потерплю. Вы там, если стрелять начнете, Илюху не зацепите.
– Иди, все будет хорошо. Мы здесь соберем мужиков. Постараемся не пропустить бандитов, а то столько бед натворят.
Красные партизаны, еще не добравшись до Игнашкиного озера, услышали за спиной короткий свист. Среди деревьев и кустарников замелькала фигурка человека. Вскоре на тропинке появился Малышев. Стрельников дал команду отряду остановиться на привал.
– Вы что там устроили? – недовольно спросил командир подошедшего Малышева, – на всю округу пальбу слышно.
– Сообразительный попался гаденыш. Пока Акишин затвор передергивал, он звук уловил, да бросился бежать. Пришлось побегать за ним.
– А где Акишин?
– Царство ему небесное… А парень-то не промах оказался, наганом вооружен был. Притворился убитым, а когда Акишин подошел к нему, в упор пристрелил. Я этого паршивца со второго выстрела уложил, – соврал Малышев.
Илья, услышав такую новость, был поражен. Он с решительным видом подошел к Стрельникову Федору и Малышеву и выпалил им в лицо:
– Вы сказали, что не тронете моего друга. Как вы могли… Серега, – обратился он к другу, – вы же обещали мне… Изверги…
– Ах ты гниль болотная, – взбеленился Федор Стрельников, – ты осторожнее словами бросайся, а то ни ровен час, можешь языка лишиться вместе с головой, – он подошел к Илье вплотную, напирая всем телом. Парню пришлось отступить. Стрельников продолжал, – твой дружок Саркулов убил красного бойца. Он враг советской власти, а ты считаешь его своим другом. Так кто ты после этого? Ты и есть затаившийся и сознательный враг. Я сразу тебя раскусил и заявляю открыто, таким, как ты, не место в нашей доблестной Красной армии. Нутром ты не подходишь нам. В общем, так, вверенной советами мне властью, как представитель томской чека, по законам революционного времени, за поддержку врагов революции и за враждебные взгляды, я приговариваю тебя к расстрелу. Феклеев, возьми с собой бойца, отведите его вон за те деревья и в расход. Да забросайте ветками, нам оставлять следов за собой нельзя.
До сознания Ильи окончательно дошло, что здесь с ним никто не шутит и это не проверка, сейчас последует действие…
– Федор, дозволь мне привести приговор в исполнение, – попросил Малышев.
– Ты?! – удивился Стрельников, – тебе что, одного было мало и откуда у следователя такая неистребимая страсть к исполнению приговоров? – улыбаясь, с сарказмом, спросил Стрельников.
– Да все оттуда же, откуда и у тебя, – язвительно ответил Малышев.
– Ладно, Василий, не обижайся, я не против, действуй.
Малышев подошел к Илье и, взяв кусок веревки, связал ему руки за спиной.
– Шагай вперед, – отдал команду и повел Илью по берегу озера. Дойдя до обрывистого места, Василий приказал, – стой. Повернись ко мне лицом.
Осознавая, что это конец, Илья не струсил и повернулся к Малышеву. В последний момент подумалось: «Сейчас убьет, в озеро сбросит и с концами… Родные ничего не узнают. Маша… Прощай, моя хорошая». Слегка прищурившись, приподнял голову и, глянул на дуло револьвера. С вызовом бросил в лицо партизану обидные слова:
– Да вы не красные бойцы, а выродки поганые…
– Молчи! После выстрела, сразу падай в воду и постарайся подольше не выныривать. Узел я ослабил, руки освободишь в воде. Все…
Грянул выстрел и тело Ильи на глазах у всех партизан, упало с обрыва в воду. Малышев еще несколько раз выстрелил и, повернувшись, пошел к отряду.
– Молодчина, неистребимая в тебе ненависть к врагам, пролетарская, – похвалил его Стрельников и, похлопав по плечу, отдал команду партизанам, – до Каштаково осталось версты три, пора выступать. Будьте особо внимательны, при появлении людей, немедленно залечь и ждать моего приказа.
