитан им.
Выйдя из душа, Антон оделся, вытащив наугад из шкафа первые попавшиеся вещи. Мельком взглянув на себя в зеркало, он понял, что надел футболку из Италии, с дурацким принтом в виде жадного помидора, Катя его тогда уговорила ее купить, он был похож на этот помидор. Не в силах на себя смотреть, Антон пошел на кухню. Выложив остатки еды из холодильника, он механически ел, перемалывая куски, как измельчитель. Он помыл посуду и собрал мусор, приближалось нужное время, из окна уже донесся запах сладкого клубничного пара, надо подождать еще пару часов, тогда будут все.
Антон постоял у окна, вдыхая этот гадкий пар, руки его сжимались гневе, хотелось прямо сейчас выбежать и… но у него был план, и надо было его придерживаться. Антон сел за стол и включил компьютер, надо было закончить дела. Он стал закрывать депозиты, открытые на его имя и переводить все деньги на счет жены. Пришла смс-ка, ему перевели выходное пособие. Антон полностью, все до копейки перевел на счет Кате, теперь его карточка была бесполезной, на ней не было ничего.
Он открыл новый лист ворда и застыл, не зная, что писать. Все его мысли, которые он обдумывал многие недели, сейчас казались ему глупыми, детскими. Текст получался несуразным, плохим, но почему он должен был быть высокого штиля? Антон закрыл глаза и стал писать то, что приходило в голову:

«Любимая Катя,

ты моя единственная, кого я люблю в этой жизни, точнее нет, в моей прошлой жизни. Меня больше нет, это факт. Тебе будут много говорить, расспрашивать обо мне – говори то, что посчитаешь нужным, ты не сможешь соврать, ты мне никогда не врала.
Я много думал  и понял, что ты была права. Да, я не смог защитить вас, не смог! Я до сих пор не могу простить себе, что не отпустил тебя, ¬ надо было сразу бежать отсюда, бежать! Я знаю, что ты не хотела этого, тебе нравится наш дом, мне он тоже нравится, но я больше не могу здесь жить. Сделай с квартирой все, что хочешь. Лучше продай ее и купи в другом районе, в другом городе, на другой планете.
Я подготовил для тебя документы, они в шкафу, в нашей папке. Там копии заявлений на развод, я подал его три недели назад, скоро должны развести, об этом не переживай. Мне ничего не нужно, отдай мои вещи в фонд, ты сама знаешь, ты добрая, я не такой, я так не смог бы.
А помнишь, как ты называла нашего сына Антоном Антоновичем? В шутку. Мы еще не выбрали ему имя, а сейчас я понимаю, что и хорошо, было был еще тяжелее. Сколько лет прошло, Катя, я боюсь считать… нет! я больше ничего не боюсь, у меня всегда останетесь вы! Катя и Антон Антонович, я вас люблю и буду любить!
Не осуждай меня за то, что я сегодня сделаю, не осуждай. Я думаю, что ты меня поймешь, поймешь мою правду. Я не жду, что мой поступок что-то решит, это было бы очень самонадеянно, но и оставлять это так, без наказания нельзя! Жаль, что я не могу выстрелить в эти морды, в этих уродов чиновников! Это они виноваты, они все это сделали! Я не сумасшедший, нет, не сумасшедший!
Да что говорить, я жалок, клоп, грязь под их ногами, но пусть боятся, пусть боятся! Помнишь, что нам сказал тот чиновник? Помнишь? Надеюсь, что его сынок будет здесь сегодня».

Антон встал и ушел в прихожую. Он вытащил из сумки пистолет и вторую обойму. Вернувшись на кухню, он положил их на стол. Блестящая сталь наградного «Макарова» жгла глаза. Он взял оружие в руку, пальцы крепко вцепились в рукоятку, он чувствовал, как наливается силой рука, как оживает тело, вырываясь из оцепенения. Антон положил оружие и продолжил писать.

«Я слышу твои шаги, ты снова рядом. Мне кажется, что сидишь напротив, я схожу с ума, Катя, схожу с ума!
Все, больше нечего писать, прощай. Я всегда любил тебя и люблю! Прощай.

Одна просьба, извинись за меня перед моим отцом, я украл его пистолет. Так было надо. Он поймет, если осудит, то будет прав. В этом нет никакой правды, нет и не будет.

Катя, помнишь, мы обещали друг другу все рассказывать? Я тебе изменил, сегодня. Это была Елена, ты ее помнишь, уверен, что помнишь. Я ничего не почувствовал, ничего, я был, как деревянный фалоимитатор с глазами. Я не знаю, почему я это сделал, наверное, потому, что мне нечего больше терять, тебя я уже потерял.

Прощай».

