произошло, но мягкие губы Генти коснулись его губ, затем, язык робота пробрался к нему в рот, будто долго ждал этого момента. Илир машинально отвечал на поцелуй. В этот момент он ощутил боль от того, что его целует не Агон. Только сейчас Илир понял, как сильно скучает по пришельцу. Быть может, он опрометчиво поступил, решив сбежать неизвестно куда с едва знакомым роботом, быть может, стоило просто поговорить с Агоном? В любом случае, жребий брошен. Ощутив боль, Илир пожалел, что имеет возможность чувствовать, куда проще быть обычной бесчувственной машиной, как многие другие роботы. Он оттолкнул Генти.
— Генти, я не тот Илир, которого ты любил.
— Я знаю, — сконфуженно и разочарованно проговорил робот, — но разве из-за этого ты не можешь мне нравиться?
Неловкую ситуацию разрешил звук приближающегося вездехода, ехали дальнобойщики.
— Я торможу, — сказал Генти, выставив перед собой руку. Вездеход приормозил, в нем сидели двое пришельцев.
— Вам куда, парни?
— А куда вы направляетесь? — спросил Генти.
— Мы везем товар в Эль-Росс, если вам по пути, прыгайте.
— Отлично, — сказал Генти Илиру, — поехали.
Роботы разместились на заднем сидении, а пришельцы всю дорогу о чем-то переговаривались между собой.
— Арди... — ты тратишь своё время, чтобы сидеть тут со мной? — спросил Фатос, проснувшись. Свет его ярких глаз-фонарей на мгновение ослепил парня и тот зажмурился.
— Ты ухаживал за мной, когда я не мог вставать, пришла моя очередь отплатить тебе тем же, Фатос. Как ты чувствуешь себя?
— Все болит, Арди, эти ублюдки отделали меня очень хорошо, пользуясь тем, что их много, а я один, напали сзади, как крысы. Арди, посмотри на меня, ты — моё лучшее лекарство...
— Ты ослепляешь меня, Фатос, я не могу смотреть на тебя... Ты бы мог почувствовать тепло моей руки, но ощущаешь лишь холод стали. Теперь ты понимаешь, что другие отношения между нами невозможны?
— Арди... не будь так жесток, — простонал киборг.
— Ты мне как старший брат. Сколько мы знакомы, ты всегда меня защищал и заботился обо мне. И... я готов тебе даже простить ту чудовищную ночь, ввиду того, что ты был сильно пьян и не контролировал себя.
— Ах, Арди, Арди... — продолжал стонать киборг. — Поцелуй меня, если можешь, всего об одном прошу...
Закрыв глаза, Арди прикоснулся к холодной стали губ Фатоса.
— Нет... поцелуй так, как если бы ты любил меня...
Парень посмотрел на стальную голову киборга с вращающимися глазами и вздрогнул, но видя, как Фатос мучается от боли, решил переступить через себя, сделав ему хоть что-то приятное. Зажмурившись, чтобы не видеть этой металлической коробки с глазами-фонарями, он нашёл губами стальные губы Фатоса, рот киборга уже приоткрылся, готовый впустить его язык. Не раскрывая глаз, Арди чувствовал, с каким трепетом Фатос отвечает на поцелуй, но тут же представил его голову — коробку с пугающими глазами и отпрянул в сторону.
— Спасибо за поцелуй, Арди, — с благодарностью посмотрел на него Фатос.
— Приехали! Выходите, — сказали дальнобойщики.
— Куда приехали, что это за лес? — спросил Генти.
— Привал, — был ответ. Только стоило роботам выйти, как пришельцы схватили их.
— Вы чего это? — разгневанно сказал Илир.
— За проезд будете расплачиваться, куколки, и прямо сейчас! — сказал один из пришельцев. — Какой смазливый, сто лет таких не видел на нашей планете, — он дернул Илира за ремень на бляхе, но получил такой удар, что свалился пластом и не мог встать. Другой пришелец занялся Генти, но робот со всей силы оттолкнул его и наглый незнакомец отлетел к дереву.
— Кто вы такие?! — закричал он. — Вы не пришельцы! Откуда у вас столько силы?!