В каждом крупном городе: в Томске, НовоНиколаевске, Барнауле, Бийске, в контрразведывательных отделах содержались группы, специально подготовленные для розыска подпольщиков-большевиков. Подполковник Мезенцев и поручик Мирошников как раз занимались набором людей и разрабатывали операции по розыску и уничтожению коммунистов. Именно в такой группе состояли казаки, прибывшие с Дона полтора года назад, и руководил ими хорунжий Захар Шевелев. Но службу свою казаки вели скрытно, и если срочно выезжали на операцию, то старались делать это без огласки.
Мезенцев и Мирошников в данный момент действительно находились на хуторе Захара Шевелева и обсуждали с казаками перспективные действия, направленные на розыск красного партизанского отряда, за которым они охотились целый год. По последним оперативным сведениям, отряд чекиста Стрельникова «отметился» в селе Орловка, расстреляв крестьянский комитет, оказывающий поддержку Белой гвардии.
Не подозревая о появлении нашумевшего красного отряда в районе Калтайского урочища, офицеры старались разобраться в общей обстановке в крае и, вспоминая события годовой давности, пытались связать их с настоящим временем.
– Хорошо, давай вернемся в прошлое, к военному перевороту в Сибири и еще раз проанализируем действия красных подпольщиков, а именно Федора Стрельникова – предложил Мезенцев, – после того, как нашему отделу было поручено разработать план операции об уничтожении верхушки Центрсибири и чека, кто еще из руководства чекистов остался в НовоНиколаевске, кто помогал Стрельникову?
– Горбаня, Постоловского и Пекаржа ликвидировали после восстания. Но Калашникову, однопартийцу Стрельникова удалось бежать и скрыться в подполье. По данным нашей разведки, сам Федор Силантьевич Стрельников, разыскиваемый нашим отделом, находился в этот момент в НовоНиколаевске, и до поры оказывал помощь подпольщикам в подготовке свержения новой власти. Из томской типографии он доставил бюллетени и листовки. Затем Стрельников срочно вернулся в Томск, чтобы помочь местным ревкомовцам в розыске белогвардейских агентов. После этого он пропал, словно в воду канул.
– Помнишь, Матвей, как весной прошлого года нам удалось ликвидировать начальника Томской чека Кривоносенко.
– Это когда он с совдеповским отрядом ворвался в монастырь и хотел конфисковать у монахов хлеб, а заодно их расстрелять, – кивнув, ответил Мезенцев.
– В конце мая, на место начальника чека поставили Дитмана. Стрельников снова объявился в Томске, и его назначили заместителем Дитмана. Но продержались они недолго, после того, как наши войска заняли Томск, чекисты оставили город. Стрельников снова исчез.
– Итак, Алексей Семенович, что мы имеем? Стрельников объявился спустя время в междуречье Томи и Оби. Наша контрразведка получила сведения, что заместитель бывшего председателя томской чека создал подвижный, карательный отряд. Нападает он на села, деревни и жестоко расправляется с крестьянами, священниками, активно помогающими белым войскам. По оперативным сведениям, красный отряд «наследил» кровавыми казнями в районе Михайловки на реке Шегарка, в Богородском на реке Обь, а теперь уже добрался до Калтая. Так что нашему отряду необходимо сузить район поиска и приступить к ликвидации отряда Стрельникова.
– Как мы уничтожили чекиста Воложина и его окружение, – напомнил Захар Шевелев, – Стрельников хитрая бестия, как только мы начинаем наступать ему на пятки, уводит свою банду в северный район, в сибирскую тайгу, а там, ищи, свищи его. Алексей Семенович, а может на Калтае другой отряд орудует, ведь красной партизанщины развелось, как грибов после благодатного дождя.