Он сохранил файл на рабочем столе и выключил компьютер. Из окна на кухню заплывало облако клубничного пара, Антону стало трудно дышать, он долго кашлял, в голове заколотили молотки, а в глазах взрывались фейерверки. Он вскочил и закрыл окно. Боль в пояснице сожгла его, как тогда, в тот самый подлый день, когда у  Кати случился анафилактический шок от этой дряни, тогда они потеряли ребенка, потеряли того, кого ждали тринадцать лет. Антон завыл, заорал от боли и бессильной злости. Он сильно ударился головой о столешницу,  повалился на пол, не замечая, как из рассеченной брови течет кровь на лицо, на глаза. Зазвонил телефон, он узнал этот звонок из миллионов трелей, ¬ звонила Катя. Антон схватил телефон и выдрал из него батарейку, отбросив части телефона на пол. Пора, сейчас или никогда. Еще мгновенье, и он бросится подбирать части телефона с пола.
Антон поднялся и резкими движениями схватил пистолет с обоймой со стола. Положив его в карман джинс, он забрал мусор и пошел к двери. Уже надев кроссовки, он побежал к щитку, и обесточил квартиру, вышел из квартиры и открыл шкаф МОПа, там он перекрыл воду и, зачем-то, отопление. Пришел лифт, из него вышла соседка с двумя детьми. Она испуганно посмотрела на перекошенное лицо Антона, залитое кровью, но ничего не сказала, быстро спрятавшись в своей квартире.
Олег вышел из такси, район был ему незнаком. Сжимая в руках телефон, он нервно поглядывал на экран. Вот оно, то самое заведение, на вывеске, горевшей синим неоном, на красном фоне значилось «Nar». Телефон задрожал от входящего сообщения. Олег бегло взглянул, писал куратор группы, требуя выполнить задание. Олег быстро набросал жалкий ответ, что он не может пока, пришла мать, и тому подобное. Куратор потребовал, чтобы он прислал фотографию, немедленно.
Он убрал телефон в карман и вошел в кальянную. На входе его встретил худосочный парень болезненного вида.
– Добрый вечер, хотите немного расслабиться? – спросил парень, приглашая за свободный столик.
– Да, хотелось бы, ¬ ответил Олег и пошел к дальнему столику. – А можно здесь.
¬ – Да, конечно, но отсюда не видно экрана, сегодня футбол, – пожал плечами парень.
– Я не люблю футбол, – сказал Олег.
Парень кивнул и ушел за кальяном. В дымном сладком зале было занято три столика, за одним сидели два парня, что-то шумно обсуждая, громко смеясь, за другим – три девушки, осоловелым взглядом смотря вокруг, они медленно посасывали кальян, у одной платье сильно задралось, открывая ноги до трусов, но ее это не волновало. За третьим столом, в другом конце зала сидели два парня, Олег следил за ними. Один был высокий, с длинными черными волосами, а второй напоминал гладенького пидора, весь лощеный, в дорогой одежде, вертя в руках последний iphone.
– Вот, я вам для начала решил сделать грейпфрут, – кальянщик поставил перед Олегом кальян, уже раздутый. – Вы же не очень любите клубнику, я угадал?
– Да, грейпфрут самое то, – кивнул Олег, беря мундштук в руки и делая глубокую затяжку.
– У нас есть пиво, если хотите, можем бургеры заказать, – предложил кальянщик.
– Отлично, но позже.
– Ok, если что, звоните, – кальянщик ушел к барной стойке, где было еще два человека, судя по всему хозяин и его друг.
Олег медленно курил, поглядывая то на парней в дальнем конце, то на девиц, одна из них сняла с себя футболку, демонстрируя всем спортивный бюстгальтер и  плоский живот. Веселые парни засвистели в знак одобрения, девушка встала и сняла шорты, желая показать себя полностью, другие девушки громко неестественно смеялись.
Телефон Олега вновь завибрировал, куратор требовал фотографии. Олег быстро набросал ответ, и уставился на парней за дальним столиком, у одного пискнул телефон. Парни захохотали, один другому указывал, что делать, писал парень с длинными волосами, именно его инстаграм нашел Олег, следя за ним уже вторую неделю. А полчаса назад этот патлатый зачекинился в этой кальянной, Олег тут же бросился сюда, хорошо, что дороги были свободные.
Олег сделал вид, что снимает селфи, но снял этих парней и отправил им их фото. Парни тут же вскочили с места, бешено озираясь. В это мгновенье в кальянную вошел плотный мужчина, Олег в полумраке не смог разглядеть его лицо. Он услышал, как кальянщик взвизгнул, что опять этот урод приперся. Хозяин вышел вперед угрожая тем, что вызовет полицию, но вошедший мужчина не стал его слушать, а вытащил пистолет и выстрелил в него, прямо в голову. Потом он выстрелил во второго и побежал за кальянщиком, застрелив его в подсобке. Все был молниеносно, Олег не успел среагировать, а обкуренные девицы пулей вылетели из кальянной, громко крича, прося помощи. Мужчина с пистолетом вернулся в зал и стал стрелять в тех, кто застыл на месте. Одна пуля попала в Олега, он сполз под стол, заметив, что парней в дальнем углу мужчина застрелил в лоб, добивая на полу, следом упали на пол и веселые парни. Мужчина осмотрел зал и вышел.

Денис вернулся домой поздно, автобус, полупустой, такой же, как и тогда, в день покушения. Денис отогнал от себя назойливые мысли, вводящие его в состояние панического беспокойства, если бы хотели, давно бы уже отстрелили повторно. Понимание этого многих его коллег по старой службе