— Конечно, не пришельцы, — расхохотался Илир, — мы роботы, идиот. И, если вам дорога жизнь, то садитесь в тачку и проваливайте отсюда, пока я не передумал. В следующий раз не советую обращаться с роботами, как со шлюхами с Помойной Ямы, вы же не бессмертны.
— Извините, извините, — пришельцы едва ли не на четвереньках пятились к вездеходу. Тот, которого ударил Илир, упал так, что переломал себе все ребра. После того, как пришельцы уехали, Илир печально посмотрел на пустую дорогу. Он случайно встретился с многозначительным взглядом Генти и отвел глаза в сторону. Возникла неловкая пауза.
— Кажется, кто-то едет, — сказал Генти, — давай выйдем поближе к дороге.
Илир поднял руку перед собой, как это делал Генти и вездеход остановился.
— В Эль-Росс? — спросил робот.
— Да, — ответили водители. — Садитесь.
— Интересно, как ты думаешь, у нас есть душа? — тихонько спросил Илир у Генти.
— Я не знаю, — ответил робот.
Начал заниматься рассвет, Генти посмотрел в окно:
— Вы же говорили, что едете в Эль-Росс, а мы возвращаемся обратно в столицу!
— Именно, — ответил водитель, — потому что господин Агон приказал нам доставить назад своего робота.
— Что?! — воскликнул в гневе Илир. Робот пригляделся и узнал слуг Агона. — Да я вам сейчас все кости пересчитаю, пожалеете, что на свет родились! А ну, тормози, я сказал!
Он схватил водителя за шею:
— Стоит мне чуть надавить и ты труп, понял??
Пришелец затормозил.
— Да, ты можешь мне свернуть шею конечно, дурное дело не хитрое, но как тебе не стыдно! Агон из-за тебя слег и не поднимается с постели. Так-то ты отблагодарил его за добро и терпение? Такого робота, как ты, другие хозяева уже давно бы утилизировали и вздохнули бы с облегчением, но Агон вечно носится с тобой, исполняя твои капризы и вот благодарность! Если хозяину станет хуже, это будет только на твоей совести.
Робот отпустил шею водителя и стал мрачнее тучи.
— Генти, выходи, я поеду домой, — сказал он.
— Но Илир!
— Прости, но мне надо вернуться домой, — ответил он тоном, не терпящим возражений.
— Это тот самый робот Генти, которого разыскивает полиция? — поинтересовался пришелец на переднем сидении.
— Только попробуй позвонить в полицию — сверну шею! — предупредил Илир.
— Ладно, — сказал Генти и вышел, когда вездеход затормозил.
21
Слуги постучали в комнату Агона.
— Мы привели его.
— Войдите, — послышался слабый голос. Под конвоем слуг, робот вошел с опущенной головой. Агон приподнялся на кровати: он был бледен, волосы растрепаны, под глазами чернели круги, глаза казались красными.
— Агон, ты плакал? Из-за меня, да? — спросил робот.
— Оставьте нас, — сказал пришелец, отпустив слуг. — Где ты был, Илир? — спросил он, когда они остались одни.
— Я...
— Что это? — в глаза Агона бросилась резаная полоса на запястье робота.
— Я... хотел отпилить себе часть руки, чтобы избавиться от браслета... — не поднимая глаз на Агона, сказал Илир. Пришелец вздрогнул. Он посмотрел на браслет, залитый каким-то сплавом и кое-как встал с постели. Шатаясь, Агон подошёл к шкафчику и достал из него аптечку для роботов и какую-то коробку.
— Сядь, — сказал пришелец.
Робот покорно сел, но, по-прежнему не поднимал головы. Агон взял из аптечки обеззараживающую жидкость для роботов и, смочив ею салфетку, как следует протер руку Илира, на которой красовался порез. Из другой коробки он достал небольшой напильник.
— Не шевелись, — предупредил пришелец. Он осторожно распилил застывший сплав на браслете и с помощью пульт-управления снял сам браслет, швырнув его в коробку. Агон посмотрел на Илира. Робот молчал.
— Илир, я принял решение, — наконец сказал пришелец, — я отпускаю тебя. Ты свободен и можешь идти куда захочешь. Робот поднял на него глаза, в которых стоял немой вопрос. — Это будет лучше, чем ты станешь калечить себя, отпиливая руки. Если тебе у меня плохо, ты можешь идти, я не стану преследовать тебя.