– Понимаешь, Захар, у каждого человека свои манеры, можно, конечно и под Стрельникова научиться работать, но не нужно ровнять мужика-крестьянина, руководящего красными партизанами с опытным большевиком, имевшим бурное революционное прошлое. Даже Голикова, командира Красной гвардии, партизанский отряд которого сейчас действует под НовоНиколаевском, нельзя ровнять со Стрельниковым. Как действует Стрельников, можно судить после тщательного изучения актов, совершенных им в процессе карательной экспедиции по сибирским деревням и селам и не только…
– А еще где? – спросил Шевелев.
– В Томской губернии, в НовоНиколаевске и других городах. Им создан летучий отряд. Стрельников действует целенаправленно и совершает зверства над теми людьми, которые некогда состояли в составе Временного правительства. Этот факт наводит меня на размышление, что каратели-бандиты имеют совершенно другие задачи, – объяснил Мирошников.
– Какие именно? – удивленно спросил Мезенцев.
– Такими же, какими занимается наша группа.
– То есть, розыск руководящих работников…
Внезапно в избу вбежал младший сын Захара Шевелева и, прервав размышления Мезенцева, предупредил, что по тропе в сторону хутора скачет какой-то всадник. На всякий случай офицеры приготовили револьверы, и пошли за хозяином во двор, огороженного ивовым плетнем. Когда всадник приблизился, все узнали каштаковского парня Михаила Саркулова, входящего в состав той же тайной организации, что и хуторские казаки. По встревоженному выражению на лице и окровавленной повязке на голове, все поняли, случилось что-то серьезное.
Спрыгнув с коня, Михаил поздоровался и стал сбивчиво докладывать обстановку:
– Алексей Семенович, в Никольском бору появились красные. Целый отряд. Они идут к Оби.
– Миша, переведи дух, не торопись, давай все по-порядку.
Саркулов вкратце рассказал обо всем, что произошло с их юношеской компанией. Он попросил Захара, подполковника и поручика отойти в сторону и, достав из кармана штанов записку, протянул казаку.
– Захар, это тебе.
– Что это, от кого?
– Ее написал помощник командира красного отряда. Я сам удивился… Понимаешь, когда меня повели на расстрел, он отпустил меня и просил передать записку строго тебе в руки.
– А ну, Захар, дай-ка мне записку, – попросил Мезенцев.
После прочтения послания на губах подполковника заиграла улыбка. Он передал записку поручику.
– Миша, так ты утверждаешь у командира отряда фамилия Стрельников? – в вопросе подполковника прозвучали заинтересованные нотки.
– Точно помню, Стрельников. А кто он такой?
– Коммунист, член Петроградского Военно-революционного комитета, чекист. По нашим сведениям Федор Стрельников проводит карательные экспедиции и расстреливает людей, активно помогающих Колчаковскому правительству и Белой армии. Ладно, Миша, иди к казакам, а мы сейчас кое-что обсудим.
Подождав, когда Саркулов отойдет, поручик Мирошников весело произнес:
– Наконец-то, Учитель объявился. Как он попал в отряд к Стрельникову?
– Ума не приложу, Учитель ушел из Томска вместе с большевистским начальством, и последнее сообщение им было послано из Омска.
– Слава богу, живой.
– Алексей Семенович, а ведь я с самого начала был прав, что Стрельников поведет свой отряд в эти края. Там его обложили со всех сторон, вот он и решил направиться на юг.
– Выходит, ты был прав. Пойдем, прежде чем Миша уедет, надо ему пару вопросов задать.
Пойдя к казакам, живо общавшимся между собой, подполковник спросил:
– Миша, как вооружены бандиты?
– У каждого винтовки, гранаты, револьверы. Есть один пулемет, но не «Максим», а какой-то другой, по-моему «Шоша».
– Да, каштаковские мужики не справятся с хорошо вооруженным отрядом красных. Мы должны немедленно выступить, – отдал распоряжение Мезенцев, – а