— Нет, Агон, нет! — вскричал робот. — Не прогоняй меня! Я стану хорошим, послушным роботом, обещаю!
— Я очень устал, Илир, — сказал Агон. Он засунул аптечку и коробку обратно в ящик, но был слаб, ноги подкосились и пришелец едва не упал, но Илир вовремя подхватил его на руки и дотащил до кровати.
— Спасибо, Илир, ты можешь идти, — ответил пришелец, накрываясь одеялом.
— Нет, Агон, я тебя не оставлю, это из-за меня ты в таком состоянии, я виноват.
— У меня нет сил выяснять с тобой отношения, мне плохо, — ответил пришелец, кутаясь в одеяло.
— Агон, ты дрожишь, тебе холодно?
— Да, мне очень холодно и плохо, Илир.
— Знаешь, температура моего тела может регулироваться, я могу стать горячим и греть тебя, как грелка.
— Илир, иди лучше к себе.
— Нет, я не уйду! Ты сам приручил меня. Я останусь и буду согревать тебя всю ночь, — робот залез в постель, взял Агона в охапку и прижал к себе.
— Ты чувствуешь моё тепло? Оно согреет тебя.
Пришелец почувствовал, что тело робота начало нагреваться, как печка. Он закрыл глаза, уронив голову на копну густых огненных волос робота, мягких, как шелковая простыня.
Агона разбудил аромат кофе, щекочущий ноздри. Он открыл глаза и увидел, что перед ним сидит робот с подносом.
— Я принёс тебе завтрак, Агон, я хочу стать для тебя хорошим роботом.
— Как мило, Илир... Спасибо, конечно, но моё предложение насчёт того, что ты свободен, остаётся в силе. Я дам тебе денег, мне не жалко.
— Агон... — в глазах робота заблестели слёзы. — Прости меня. Этот Генти столько про тебя понарассказывал, а я поверил ему, как я мог!
Пришелец печально вздохнул.
— Илир, он не соврал. Я часто говорил тебе про ошибки своего прошлого. Как я поступал с тем парнем, Илиром, все это, к сожалению, правда. И я ничего не могу изменить.
— Не может быть! Но почему ты так поступал с ним?!
Агон задумался. Затронули самую больную тему. Как больно копаться в себе, выворачивая все наизнанку и знать, что ты уже ничего не сможешь изменить.
— Не знаю, я пресытился всем и думал, что так будет всегда. Я имел все — сумасшедшие деньги, положение в обществе, любовь, которую тогда не ценил. Мне стало скучно, захотелось новых ощущений. И вот, к чему это привело. Я не смогу вернуть прошлое и исправить свои ошибки, все, что я могу — не совершать их в настоящем. К слову сказать, если бы произошло по-другому, тебя бы сейчас не было. Теперь ты знаешь все, Илир. Возьми денег, сколько тебе надо, ты свободен и можешь отправляться, куда сочтешь нужным.
— Агон, пожалуйста! Я хочу остаться с тобой, — умоляюще посмотрел на него робот.
— Даже после того, что ты услышал?
— Да. Или, быть может, я надоел тебе и пресытившись мной, ты меня разлюбил?
— Не говори глупостей, — ответил Агон, укладываясь обратно в постель, он положил свою руку на руку робота. — А ты такая хорошая грелка...
Хочешь удержать — отпусти.
— Знаешь, Генти не хотел его убивать, он просто не рассчитал силу. Он любил его и ревновал. Генти очень несчастен. Забери заявление.
— Я так и знал, что он убил его из ревности. Даже если я заберу заявление, это не исправит ситуации, его все равно будут преследовать, как робота, совершившего убийство пришельца. Илир, я больше не хочу говорить о прошлом, которое и так мучает меня.
— Агон... — робот погладил пришельца по растрепавшимся волосам. — Знаешь что, а давай я буду расчесывать твои волосы? Мне не нравится, что это делают твои слуги.
— Мне было бы очень приятно, если бы ты расчесывал мои волосы, Илир, — Агон сжал руку робота, который залез на постель, чтобы согреть своего хозяина.
